Бердибек Сокпакбаев - Чемпион

• Название: Чемпион
• Автор: Бердибек Сокпакбаев
• Издательство: Казахское Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Детская проза
• Год: 1958

Книга известного казахского писателя Бердибека Сокпакбаева. Его бесхитростные по сюжету, но глубокие по объемному изображению жизни и быта казахского аула повести сразу получили признание не только подростков, но и широких кругов взрослых казахских читателей. Ведь книги писателя населяют добрые и мудрые, озорные и смышленые герои, не полюбить которых, не сопереживать их бедам, не радоваться их удачам просто невозможно. В книгу включены повести принесшие самую большую известность писателю: «Приключения черного Кожа» - главный герой которой Кожа – неудержимый фантазер, озорник – часто попадает в самые невероятные ситуации, из которых выбирается с честью благодаря своей истинно народной смекалке, уму и находчивости. Повесть «Чемпион» рассказывает о юных спортсменах - боксерах,  любовь к спорту которым смог привить простой учитель физкультуры. так же в книгу включены ряд рассказов.

---

— Физзарядку...

— Как ты сказал?

— Это очень полезно для здоровья. Человек закаля­ется и не болеет.

— Думаешь, от этого зависит заболеть или не забо­леть?

— Ну вот посмотрите...

Улжан пошла накрывать на стол, а Мурат, прихватив полотенце, мыло и зубной порошок, снова выбежал во двор.

После утреннего обхода колхозных садов Батырбай возвращался домой завтракать и вдруг увидел сына, ко­торый плескался за домом в арыке. Мурат был в одних трусах, а в арыке текла чистая горная холодная вода.

— Муратжан, что ты делаешь?! — вскричал Батырбай.

— Я закаляюсь, жаке[15].

— Ну и ну! Хороша закалка! У тебя же опять нач­нутся колики! Брось ребячество! Да разве можно утром умываться такой холодной водой?

— Конечно, можно, — ответил Мурат весело. — Мы в ла­гере всегда по утрам купались. В горной речке, жаке. Ничего не случится! Я привык!

IV

Однажды, когда Мурат рассматривал последний номер журнала «Пионер», к нему зашел Шаир.

— Послушай, Мурат, — сказал он, хитро улыбаясь и помахивая рогаткой с длинной резинкой. — Знаешь, кто теперь у нас физкультуру будет преподавать?

— Кто?

— Николай Трофимович!

— Какой Николай Трофимович?

— Как какой? Забыл? Наш Николай Трофимович, старшина с заставы. Он закончил военную службу и остался здесь...

— Да ну? — просиял Мурат. — А где он?

— Я его около школы видел.

Их школа находилась на высоком холме в западной части аула и видна была издалека. До начала учебного года оставались считанные дни, и рабочие спешили закончить ремонт. Когда Мурат и Шаир прибежали сюда, настал час обеденного перерыва. Все ра­зошлись, только отставной старшина Николай Трофимо­вич ходил по полянке недалеко от школы. Он вбивал какие-то колышки, меряя землю рулет­кой, и что-то записывал в ма­ленькой записной книжечке. У Николая Трофимовича — от­крытое лицо, дышащее здо­ровьем, широкие плечи, креп­кая, сильная шея. Вчера еще он был старшиной — солдатом, воином, пограничником. А сегодня он — самый простой и самый мирный на свете человек — учитель.

Мурат и Шаир издали наблюдали за ним.

Николай Трофимович заметил их, подозвал к себе.

— Откуда, ребята? Из этой школы? — спросил он, ки­вая на здание семилетки.

— Да, Николай Трофимович... Мы здесь учимся.

— Ого! Откуда вы знаете, как меня зовут? — спросил, улыбаясь, Николай Трофимович.

— Знаем! — многозначительно ответил Шаир. — Мы всех здешних пограничников знаем!

— Ишь ты! — покачал головой Николай Трофимович. — А в каком вы классе учитесь?

— Четвертый закончили...

— Та-ак. А физкультуру любите? Спорт любите?

— Любим! — проговорил Мурат, приближаясь. — Только нас никто не учил, — с искренним сожалением доба­вил он.

— Не учил, говоришь? Это, конечно, никуда не го­дится. ...Ну, а сами-то вы хотите учиться?

— Конечно! Хотим! — вскрикнули ребята в один голос.

— Очень хорошо, — кивнул им довольный Николай Трофимович. — Раз есть ученики, будет и учитель...

Ребята переглянулись.

— Николай Трофимович, — решился спросить Мурат, — правду говорят, что вы у нас учителем будете?

— Может быть, и буду.

— По физкультуре? Да? — допытывался Мурат.

— И это возможно.

— Вот здорово! — искренне обрадовался Мурат. Гла­за его неотрывно, и восторженно смотрели на отставного старшину.

* * *

На обратном пути Мурат и Шаир решили заглянуть в школу. С трудом пробрались они через штабели до­сок, горы кирпича, глины и песка к дверям. В тихом и пустом коридоре, куда они вошли, пахло свежей сосно­вой стружкой и масляной краской.

Не успели ребята как следует оглядеться, как за спи­ной у них раздался строгий мальчишеский голос:

— А вам здесь что надо?

Мурат и Шаир обернулись. Перед ними стоял Садык.

