Мэдлин Бейкер - Любовь первая, любовь бурная

• Название: Любовь первая, любовь бурная
• Автор: Мэдлин Бейкер
• Издательство: ООО «Попурри»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 985-6190-15-0

Освоение обширных пространств, именуемых теперь Средним Западом, — невесёлая глава в истории США. Ведь земли те не были пустынными и бесхозными. Испокон веков их населяли и считали своими индейцы. Природа одарила этих людей кожей другого цвета, но кровь, проливающаяся из их ран, была такой же алой, как у белых…

И вот в один прекрасный день глаза Брианы Бьюдайн встретились с глазами Шункаха Люта — Красного Волка. Она — сирота, прислуживает и батрачит на ранчо у бездетных родственников. Он — арестант, направленный строить дорогу. Ей — 17, ему — 30 лет. Её волосы — пышные и золотые, как солнце. У него — прямые и чёрные, как ночь. Но волшебная искра прострелила пространство между двумя горячими сердцами, которые рвутся к воле, — и начались такие волнующие события!..

---

Сидя в типи холодной зимней ночью, Бриана узнала про полковника Джона М. Чивингтона, напавшего на мирную группу Чейенов у Песочного Ручья двадцать четвертого ноября 1864 года. Вождь племени, Черный Котел, поднял американский флаг над своим лагерем и отправил посланцев встретить войско, подтвердить или убедить: Чейены — друзья! Но все эти попытки были проигнорированы Чивингтоном и его волонтерами. Против шестисот васику выступили обороняться приблизительно двести воинов. Белые, вооруженные гаубицами, легко разделались с Чейенами. Несколько индейцев спаслось при первом обстреле, но большинство были убиты, включая женщин и детей. Чивингтон и его люди вернулись в Денвер, сняв более чем сотню скальпов.

Старики рассказывали, как Кастер напал на поселение Чейенов, стоявшее лагерем в долине реки Вашита. Они рассказывали о нарушенных договорах, о произнесенных белыми людьми, но никогда не выполненных обещаниях, и Бриана слышала гнев в их голосах, горечь от предательства.

Зима проходила медленно, но момент, которого Бриана боялась, приближался быстро.

И вот снова наступила весна и время кочевать к лагерю Сидящего Быка.

— Глава 11 —

Бриана сидела у своего вигвама и смотрела, как воины въезжали и выезжали из деревни. Лагерь располагался у Большой Излучины Реки Роузбад, в нем царила постоянная суматоха. Воинов посылали в фактории Агентства выменивать ружья и амуницию. Другие храбрецы отправлялись на поиски свежих коней для войны. Остальные разносили слова Татанка Ийотаке: «Война; приезжайте в Роузбад». Старики уходили искать одежду и одеяла, индианки, казалось, всегда готовили пищу, так как нужно было накормить множество людей.

Бриана мало виделась с Шункаха Люта. Он также был захвачен волнением, молнией носившимся по лагерю и заражавшим каждого, к кому прикасалось.

Один раз она видела Сидящего Быка. Это был невысокий человек, крепкого телосложения, с большой головой и широким, плоским лицом. Его волосы начинали седеть. Когда она услышала, как он говорит, то поняла, почему индейцы хотят следовать за ним, — он был ярким оратором.

Итак, быть войне, как предсказал Сидящий Бык, а Неистовая Лошадь поведёт их.

В середине мая Лакота и Чейены вышли навстречу «Трем Звездам» генерала Джорджа Крука. Бриана стояла у вигвама и смотрела на Шункаха Люта, сердце ее было холодно, как вчерашняя зола. Он собирался сражаться — она не знала и не могла сказать никаких слов, чтобы изменить его решение. Он сидел верхом на огромном черном жеребце, воин от кончика пера в волосах до носка мокасин. В одной руке он держал ружье, в другой — украшенное перьями копье. На нем не было рубашки, бронзовый торс разрисован полосками, мускулы вздымались под гладкой, смуглой кожей, которую она знала так же хорошо, как и свою собственную.

Он собирался сражаться.

Неистовая Лошадь подъехал к Шункаха, они обменялись несколькими словами. Бриана перевела взгляд с Шункаха на Неистовую Лошадь. Тело вождя Оглала было разрисовано белыми пятнами. Красная стрела молнии рассекла одну щеку. За исключением мокасин и набедренной повязки; на нем ничего не было. Шункаха рассказывал ей: когда Неистовая Лошадь был мальчиком двенадцати или тринадцати лет, он провел три дня на вершине холма без еды и сна. Когда он ослаб и у него закружилась голова, ему померещилась лошадь, идущая к нему. На спине лошади сидел воин. Он не вез скальпов. Распущенные волосы спускались ниже талии, тело было разрисовано мелкими пятнами, зигзаг молнии изгибался от лба до подбородка. Пули и стрелы атаковали призрачного воина, но не задели его. Свирепствовала буря, но он проходил сквозь нее невредимым. К нему подходили люди, но он проезжал сквозь них. И над его головой летел ястреб с красной спиной.

Став из мальчика воином, Неистовая Лошадь принял отличительные черты того, кто был ниспослан его взору в пророчестве-предсказании. Шункаха сказал, что Неистовая Лошадь никогда не снимает скальпов, потому что у привидевшегося воина их не было.

А сейчас все больше и больше бойцов собиралось вокруг, поднимая вверх ружья, издавая воинственный клич Лакота — хока-хей! — и крик хухн!, предвещающий смерть врагам Народа.

