Рисс Хесс - Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

• Название: Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"
• Автор: Рисс Хесс
• Жанр: Фэнтези

Неофициальная новеллизация, базирующаяся на диалогах из игры.

---

Падшая Грэйс промолчала. Казалось, она внимательно изучает Равел… Мне показалась, она выискивала слабость в ведьме. Равел вновь обернулась мне, клацнув зубами, будто в предвкушении.

— Говори, драгоценный человек, но осторожно подбирай слова.

— Я могу полюбить ее.

Это правда, но я знал, что ступаю на зыбкую почву, когда сузившиеся глазки Равел вперились в Падшую Грэйс. Я играл в опасные игры с ночной ведьмой. Лгать ей не стоит, но гораздо хуже ответить правду на ее следующий вопрос.

— Хм… — С мерзкой ухмылочкой Равел воззрилась на Анну, цокая языком. — А что насчет этого куска мяса… демоненок, тифлинг с огненной шевелюрой и темпераментом. Что ОНА значит для тебя, драгоценный мой человек?

Я знал Анну совсем немного, чтобы быть уверенным в своих чувствах к ней. Я напряг всю свою волю, заставляя себя поверить в то, что она — всего лишь спутница.

— Мне нравится ее общество… Я считаю ее своим другом.

Равел бросила на Анну быстрый взгляд, довольно хрюкнула.

— Хм… пусть будет так. Мой следующий вопрос таков… — Голос Равел опустился до шепота. И неожиданно я понял, что она, возможно, не хочет услышать ответ. — Почему ты ждал так долго, прежде чем вернуться ко мне? Равел было так одиноко без тебя, драгоценный мой.

Момент ужаса миновал, и я отвечал ей подобострастно.

— Нелегок был мой путь, прекрасная Равел. О том, чтобы у тебя не было посетителей, хорошо позаботились, и многие преграды я преодолел, чтобы сейчас стоять перед тобой. И все же я рад вновь видеть тебя, Равел — время не умерило твоей красоты, я вижу.

— Твои ответы… — Глаза Равел заблестели, а губы изогнулись в широкой улыбке. — Твои слова столь успокаивающие, и я так давно их не слышала… они трогают даже мое черное сердце. Неважно, где пребывают твои воспоминания, твой шарм остается при тебе, моя прелесть…

— Нет, это твое очарование не меркнет со временем, прекрасная Равел.

— Очарование, привороты, иллюзии… все это Равел освоила давным-давно… И все же, похоже, ты многому можешь научить меня… — Она ненадолго погрузилась в размышления. — Ах, да. Третий и последний вопрос… таков…

В то же мгновение я осознал, что именно этот вопрос убил тех многих, кому он был задан. Я знал этот вопрос, и должен был произнести его вслух.

— Что может изменить природу человека?

— Вижу, ты не забыл, — улыбнулась Равел, ее желтые клыки игриво блеснули. — Каков же твой ответ?

Я не был уверен, сможет ли это изменить природу человека, но именно это я ощущал, узнавая о деяниях своих предыдущих инкарнаций.

— Сожаление.

— И таков твой ответ… — Вены в глазах Равел слегка дернулись, а на лице появилась злая улыбка. — Будь уверен в том, что хочешь сказать.

— Может, это не твой ответ, но это мой ответ.

— И это все, чего я хотела, драгоценный мой. — На лице Равел проступило облегчение. — Простой ответ, но многих я уничтожила, пока они искали МОЙ ответ.

— И все?.. Я думал…

Равел хохотнула.

— Бесчисленное множество раз задавался этот вопрос, и ни разу жалкие оболочки, пришедшие ко мне, не давали СВОЕГО ответа, но всегда хотели забраться в мой разум и выяснить, что думаю я… Нет в этом истины!

Я знал, что она лжет.

— Я… не верю тебе. Вообще-то, я не думаю, что они могли ответить тебе верно, даже если бы это было верно для них.

Неожиданно Равел замолчала и бросила на меня напряженный взгляд.

— Ты отрицала все ответы, за исключением моего. Всегда. Так? И все же ты продолжала задавать вопрос, зная, что как бы они не ответили, им уготована смерть.

— Конечно же, мне нужен был лишь твой ответ, ведь ты — та самая причина, по которой я задавала вопрос! — Прошипела Равел, — Думаешь, мне было дело до них? Думаешь, они заботили меня хотя бы немного так, как заботил ты, драгоценный мой? Ответь мне!

Очевидно, она уже сама ответила на этот вопрос. Я задал ей свой.

— Зачем ты сделала меня бессмертным, Равел?

