Ричард Кнаак - Весы змея

• Название: Весы змея
• Автор: Ричард Кнаак
• Жанр: Фэнтези

Нацеленный уничтожить злобный культ Триединого, Ульдиссиан ещё не подозревает, что Инарий — таинственный Пророк Собора Света — исподтишка помогает ему в этом деле. Обуянный идеей вернуть Санктуарию былое процветание, Инарий играет с Ульдиссианом, поставившим перед собой безрассудную задачу уничтожить две крупнейшие мировые религии. Но в игру замешан ещё один участник, который уравнивает силы. Демонесса Лилит, бывшая любовница Инария, сама старается использовать Ульдиссиана как пешку, стремясь сделать из людей армию нефалемов — богоподобных созданий, более могущественных, чем любой ангел или демон, которые могут перевернуть всё сущее и возвысить Лилит до недосягаемых высот.

---

ТЫ МНЕ НУЖЕН… — повторил голос.

И, теперь вспомнив также, что произошло в прошлый раз… Ахилий потерял сознание.

Глава восемнадцатая

Они не нашли его. Даже объединив усилия, Ульдиссиан и Серентия не напали на след Ахилия. Отказываясь сдаваться, Ульдиссиан продержал своих последователей на одном месте два лишних дня. Тем не менее, к концу этого периода даже Серентия считала неразумным дальше откладывать выступление.

— Мы должны двигаться дальше. Ахилий либо не рядом, либо не хочет, чтобы я нашла его… Во всяком случае, сейчас, — угрюмо сказала она. — Мне думается, что дело во втором, и в конечном счёте он вернётся ко мне.

— Он не может держаться на расстоянии от тебя. Я знаю Ахилия даже дольше, чем тебя, Серентия. Вот увидишь.

Его подруга кивнула, не в первый раз глядя на джунгли.

— Неужели он и вправду думает, что я буду в таком ужасе от него?

— Я говорил тебе, как он выглядит, — описание Ульдиссиана не было красочным, но он ничего не упустил. Однако, несмотря на это, сочувствие Серентии к лучнику только росло.

— Я и не сомневаюсь, что я, наверное, буду глазеть и охать, глядя на него, но ты же сказал, что это всё тот же наш Ахилий. Как я тогда могу не любить его?

На это у него не было ответа. Кроме того, она была права, что им нужно выдвигаться. Уж Лилит точно не просиживает праздно; каким бы ни был её новый план, не дело просто ждать, пока он обрушится на их головы.

Надо что-то предпринимать, если ещё не слишком поздно.

Сарон, хашири по имени Рашим и партанец Тимеон были теперь неофициальными командирами их разнообразного люда. Ульдиссиан не имел намерения так чётко разделять группы, но он также не хотел, чтобы одна группа становилась доминирующей над другой. Он надеялся, что если обращаться с партанцами, хашири и тораджанцами одинаково, они вскоре смешаются, и их уже можно будет называть никак иначе кроме как эдиремами.

Тимеон был двоюродным братом Йонаса, одного из первых обращённых Ульдиссиана. Йонас всегда оказывался среди партанцев, первыми вызывавшимися на различные задания, но он никогда не выказывал желания быть заместителем Ульдиссиана. При этом некогда покрытый шрамами мужчина помогал своему кузену организовывать оставшихся земляков… Теперь их группа была намного меньше остальных.

«Скоро этому придёт конец» — подумал Ульдиссиан, глядя на них прежде всего как на людей, с которыми вырос. Каждый раз, когда умирал партанец, какая-то часть прошлого Ульдиссиана исчезала. Он должен был закончить борьбу, прежде чем все люди Йонаса будут убиты… А также и хашири, и тораджанцы.

Ульдиссиан не тратил всё своё время на Ахилия. Он также объяснил вкратце причину своего исчезновения своим последователям. Естественно, он опустил такие невероятные детали, как Траг’Оула и Ратму, чувствуя, что сейчас не время пытаться рассказать о них.

На следующий день эдиремы выдвинулись с рассветом. Из-за треклятого отклонения Лилит от курса они потеряли три дня помимо тех, что они с Серентией потратили на поиски Ахилия. Ещё три дня было подарено демонессе для подготовки их гибели.

Джунгли казались необыкновенно тихими, когда они прокладывали через них свой путь. Вдалеке можно было услышать некоторых птиц, никуда не девались насекомые, но даже они были не такими назойливыми, как обычно. Ульдиссиан увидел в этом недобрый знак, но никому не рассказал об этом, даже Серентии. В то же время он приказывал эдиремам быть начеку, постоянно напоминая, что их противники трусливы и часто выпрыгивают из теней вместо того, чтобы сойтись лицом к лицу.

Когда они наконец добрались до реки — на полдня раньше, чем он изначально рассчитывал, — Ульдиссиан поблагодарил небо. Их путь теперь снова был чист. Хотя он и хотел, чтобы они ещё шли хотя бы час, он чувствовал, что уже слишком сильно измотал остальных. С неохотой Ульдиссиан объявил привал.

