Алексей Апухтин - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Алексей Апухтин
• Жанр: Поэзия

Стихотворное наследие А.Н. Апухтина представлено в настоящем издании с наибольшей полнотой. Издание обновлено за счет 35 неизвестных стихотворений Апухтина. Книга построена из следующих разделов: стихотворения, поэмы, драматическая сцена, юмористические стихотворения, переводы и подражания, приложение (в состав которого входят французские и приписываемые поэту стихотворения).

Родился 15 ноября (27 н.с.) в городе Волхов Орловской губернии в небогатой дворянской семье. Детство прошло в деревне Павлодар, в родовом имении отца.

В 1852 поступил в Петербургское училище правоведения, которое закончил в 1859. В училище начал писать стихи, первые из которых были опубликованы в 1854, когда ему было 14 лет. Юный автор был замечен, и ему прочили великое поэтическое будущее.

В 1859 в журнале "Современник" был напечатан цикл небольших лирических стихотворений "Деревенские очерки", отразивших гражданское настроение Апухтина, которые отчасти возникли под влиянием некрасовской поэзии. После 1862 отошел от литературной деятельности, мотивируя это желанием остаться вне политической борьбы, в стороне от каких-либо литературных или политических партий. Он уехал в провинцию, служил в Орловской губернии чиновником особых поручений при губернаторе. В 1865 прочел две публичные лекции о жизни и творчестве А. Пушкина, что явилось событием в культурной жизни города.

В том же году вернулся в Петербург. Поэт все более напряженно работает, отыскивая собственный путь в поэзии. Наибольшую известность ему принесли романсы. Используя все традиции любовного, цыганского романса, он внес в этот жанр много собственного художественного темперамента. Многие романсы были положены на музыку П. Чайковским и другими известными композиторами ("Забыть так скоро", "День ли царит", "Ночи безумные" и др.). В 1886 после выхода сборника "Стихотворения" его поэтическая известность окончательно упрочилась.

В 1890 были написаны прозаические произведения — "Неоконченная повесть", "Архив графини Д.", "Дневник Павлика Дольского", опубликованные посмертно. Прозу Апухтина высоко оценивал М.А. Булгаков. Уже в 1870-х годах у него началось болезненное ожирение, которое в последние десять лет его жизни приняло колоссальные размеры. Конец жизни он провёл практически дома, с трудом двигаясь. Умер Апухтин 17 августа (29 н.с.) в Петербурге.

---

29 июня 1854

Павлодар

5. ДВА ПОЭТА

                  Блажен, блажен поэт, который цепи света
                  На прелесть дум и чувств свободных не менял:
                  Ему высокое название поэта
                  Дарит толпа с венком восторженных похвал.
                  И золото бежит к избраннику фортуны
                  За гимн невежеству, порокам и страстям.
                  Но холодно звучат тогда поэта струны,
                  Над жертвою его нечистый фимиам…
                  И, насладившися богатством и чинами,
                  Заснет он наконец навеки средь могил,
                  И слава кончится похвальными стихами
                  Того, кто сам толпу бессмысленно хвалил.

                  Но если он поймет свое предназначенье,
                  И станет с лирою он мыслить и страдать,
                  И дивной силою святого вдохновенья
                  Порок смеющийся стихом начнет карать, —
                  То пусть не ждет себе сердечного привета
                  Толпы бессмысленной, холодной и глухой…
                  И горько потечет земная жизнь поэта,
                  Но не погаснет огнь в курильнице святой.
                  Умрет… И кое-где проснутся сожаленья…
                  Но только внук, греха не видя за собой,
                  Смеясь над предками, с улыбкою презренья,
                  Почтит могучий стих холодной похвалой…

Июль 1854

Павлодар

7 Ты спишь, дитя, а я встаю,

                          Ты спишь, дитя, а я встаю,
                          Чтоб слезы лить в немой печали,
                    Но на твоем лице оставить не дерзали
                    Страдания печать ужасную свою.
                       По-прежнему улыбка молодая
                          Цветет на розовых устах,
                       И детский смех, мой ропот прерывая,
                    Нередко слышится в давно глухих стенах!
                       Полураскрыты глазки голубые,
                          Плечо и грудь обнажены,
                          И наподобие волны
                          Играют кудри золотые…
                    О, если бы ты знал, младенец милый мой,
                          С какой тоскою сердце бьется,
                    Когда к моей груди прильнешь ты головой
                    И звонкий поцелуй щеки моей коснется!
                          Воспоминанья давят грудь…
                    Как нежно обнимал отец тебя порою!
                       И верь, уж год как нет его с тобою.
                    Ах, если б вместе с ним в гробу и мне заснуть!..
                          Заснуть?.. А ты, ребенок милый,
                       Как в мире жить ты будешь без меня?
                    Нет, нет! Я не хочу безвременной могилы:
                    Пусть буду мучиться, страдать!.. Но для тебя!
                       И не понять тебе моих страданий,
                          Еще ты жизни не видал,
                          Не видел горьких испытаний
                       И мимолетной радости не знал.
                    Когда ж, значения слезы не понимая,
                       В моих глазах ее приметишь ты,
                    Склоняется ко мне головка молодая,
                    И предо мной встают знакомые черты…
                       Спи, ангел, спи, неведеньем счастливый
                       Всех радостей и горестей земных:
                          Сон беспокойный, нечестивый
                          Да не коснется вежд твоих,
                          Но божий ангел светозарный
                          К тебе с небес да низойдет
                          И гимн молитвы благодарной
                    К престолу божию наутро отнесет.

