Андрэ Нортон - Железные бабочки

• Название: Железные бабочки
• Автор: Андрэ Нортон
• Издательство: Сигма-Пресс
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1994
• ISBN: 5-85949-27-6

Старинные замки с потайными ходами… Сокровища и клады, оставленные в наследство… Романтическая любовь… Всё это можно найти в не фантастических, но тем не менее увлекательных приключенческих романах известной писательницы-фантаста Андрэ Нортон.

---

Я подождала, пока он наденет брюки и сапоги, рубашку он не стал надевать, оставил просто висеть на плечах, а камзол понёс на руке.

– Тело болит немного. А теперь, раз нужно идти, пошли.

Но сначала полковник повернулся, пристально взглянул на стену, и я догадалась, что он проверяет, хорошо ли закрыто отверстие. Я пошла вперёд, не дожидаясь его; мне хотелось добраться до комнаты, где можно закрыть дверь, где было больше воздуха, прежде чем пуститься в новую опасную авантюру. Я с отчаянием думала, что не может же так долго везти. Мне и так не верилось, даже слыша за собой его шаги, что до сих пор всё проходило гладко.

На этот раз я не стала задерживаться у глазка в зал стражи, а продолжала идти, держа свечу как знамя, пока вид панелей не подсказал мне, что конец пути близок. Я нашла затвор и выбралась в комнату, а он с некоторым трудом – за мной.

Панель закрылась; мы стояли в тусклом свете, потому что я поторопилась погасить свечу.

– А теперь… – голос его лишился мягкости усмешки, в нём зазвучала прежняя властность, которая сразу вызвала во мне сопротивление. – Теперь – откуда вы взялись, миледи? Что случилось?

Глава шестнадцатая

Вместо ответа я торопливо подошла к корзине и достала бутылку с водой, которая так освежила меня перед этим походом. Оставалось достаточно, чтобы позаботиться об его ранах: я опасалась, что от пыли и древней грязи они могут воспалиться.

– Сэр, – я указала на стул у окна, в котором провела сегодня утренние часы. – Разрешите мне взглянуть на ваши порезы.

Он пожал плечами, но я заметила, что даже такое лёгкое движение заставило его поморщиться. Полковник положил на пол камзол, а я подошла к кровати и стащила бесформенное покрывало. Просто сдёрнула его. Верхние ветхие покровы сами собой расползались у меня в руках, древний сатин и бархат не выдержали испытания временем. Но под ними оказались льняные простыни, тоже прохудившиеся и непрочные, но чистые. Они вполне годились для моих целей.

Нарвав их полосами, я повернулась к своему пациенту. Он сидел на стуле, наклонившись вперёд, и смотрел сквозь щель занавеса в окно. И его поза выдавала такое напряжение, что я испугалась: наверное, Валленштейн наконец ожил, нас ищут.

Но подойдя к нему, с бутылкой воды в одной руке и связкой лент ткани в другой, я ничего не увидела, только знакомый мне пустой двор.

– Ваша рубашка… – я сняла её с плеч и положила рядом с камзолом. В своём поместье я научилась оказывать первую помощь, лечить ушибы, снимать жар. Бабушка выращивала лечебные травы и заставляла меня изучать их, так как врача иногда приходилось дожидаться несколько дней. Слава Богу, ложная деликатность не помешала ей настоять, чтобы я научилась также заботиться о наших людях при необходимости или в несчастных случаях.

Но сейчас, смочив тряпки, стараясь не потратить зря ни капли драгоценной влаги, я ощутила странное беспокойство, принимаясь за лечение. Никогда раньше не испытывала я такой застенчивости, как когда вытирала кровавые царапины на его руках, на груди и плечах. И, стараясь скрыть неловкость, заговорила, чтобы отвлечь его, если не себя от этого непривычного состояния.

– Сэр, почему вас посадили сюда?

– Ну, на это ответить легко, – он сидел совершенно неподвижно. Мне не хватало лечебной мази, требовалось больше воды, царапины казались мне опасно глубокими, похожими на открытые раны. – Я был… слишком верен прошлому, которое многие хотели бы забыть. И слишком много знал, чтобы они чувствовали себя спокойно. Но главный вопрос не в этом. Почему вы здесь, миледи? И в таком платье? – он коснулся пальцем моей широкой старой юбки. – Что с вами случилось?

Я посмотрела на позорное кольцо у себя на пальце. Плоть вокруг него распухла, так я старалась стащить это кольцо. Отвечая, я пыталась говорить спокойно и ровно. Продолжая заниматься его ранами, я рассказывала о себе.

Сначала было легко. Я рассказала о поездке из Аксельбурга в Кестерхоф. Потом я начала подбирать слова осторожнее, стараясь скрыть свой ужас и отвращение к случившемуся, рассказала о том, как меня опоили, как ко мне в спальню приходил Конрад и потребовал, чтобы я подписала приготовленный им документ.