— Проваливайте отсюда! — скомандовал он таким то­ном, будто школа принадлежала только одному ему. — Ну, чего стоите? Проваливайте, говорю!

— А ты чего кричишь? Твоя, что ли, школа? — насупился Мурат.

— Не твое дело, — обозлился Садык. — Еще что-ни­будь потеряется здесь... А папа не велел мне пускать пос­торонних!

«Папа» — это Токмолда, директор школы, и имя его много значило для Мурата и Шаира. Они переглянулись, засопели носами.

— Пошли отсюда?

— Пошли...

Ребята направились к выходу, но Шаир на мгновение остановился и сказал Садыку:

— Ты не ори!.. Мы ведь не воры... Мы ничего не возьмем...

Садык продолжал осматривать их с явным подозрением. Вдруг он схватил Мурата за рукав:

— Постой! Что у тебя в кармане?

Мурат вырвал руку.

— А тебе какое дело до моего кармана?

— Покажи!

— Не покажу!

— Гвозди украли.

— Нет, не гвозди...

— Гвозди!

— Отстань лучше, Садык...

— Покажи, что в кармане, а то не выпущу!

Мурат вытащил из кармана толстый шестигранный красный карандаш, сунул его Садыку под нос, словно для того, чтобы тот, понюхал его

— Вот тебе гвоздь! Видал? — насмешливо бросил Мурат и рассмеялся.

V

Как-то вечером, через две недели после начала учеб­ного года, Токмолда задержался на работе дольше обыч­ного. Он выглянул из окна на улицу, и брови его неволь­но сдвинулись.

На лужайке перед домом суетились школьники. Одни копали ямы, другие устанавливали столбы и вешали сетки для игры в баскетбол, третьи расчищали беговую до­рожку. Никто не стоял без дела. Смех, оживленные голо­са не смолкали ни на минуту. Среди мальчишек и дев­чонок был и преподаватель физкультуры Николай Тро­фимович. Он помогал ребятам.

Токмолда некоторое время наблюдал за ними и думал, что отставной старшина, видимо, решил построить около школы целую заставу. Токмолда не мог понять, зачем Николай Трофимович столько времени занимается этой спортплощадкой.

Директор окликнул школьного сторожа, старика Сайбека, и приказал немедленно позвать к себе учителя.

Сайбек — высокий, с острым подбородком, на котором, будто приклеенная, серебрилась жиденькая бородка с маленьким острым носом, послушно кивнул Токмолде, ска­зал «хорошо» и поспешил выполнить приказание.

— Тебя директор вызывает, — сказал он Николаю Тро­фимовичу, как мог, по-русски. — Марш быстро.

— Сейчас, — ответил учитель, но задержался, чтобы, объяснить ребятам, как распланировать волейбольную площадку.

Сайбек потянул его за рукав.

— Пошел. Пошел, тебе говорю... Скоро надо. Дирек­тор сказал, начальник сказал... Быстро.

Когда Николай Трофимович вошел в кабинет дирек­тора, Токмолда потушил о край стола недокуренную па­пиросу.

— Входите, входите, Николай Трофимович, — сказал он, протягивая руку. — Здравствуйте. Ах, да! Мы ведь се­годня, кажется, виделись. Надо по­говорить. Садитесь, пожалуйста.

Токмолда расстегнул верхнюю пуговицу заплатанной рубашки, как будто она мешала ему говорить, прокашлялся и снова сел. Из полуот­крытого окна на его бритую, узко­лобую голову падали лучи заходя­щего солнца, и она казалась от этого розовой. Токмолда ждал, ког­да Николай Трофимович сядет и, приготовившись говорить, сидел с полуоткрытым ртом, по привычке моргая глазами. Как только учитель физкультуры опустился на скрип­нувший стул у директорского стола, Токмолда заговорил:

— Убейте меня, Николай Тро­фимович, если я что-нибудь пони­маю. Что вы такое задумали строить около школы? Кончится это когда-нибудь или ученики без конца будут возиться? Вы же их просто изму­чили!

Николай Трофимович не ждал такого разговора.

— Но ведь вы сами дали согласие, — возразил он.

— Да. Я согласился. Но разве я знал, что там ты так будешь мучить ребят? — Токмолда заговорил с Николаем Трофимовичем на «ты». — Я думал, что ты... что они бу­дут строить это... как его... — директор никак не мог вспом­нить нужного слова и стал жестикулировать. — Ну, стоит на площадках у школ... Два бревна и перекладина, и ве­ревки болтаются... Как его называют? Турник, что ли?

— Турник-то турник, — ответил Николай Трофимо­вич. — Но для настоящей спортплощадки надо еще многое сделать.

Желтовато-водянистые глаза Токмолды округлились от удивления.

— Дорогой мой! — воскликнул он. — Может быть, ты хочешь превратить школу в заставу, а учеников — в сол­дат, а?

— Причем тут застава? — нахмурился Николай Тро­фимович. — Школа есть школа, и здесь должна быть хо­рошая спортплощадка.

— Как тебя... Трофим... Э-э... Николай Трофимович, — умиротворительным тоном, желая найти с ним общий язык, сказал Токмолда. — Я знаю и другие школы в нашем районе. Везде эти самые столбы с перекладинами... Турники... И больше ничего! И с нас хватит этого. Поэтому ты перестань ребят мучить. Не надо.