Единственное благо, какое принесла гнусная одержимость Серентии Лилит, состояло в том, что демонесса взяла у хашири карты местности вплоть до земель рядом с главным храмом и захватила их с собой. Карты были старыми, но достаточно точными, чтобы определить не только общее положение недругов Ульдиссиана, но и крупные поселения между ним и Триединым.

— Да, я знаю Калинаш, — ответил Рашим на его вопрос, когда он указал, где стоит город. Густоволосый хашири служил учеником торговца и не раз путешествовал туда. — Он чуть больше моего родного города, и храм там будет силён, как и возле Кеджана, — его палец продвинулся чуть на север. — Об Истани я знаю немного, разве что то, что он меньше Хашири и не такой богатый, несмотря на расположение.

Сарон подтвердил последнее:

— Триединое там не будет сильно. Если мастер хочет быстро добраться до главного храма, то неплохо бы выбрать дорогу, ведущую в этом направлении.

С одной стороны, Ульдиссиан был согласен с этим ходом мысли, но с другой, ему не хотелось оставлять поборников Триединого в Калинаше целыми и невредимыми, тем более если город окажется в тылу у эдиремов, когда придёт время напасть на главную цитадель. Однако отклониться к Калинашу означало бы потерять время и людей; и то и другое пошло бы только на пользу Лилит.

— Как скоро мы можем добраться до Калинаша?

— За четыре-пять дней, — по недолгом размышлении ответил Рашим.

— А до Истани?

— За четыре.

Путь был короче. Что ещё важнее, раз Триединое там не так значительно, Истани вряд ли сильно задержит их в плане сражения. Калинаш же может отнять несколько кровавых дней…

С некоторой неохотой Ульдиссиан принял решение:

— Очень хорошо. Стало быть, Истани. Но мы должны поспешить.

Остальные послушно кивнули и пошли. Ульдиссиан посмотрел на Серентию, ища подтверждения, что он поступил благоразумно.

— Я бы выбрала точно так же, — сказала она и нахмурилась. — Что ещё тебя тревожит?

— Две вещи… Вернее, два человека. Ахилий, как ты знаешь… И Мендельн.

— Ну конечно. Ульдиссиан, про Ахилия я тебе уже наговорила столько, что тебе должно становиться плохо от этих разговоров. Прости, что не думаю о твоём брате. Этот… Этот Ратма. Как думаешь, ему можно доверять?

Он хмыкнул.

— Не знаю. В той мере, в какой можно доверять отпрыскам Лилит… К коим, полагаю, отношусь и я, пусть и через много поколений.

— Тогда с Мендельном всё будет в порядке, — решила Серентия. — Его путь переплетается с твоим, но теперь, я думаю, ваши пути всё больше расходятся.

— Не это меня беспокоит, Серри, — он снова стал называть её по детскому имени — так было проще напоминать себе, что они были друзьями, а не любовниками. Ульдиссиан не испытывал желания плясать на могиле его друга, особенно теперь, когда он знал, что могила эта будет пуста. — Я просто хочу, чтобы Мендельн был в безопасности.

— Он думает так же про тебя.

— Но было бы неплохо услышать от него пару слов. Хоть пару слов.

Она улеглась возле огня, приготовившись ко сну:

— Я знаю. Знаю.

И по её тону Ульдиссиан понял, что она отчаянно жаждет услышать пару слов от Ахилия.

* * *

Мендельн и представить себе не мог, что вернётся в Парту. Это место должно было остаться далеко в прошлом. Он пытался стереть воспоминания об этом городе, ведь именно в Парте он почувствовал, что пришёл конец его жизни простого фермера, здесь начались все эти непоправимые изменения внутри него. После Парты дороги назад уже не было, даже в большей степени, чем после Серама, которого младший сын Диомеда так же был бы рад больше не видеть.

Траг’Оул и Ратма послали его сюда одного… Для какого-то последнего испытания, сказали они. Как обычно, их ответы на его вопросы были туманными. В итоге, после того как ему пообещали, что, если он выполнит задание, то сможет снова присоединиться к брату, Мендельн согласился возвратиться в город.

И только по прибытии он осознал, что Траг’Оул использовал слово «если».

Он стоял не в самом городе. Нет, Мендельн чувствовал, что находится за пределами городских стен. Очень близко от места, куда Партанцы выбрасывают мусор. Лёгкий запах гнили указывал, что он неподалёку.

Вокруг не было ни души. Те, кто ещё жил в городе, — который точно был больше, чем наполовину пустым, — вероятно, спали. Немногочисленные стражники вряд ли будут беспокоиться об этом месте — кого может интересовать собственный мусор?

Мендельна уж точно не интересовал. Он оказался здесь потому, что сожжение происходило здесь. По словам Ратмы, это лучшее место для призыва.

Брат Ульдиссиана не горел желанием читать заклинание, но его наставники подчеркнули, что это необходимо. У него было ощущение, что они что-то недоговаривают ему… Что отнюдь не удивительно. Их методы обучения, особенно метод сына Лилит, оставляли желать гораздо большего.