Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

• Название: Дочь Волдеморта
• Автор: Ночная Всадница
• Жанр: Фэнтези

Пэйринг: Гермиона Грейнджер/Люциус Малфой/Новый Мужской Персонаж, Лорд Волдеморт/Беллатрикс Блэк/Джинни Уизли, Гарри Поттер, Нарцисса Малфой/Люциус Малфой/Северус Снейп, Рон Уизли, Драко Малфой, Новый Персонаж

Рейтинг: R

Жанр: General/Drama/Romance/Adventure

«…В дощатом этом балагане

Вы можете, как в мирозданье,

Пройдя все ярусы подряд,

Сойти с небес сквозь землю в ад…»

---

Старший Малфой кашлянул, и Гермионе показалось, что он подавил смешок. «Черт, что этот гоблин тут стоит?!» — сердито подумала девушка, опять глядя на Драко.

— Я поговорю с ним, Кадмина.

— Да, — очаровательно улыбнулась она, но глаза всё равно сверкнули от гнева. — Хорошо. Я зайду позже.

Гермиона вышла, закрыла дверь и, со свистом выдохнув воздух, прислушалась.

— Какого дьявола эта грязнокровка так с тобой разговаривает?!

— Драко, Кадмина — да, Кадмина, успокойся, — столько же грязнокровка, сколько и мы с тобой. Тебе следовало бы подружиться с ней — девушка она горячая, попадешь в ряды её врагов, и тебе сильно не повезет. Кроме того, она очень изменилась — я никогда не узнал бы в ней теперешней ту Гермиону Грэйнджер.

Наследница Темного Лорда победоносно улыбнулась и почти в танце влетела в свою спальню.

С ней происходило что‑то странное, не совсем понятное и волнующее.

Это было чем‑то похоже на то состояние, которое овладело девушкой на четвертом курсе в конце осени, когда начали завязываться её романтические отношения с Виктором Крамом. Странное ощущение чего‑то недозволенного, тайного, но вместе с тем желанного и волнующего тогда всецело овладело её разумом, мешая учебе, внося смуту в отношения с друзьями, которые, она понимала, отнесутся к её поведению с осуждением. И это добавляло особого очарования новому, незнакомому чувству, обуявшему тогда Гермиону. До памятного Святочного бала, открывшего их отношения, она встречала Виктора со странным трепетом, особенно прилюдно: невольно следя за тем, чтобы никто не узнал, не заметил, не подумал чего‑нибудь лишнего… Это ощущение тайны, ласкающее самолюбие понимание того, что никто не может и помыслить о её секрете, что никто не ждет от нее подобного, волнующие мысли о том, как бы удивился каждый, прознай о происходящем, — очень нравились Гермионе.

Ещё бы, каково: заучка Грэйнджер и знаменитый ловец сборной Болгарии по квиддичу, участник Турнира Трех Волшебников Виктор Крам!

Да, Гермиона показала тогда всем, на что она способна.

А заучка Грэйнджер и шикарный, своевольный, холодный Пожиратель Смерти, правая рука Лорда Волдеморта, Люциус Малфой?..

Эпитет «шикарный» привязался к дядюшке сам собой, да так ловко, что Гермиона в своих размышлениях даже не заметила этого… Да, она на многое способна! А почему бы и нет? Неужто не добьется поставленной цели? Может быть, Волдеморт просто подшучивал, проверял её?

Ничего, захочет — и сможет удивить даже самого Темного Лорда! Многие ли могут похвастаться подобным?..

И всё бы хорошо, всё бы отлично, если бы только не тетя Нарцисса, которую Гермиона успела по–своему полюбить.

Как‑то так получилось, что о Роне увлеченная гриффиндорка даже и не вспомнила…

Глава IX: Гермиона начинает и выигрывает

«Дорогой Рон!

Очень рада получить от тебя весточку — я обязательно приеду семнадцатого числа и, как ты просил, останусь у вас до конца лета. Только ответь мне честно — ты не думал писать почаще? Хотя, это не важно. До встречи.

Гермиона».

Перечитав послание, девушка сунула его в конверт и привязала к лапке совы. Птица ухнула и вылетела в окно.

Чья‑то рука легла на плечо и, подняв глаза, Гермиона увидела Темного Лорда.

— Я размышлял над твоей проблемой, — произнес он, и добавил, когда девушка вздрогнула: — Не той. Точнее, не совсем той. Речь идет о твоем неумении скрывать свои мысли от владеющих искусством легилименции. В нынешнем положении… — я о статусе моей дочери, что‑то твое увлечение перерастает в манию! — …в нынешнем положении это попросту опасно. С сегодняшнего дня и до шестнадцатого августа, а потом когда судьба соблаговолит, ты начнешь учиться окклюменции. Для этого я пригласил к нам человека, который достоин высшей награды в этом деле. Того, кто даже меня порой одолевает в играх с сознанием.

— Ты говоришь…

— Бывший преподаватель зельеварения опять выступит в роли учителя.

* * *

— Да, мисс Грэйнджер, не думал увидеть вас вновь, тем более здесь.

— Я тоже, пр… — Гермиона запнулась на миг, легонько сжав зубами нижнюю губу, — Северус, — закончила она, смотря прямо в черные глаза Снейпа.

