Игорь Гансвинд - Бизнес есть бизнес: 60 правдивых историй о том, как простые люди начали свое дело и преуспели

• Название: Бизнес есть бизнес: 60 правдивых историй о том, как простые люди начали свое дело и преуспели
• Автор: Игорь Гансвинд
• Жанр: О бизнесе популярно

Эта книга построена на основе 60 интервью с представителями российского бизнеса, которые рассказали свои правдивые истории о том, как начали собственное дело и преуспели. Эти истории были опубликованы на страницах ежедневной газеты «Бизнес». Уникальность данного издания в том, что первая часть книги представляет собой откровенный и практический анализ закономерностей становления отечественных «стартапов». Это своего рода пошаговое руководство по открытию бизнеса, написанное «кровью» тех, кто уже прошел этот нелегкий путь. Вторая часть книги - 60 историй - читается как авантюрный роман нашего времени, как подробная картина шальных девяностых годов, когда закладывалась основа свободного предпринимательства. Издание рекомендуется в первую очередь для тех, кто собирается превзойти героев этой книги или как минимум повторить их успех.

---

С именами вообще трудно. Согласно пирату Джону Сильверу, люди Робертса погибли потому, что меняли имена своих кораблей.

Быков не меняет названия ателье уже двенадцать лет: ДИА началось 12 января 1993 года. А мы с Димой знакомы лет пятнадцать, но ни разу не говорили о его профессии. Конечно, знал: архитектор известный, по телику показывают, интервью берут. А я - не брал, зато от других архитекторов наслушался всяких профессиональных историй. Деньги вокруг их дела вертятся нешуточные, но неясно: бизнес это или творчество? На эту тему я и шел разговаривать с Дмитрием Николаевичем.

КАК НЕ ТЕРЯТЬ ДРУЗЕЙ

ДИА обитает в помещении вроде мансарды на верхотуре сталинского дома со скульптурками. Место символичное: гипсовые люди глядят, как силится взлететь с площади стальной Гагарин, излишества вдруг обрываются, сменяясь скуповатым стилем шестидесятых, а Ленинский течет дальше.

Героя повествования обнаруживаю на кухне, где чаевничают человек десять. Ну да, вполне себе мансарда. И к телефону подходит сам: секретарши, кажется, нет. - Да? Привозите вашу плитку, посмотрим... Алло? Да, я и есть самый главный,- слушает с некоторым интересом.- А вот чилийское вино «1810» у вас есть? Я чуть не поперхнулся кофе, а он:

- Представляешь, дегустация вин в офисе.- И, решив, что телефонных радостей хватит, в коридор: - Мари-ин! Пожалуйста, переключи на себя.

С самого начала архитектурное бюро затевалось как сообщество друзей. Но поскольку одни друзья предполагали нести ответственность, они и стали старшими. Другие этого не предполагали, но были профессионалами. Им тоже хотелось кушать, а в 1992-м, кто не помнит, с этим было плохо. Дмитрий с его тогдашним партнером Игорем, уходя из крупного частного бюро, где они проработали три года, надеялись, что у них все будет хорошо.

- И потихонечку мы это «хорошо», в общем, делали. Но это «хорошо» должно быть для всех. Иначе мы потеряем друзей и профессионалов. Новых профессионалов набрать можно, а новых друзей фиг наберешь.

Несколько сокурсников, с которыми он начинал, идут с ним до сих пор. Сейчас в ДИА семь главных архитекторов проекта.

- А ты наиглавнейший?

- Я участвую в проектировании на самом вкусном этапе - при зарождении идеи. Потом участвую все меньше и меньше. Ребята согласны с подобной формой работы. Они все уже серьезные авторы, но готовы делать то, что нам заказывают. А перед заказчиком, безусловно, отвечаю я.

Я спрашиваю Диму (потому что это всегда острый вопрос - как же рассчитываться с друзьями):

- Они ведут заказ и получают го-но-рар,- произносит он волшебное слово.- Процент от суммы контракта. Еще какой-то процент уходит на налоги, какой-то - на зарплату чертежникам, бухгалтеру и на карандаши. Какой-то остается в виде прибыли. Но очень маленький. По его интонации процент не просто маленький, он вообще крошечный. Но если такова прибыль, то бизнес ли это?

ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО

- Бизнес в архитектуре,- толкует Быков,- это, как говорил мой учитель Сережа Киселев, распоряжение деньгами заказчика. Творчество -процесс идеальный. Архитектор, если он не теоретик, а практик, превращает свой идеальный проект в объект материальный. И в какой-то момент начинаются серьезные деньги.

Когда начиналось ДИА, его основателями была выбрана относительно безопасная ниша - частные загородные дома. Безопасная во многих отношениях. В секторе столичного жилья конкуренции уже нет: все давно поделено.

- И поэтому вас туда не пускают?

- А мы туда и не лезем. Не хочется,- улыбается он.- Там такая толкотня. Локтями, с кровью.

- А в вашем секторе - не локтями?

