Владимир Успенский - Первый президент. Повесть о Михаиле Калинине

• Название: Первый президент. Повесть о Михаиле Калинине
• Автор: Владимир Успенский
• Издательство: Политиздат
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1975

В книге рассказывается о революционной деятельности М.И. Калинина, его участии в революционных событиях 1917 года, в становлении Советской республики, участии в гражданской войне, государственной деятельности в качестве председателя ВЦИК, ЦИК СССР, Верховного Совета СССР.

---

Замерзшие коняги бодро взяли с места, однако вскоре опять поплелись понуро и неохотно. Горбоносый боец хлестнул их нагайкой, они прибавили шагу, а затем пошли еще медленнее.

- На плетке-то далеко не уедешь, - хмуро сказал возчик. И, повертев головой, добавил: - Кажись, село рядом.

Протащившись по улице, сани свернули в открытые ворота и оказались посреди просторного двора, где рядком стояли у коновязи лошади, покрытые попонами. Возле крыльца - несколько командиров в бекешах и бурках: собрались уезжать. Среди них один кряжистый, с пышными усами. Наверно, это и есть Буденный.

Михаил Иванович поднялся, но резкий окрик «Сидеть!» заставил его вновь опуститься в сани.

Горбоносый всадник спрыгнул с коня, доложил:

- Товарищ командир корпуса! Разъезд второй бригады шестой дивизии доставил в ваше распоряжение двух буржуев, а может, купцов...

- Зачем они мне? Вел бы к командиру бригады или к начдиву.

- Мы порядок знаем, - с достоинством ответил боец. - Сами бы управились, но попались какие-то чудные. Веди, говорят, к Буденному. Мандаты показывают.

Головы командиров, стоявших у крыльца, враз повернулись к саням. Буденный хмыкнул:

- Ишь ты! А ну, давай в комнату!

Михаил Иванович вошел в теплую горницу и будто ослеп - очки запотели с мороза. Снял их, принялся протирать стекла концом шарфа. Буденный смотрел сверху вниз, удивленно и недоверчиво. Взгляд у него такой, что никто не выдерживает, а этот гость глаза не отводит, даже вроде бы улыбается.

- Ха! - вырвалось у Семена Михайловича. - Документы!

Сам, однако, протянутые ему бумаги не принял, кивнул на безусого, моложавого человека с высоким лбом и большими залысинами:

- Комиссару.

Тот взял документы и вдруг изменился в лице, шагнул к Буденному, пальцем показал подпись на мандате.

- Ульянов, Ленин, - вслух прочитал Семен Михайлович.

В комнате стало тихо. Несколько секунд Буденный стоял неподвижно, потом привычно оправил бекешу, вытянулся:

- Командир кавалерийского корпуса. Прошу извинить за недоразумение!

- Ничего, ничего, - успокоил его Калинин. - Теперь мы с Григорием Ивановичем спасены и от мороза, и от твоих молодцов. Кончить ведь с нами хотели, как с контрой.

- Еще раз извините. Виновные будут строго наказаны.

- Нет, дорогой мой! - возразил Калинин. - Мы сами во всем виноваты. Понесло же нас в такую-то погоду из Воронежа... Мы этих бойцов должны благодарить. Так ведь к белым не мудрено попасть...

Расторопный вестовой скрылся с хозяйкой на кухне, выскочил оттуда со скатертью. На столе появились тарелки и старый, толстостенный графин.

Обед был как нельзя кстати для проголодавшихся путников. К тому же застолье быстро сближает людей. Разговор пошел веселее, откровеннее. Едва управились с густым борщом, вестовой принес большую скворчащую сковороду: жареную картошку с салом. Михаил Иванович ел по-крестьянски аккуратно, маленькими кусочками откусывал хлеб от ломтя. Со вздохом сказал хозяевам, что в городах сейчас голодно. Нет топлива, нет керосина. Очень трудный период переживает страна. Но все же рабочие и крестьяне полны решимости до конца стоять за свою власть.

- Вот мы с Григорием Ивановичем и приехали к вам, чтобы еще раз убедиться в этом. Много хорошего слышали о вашем корпусе.

Буденный воспринял слова Калинина как начало деловой беседы. Глазами показал вестовому: стол сразу же опустел, вместо скатерти появилась военная карта, испещренная карандашными пометками. Семен Михайлович объяснил, где находятся вверенные ему части, на какой рубеж вышли передовые отряды. Сделав паузу, напомнил гостю о своем предложении развернуть корпус в конную армию. Как в столице смотрят на это? Михаил Иванович ответил, что он поддерживает такую идею.

Просьбы Семена Михайловича Калинин записал, чтобы потом, в Москве, ничего не забыть. При решении вопросов, связанных с корпусом, наверняка придется преодолевать недоброжелательное отношение Троцкого. Он ведь просто бледнеет от негодования, слыша фамилию Буденного.

- Не так давно у вас побывал председатель Реввоенсовета? - дипломатично поинтересовался Михаил Иванович.

Командир и комиссар корпуса переглянулись.

