Бердибек Сокпакбаев - Чемпион

• Название: Чемпион
• Автор: Бердибек Сокпакбаев
• Издательство: Казахское Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Детская проза
• Год: 1958

Книга известного казахского писателя Бердибека Сокпакбаева. Его бесхитростные по сюжету, но глубокие по объемному изображению жизни и быта казахского аула повести сразу получили признание не только подростков, но и широких кругов взрослых казахских читателей. Ведь книги писателя населяют добрые и мудрые, озорные и смышленые герои, не полюбить которых, не сопереживать их бедам, не радоваться их удачам просто невозможно. В книгу включены повести принесшие самую большую известность писателю: «Приключения черного Кожа» - главный герой которой Кожа – неудержимый фантазер, озорник – часто попадает в самые невероятные ситуации, из которых выбирается с честью благодаря своей истинно народной смекалке, уму и находчивости. Повесть «Чемпион» рассказывает о юных спортсменах - боксерах,  любовь к спорту которым смог привить простой учитель физкультуры. так же в книгу включены ряд рассказов.

---

Я иду в школу. Когда прохожу мимо дома старухи Нурили, мне на пути попадается черная собака. Она гры­зет кость. Я взял камень и хотел ее ударить, но потом воздержался: «Ничего мне эта собака не сделала, по­чему я должен ее бить?» — подумал я. Отшвырнув в сто­рону камень, внутренне ругая себя, я пошел своей дорогой. «Ударить ни за что собаку — это уже недисципли­нированность. Темир, например, никогда напрасно не ударит собаку».

Завернув за угол, я увидел Жанар. Она была в белом сарафанчике в горошек. Длинные черные косы ее сви­сали до пояса. Между прочим, таких кос, как у Жанар, нет ни у одной девочки в школе.

Я побежал почти бегом, догоняя Жанар. Когда я приблизился она услышала мои шаги и оглянулась.

— Здравствуй, Жанар!

— Здравствуй, Кожа!

Жанар посмотрела на меня и улыбнулась.

— А ты плечо в глине измазала, — сказал я.

Глины было немного, совсем пустяк, но я достал платок и стал старательно вытирать ей плечо. Она стояла и ждала, когда я закончу.

— Ты вчера испугался, что тебя исключат из шко­лы? — спросила она, взглянув на меня через плечо.

— Зачем я буду пугаться? — храбро ответил я. — Если бы исключили, я поехал бы к дяде в Сарытогай и учил­ся бы там. Знаешь, как там хорошо? Там средняя школа. А какая у них спортивная площадка...

Жанар внимательно посмотрела на меня и замолчала. А я чувствовал, что говорю совсем не то. Хотя в Сарытогае десятилетка, а Жанар там нет.

— Почему ты такой, Кожа? — спросила Жанар.

Сразу поняв, о чем она спрашивает, я ответил:

— Я уже не такой. Мы пошли дальше.

— Жанар... — вдруг сказал я.

— Что?

— Ты знаешь, кому я написал это письмо?

— Какое письмо?

— То, о котором вчера Жантас говорил на собрании?

— Кому же ты написал его?

— Тебе написал...

В это время сбоку нас раздался резкий, неприятный голос:

— Добрый день!..

— Привет кавалеру!

Опять этот лукавый Жантас! Я не ответил, и мы за­шагали дальше. 

XIX

После ужина я прошел в верхнюю комнату, засветил настольную лампу и опустил штору так, чтобы снаружи ничего не было видно. Слева у стены стояло трюмо в рост человека. Я пододвинул свой стол к этому трюмо, приготовил тетрадь, ручку, чернила. После этого оглядел­ся по сторонам и, когда убедился, что нахожусь совер­шенно один, сел напротив зеркала лицом к лицу с нару­шителем дисциплины Черным Кожа.

— Личное секретное совещание Кадырова Кожа счи­таю открытым, — проговорил я, рассматривая себя в зеркало. — На повестке дня вопрос: что я должен делать в дальнейшем, чтобы стать дисциплинированным и при­мерным учеником?

