Христиан Девет - Война буров с Англией

• Название: Война буров с Англией
• Автор: Христиан Девет
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-5129-4

В конце XIX века внимание всего мира было приковано к противостоянию крошечных бурских государств и огромной Британской империи.

Тогда на юге Африки шла война, которая стала прообразом будущих мировых конфликтов. Пулеметы, магазинные винтовки, бронепоезда и скорострельные пушки - почти все атрибуты современной войны прошли "обкатку" на полях Трансвааля и Оранжевой республики. Одной из первых книг об Англо-бурской войне стали воспоминания партизанского генерала Христиана Девета, которые почти сразу были переведены на русский язык и не переиздавались в России больше ста лет. Только теперь у современного читателя появилась возможность познакомиться со взглядом на Англо-бурскую войну проигравшей стороны.

---

25 марта мы выступили к Брандфорту. До сих пор это маленькое местечко никогда еще не видывало столько народу и такого движения: я разрешил бюргерам беспрепятственно входить и выходить из села, когда им вздумается. Но, к моему огорчению, я заметил в некоторых бюргерах склонность к спиртным напиткам, а потому принужден был закрыть харчевни. Упоминая об этом, я не хотел бы произвести впечатление на людей, не знающих буров, будто они пьяницы. К чести их, можно даже сказать, что в сравнении с другими нациями они народ непьющий. Большим стыдом считает всякий бур быть пьяным.

Глава IX САННАСПОСТ

28 марта 1900 года состоялось собрание военного совета, на котором прежде всего обсуждались некоторые случаи нарушения воинской дисциплины. После этого сделаны были постановления о том, каким образом должны будут впредь действовать войсковые части. Было решено, чтобы генерал Дела-рей со своими трансваальцами остался у Брандфорта, равно как и оранжевские отряды с генералом Луи Ботой. Остальные должны были выступить в тот же вечер со мною.

Но куда?

Любопытство офицеров и всех бюргеров было сильно возбуждено; но я никому не сообщал, куда я собирался направиться. Я твердо решил с этих пор никогда ни с кем не говорить о моих военных планах. Опыт научил меня, что, как только становится известным намерение начальника, это всегда вредит делу. Я решил управлять моими бюргерами твердою рукою и ввести строгую дисциплину, какой они до сих пор и не знавали. Конечно, почти все зависело от доброго желания самих бюргеров; они поступали на военную службу и уходили по собственному желанию; но я требовал, чтобы бюргер, раз поступив на службу, строго подчинялся военным правилам.

И я добился этого!

Вечером 28 марта мы выступили из Герандфорта. Я поставил себе целью напасть на небольшой отряд у Саннаспоста, где находился водопровод, снабжавший Блумфонтейн водою, с тем, чтобы лишить этот последний воды. Для того чтобы никто не знал, чего я хочу, я приказал идти к Винбургу. Послышались со всех сторон вопросы: «Куда же мы идем?» или «Что мы будем делать в Винбурге?».

На следующий день я спрятал свой маленький отряд и вечером узнал от некоторых разведчиков, которым я имел основание доверять, необходимые для меня сведения.

Тут мне делал большие затруднения коммандант Вилонель. Несмотря на ясно выраженное запрещение военного совета, оказалось, что с нами было 30 повозок, принадлежавших винбургским бюргерам, находившимся под его начальством. Я напомнил ему решение военного совета, на что он мне ответил, что он не хотел бы настолько стеснять своих бюргеров, чтобы запретить им тащить сзади свои повозки. С наступлением вечера его обоз опять двинулся за нами. Тогда на другой день я выдал ему письменное распоряжение, в котором требовал отсылки возов домой. На это он также письменно ответил мне, что желает нового собрания военного совета для пересмотра этого вопроса. Я ответил, что решительно отказываюсь принять подобное заявление.

В этот день после полудня я получил различные извещения. Сперва я узнал, что генерал Оливир гнал генерала Бродвуда из Ледибранда по направлению к Таба-Нху. Затем генерал Фронеман и коммандант Фури, которым я уже сказал о моем плане и которых послал исследовать местность, сообщили мне, как обстоят дела у Саннаспоста и как расположились там 200 человек англичан.

Я призвал тогда генералов А.П. Кронье, Я. Вессельса, К. Фронемана и Пита Девета, рассказал им о своем намерении, приказав в то же время держать все дело в полнейшей тайне, и советовался с ними.

Вслед за тем было порешено, чтобы комманданты П. Фури и Нель с их бюргерами, в числе 350 человек, сопровождали меня, чтобы быть еще до рассвета следующего дня у Коорн-спрейта. Генералы А.П. Кронье, Пит Девет, Фронеман и Вес-сельс должны были с другими бюргерами отправиться, в числе 1150 человек, к холмам у реки Моддер, сейчас же против Саннаспоста. Они должны были взять с собой орудия, которых у нас было пять, и с наступлением утра начать бомбардировку. Я ожидал, что англичане пустятся в бегство к Блумфонтейну и тогда мне можно будет из Коорнспрейта уничтожить их. Я нарочно послал с этими четырьмя генералами так много людей, чтобы они могли заставить генерала Бродвуда вернуться назад в случае, если бы он, услышав пальбу у Саннаспоста, вздумал послать подкрепления.

