Юрий Пульвер - Галерные рабы

• Название: Галерные рабы
• Автор: Юрий Пульвер
• Издательство: МПКП "ЛИСС", Ленинский молодёжный центр
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1991
• ISBN: 978-5-9533-3796-0

Злой рок надел рабские цепи и свёл на османской галере-каторге четырёх воинов: русского казака Сафонку Иванова; бывшего монаха храма Шаолинь, мастера боевых искусств китайца Хуа То; отуречившегося грека Искандар-бега, ставшего мусульманским полководцем; военного вождя южноафриканского племени зулусов Мбенгу.

Их драматичные жизненные пути, дружба и вражда, борьба за свободу и власть описаны в этом приключенческом, историческом романе, действие которого происходит с 1586 по 1607 год.

Книга издана за счет средств автора и в авторской редакции.

---

На экзаменах нельзя пользоваться пособиями, потому будущим цзиньши лишь после тщательного обыска выдают пропуска, где указаны номера коридора и комнаты, а также листы бумаги с оттиском казенной печати, на коих обозначены темы сочинений в прозе и стихах. За предоставленное время надо создать литературные произведения установленного размера и ни в коем случае не испортить листы, иначе тебя сразу же вычеркнут из списка и отправят домой.

Дни упорного труда с перерывами на сон и еду… Но вот работа завершена, заполненные листы сдаются надзирателям, те передают их младшим чиновникам экзаменационной комиссии, которые все перенумеровывают, подписи заклеивают бумагой. На экзаменах на вторую и высшую ученые степени сочинение переписывается специальными писцами. На копии фамилию заклеивают и отдают экзаменаторам, оригинал остается в канцелярии. Мудрые предосторожности: теперь проверяющие не смогут узнать автора даже по почерку, а потому не сумеют завысить оценку из корысти или личной симпатии.

С ума можно сойти! За каждый экзамен папа худел так, будто месяц голодал. Тяготы, испытанные им в погоне за «цветком корицы», до сих пор возвращаются к нему ночными кошмарами.

То тоже предстоит пройти через бурные пороги к Драконовым воротам. Пока что экзамены кажутся ему довольно скучным и бессмысленным делом. «Пятнадцать лет упорного труда — тысяча лет счастья», — завещали предки. Да какое же это счастье — перечитать горы книг только для того, чтобы снова закопаться в бумажках? Неужели папе так интересно толковать и составлять исторические труды в Ханьлиньюане?

Нет, счастье — что-то более светлое и радостное. В представлении То их семья куда ближе к счастью сейчас, когда мужчины собрались в комнате для гостей и предаются самому изысканному и утонченному удовольствию в Поднебесной — любуются цветами за чашкой вина и скандируют стихи.

Его удивляет, что отец, который, казалось бы, должен светиться от радости, читает печальные строки:

«Мы не можем теперь увидеть, друзья,
Луну древнейших времен.
Но предкам нашим светила она,
Выплыв на небосклон.
Умирали в мире люди всегда —
Бессмертных нет среди нас.
Но все они любовались луной,
Как я любуюсь сейчас».[144]

— Прекрасный поэт Ли Бо, — мечтательно говорит дедушка, смакуя подогретое (холодное вредно для здоровья) вино из красивой раковины «попугай»[145] — И все же его произведения слишком печальны для сегодняшнего радостного вечера.

Что гнетет тебя? Я понимаю, ты никак не отвлечешься, не сбросишь с себя напряжение, не развеешь усталость, накопившуюся за пятнадцать лет учебы и бега за лазурным облаком. Но пора бы тебе начать приходить в себя. Родной дом для души — все равно что теплая ванна для тела. Ты весь напряженный, как стянутая судорогой мышца. А сегодня особенно. Наверняка это неспроста. Взревет тигр — поднимется ветер, дохнет дракон — сгущаются тучи.

То схватывает метафору: всему своя причина и свой черед.

Отец вздыхает:

— Боюсь, мою судьбу закрыла недобрая звезда. Вы слышали о приезде нового ляньши?

Мальчик навостряет ушки. Зачем в Чжэнчжоу явился ревизор, в обязанности которого входит выявлять недостатки и отмечать достоинства чиновников, следить за нравственностью населения, за ведением гражданских дел, состоянием образования?

Дедушка согласно кивает головой:

— Мне сообщили о гонце с вестовой дщицей. На ней записаны никому не известное имя и незначительная должность!

Хуа То много раз видел продолговатые деревянные вестовые дощечки. Их прикрепляют к древку и носят на плече люди, которых посылают заблаговременно предупредить местные власти о предстоящем приезде начальства. На дощечке пишутся имя и должность приезжего.

— Это маскировка. На самом деле прибыл юйши,[146] родственник императорского дома Хун Хсиучуан. В Бэйцзине о нем ходило много слухов. Он носил звание тайвэя, начальника войск округа, потом сюньфуши — военного губернатора, инспектора армии. В пограничных схватках с маньчжурами сей полководец не очень-то отличился, зато своими притеснениями довел народ до мятежа, вызвал тысячи жалоб. У него нашлись влиятельные враги, которые донесли жалобы до уха императора. По приказу Сына Неба Хун Хсиучуан последние три года провел у озер и рек (То догадывается: находился не у дел, на лоне природы)… Но вымолил у повелителя прощение и выкупил у дворцовых евнухов новое назначение.

