Эдвардас ГУДАВИЧЮС - История Литвы с древнейших времен до 1569 года

• Название: История Литвы с древнейших времен до 1569 года
• Автор: Эдвардас ГУДАВИЧЮС
• Издательство: Фонд имени И. Д. Сытина BALTRUS
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-94953-029-2

В книге известного историка Эдвардаса Гудавичюса приводятся новые факты, смелые, оригинальные наблюдения и интерпретации. Знание современных методов позволило автору компактно поместить Литву в общемировой контекст, а также сопоставить судьбу литовского народа и государства с развитием мира и Европы, показать неизбежность событий и решений, трезвым взглядом оценить достижения и неудачи.

---

Хотя Галицко-Волынским княжеством завладел ставленник Польши, само соперничество из-за такого большого княжества усилило позиции Литвы на юге Руси. Литва естественным образом стала щитом, обороняющим сюзеренитет Золотой Орды от экспансии Польши и Венгрии. Литва и сама по себе являлась силой, с которой Польша была вынуждена считаться. Сразу укрепиться в Киеве Гедимину не удалось; кроме всего, это следовало делать с осторожностью, ибо здесь татарский надзор был сильней, чем в других русских землях. Соперничество Литвы с возвышающейся Москвой наиболее проявилось в центральной и особенно Северо-Западной Руси. Зять Гедимина Дмитрий Тверской именовался великим князем Владимирским; в 1324 г. он энергично вмешался в дела Новгорода. Воспользовавшись временным отстранением новгородского архиепископа Моисея, державшего сторону Москвы, наместник Дмитрия сделал Новгород безопасным для Литвы вплоть /104/ до 1326 г. На литовскую православную митрополию ориентировался князь козельский Андрей. Полоцкий епископ стал главным иерархом западной Руси после митрополита Литовского (Киевского), имевшего резиденцию в Новгородке (Новогрудке). Однако Гедимин еще не смог закрепить в своей политической системе церковную юрисдикцию митрополита Литовского, поскольку ради этого пришлось бы ломать сложившиеся традиции русской церковной организации. Между тем, московские князья этим умело пользовались.

Успехи Твери и Литвы московский князь Иван Калита ограничил своим умелым обращением с ордынским ханом. Прибытие татарских послов в Вильнюс в 1324 и литовских посланцев в Орду в 1326 г. ничего существенного не принесло. Вытребованный (по наущению Москвы) в 1326 г. в Сарай-Берке Дмитрий Тверской был там же убит. Погиб и сопровождавший его союзник – новосильский князь Александр. Новые репрессии вызвало убийство свирепствовавшего в Твери Чолхана (Щелкана), ставленника хана Узбека. Брат убитого Дмитрия Александр был вынужден укрываться в покорном литовцам Пскове. Сидящий в Москве митрополит Руси Феогност в 1329 г. отлучил Александра от церкви, а архиепископ новгородский Моисей, которому подчинялись псковские приходы, энергично взялся за исполнение этого интердикта. Александр бежал в Литву, гегемония Твери рухнула. Возникла реальная опасность литовскому влиянию на всей Руси, поскольку Феогност, после смерти митрополита Феофила в 1330 г., получил разрешение патриарха Константинопольского покончить с литовской церковной митрополией. Все-таки было немало сделано и сторонниками литовской церковной организации, идеологической опорой которых стал культ Даумантаса-Довмонта, прозванного во Пскове св. Тимофеем (имя, принятое Довмонтом при крещении). Эта деятельность хорошо сочеталась с политикой равновесия, проводимой правящими слоями Новгорода и не позволявшей ни одной стороне взять верх в республике. По мере возвышения Москвы предпринимались действия, соответствующие обстановке. Весной 1330 г. архиепископ Моисей отправляется в монастырь, а в начале 1331 г. архиепископом Новгородским избирается нейтральный Василий-Калека. Новому архиепископу пришлось следовать через Литву во Владимир-Волынский, где его должен был рукоположить митрополит Феогност, занятый ликвидацией литовской митрополии. Гедимин оказывал давление на обоих иерархов с тем, чтобы близкий ему Арсений был объявлен первым псковским епископом. Он также хотел на- /105/ вязать Новгороду свои военные услуги. Глава русской церкви был вне досягаемости великого князя Литовского, потому кандидатура Арсения не прошла. С новгородским священнослужителем, зависимым от общественного мнения республики, удалось сговориться. Новгородцы согласились принять литовские гарнизоны в замки своего северного пограничья, а Василий-Калека, в конце 1331 г. вернувшийся в Новгород, остался благосклонен к Литве. В 1330 г. для правления Псковом вернулся из Литвы Александр Тверской, и архиепископ Василий в 1333 г. крестил его сына Михаила. В то время Литва не только защитила свои позиции во Пскове, но шагнула и в Новгородскую республику: в 1333 г. в Новгород прибыл сын Гедимина Наримонт и был крещен под именем Глеба. Ему республика поручила пограничные замки Шведской Финляндии – Ладогу, Орешек, Кексгольм и половину Копорья. Эти военные услуги были решающим средством расширения влияния в республиках Северо-Западной Руси. Очень важным для начала тридцатых годов было включение в литовскую политическую систему Смоленска, испытывавшего сильное давление Москвы. Золотая Орда в этом споре недвусмысленно поддерживала Москву: осенью 1333 г. татарские военачальники Коллонтай и Чирича при содействии брянского князя Дмитрия, осадили Смоленск, но не смогли его взять. Эта неудача пособников Москвы позволила князю Глебу (сыну убитого в 1310 г. Святослава) в конце того же года завладеть Брянском. Брянск, как и Смоленск, заключил с Литвой договор о совместной обороне. Фактически это означало литовский протекторат, что признал и князь смоленский Иван в своем акте конца тридцатых годов. В этом десятилетии к Литве стали склоняться Новгород-Северский и Чернигов.

