Рисс Хесс - Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

• Название: Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"
• Автор: Рисс Хесс
• Жанр: Фэнтези

Неофициальная новеллизация, базирующаяся на диалогах из игры.

---

— История несколько странная. О богатом человеке, у которого было положение в обществе, а затем не стало ничего.

Улыбка Фарода застыла на лице, а в глазах появился яростный блеск.

— Уверен, что хочешь продолжить рассказ, труп? Может, тебе не понравится, как он закончится, а?

Я проигнорировал столь очевидную угрозу.

— Человек был таким лжецом и мошенником, что сам себя загнал в угол. Он обнаружил, что когда смерть явится за ним, он попадет в ужасное место. — Улыбка Фарода потухла совсем, и он принялся облизывать губы. Он выглядел… испуганным, а я продолжал. — Он решил избежать подобной судьбы и отчаянно принялся искать способ это сделать. Он обманет судьбу так же, как обманывал иных.

Лицо Фарода исказилось, будто он проглотил что-то премерзкое.

— Он нашел ответ… или нашел место, где можно узнать ответ. Ему было сказано искать в мусоре Сигила то, что позволит избежать уготованной участи. Ну же, Фарод… может, скажешь мне, как закончилась история.

Фарод глухо зарычал.

— Она не закончилась! Только не для меня! — Кровь прилила к его лицу. — А теперь у меня есть история и для тебя, труп! —

Его корявый палец указал на меня. — Труп приходит ко Двору Фарода, распираемый вонью и обещаниями, говорит, что отыщет то, что нужно Фароду. Но сдержит ли он слово? Обещания легко забываются, труп! Будешь отрицать это?! Скажи «да», и это будет означать, что ты солгал мне и из- за этого я умру!

— Я займусь поисками, Фарод. И когда найду, принесу. Своего обещания я не забуду.

— Ложь, что ведет к смерти иного — самое черное, что может быть в этом мире… Лучше бы тебе сдержать свое слово, труп, или Планы перемелют тебя, как жернова.

У меня оставался еще один вопрос, который я собирался задать перед уходом, хотя чувствовал, что знаю ответ на него.

— Я слышал, что ты нашел огромное число трупов, Фарод. Откуда они взялись?

— Разве маг делится тайнами своего искусства? То же самое и со сборщиками… — Фарод нахмурился, изучая меня. — Может, я и скажу тебе… но обещай, что дальше твоих ушей это не пойдет.

— То, что я услышу, лишь для моих ушей, — пообещал я, мысленно добавив «пока ты еще жив», что, учитывая преклонный возраст старика, не затянется надолго.

— Ну хорошо… Деревня — не единственное, что погребено под Площадью Сборщиков Тряпья. Чертоги, крипты, коридоры… Покои, черные как ночь, заполненные плачущими камнями и драгоценными мертвыми, спящими в своих гробах, — повторил он. — Спящими…

— Так откуда же ты берешь все эти трупы?

Фарод улыбнулся от уха до уха.

— Труп, труп… все умирает. Жизнь так коротка, но смерть длится долго, очень долго. Много людей, много смертей… — Взгляд его обратился в пространство. — Ведь бестолково пройдет их смерть в руках Праховичков, как думаешь? — На лице Фарода отпечаталась жадность. — Далеко не всех мертвых, попадающих в Мавзолей, отправляют в горнило, труп. Праховички хоронят их в подземельях под городом. Под деревней… рядом, так близко… это место. Я был бы глупцом, если бы не заметил открывающихся возможностей…

— То есть ты обчищаешь катакомбы мертвых, которых хоронят там Служители Праха, продаешь тела им назад и они снова их хоронят?

Фарод кивнул, похихикал.

— Катакомбы столь же глубоки, как и карманы Праховичков.

— И так же велики, как человеческая жадность.

— О, да… — Фарод оскалился. — И человеческая жадность всегда остается, даже когда все остальное уже утрачено, а?

Я все еще не знал, откуда взялась сама Подземная Деревня, и решил поинтересоваться об этом у Фарода, раз уж он столь разговорчив.

— Ну, есть одна история… — Фарод в который уже раз облизал губы, передернул плечами. — Но, по правде сказать, она меня утомляет. Если коротко, то это — часть Улья, которую однажды замуровали, другими словами — часть Сигила, занесенная в книгу мертвых.

— Что это значит?