Тут опять коммандант Вилонель стал тормозить дело. Времени было очень мало, так как солнце уже почти село, и нам надо было уже выступать, а тут вновь поднялся вопрос о повозках. Коммандант Вилонель заявил мне, что, во-первых, он не намерен покориться решению военного совета относительно повозок, а во-вторых, что он не поставит своих бюргеров в местах, им самим не проверенных. Он просил отложить нападение до тех пор, пока он не освидетельствует местности Саннаспоста своими длинными подзорными трубами. Но тут моему терпению пришел конец, и я заявил комманданту Вилонелю, что он должен слушаться моих приказаний, а если он этого не желает делать, то я уволю его от службы, если только он раньше сам не подаст в отставку. Он выбрал последнее. Это происходило в моей палатке. Мой секретарь приготовил ему нужную бумагу, и коммандант Вилонель написал свое прошение об отставке. Я немедленно выдал ему таковую за своею подписью, почувствовав при этом большое облегчение. Точно гора свалилась с плеч — таково было сознание, что я освободился наконец от этого упрямца.

Так как у нас решительно не было времени для того, чтобы обычным путем выбирать преемника Вилонелю, то я, собрав винбургских бюргеров вместе и заявив им об уходе их комманданта, сказал им, что позднее при первой возможности они могут выбрать кого им угодно, а что пока за спешностью я назначаю коммандантом фельдкорнета Герта ван-дер-Мерве. Никто из бюргеров не имел ничего против назначения бравого храбреца, милого Герри; и после отданного им приказа отправить повозки домой, мы выступили вперед.

По дороге к водопроводам (Waterwerken) мы подошли к тому месту, где я назначил находиться моим разведчикам. Они сообщили мне, что войска генерала Бродвуда вышли в тот вечер от Ледибранда к Таба-Нху. Я простился с генералами, которые должны были разместиться к востоку от реки Моддер против Саннаспоста, и отправился к Коорнспрейту, не зная о том, что генерал Бродвуд в эту же ночь выступил из Таба-Нху к водопроводам.

Без шума, насколько возможно было тихо, пробрались мы к Коорнспрейту; здесь я спрятал своих бюргеров около реки, по обеим сторонам брода, лежавшего на пути из Таба-Нху и Саннаспоста к Блумфонтейну. Пока я все это устраивал, стало рассветать. Вдруг мы заметили, что на крутом берегу реки стоит повозка с кафрами и несколько быков и овец. Мы узнали от них, что скот этот принадлежал одному из сдавшихся буров в Таба-Нху и что они торопились в Блумфонтейн, чтобы продать скотину в британском лагере. От этих же кафров мы узнали, что таким же способом доставлен был скот в лагерь Бродвуда, который теперь уже находился у Саннаспоста.

В это время сделалось уже совсем светло, и мы действительно увидели войска генерала Бродвуда около Саннаспоста, не более как в 3000 шагах от нас. Таким образом, оказалось, что не генералам моим с их 1150 бюргерами, а мне с маленькой горсточкой в 350 человек пришлось иметь дело на реке Моддер с огромными силами англичан.

Я твердо решил сопротивляться превосходившему меня по числу неприятелю. К счастью, мои позиции имели много преимуществ перед неприятельскими. Положение Коорнспрейта было таково, что я мог попрятать всех своих бюргеров со всеми их лошадьми. Я дал строгий приказ, чтобы, пока наши подкрепления у реки Моддер не начнут стрелять, никто бы не издал ни звука, а также чтобы никто не смел делать ни одного выстрела, пока я не прикажу. Они должны были ждать приближения неприятеля и по возможности без перестрелки заставить его поднять руки вверх (т. е. сдаться).

Лагерь генерала Бродвуда только что приготовился выступать, когда наши пушки стали его обстреливать.

Последствием этого было беспорядочное бегство неприятеля. Повозки не двигались гуськом одна за другою, но целыми кучами, сбивая друг друга, спешили к броду, т. е. как раз к тому месту, где я находился с моими бюргерами. Несколько возов отделились и были уже впереди других. Как только первая повозка въехала в брод, сидевшие в ней люди (мужчина и женщина) увидели, что попались. Но было поздно. Я стоял с коммандантами Фури и Нелем у самого брода. Немедленно приказал я двоим из моих бюргеров сесть в повозку рядом с находившимися в ней двумя людьми, ехать, переправившись через реку, по направлению к Блумфонтейну и остановиться у дома г-на Преториуса, стоявшего в 400 шагах от брода; там отпрячь быков, а англичан запереть в доме, чтобы они ни в каком случае не увидали своих и не успели бы подать знака.

Другие повозки стали спускаться одна за другой к броду, и я приказывал им следовать за первой к тому же дому под угрозой, что если сделают хотя бы малейшие знаки своим, то будут немедленно застрелены.