Кристаллизация Литовской и Московской держав всё более проясняла, что именно они становятся главными соперницами на просторах Руси. Понимая это, обе стороны поначалу избегали непосредственного столкновения. Иван Калита в 1333 г. выбрал в жены своему сыну и будущему преемнику Семену литовскую княжну Айгусту, крещенную под именем Анастасии. Конечно, это был всего лишь символический жест, не повлиявший на усиливающееся соперничество. У Москвы было большое преимущество: она через посредство митрополита всея Руси, находящегося на ее территории, могла контролировать русское духовенство. Правда, литовские правители, восприняв от русских князей важную для православия функцию опекунов Церкви и приобретя значительное число православных членов династии, смогли не только склонить на свою сторону православных иерархов своего государства, но и обзавестись союзниками за его пределами. И все равно это не привело к созданию церковной организации, равновеликой Моc- /106/ ковской – последняя явно доминировала на арене борьбы за русские земли. Для Литвы было полезно отдаление Москвы от Южной Руси, и это обстоятельство Гедиминовичи хитроумно использовали. Конечно, и тут им мешала позиция Золотой Орды: Москва для ханов была традиционным и умеющим угодить вассалом, а суверенная Литва (даже признающая ордынский сюзеренитет на русских землях) – неизвестной величиной. В тридцатых годах XIV в. сочетание подобных плюсов и минусов выявило перспективные для Литвы и Москвы направления экспансии. Для Литвы стала недосягаемой Северо-Восточная Русь, а для Москвы – Поднепровье и Галицко-Волынская Русь. В свою очередь на северо-западе Руси и на землях к западу от Москвы литовские позиции оказались непрочными. В 1335 г. в Новгороде снова стал набирать силу сторонник Москвы Моисей. Наримонт, хотя и оставил вместо себя сына Александра, отбыл из новгородского пограничья (он стал полоцким князем). Летом того же года литовцы разорили Торжок (Новгородскую область, в которой всегда были заинтересованы великие князья Владимирские и Московские), а Иван Калита вскоре разрушил смоленские пограничные крепости Осечень и Рясно. При нападении шведов на Новгородскую республику (1337 – 1338 г.) гарнизоны литовских замков были пассивны, поэтому Александр Наримонтович в 1338 г. их покинул (хотя и остался их наместником). Фактически Литва лишилась своих достижений в Новгороде. В конце 1340 г. сторонники Москвы убили князя Глеба, и Брянск попал под московское влияние. Тем временем Смоленск зимой 1339 г. отразил нападение татар, подталкиваемых Москвой. Сын Гедимина Ольгерд, правивший Витебском, в 1341 г. попытался (в отместку Москве) присоединить к Смоленску Можайск, но его поход не удался. Золотая Орда был недовольна стремлением Гедимина сблизиться с западом и укорениться на Руси, однако в 1340 г. татары все-таки поддержали Литву против Тевтонского ордена. Это было логическим продолжением политики татар на юго-западе Руси, хотя Гедимину не удалось полностью склонить Орду на свою сторону. Сумевший в 1337 г. вернуться в Тверь, князь Александр в 1339 г. был вызван Узбеком в Орду и убит. Литовское влияние во Пскове еще сохранялось.

Наибольшим успехом Литвы было завладение Волынью в 1340 г. Это исполнил Лю- /107/ барт, когда сановно-вельможная оппозиция отравила Болеслава-Юрия. Гедиминова «политика зятьев» спустя 20 лет была применена Ольгердом в Витебске. Великое княжество Литовское выросло в полноценную державу. Рокировки членов династии, связанные с присоединением русских земель, происходили по мере усиления круга, наиболее близкого сыновьям Гедимина, и превращения этих земель в составную часть Литовского государства. На стыке тридцатых-сороковых годов сыновья Гедимина распределили власть так: Ольгерд владел Крево и Витебском, Кейстут – Тракай, Монивид – Слонимом, Наримонт – Пинском, Кориат – Новгородком (Новогрудком), Любарт – Волынью. Полоцк, управляемый братом Витеня и Гедимина Войном, переходил из рук в руки, но оставался под контролем ближайших членов династии. Псков, Киев, Смоленск были важнейшими протекторатами Литвы, опорными точками ее политической системы на Руси.