— Чем вызваны столь обширные знания биографии цзянцзюня?[147]

— Я присоединился к его каравану, чтобы в безопасности добраться из столицы до Чжэнчжоу. Скучая, он несколько раз соблаговолил пригласить меня в свою повозку для беседы.

— Каковы же твои впечатления?

Отец подождал, пока вышла Кай Сан, принесшая блюда в специальных котелках с тлеющими под ними угольками, чтобы еда не остывала. Потом заговорил — не прямо, используя намеки.

— Что могу я поведать об уме цзянцзюня? Достаточно упомянуть, что он играет на струнном сэ с приклеенными подставками.

То подавил приступ хохота. Папочка обозвал важного генерала дураком! Сэ — музыкальный инструмент типа цитры, настройка которого производится передвижением деревянных подставок под струнами. Если закрепить подставки, настроить инструмент невозможно.

Дедушка улыбнулся, оценив шутку:

— Всем военным Небо даровало головы лишь для того, чтобы есть ими и носить на них шлемы. Какие еще достоинства у высокочтимого Хун Хсиучуана?

— Он сжигает цитры и варит журавлей. Обожает желтое и белое. Он выпил из ключа Таньцюань, но с ним не случилось того же, что с У Иньчжи. Говорят, — отец перешел на шепот, — что он — второй Дао Чжи. И Дэн Туцзы впридачу!

Мальчик от напряжения трет кулаком лоб. Сжигать цитры и варить журавлей, спутников небожителей — значит не иметь ничего святого. Желтое и белое — это золото и серебро. Ключ Таньцюань, Источник Корысти, находится в провинции Гуандун. Каждый, кто выпьет из него, становится алчным и корыстным. Лишь честный У Иньчжи, испробовавший воду источника, не переменился. Дао Чжи — разбойник, предводитель страшной банды,[148] чье имя (буквально: бандит Чжи) стало нарицательным. Дэн Туцзы, персонаж одного из произведений поэта Сун Юя,[149] — синоним любителя женщин: для него было все равно, красивы они или уродливы. Достойный, должно быть, человек этот Хун Хсиучуан!

Дедушка помрачнел:

— Я же тебя давно предупреждал: зайца губит шерсть его, черепаху — панцырь! Остается уповать на законы Неба, всевышнюю справедливость и на то, что цзянцзюнь не побоится нарушить запрет на общение с «ивами». Или на то, что он забыл о тебе.

То понял внешний смысл сказанного. Заячья шерсть используется для изготовления писчих кистей, панцыри черепах — для гаданий, поделок, украшений. Спрос на эти изделия — причина охоты на этих животных. Разгадать вторую часть намека тоже не составило труда: чиновник в данной провинции является должностным лицом, и ему возбраняется посещать местных гетер. Однако какая связь между двумя половинами загадки, а главное, какое отношение имеет она к семье Хуа?

Отец встряхнул рукавами халата:

— К несчастью, не забыл! В нашей визитной шкатулке[150] сегодня очутилось приглашение на ужин от юйши. На завтра…

Дедушка обеспокоился:

— Высокая честь, учитывая личность цзянцзюня, может обернуться страшной угрозой. Как жаль, что нельзя отказаться! Что понесешь в подарок?

— Посох из особо редкого и ценного «квадратного бамбука». Вознесем мольбы предкам, дабы визит мой завершился благополучно…

Вечером следующего дня отец вернулся из гостей чернее тучи. Дедушка встретил его в чжан-тане, где изучал с То три иероглифических почерка — сяочжуань, бафэнь и головастиковое письмо.

— Иди к себе в комнату, сынок, мне нужно поговорить с отцом твоего отца.

— Пусть останется и услышит все! — отменил приказ дедушка.

— Зачем? Он еще мал!

— Мужчин проверяют богатством, властью, любовью и несчастьем. Мой внук уже мужчина, пусть проходит испытание бедой. Ведь, судя по твоему нахмуренному лицу, ты принес плохие вести. Рассказывай…

Жители Чжэнчжоу прекрасно знали, кто такой новый ляньши. Лиса-оборотня распознают по девяти хвостам. Однако следует соблюдать приличия. Раз не хочет юйши быть официально узнанным — никто его и не узнает.

Хун Хсиучуана и его многочисленную для простого ревизора свиту разместили в государственном доме, предназначенном для почетных гостей, — не самом роскошном, но удобном. Отец Хуа То так разнервничался, что потом не мог сказать ничего путного о пристанище юйши. Все расплывалось перед его глазами, как будто бы он смотрел сквозь плотную кисею, — сад, вход в дом, небольшая лестница, комната. Тут он немного пришел в себя, и к нему вернулась способность наблюдать и запоминать.