- Приезжал, - неохотно ответил Семен Михайлович.

- Перед людьми выступил? С бойцами поговорил?

- Было. Весь корпус перед ним строили. Только слова у него непонятные. Вроде русские, а вроде и нет.

- Как это?

- А вот пусть комиссар обрисует.

Комиссар Кивгела потер высокий лоб, подумал, заговорил не спеша:

- Бойцы у нас в основном малограмотные. Крестьяне, казаки. Они правду душой чуют, а слово не всякое до них доходит. Политическую работу мы с ними проводим постоянно, несмотря на бои, на беспрерывные марши. Но люди меняются. Много добровольцев приходит. Беляки к тому же всякие басни распространяют о коммуне. Под одним, мол, одеялом все спать будут и все прочее. Ну, бойцы спорят между собой: что такое Советская власть, кто такие большевики или коммунисты? Вот мы и попросили председателя Реввоенсовета разъяснить. Он согласился, вышел к строю.

- С бойцами и командирами не поздоровался, - хмуро вставил Буденный.

- Может, воинских порядков не знает, - сказал комиссар.

- Обязан знать на такой должности. Любой солдат знает.

- Не о том сейчас речь, - продолжал Кивгела. - Вышел он, значит, к строю, люди замерли, каждое слово ловят. Из Москвы человек, по-старому вроде бы верховный главнокомандующий. А он так примерно. В наших рядах есть элементы, извращающие наши понятия о формах устройства общества, за которое мы воюем. Я имею в виду коммуну с ее обобществленными средствами производства и равными условиями пользования общими благами труда... Ничего не скажешь, образованный, конечно, он человек...

- Дюже образованный, - не сдержался Буденный.

- Очень образованный, да не там, где надо, грамотность свою показывает. Ну и не поняли его люди. Шуметь начали. Кричат: «Не нужна нам коммуна! Мы за большевиков, а не за коммунистов!» Пришлось Семену Михайловичу вмешаться. Поднял руку. А в ней коробок спичечный. Спрашивает: «Что у меня в руке?» Отвечают: «Ясно что: коробка». - «Так вот» на одной стороне коробки мы напишем «большевик», на другой - «коммунист». Поверну я эту коробку одной или второй стороной, вниз или вверх, от этого ничего не изменится: коробка останется коробкой. Тоже самое: назовите вы меня большевиком или коммунистом - будет одно и то же». Вот тут люди поняли. А Троцкий вроде обиделся, стоит и губы покусывает.

- Не столковались, значит? - весело прищурился Михаил Иванович.

- Не получилось... - сокрушенно ответил Кивгела.

- Это чувствуется. Мы вот с Григорием Ивановичем тоже сегодня того, - почесал затылок Калинин. - Не смогли с бойцами договориться.

- Тут дело совсем другое.

- Ясно, что другое, - улыбнулся Калинин, - А если вести речь серьезно, то мы, Семен Михайлович, очень хотим побывать на самой передовой линии, посмотреть своими глазами, как воюют ваши бойцы.

- Нельзя, Михаил Иванович.

- Невозможно! - поддержал комиссар.

- Почему?

- Сплошной линии фронта нет, - принялся убеждать Буденный. - Обстановка быстро меняется. Трудно определить точно, где свои, где противник. Да еще непогода, видимость плохая. Ничего не стоит потерять ориентировку.

- А сами вы как же?

- Мы привычные. Да и не собирались сегодня в полки.

- Жаль... - огорчился Калинин.

- Семен Михайлович, - осторожно вмешался начальник штаба корпуса Погребов. - Примерную атаку мы можем показать товарищам и без риска для жизни. Как раз выводим на тактическое учение особый резервный кавдивизион...

- Верно! - заулыбался Буденный, обрадованный словами начгптаба. - Организуй!

Погребов вышел.

- Вы находите время для обучения бойцов? - заинтересовался Михаил Иванович. - Расскажите нам, как у вас готовят молодежь. Кто проводит занятия?

Буденный охотно и подробно принялся докладывать. В корпус приходит большое количество людей, не державших в руках ни винтовку, ни шашку. Даже такие, что в седло не умеют сесть. Всю эту премудрость они осваивают под руководством опытных кавалеристов, многие из которых были унтерами в старой армии, прошли всю германскую войну. Уж кто-кто, а эти служаки научат новичков и конем управлять в бою, и шашкой владеть, и маскироваться, и правильно использовать местность в любое время года. Особенно большое внимание уделяется огневой подготовке. С боеприпасами всегда туго, добывать их приходится главным образом у противника, поэтому стрелять бойцы должны прицельно, наверняка. Ну и, конечно, смекалка в бою, товарищеская взаимовыручка, тактика мелких подразделений...

- Удивительно! - кивал Михаил Иванович. - Удивительно и замечательно, честное слово! Не ожидал, что у вас в таких неимоверно тяжелых условиях ведутся военные занятия. К могучему революционному порыву наших бойцов прибавить знания - это же здорово! Это же один из секретов нашего успеха!