— Забавно, — отметил он. — Ну что же. Темный Лорд просил обучить вас мастерству окклюменции. Надеюсь, что тут вы преуспеете так же, как и во всем остальном, мисс Грэйнджер.

— Кадмина. Называй меня так.

Говорить с ним так фамильярно было ужасно тяжело — тяжело почти физически, каждое слово давалось с трудом. Но сейчас все свои силы девушка тратила на то, чтобы этого не показывать.

Не отводя взгляда от Снейпа, Гермиона сделала несколько шагов к столу с небольшим каменным Омутом памяти и, легонько коснувшись палочкой виска, уронила в чашу не предназначенные для посторонних мысли. Снейп усмехнулся, а девушка отошла от чаши и присела на стул.

— Прошу. Я вся во внимании.

Гермиона Грэйнджер всегда схватывала на лету — и эта её черта полностью передалась Кадмине Беллатрисе. Учитель был поражен успехами своей ученицы уже после первого занятия.

В течение следующих четырех дней Гермиона наловчилась отбиваться от Снейпа в пяти из десяти случаев, хотя обмануть Волдеморта ей пока не удавалось.

Помимо ежедневной теперь практики наследница Темного Лорда перевернула свой новый гардероб и при помощи Беллатрисы и Нарциссы каждый день удивляла всех обворожительным внешним видом.

— Следи за тем, чтобы занимать её, Белла, — говорил Волдеморт своей верной приспешнице. — Она должна постоянно изумлять саму себя. Полностью изменить всё то, к чему она привыкла, создать сказку для принцессы, переменившейся в один миг. Кровь возьмет свое, нужно только постоянно питать её самолюбие. Сделайте из нее красавицу, чтобы перестала узнавать себя в зеркалах. Это совсем не сложно. Увлечь воображение… И ещё сильнее привязать к новому для нее миру. Люциус здесь пришелся очень кстати. Я с ним поговорю. А вы с сестрой следите за её внешним обликом. Это весьма немаловажно…

Гермиона с радостью отметила — молясь о том, чтобы воображение в этом случае отдыхало, — что дядюшка стал на нее поглядывать и довольно часто.

Вечером, тринадцатого августа, засидевшись в библиотеке, она столкнулась в коридоре со старшим Малфоем и получила возможность провести маленький эксперимент.

— Прости, — прошептала с придыханием Гермиона.

— Что делает наша гостья в темных коридорах в столь поздний час? — иронически хмыкнул мужчина в ответ.

— Возвращается из библиотеки, — улыбнулась девушка, не делая шага назад, хотя после столкновения почти что прижимала дядю к стене.

— Чем же увлеклось твое воображение?

Сердце забилось быстрее, но тут до Гермионы дошло, что он спрашивает о книге, которую она читала.

— Черной магией, — со значением ответила наследница Темного Лорда. — Столько интересного можно узнать, когда развязаны руки.

В полумраке коридора Гермиона видела его серые глаза, скудно освещённые луной из далекого окна. Она, не отрываясь, смотрела в них.

— Мало времени осталось, — после полуминутного молчания сказала девушка тихо. — Приходится уезжать — жаль тратить время на сон.

— О да, ночью можно найти себе куда более любопытные занятия.

— Много любопытных занятий, — сказала Гермиона, чуть подаваясь вперед.

— Кадмина, что ты делаешь? — тихо спросил мистер Малфой.

— М–м-м?

Он поднял руку и легонько провел тыльной стороной ладони по лицу и шее своей собеседницы. Гермиона почувствовала мурашки на спине. Дядя дотронулся указательным пальцем до её губ, лишь легонько касаясь кожи.

— Ты понимаешь, что делаешь, Кадмина? — тихо спросил он, чуть наклоняясь, чтобы говорить ей в ухо. — Твой отец…

— Северус говорит, я преуспеваю в окклюменции.

— Не сомневаюсь в этом, — прошептал Люциус, коснувшись губами её кожи. Горячие руки оказались на плечах Гермионы. Она сделала пару шагов назад и теперь упиралась спиной в противоположную стену. — Спокойной ночи, Кадмина, — вдруг тихо сказал дядюшка, отпуская её плечи, и через миг скрылся за углом.

Гермиона глубоко вдохнула и сползла по стене.

«Скандинавский леший! Нерешительная идиотка. Он был совсем рядом!»

Всю ночь эта сцена крутилась в голове девушки, осмысляемая во всех своих возможных вариациях. «Ещё бы чуть–чуть! Ну… Ну… Этот тоже хорош! Ну почему так? Наверное, он считает меня ребенком… Наверное, правильно считает… Надо показать ему, кто я на самом деле… Сделать что‑то… Осталось три дня…»

Возвращаться к прошлой жизни совсем не хотелось. И думать о том, как это произойдет, как ни странно, — тоже. В этой параллельной реальности как будто не существовало прошлого: каждый раз, когда она пыталась задуматься о нем или устремить свой мысленный взор в туманное будущее, разум бил тревогу и кричал о невозможности, неестественности происходящего.

Гермиона поддалась слабости плыть по течению и думать только о том, что волнует в настоящий момент.