Пыль клубилась под копытами лошадей, гарцующих в возбуждении. Хвосты перевязаны для войны, гривы украшены перьями. У многих лошадей на крестце стоят знак, указывающий на то, что наездник убил врага в рукопашном поединке. Некоторые животные были украшены стрелами молний, которые являлись символами войны. У других лошадей через храп были проведены линии — две, три или четыре полоски, по числу удачных походов, в которых участвовал воин.

Собаки влезали в гущу среди ног лошадей и исступленно лаяли. Маленькие мальчики подхватывали крик хухн! громкими и пронзительными голосами, глаза широко раскрывались от зависти, когда они видели своих отцов и братьев, готовых к сражению. Мечтой каждого мальчишки Лакота было стать воином, биться с врагом и добывать славу на поле брани.

Если женщины волновались и тревожились — это не отражалось на их лицах, когда они махали своим мужчинам. Их глаза были полны гордости, легкий ветерок нес их голоса в уши мужьям и сыновьям — призывы сражаться, как подобает настоящим воинам и пожелания совершить много удачных вылазок.

Неистовая Лошадь поднял ружье над головой и развернул коня, подняв на дыбы.

— Хоппо! — закричал он громким голосом. — Поехали!

Шункаха Люта выехал из деревни в арьергарде отряда. Прежде чем он последовал за Неистовой Лошадью и остальными, его глаза на мгновение встретились с глазами Брианы, и вся любовь, которую он питал к ней, ясно отразилась в их глубине.

А потом он уехал.

Этот взгляд сопровождал Бриану весь день. Однажды Шункаха предлагал отвезти ее домой, но она убедила его, что никогда не расстанется с ним по собственной воле, что она хочет быть только там, где и он. Сейчас, провожая его на битву, из которой он, возможно, и не вернется, она знала, что чувство ее не изменилось. Она позволила своим глупым страхам разрушить их счастье в последние месяцы жизни. Она спала в холодной одинокой постели, когда могла отдыхать в его объятиях. И сейчас она позволила уехать ему на войну — и не сказала, что любит его. Если он погибнет, она знала, что будет страдать от чувства вины и раскаяния всю оставшуюся жизнь. Если бы только она могла поцеловать его на прощание! Если бы только она сказала, что любит его и будет любить всегда!

Потерянная, она бродила по деревне, чувствуя на себе взгляды индейских женщин. Не так уже сильно они отличались от нее: присматривали за своими детьми, плакали, когда им было грустно, любили своих мужей, почитали старших, поклонялись богам, смеялись и танцевали, скорбели по мертвым. Они были благородными людьми, живущими по традициям своих отцов, надеющимися и мечтающими, что будущее их детей окажется лучше.

Она видела беспокойство, затаившееся в глазах в ожидании, когда мужья, братья и отцы вернутся с поля битвы, видела волнение на их лицах, слышала его в их голосах. Глядя на них, она почувствовала связь с этими женщинами — и со всеми женщинами мира, проводящими долгие часы одиночества до тех пор, пока не закончатся война и разлука.

Войдя в свой вигвам, Бриана легла на постель и свернулась калачиком, желая, чтобы время двигалось быстрее. Ожидание, нетерпение, неизвестность — это гораздо больше того, что она может вынести. Все ли с ним в порядке? Она представила его раненым и истекающим кровью… с лицом, искаженным страданием… увидела его умирающим… мертвым… О, Господи, пожалуйста, верни мне его невредимым!

Триумфальный крик вернул ее из забытья к действительности. Вскочив на ноги, она поторопилась выйти из вигвама и увидела, как отряд воинов быстро заполняет лагерь. Битва была жестокой и кровавой, о чем свидетельствовали многие раненые индейцы и большое количество свежих скальпов, развевающихся на кончиках копий. Сражение закончилось победой индейцев. Пятьдесят человек генерала Джорджа Крука были убиты или ранены, а Крук отступил, чтобы зализать раны и перегруппировать людей, назад к Гусиному Ручью, где оставил свой обоз.

Бриана стояла в нескольких шагах от вигвама, когда подъехал Шункаха Люта. Он был покрыт грязью и потом, черные глаза все еще светились волнением битвы, возбуждением победы. Он выглядел, как настоящий дикарь, и, когда он легко соскользнул со спины черного жеребца, она заметила свежий скальп, болтающийся на гриве коня. Вид кровавого трофея вызвал приступ тошноты, и Бриана прижала руку ко рту, представляя, как Шункаха убивает человека и потом срезает волосы с его головы.

Шункаха Люта стоял перед Брианой, едва смея дышать, ожидая, что она сделает первое движение. Он умышленно привязал скальп к гриве своего жеребца, зная, как это на нее подействует. Белые думают, что снятие скальпа — жестокий и варварский обычай. Но все же это — не намеренный акт жестокости, а скорее часть религии Лакота, продукт веры в то, что в Загробном мире врагов будет меньше, чем своих, следовательно, и угроза будет невелика. Неужели вид этого вызывающего ужас трофея оттолкнет ее? Он не думал ни о чем; другом на обратном пути в лагерь. Если Бриана останется, она должна знать все и принять его таким, каков он есть, а не таким, каким она желает его видеть или сделать. Он воин, сражающийся человек. Она должна осознать и смириться с этим, если они собираются жить вместе.