- Нет, конкуренция есть, но нормальная.- Он перестает улыбаться.-Конечно, существует очень серьезный демпинг, на который радостно клюют наши сограждане. Каждый год Московский архитектурный институт выпускает триста с лишним человек. Из них, предположим, сто готовы что-то делать морально, но интеллектуально и профессионально не готовы делать ничего. Однако при этом скорей бросаются что-то делать, вместо того чтобы поучиться еще лет пять. Появляются сооружения недостроенные, потому что их достроить нельзя, не начатые, потому что их даже и начать нельзя. Но все равно эти люди оттягивают часть заказчиков от реально практикующих архитекторов, которые имеют опыт, имеют право, лицензии наконец. С лицензиями, по словам Димы, история хитрая. Лицензионного центра нет, а лицензии тем не менее требуют. Других весомых гарантий для заказчика нет. Отчасти поэтому лет семь назад Быков со товарищи создали Московское архитектурное общество. Членство в нем - некое доказательство, что заказчик имеет дело с профи. При приеме в общество два критерия: опыт работы и этическая чистота.

- Неэтичные ситуации - это «кража» клиентов?

- Да, если мне приносят чьи-то чертежи и говорят: «Я хочу что-то сделать с объектом, который проектировал вот там кто-то»,- я нахожу этого кого-то и звоню ему: «У меня на столе ваши чертежи, ко мне пришел такой-то. Почему он пришел? Что у вас произошло?» Если я понимаю, что интересы этого архитектора будут ущемлены, я отказываюсь от заказа однозначно.

Но есть и те, кто не отказывается. Это те, кто ушел в собственно бизнес. Кто-то организовывает систему, при которой все согласования проводятся за заказчика, хотя по закону это его забота. Кто-то распоряжается деньгами стройки. А кто-то берет генподряд и говорит: «Я вам и спроектирую, и построю».

- Тут-то бизнес и начинает пожирать творчество. Потому что человека, который и проектирует, и строит, стройка быстро учит проектировать только то, что ему выгодно. Может, заказчику надо что-то другое, но он не будет это делать.

Я уже мысленно рублю печатным словом щупальца спрута, продавшего профессию, но Быков - за мирную ихтиологию:

- Не-не-не, секундочку. Такие люди нужны, и их нужно как можно больше. Они не продают свою профессию, просто делают ее более приземленной. Очень многим гражданам наше творчество-то и не нужно.

А нужно им, объясняет он, профессиональное решение проблемы - дом 6x6. Три спальни, кухня. Без творческого полета. Но те, кто так ставит задачу, сразу попадают в грубые руки строителя. А он не профессиональный проектировщик. И не знает, как спроектировать удобный, теплый, проветриваемый дом 6x6. Тут я нахожу ответ на давно занимавший меня вопрос, почему большая часть Подмосковья застроена домами-уродами.

- Не просто уродами,- добавляет Дима,- они еще и непригодны для жилья. Скорее всего, творил такое строитель, который пожадничал брать проектировщика. Или имело место сотворчество строителя с заказчиком. Один знает, как кирпич класть, а другой - как жить хочет.

- Вот сели они и рисуют. Нарисовали. Построили - удивились: ни фига себе. Мебель в дом занести нельзя. Из угла в угол через гостиную лежит труба отопления. Потому что - кто ж знал, что отопление надо проектировать до того, как начинать строить?

А самые кошмарные проекты - дело рук ненавистных Быкову дизайнеров.

- Чем тебе эти-то не угодили?

- Это все происки журналистов. В девяностых они запустили слово «дизайн», которое в нашей стране не имело под собой никакой профессиональной почвы. И произошла страшная вещь: на название ринулись люди вообще без образования. Кто это? Откуда они берутся? Я встречал химиков, педагогов, бог знает кого, кто занимается сегодня так называемым дизайном интерьера. Позанимавшись, начинают домики рисовать. А кто-то их строит. Илиначинает стенки двигать. Стенку подвинул - забыл воздуховод провести. Ты же не знаешь ничего об этом - ну что ты лезешь?

Хочу остудить его пыл:

- Погоди, но дизайн и у тебя в названии.

- Ну это да. дань моде, с одной стороны, а с другой - мы к дизайну именно через архитектуру пришли. В последние года три мы проектируем очень много мебели, а это дизайн в чистом виде.

Про российский предметный дизайн он говорит с уважением. Началось во время оно с кустарных самоваров и утюгов, потом конструктивисты много удобного придумали, но коммунисты все отменили: им было нужно не удобное, а быстро и легко производимое.

Я пересчитываю врагов архитектора Быкова. Коммунисты, дизайнеры, дилетанты, жадные строители. Но все они почти не мешают ему в смысле денег. Мешают в чем- то другом. К тому же в списке чудесным образом отсутствует враг, о котором я наслышан.

ТАНЦЕВАТЬ ОТ ПЕЧКИ

Часто творческие да и не особо творческие люди любят списывать свои грехи на заказчика. Чаще тупого, но иногда и просто заказчика. Порой непонятно, для кого человек, собственно, трудится.

От Дмитрия Быкова я услышал о клиентах только хорошее. Он не спешит сверкать именами, и я спрашиваю о собирательном образе заказчика.

- Это человек, который финансово дорос, чтобы построить себе жилье.