Бернард Корнуэлл - Враг стрелка Шарпа

• Название: Враг стрелка Шарпа
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения

Оборона Португалии. Шарп спасает жен английского генерал-майора и французского полковника, захваченных отрядом дезертиров, а затем противостоит превосходящим силам французов.

---

– Есть такая задумка, сэр. А вы?

Тот пожал плечами:

– Адрадос к вашим позициям ближе, чем к нашим. Да и возвращаться вы будете с меньшей оглядкой… – полковник имел в виду партизан, подстерегавших французов среди северных холмов. – Чтобы разорить это осиное гнездо понадобится, как минимум, один кавалерийский полк…

Он задумался.

– Могу я попросить вас об одном одолжении, майор?

– Слушаю вас, сэр.

– Я нисколько не сомневаюсь, что вы передадите нам наших дам, но я буду чрезвычайно признателен, если вы вернёте нам наших дезертиров…- по-своему истолковав молчание Шарпа, он торопливо добавил, – Нет, не для того, чтобы вновь поставить их под ружьё. Наших негодяев ждёт расстрельная команда. Ваших тоже, полагаю. Кстати, как вы оцениваете свои шансы на успех?

– Они могли быть больше, знай мы, где прячут пленниц, сэр.

– Да уж.

Дюбретон вздохнул и посмотрел в небо, словно проверяя погоду:

– А держалась она молодцом. Я и сам едва не засомневался: действительно мы муж и жена? В конце, правда, нервы у неё немного сдали…

– Трудно пенять ей за это, сэр.

– Вы правы, майор… Странное двустишие… Ритм хромает. Непохоже на мою жену. Поэзию она любит, знает в ней толк и такой промах? С другой стороны, она же не поэт. Да и какой из женщины поэт? Они спят с нами, стряпают нам, ведут наше хозяйство, когда им стихи писать? Напомните, как там: «Губит юности цветенье…»

– Немое заточенье, сэр.

– Да, немое заточенье.

Дюбретон недоумённо поднял бровь и сдёрнул с правой руки перчатку, которую так долго и тщательно надевал:

– Рад был встретить вас, майор Шарп.

– И я, сэр. – улыбнулся стрелок, отвечая на рукопожатие. – Бог даст, свидимся.

– Возможно. При случае передайте от меня горячий привет сэру Артуру Уэлсли. Или правильнее звать его «лорд Веллингтон»?

– Вы знакомы, сэр?

– Учились вместе в Анжере. Забавно, да? Вашего лучшего полководца обучали военному делу во Франции.

Было видно, что этот факт очень развлекает Дюбретона.

Шарп встал навытяжку и церемонно отдал честь. Ему понравился Дюбретон.

– Желаю вам благополучно добраться до своих, сэр.

– Вам того же, майор. – полковник помахал Харперу, – Берегите себя, сержант!

Французы отправились на восток, огибая деревню, а Шарп с Харпером – на запад, через перевал, к Португалии. Кровавый балаган остался позади, и воздух казался удивительно чистым и свежим.

Шарп знал, что вернётся сюда. Много лет назад, в ночь перед схваткой одышливый сержант-шотландец сказал Шарпу одну вещь, крепко-накрепко врезавшуюся тому в память. Солдат, сказал шотландец, – это человек, сражающийся за тех, кто не может сражаться за себя сам. Там, во Вратах Господа, томились в неволе женщины. Они не могли сражаться за себя сами.

Значит, Шарпу придётся вернуться.

Глава 6

– Вы с ней не встретились?

– Нет, сэр.

Шарп неловко переминался с ноги на ногу. Сесть ему сэр Огастес Фартингдейл не предложил. Сквозь полуоткрытую дверь стрелок видел гостей Фартингдейла, обедающих в столовой квартиры, снимаемой сэром Огастесом за баснословную сумму в лучшей части города. Звякало серебро, приборы скребли дорогущий фарфор. У массивного буфета ожидала приказаний пара слуг.

– Вы с ней даже не встретились.

Звучало обвиняющее. По мнению сэра Огастеса, Шарп провалил задание. Сегодня полковник Фартингдейл был в цивильном платье, но его гражданский костюм нёс печать невыносимой воинственности, отличающей тыловиков: лаковые сапожки со шпорами; бриджи оленьей кожи; тёмно-красный вельветовый камзол военного кроя; жилет, перечёркнутый синей диагональю муаровой ленты с аляповатой звездой португальского ордена. Он сидел за конторкой, освещённый пламенем пяти свечей в тонкой работы канделябре, небрежно поигрывая ножом для разрезания бумаг. Седые волосы волной спадали по обе стороны лба, и были собраны на затылке в старомодный пучок. Капризно поджатые губы придавали неприятно-надменное выражение его лицу – лицу хорошо сохранившегося джентльмена средних лет, имеющего в довесок к тугой мошне достаточно воображения, чтобы распоряжаться ею в своё удовольствие. Полковник Фартингдейл повернул породистую голову ко входу в комнату и позвал:

– Агостино!