— Это было то, чего ты хотел, и ты так мило попросил об этом… как могла Равел отказать тебе? Бессмертие стало твоим выходом и твоим вызовом мне.

— Моим выходом? Но почему?

— Не знаю, сладенький. Время уничтожило и мою память, похоже… Если помнишь, скажи мне сам… Мне самой интересно. Должно быть, это было что-то важное… разве это не в природе человека — желать вечной жизни?

Дак'кон тихо ответил на ее вопрос.

— Только если все остальное причинит еще большую боль.

Я бросил на него удивленный взгляд, благо реплики не ожидал, и вновь обратился к Равел.

— Равел… это ОЧЕНЬ важно: у тебя есть хоть малейшее представление, почему я попросил тебя это сделать?

— Тебе нужно было обмануть смерть. Легко сказать, но трудно сделать! Бессмертие, даже не совсем идеальное, было лучшей идеей, которую смог придумать мой разум… Свинец не легко обратить в золото, но возможно, подумала неразумная Равел. Коль воду можно извлечь из крови, то и смертность можно забрать у смертного… Пропасть между человеком и нечеловеком велика. Ты шагнул в нее. Я предоставила средства, но шаг ты сделал сам. — Равел наклонила голову и провела рукой по волосам. — Плохая Равел! В смертных чересчур много недостатков. И они ломаются! С агонией и криками переходят они в эту новую ненормальную форму.

— Ненормальную? Значит, ритуал был недоработан?

— Приходилось чем-то пренебрегать, и это могло сломать целое, ведь иногда ломается не сосуд, а вещество, которое в него вливают. Принуди что-то принять форму, для которой оно не предназначено, и оно ломается! Я думала, вещество довольно прочное, но ты сломался!

— Но я же бессмертен — значит, ритуал увенчался успехом?

— Ты живешь долго, бессмертный, но ты теперь преследуем существом по имени жизнь. Тело — лишь вместилище для души. Но твоем больше она не живет.

— И что же пошло не так в ритуале?

— Загадочный, сломанный, прекрасный, прекрасный смертный человек, ритуал был… не завершен. — Равел наморщилась и дернула себя за волосы, вырвав седую прядь. — Ритуал дал тебе то, что ты хотел, но велика была цена — отбрасывание теней, тихая, но жестокая смерть разума, причиняющая боль пустота… опасно всему этому находиться в столь хрупкой оболочке, и неважно, сколь силен смертный человек. Сожалею об этом, и о ритуале тоже… Неблагодарные тени… но неужели у них нет причины? Тени… они ненавидят тебя, Безымянный, ты их породил, они твои дети, брошенные дети и этого не простят никогда. Они сделают все, чтобы уничтожить своего родителя… таковы дети.

— Как же я породил эти тени?

— Ты отбрасываешь тени на существование, Безымянный. С каждой смертью новая тень отделяется от плоти твоей. Какое-то время они пребывают где-то, но всегда возвращаются, чтобы покончить со своим родителем. Таков путь многих чад… — Равел поджала губы, выражая неодобрение, а затем внезапно ткнула когтем мне в грудь. — И неблагодарных мужчин, подобных тебе.

Слова ее вселили в меня отчаяние. Я относился к смерти почти как к игре, краткой интерлюдии, мало отличавшейся ото сна смертного. Однако каждая смерть имела последствия. Равел, должно быть, не говорит мне всей правды, или же ее позабыла. Тени эти не могут так просто отделяться от моего тела, должна быть тому причина. Я вновь прислушался к ее словам.

— Тысячи смертей, и ты восстаешь от каждой из них. Но не разум, разум более хрупок. Шрамы в нем глубоки и неисцелимы. Мозг сокрыт в черепе, который сложно пробить, но беззащитен от того, что пожирает его изнутри. Там, где пребывала твоя смертность, ныне — лишь пустота. — Она потрясла сжатым кулаком. — Стук- стук — звук пустого человечка, детской игрушки, и лишь маленький камушек заключен у него внутри.

— Несмотря на все это, ритуал, похоже, оказался успешен…

— Ты сомневаешься в Равел? Конечно, я дала тебе то, что обещала! Незадолго до завершения действия заклинания я убила тебя, чтобы посмотреть, сработало ли оно. Ты боролся, но я сжимала хватку все сильнее, и смотрела, как ты умер первой из своих смертей. — Равел звонко клацнула зубами. — Затем я узнала о изъянах… Самомнение окружает нас подобно тюрьме. Забыла я, что иногда оно еще и служит щитом. — Равел поцокала языком. — Прелестное, прелестное создание, столько мудрости и разумения в том факте, что жизнь — подготовка к самому главному: смерти! Наша жизнь средство познания смерти. Если мы позабудем об этом…