— Знаешь этих козлоголовых служителей Леди, дабусов? Впрочем, неважно. Так вот, они ходят повсюду и чинят, ломают или закапывают здания все время. Разумеешь? — Я кивнул, и он продолжил: — Ну, и ходят слухи… и весьма старые слухи… что дабусы однажды просто заделали кирпичом один район Улья и благополучно об этом позабыли. Скинули сверху гору мусора, а со временем никто уже и не помнил, что там Когда-то находился жилой квартал. — Фарод улыбнулся. — Кошмарно, а? Всеми забытый кусочек Сигила?

— Как же ты его обнаружил?

— Мои глаза все еще при мне, труп, — рассмеялся Фарод, — да и уши тоже, и когда хватает ума связать воедино увиденное и услышанное, пролить свет на темное дело не так уж и сложно, как полагают некоторые.

Узнав все, помимо самого главного и меня интересующего, я оставил Фарода в его темном жилище. Я решил провести ночь в Подземной Деревне, зная, что Марта позволит мне остановиться у нее. А на следующий день я отправлюсь исполнять поручение Фарода. Сегодня же я хотел побольше отдохнуть и оправиться от смерти, а это не так-то просто, уж поверьте.

11. Неразрывный Круг Зертимона. Часть I

Я уже собрался было отойти ко сну, когда заметил, как Дак'кон разглядывает какой-то маленький круглый камень. К удивлению моему, состоял предмет из множества пересекающихся окружностей, так удивительно друг к другу подогнанных, что вместе они образовывали маленькую фигуру. Интересно, неужели этот камень значит для Дак'кона то же, что и книга заклинаний для меня, и помогает ему запоминать заклинания гитзераи. Я спросил его, не может ли он обучить меня своей магии.

— Знай, — отвечал он, — что путь Народа отличен от Искусства в твоем разумении. Силу нам дает не энергия, а познание. Учение Зертимона говорит именно об этом.

— Научишь меня Пути Зертимона, Дак'кон?

— Ты хоть знаешь, о чем попросил? — Вещество клинка Дак'кона обратилось в подобие камня. — Дабы пройти по Пути Зертимона, ты должен познать Народ. Познание подобного существом, отличным от Народа, весьма тяжело. Да, существует те не из Народа, кто слышал Путь Зертимона, но не знает его.

Меня весьма заинтересовал мой компаньон, и этот Зертимон, неоднократно им помянутый. Я хотел как можно больше узнать об этой философии, и о самом Дак'коне тоже.

— Дак'кон, я хочу познать Народ и познать учения Зертимона. Думаю, в подобном я почерпну мудрость.

— Знай, что я слышал твои слова, и я подвергну их испытанию. Дабы учиться, должен ты познать Народ. Дабы познать народ, должен ты познать Неразрывный Круг Зертимона.

Дак'кон продемонстрировал мне свой каменный диск и надавил своими длинными паучьими пальцами на его стороны. Послышался щелчок, и пластины, составляющие диск, заняли иное местоположение. Дак'кон все вернул обратно, вновь вернув камень в сферическую форму.

— Познание Первого Круга Зертимона открыто для тебя. Изучи его, и я выслушаю слова твои.

Я принял Неразрывный Круг Зертимона из рук Дак'кона. Я повторил манипуляции, которые Дак'кон совершал с ним, и пластины под действием моих прикосновений заняли иные положения. На кольца были нанесены символы, подобных которым я никогда не встречал — перекрещивающиеся геометрические фигуры, большинство из них — окружности. Лишь поглядев на символы, я понял, что знаю их и знаю, что смогу прочесть их. Вновь я обратился к знанию, которым обладал неведомо откуда. Я прочел первый круг.

«Знай, что мы — Первый Народ.

В начале был хаос. Первый Народ был разумом, зародившемся в хаосе. Когда Первый Народ познал себя, стал он не хаосом, но плотью.

Обладая мыслями и знанием материи, Народ создал Первый Мир и поселился там, знанием поддерживая свое существование.

Однако плоть была нова для Народа и, облаченные ею, они не могли познать себя. Плоть привела к появлению новых мыслей. Жадность и ненависть, боль и радость, ревность и сомнения. Все эти эмоции проистекали одна из одной, и разумы Народа разделились. В этом разделении и есть наказание Народа.

Эмоции плоти были сильны. Жадность и ненависть, боль и радость, ревность и сомнения, все они послужили путеводными звездами для врагов Народа. Облекшись плотью, представители Первого Народа стали рабами тех, кто знал плоть лишь как средство достижения собственных целей. Знай, что твари эти звались иллитидами.

Иллитиды были народом, не познавшим себя. И они узнали, как сделать так, чтобы и другие расы не могли сделать этого.