– Сэр? – услужливо отозвался невидимый лакей.

– Притвори дверь!

Дубовая створка захлопнулась, отрезав все внешние звуки. Сэр Огастес смерил неприязненным взглядом Шарпа, его измятую форму, покрытые слоем пыли лицо и руки (только-только прибывший во Френаду стрелок не успел привести себя в порядок) и холодно уронил:

– Маркиз Веллингтон глубоко разочарован, майор Шарп.

Длинная ручка ножа отстукивала дробь по полированной столешнице.

– У моей супруги очень обширные связи при португальском дворе, маркиза Веллингтона беспокоят возможные осложнения с португальским правительством.

– Да, сэр.

В понимании сэра Огастеса его слова должны были внушить Шарпу трепет перед столь важной персоной, как полковник Фартингдейл. Подразумевалось, что он допущен к высшим сферам полуостровной дипломатии, и с самим Веллингтоном накоротке.

Увы, единственное, что испытывал Шарп, слушая речи полковника, – это желание назвать того напыщенным болваном. Было бы интересно знать, что пишет Веллингтон, весточку о происходящих здесь событиях, наверняка, послали на север с одним из штабных адъютантов, которые, меняя лошадей, могли одолеть в день до девяноста километров. Сэр Огастес, мягко говоря, погорячился насчёт португальцев. Точно характеризовал отношение Уэлсли к мнению Лиссабона в сочетании со словом «глубоко» глагол «плевать». Глубоко плевать. Другое дело – испанцы. Мутная история с Адрадосом расползалась по Испании, обрастая обидными для национальной гордости потомков Кортеса и Писарро подробностями. Вот это могло огорчить Веллингтона. Компанию нового 1813 года предстояло вести по ту сторону границы. Британцы во всём будут зависеть от испанских союзников: хлеб и фураж, ночлег… даже мулы. Потофе совершил фатальную ошибку, бросив тень на англичан. Отныне для Веллингтона выжечь калёным железом заразу Адрадоса – первый шаг к победе в грядущей компании.

Шарп, изучивший Веллингтона всё же лучше, чем самонадеянный Фартингдейл, мог бы назвать ещё одну причину обречённости Потофе. Главной ценностью для Артура Уэлсли был Порядок. Главной, но весьма хрупкой, готовой разрушиться от одного крика мятежника. Потофе и был таким бунтовщиком, для Веллингтона – апостолом Хаоса, которого следовало уничтожить любым путём.

Нож для бумаг, наконец, упокоился на стопке исписанных листов (очевидно, полковник ваял новое Наставление). Сэр Огастес заложил ногу за ногу и, поправив кисточку на сапоге, спросил:

– Моя жена – создание нежное и хрупкое. Ей не причинили вреда? – волнение в его голосе было настоящим.

– Мадам Дюбретон уверяла, что нет.

Часы в холле пробили девять. Мебель чета Фартингдейлов, похоже, возила с собой. Совершив головокружительный вояж по зимним квартирам португальской армии, супруги возвращались на юг. Остановка во Френаде была вызвана желанием леди Фартингдейл навестить Адрадос, чтобы помолиться в тамошнем святилище о здоровье умирающей матери. Два юных капитана изъявили готовность сопровождать её, и сэр Огастес с чистой совестью предался охоте.

Шарпа разбирало любопытство: как выглядела та, что решилась связать судьбу с этим надутым индюком? Изображение жены, наверняка, имелось у сэра Огастеса, но показать сам тот не счёл уместным, а просить его Шарп ни о чём не хотел.

– Как вырвать леди Фартингдейл из лап разбойников? – вопрос полковник умудрился превратить в упрёк. Упрёк Шарпу.

Стрелок молчал. Фартингдейл потёр уголки губ и принялся рассматривать кончики пальцев, будто надеялся увидеть на них грязь:

– Так как, майор? Маркиз Веллингтон лично интересуется ходом этого дела.

Шарп неохотно выдавил из себя ответ:

– Нам надо точно знать, где женщины, сэр. Там есть замок, монастырь, башня, деревня…

– А мы не знаем?

Стрелок отрицательно покачал головой.

Несколько секунд сэр Огастес зло сверлил Шарпа глазами, затем фыркнул и едко произнёс:

– Итак. Я потерял жену, пять сотен гиней. Могу я хотя бы часы получить обратно?

– Да, сэр. Конечно, сэр.

К часам Шарп относился скептически и любил повторять, что чурбан, неспособный определить время суток без помощи механической игрушки, недостоин носить офицерскую форму. Теперь же, чувствуя их тяжесть в кармане, он уже не был столь категоричен. Хронометр, пусть даже заёмный, давал ощущение невыразимой солидности. Солидности, приличествующей майору. С некоторым сожалением Шарп опустил часы в протянутую ладонь. Сэр Огастес щёлкнул крышкой, придирчиво проверил, не поцарапано ли стекло, и поднялся:

– Благодарю вас, майор. Не смею задерживать. Увидимся утром у генерал-майора Нэна. Спокойной ночи.