Казимир Малевич - Том 5. Произведения разных лет

• Название: Том 5. Произведения разных лет
• Автор: Казимир Малевич
• Издательство: Гилея
• Жанр: Искусство и Дизайн
• Год: 2004
• ISBN: 5-87987-032-4

В последнем томе настоящего собрания сочинений представлен широкий диапазон письменного наследия Казимира Малевича — от теоретических трактатов до афористических «кратких мыслей», от риторических деклараций до поэтических строф. Большинство из этих работ публикуется впервые, часть — впервые на русском языке.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

На самом деле уже опыт многих тысяч лет человеческих устремлений к этому образу не дал никаких результатов — ни одно авто, ни экспресс, ни аэро никуда человека не довезли, и образ царства благого уходит все дальше и дальше.

Движение существует в природе, но это движение не имеет никакой цели. Эти движения не имеют ни точки отправления, <ни> прибытия, ни начала, ни конца — <это что,> «великое бессмыслие», в котором живет «маленький смысл человека»?

Старый Мир Китая, Азии давно постиг эту мудрость недвижности. И наши Европейцы, проповедуя движение и развивая его, сами еще того не знают, что спешат к той же мудрости; но по<скольку> Европейцы не знают этого, не знают настоящей цели развития своего движения, постольку недвижную Азию покалечат Европеизацией, и Азии угрожает исчезновение, Азия станет Европой, но для того, чтобы Европа стала Азией покоя.

Социалисты уже установили эту недвижную точку в достижении Социалистического царства; это будет означать, что в нем будет уже достигнут покой экономический. Мало того, предполагается в этом царстве освободить человека от труда, предполагается снять с человека это Божие проклятие и свалить его на машину Социализм умалит труд до двух часов, до часу. Наступит освобождение человека от труда. Но что он будет делать 23 часа — еще этот вопрос не выяснен. (Очевидно, он будет созерцать.)

<При> дости<жении> царства Социалистического многое изменится в человеческой психике. Во-первых, в его психическом состоянии выпадут образы, выпадут цели, выпадет умножение целесообразных вещей; движение будет иметь другой смысл или будет другое движение беспредметного характера; движения, которое двигало человеком дальше к новому образу своего бытия, не будет, ибо царство Социализма как благий образ достигнут<о>.

Искусство не будет агитационным, оно будет «как таковым», богомазов не будет, ибо все человеки будут Богами, служения никому не будет, народ исчезнет, ибо все будут социалисты. Искусство не будет служить народу, ибо народ поймет, что ему лакеев не нужно. Идей не будет, ибо достигнута идея из идей, Мировоззрение <6удет> одно, ибо при множестве воззрений <человек> может увидеть еще другое неведомое царство, к которому движется Социализм. Будет Едино божественно покойное монументальное общество.

Но этого мало, в этом обществе не должно ничего быть неизвестным, это общество должно быть и в этом деле всеведущее, всевидящее, всезнающее. Может ли оно быть всемогущим — этот вопрос должен отпадать, ибо оно смогло создать Социализм, после чего всякое могущество не нужно. Разве только оно понадобится, когда мы поставим себе целью упорядочить ближайшие к нам планеты, направить их по истинному пути.

Устроив все экономические дела, у нас останется дело совершенствования самого себя, т. е. мы впервые будем заняты созданием человека; конечно, и в этом деле мы будем видеть образ человека более совершенный и к нему будем стремиться, это будет второю половиною Социализма. Образцовый человек будет тот, уши которого все слышат, всякий шорох во вселенной, <он> все знает и всем ведает, все разумеет, все постигнет, вне этого человек не будет совершенным. Только при этом условии все наши целесообразные установки могут оправдать себя, в противном случае все наши <действия для достижения> цели будут уподобляться <действиям> то<го> человек<а>, который лбом пробует свалить каменную стену. Говорить о том, что все вечно движется и потому вечно должны стоять изучения, будет неправильным и сделает бессмысленным весь смысл всех поставленных целей — выстрел будет излишним, если конечной цели нет.

Если конечной цели нет, она неуловима или вовсе ее нет, не нужны тогда м пушки, не нужен тогда и разум, не нужно тогда и сознание, раз нет того объекта, который можно было бы осознать, понять, разуметь. Человеком, например, установлен анекдот, что в мире Вселенной существуют бесконечно большие тепа и бесконечно малые — этого уже достаточно, чтобы никогда ничего не схватить и не объять, ничего не понять и <не> разуметь, осознать.