Я никак не ожидала столь бурной реакции моего пациента. Полковник неожиданно сжал и развернул меня, так что моё лицо оказалось на свету. Его глаза – я видела их холодными, расчётливыми, отчуждёнными от всего, кроме долга. Один раз – в потайном проходе – я видела, как они смягчились, может, от радости освобождения из темницы. Теперь я увидела в них почти дьявольское пламя. А лицо его стало таким мрачным, что я отшатнулась бы, если бы он не так крепко держал меня.

– Это правда?

Проснулся мой старый антагонизм.

– А зачем мне лгать? Смотрите сами! – я подняла левую руку и подставила её под свет, чтобы он увидел кольцо. – Неужели я стала бы носить… я хотела снять… но оно надето так туго, что я сама не могу от него избавиться… ни буквально, ни фигурально. А как попала сюда… – я покачала головой. – Наверное, меня снова опоили… – и я торопливо рассказала, как пришла в себя в камере. – Наверное, им ещё что-то нужно от меня… иначе я не осталась бы жива.

Огонь в его взгляде несколько угас, он выпустил мою руку.

– Прошу прощения. С вами действительно обошлись очень плохо, – глаза его затуманились; мне показалось даже, что извинился он с каким-то отсутствующим видом. Он глубоко задумался. – Только я не понимаю… Нет! – полковник решительно встряхнул головой. – Никогда не поверил бы, что у фон Вертерна достаточно влияния, чтобы отправить вас сюда, даже тайно. Фон Црейбрюкен всегда был разочарованным человеком, да. Он считал, что женившись на родственнице курфюрста (пусть и со смешанной кровью), приобретёт более высокое положение при правителе. Но чтобы он стал действовать так – нет. Наверное, у вас только догадки… Но если вас заключили в крепость, как вам удалось освободиться? Как вы узнали о потайных ходах в стенах?

– По милости легендарной курфюрстины Людовики. Пожалуйста, поднимите немного руку, у вас тут глубокая царапина… – меня сейчас мало интересовали догадки, почему я очутилась здесь. Гораздо важнее было узнать, как отсюда побыстрее выбраться. Но я не могла не признаться себе, что полковник, хоть и в беспомощном положении, снова внушил мне чувство уверенности.

– Людовики? – непонимающе повторил он.

И вот, продолжая обрабатывать его раны, я рассказала о Лизолетте и её одержимости покойной курфюрстиной, как она освободила меня и показала тайные ходы в стенах.

– Ни за что бы не поверил, – заметил он, когда я закончила, – если бы мы оба не оказались здесь. Это зловещее место, и в этой части страны люди суеверны. Ваше юное «привидение» могло сначала просто играть, а потом девушка сама поверила в неё. Легенды о Людовике страшные. И правда, что простонародье – и даже придворные (даже тогдашний курфюрст; я видел документы того времени) – все они верили, что Людовика общалась со сверхъестественными силами. А её ближайший советник был казнён как слуга дьявола, – он взял рубашку и надел её, старательно застегнув на все пуговицы.

– Хорошо бы достать мазь, – я видела, что его осторожные движения свидетельствуют о боли, в которой он ни за что не признается. – Может, когда придёт Лизолетта, я уговорю её…

– Не думаю, судя по вашим словам, чтобы она согласилась помочь мне, – полковник встал и снова выглянул в окно. – Когда она придёт, мне лучше не показываться. Вы представляете себе, куда тянутся эти проходы? В другом направлении, я имею в виду? Они часто выводили наружу… ими пользовались при осаде крепости. Интересно, доходила ли девушка до конца…

– Когда она открыла окно в мою камеру, я не смотрела в другом направлении, просто пошла за ней. Но моя камера расположена у самой внешней стены, а внизу ничего, глубокая пропасть, – я описала, что увидела в своём узком окне.

– Может быть, там есть поворот, какой-то переход, – он слегка нахмурился. – Здешний комендант ещё не решил, на чью сторону встать. Возможно, сёстры скроют ваше бегство, если они такие, как говорит Лизолетта. Но моё исчезновение не скрыть. Скорее всего, вход в стену нельзя обнаружить с той стороны. Я, во всяком случае, даже не подозревал о нём. Наверное, и комендант не имеет понятия об играх своей дочери. Это не означает, однако, что поиски ничего не смогут обнаружить, или что девушка, испугавшись, не расскажет обо всём. Даже закрытая дверь… – он кивнул в сторону двери, выходящей в коридор, – может вызвать подозрения при обыске.

Его слова полностью совпадали с моими размышлениями: я тоже считала, что нужно попробовать пройти по проходу до конца и, возможно, отыскать выход. Но когда я сказала об этом вслух, он покачал головой.

– Не сейчас, ещё рано. Будет лучше, если вы продолжите подыгрывать Лизолетте и постараетесь узнать побольше. А что там? Он заслоняет кусок стены, – полковник подошёл к шкафу и принялся осматривать его стенки. – Иногда в таких тоже скрываются ходы.