5 сентября 1854

Санкт-Петербург

8. ТОСКА

                     Вижу ли ночи светило приветное
                     Или денницы прекрасной блистание,
                     В сердце ласкаю мечту безответную,
                     Грустную думу земного страдания…

                     Пусть бы сошла к нам уж ночь та угрюмая
                     Или бы солнце на небе сокрылося,
                     Ропот сердечный унял бы я, думая:
                     Так что и счастье мое закатилося…

                     Так же, как мир ночью мрачной, безмолвною,
                     Сердце оделося черною тучею,
                     Но, как назло мне, величия полные,
                     Шепчутся звезды с волною кипучею…

                     Невыразимая, невыносимая
                     Давит тоска мою душу пустынную…
                     Где же ты, прелесть мечтаний любимая?
                     Люди сгубили тебя, неповинную.

                     Завистью черной, насмешкой жестокою
                     Ожесточили они сердце нежное
                     И растерзали навек одинокую
                     Душу страдальца рукою небрежною.

10 сентября 1854

10. СКАЖИ, ЗАЧЕМ?.

                         Скажи, певец, когда порою
                         Стоишь над тихою Невою
                         Ты ясным вечером, когда
                      Глядят лучи светила золотые
                      В последний раз на воды голубые,
                      Скажи, зачем безмолвствуешь тогда?

                         Певец! Когда час ночи мирный
                         Слетает с высоты эфирной
                         Сменить тяжелый день труда
                      И блещет небо яркими звездами,
                      Не вдохновен высокими мечтами
                      <Скажи, зачем безмолвствуешь тогда?>

                         А вот и празднует столица:
                         Народ по стогнам веселится,
                         Везде гудят колокола…
                      А в храмах Бога тихое моленье,
                      И певчих глас, и ладана куренье…
                      <Скажи, зачем безмолвствуешь тогда?>

                         Не оттого ль, что эти звуки
                         В тебе пробудят сердца муки,
                         Как радость в прежние года,
                      Что, может быть, природы увяданье
                      Милей, чем блеск, души твоей страданью, —
                      Не оттого ль безмолвствуешь тогда?

20 ноября 1854

11. ПЕРВЫЙ СНЕГ

                     О снега первого нежданное явленье,
                     Приветствую тебя в моем уединенье!
                     Уединенье? Да! Среди толпы людей
                     Я так же одинок, как ландыш, из полей
                     Родных отторженный суровою рукою;
                     Среди прекрасных роз поник он головою,
                     И в рощу мирную из мраморных палат
                     Его желания свободные летят.
                     Приветствую тебя! Неведомою силой
                     Ты в смутной памяти былое оживило,
                     Мечтанья прошлых дней той юности златой,
                     Как утро зимнее, прекрасной и живой!
                     Картин знакомый ряд встает передо мною:
                     Я вижу небеса, подернутые мглою,
                     И скатерть снежную на сглаженных полях,
                     И крыши белые, и иней на дровах;
                     Вдали чернеет лес. С сиянием Авроры
                     По окнам разослал мороз свои узоры;
                     Там, за деревьями, роскошно и светло
                     Блестит замерзлых вод прозрачное стекло;
                     Там курится дымок над кровлями овинов…
                     В соседней комнате я слышу треск каминов,
                     К ним истопник бредет и шум своих шагов
                     Разносит за собой с тяжелой ношей дров.
                     С какою радостью живой, нелицемерной,
                     Бывало, я встречал тебя, предвестник верный
                     Зимы… Как я любил и сон ее снегов,
                     И длинную семью прекрасных вечеров!
                     Как часто, вкруг стола собравшися семьею,
                     Мы проводили их в беседах меж собою,
                     И ласки нежные иль звонкий смех порой
                     Сменяли чтение обычной чередой.
                     Я помню длинный зал, вечернею порою
                     Его перебегал я детскою стопою,
                     И часто пред окном, как будто бы сквозь сон,
                     Я становился вдруг, испуган, поражен,
                     А прелесть дивная морозной, зимней ночи
                     Манила и звала встревоженные очи…
                     Светила чудные сияли в вышине
                     И, улыбаяся, смотрели в душу мне;
                     Чистейшим серебром поля вдали сияли,
                     Леса пустынные недвижимо стояли;
                     Всё спало… Лишь мороз под окнами трещал…
                     И жутко было мне, и к няне я бежал.
                     Я помню комнатку… Пред образом горела
                     Лампада тусклая; старушка там сидела…
                     И сладок был мне звук ее речей простых,
                     Любовью дышащих… Увы! не слышу их
                     Среди надутых фраз да слов бездушных ныне:
                     Уж третью зиму я встречаю на чужбине,
                     Далеко от нее, от родины святой,
                     Не с шумной радостью, но с хладною тоской,
                     И сердце сжалося… но в холоде страданий
                     Ты возбудил во мне толпу воспоминаний,
                     Ты годы юности внезапно оживил,
                     И я тебя в душе за то благословил…
                     О, взвейся, легкий снег, над родиною, дальной!
                     Чтоб поселянин мог, природы сын печальный,
                     Скорей плоды трудов по зимнему пути
                     За плату скудную в продажу отвезти!

11 октября 1854