Допустим, что случилось бы то, что вскрыли бы всю подноготную этой темной «личности» Мира, нашли бы родословную, виновников создания Мира и раскрыли бы все таинственные похождения и происхождения всех его клеток, протоплазм и т. д. Мы были бы тогда богами или бы открыли сами в себе не человека, который копошился в этом мире, стремясь узнать его действительность, отвернувшись от самого себя, т. е. от главной своей цели, а Бога, т. е. то начало, которое и положило всем началам жизнь бесконечную. Сам человек в самом себе увидит Бога всеведующего, всезнающего, всемогущего. И скажет, что по своему наивному суждению <я> себя принимал за человека, в то время когда я был, есть и буду Бог; что <я> человек — это только было кажущееся <мне> явление.

И станет, не доверяя себе, проверять всю свою силу, все свое могущество: «Действительно ли я Бог или человек<?>». И убедится, что: Да, Я Бог, я могу творить из ничего разную систему вселенной. Мои представления есть то единственное начало, из которого берут свое начало все причины. Все мои представления есть ничто, и из этого ничто творю то, что становится действительностью. Эта действительность становится вновь моим объектом, наблюдением исследования, и в этом объекте я вскрываю новые для себя действительности, но эти действительности, к сожалению, будут не чем другим, как только моими представлениями.

Мои все представления стали твердыми телами, которые могу рубить, пилить, от которых могу умирать, быть разбитым, искалеченным, могу быть преследован, эти тела могут принимать разные образы, по-разному строиться против меня; я, наконец, схожу с ума, начинаю терять понятие о действительности, о том плане построенных мною некогда форм моих представлений; этот план был моей логической действительностью, но постоянное удержание этого плана иногда обессиливает меня, отдельного индивида, а иногда и все общество начинает заряжаться моим поведением и его психическое равновесие теряется или организуется.

Что же это значит, психическое движение общества, и чем бы я его объяснил<?> Отчасти я уже сказал о заражении общества одним каким-либо индивидуумом, показавшим или нарисовавшим новый образ и давшим новый план движения к нему. Индивид, которому все существующее, ставшее плодом прошлых видений и представлений и ставшее действительностью физической, показалось в новом образе (как куст в сумерках кажется зверем), в неизмеримо лучшем виде (или худшем) начинает рисовать обществу этот образ, которое либо начинает противиться ему, либо принимает его, <и тогда> начинается движение к этому новому образу. Начинается борьба из-за образа, из-за реализования его в жизнь, из-за обращения того или иного образа в действительность.

Этот образ начинает распадаться, распыляться на множество вещей или технических вещей, которым соответствуют идеи этого образа, и возникает целый мир человеческой жизни в плане той благодати, которая должна быть в представляемом образе. Когда все готово в теории и теория уже внедрена в общество, начинается реализация теоретизированного представления в действительность, возникают твердые физические виды, что тоже есть не что иное, как представление о твердости, мягкости, легкости, одним словом, из «ничего» представляемого начала начинается строиться мир физический, без чего нельзя построить, т. е. реализовать, мир психический представляемых видений образов.

Таким образом, всякое движение объясняется исключительно психическим состоянием того или другого видения образов обществом, от чего зависит и Мировоззрение, и система его. Само Мировоззрение не существовало бы никогда, если бы человек не обладал способностью видений и представлений. Мировоззрение — это не есть, таким образом, смотрение на какой-то существующий физический мир, вообще такого Мира не существует, ибо все, существующее в нашем понятии и нашем осязании, есть только виды нашего представления. Поэтому Мировоззрение — это есть не что иное, как только идея, возникшая в представляемом образе мира.

На основании этого возникают учения и наука как первичное объяснение нового образа Мира, новой истины. Эта линия все тверже и тверже начинает стоять и развиваться. Но вот наш век, век двадцатый, должен принести какие-то изменения в эту психическую область человеческой жизни. Возникают вопросы, стремящиеся спихнуть психику с твердой точки и поставить физику, и объяснить причину всех движений и поведения рефлексологией. Наука о рефлексах должна доказать несостоятельность психики и представлений. Если одно проявление, например скрип, свист, шум, шорох, запах, раздражает ту или иную часть моего тела, например запах вареного мяса вызывает слюноотделение, а скрежет вызывает озноб, тепло заставляет раздеваться, растворяться, а холод створяться, сворачиваться, то в этом случае Мир будет не как представления, не как предметный образ, а <Мир> беспредметный, вне предметов, вне сознания, вне разума и вне понятия.