Повестку дня я красиво вывел на страничке тетради и взглянул в лицо нарушителя дисциплины.

— Ну, что ты скажешь?

А он действительно бессовестный. Смотрит на меня, строит гримасу и смеется. То широко откроет глаза, то перекосит рот. Я разозлился и стал строгим. Нарушитель дисциплины в зеркале тоже стал строгим.

— Встань! — крикнул я и ударил кулаком по столу.

Черный Кожа мгновенно вскочил с места.

— Садись!

Сел обратно.

— Зачем звал, Кожатай? — в комнату вошла бабуш­ка. Я резко обернулся.

— Я не звал.

— Но ты же крикнул.

— ...Это так просто. Здесь идет секретное совещание.

— Что за совещание?

— Разве вы не знаете, что такое совещание? Обыкно­венное совещание.

Вместо того, чтобы уйти, бабушка подозрительно по­смотрела на меня тревожным взглядом и подошла ближе.

— Что ты говоришь? Какое совещание? Почему ты поставил стол к зеркалу?

— Вот вы какая любопытная, — огорчился я. — Я про­вожу секретное совещание и рассматриваю вопрос о са­мом себе. Вам здесь присутствовать нельзя. Секретное!

Бабушка не на шутку встревожилась.

— Ох, Кожатай, милый, ты... ты... скажи «бисмилда[9]!..» Милый, скажи «бисмилда»! Ночью тоже говорил что-то о собрании. Скажи «бисмилда»...

Чтобы скорее от нее избавиться, я трижды прокри­чал громким голосом:

— Бисмилда! Бисмилда! Бисмилда!

Бабушка немного успокоилась, но продолжала с удив­лением смотреть на меня.

— Ты мне объясни, что у тебя за совещание? Разве может человек сидеть совершенно один и совещаться? Ты не высыпаешься. Ложись, отдохни.

Я вскочил с места.

— Милая бабушка, не задерживайте меня, — и я ос­торожно вывел ее и закрыл дверь на крючок.

...Секретное совещание длилось около часа. Наконец, принято такое постановление:

«Постановление. Обсудив вопрос, связанный с личным поведением Кадырова Кожи, секретное совеща­ние принимает следующее постановление:

Первое: недисциплинированность приводит чело­века не к хорошей славе. В этом я уже убедился. С дру­гой стороны — это вредно для будущности человека. Если недисциплинированный, то не примут в комсомол. Моя мечта — стать писателем, быть одним из честных сынов Родины. Это значит, мне необходимо при любых условиях быть дисциплинированным. Для этого надо сделать сле­дующее:

а) никогда и ни с кем не драться.

Примечание: если скандал начну не я, а кто-то другой, в этом случае, в порядке самозащиты, можно пустить в ход кулаки.

б) никого никогда не оскорблять — будь то взрослый или маленький. Не ругаться.

Второе: ежедневно перед сном проверять на своем секретном совещании выполнение обязательств, указан­ных в первом параграфе настоящего постановления, самому себе давать отчет и заносить в список все свои по­ложительные и отрицательные поступки.

Третье: за каждый свой проступок я должен понес­ти следующую меру наказания:

а) если я затею драку, то в этот день должен остать­ся без обеда;

б) если оскорблю кого-либо, то в следующее воскре­сенье ни на шаг из дома (говоря иначе, это домашний арест);

в) если получу замечание от учительницы, то в сле­дующую перемену не выхожу на улицу, буду сидеть в классе;

г) у меня есть дурная привычка бросать камнями в животных и птиц. Если в дальнейшем я брошу чем-либо в ягненка, собаку, курицу, гуся, утку и т.д., то без передышки два раза я должен пробежать от нашего дома до птицефермы.

Четвертое: товарищеская связь с Султаном пре­кращается.

Пятое: я должен хорошо учиться. Уроков не про­пускать. Во что бы то ни стало должен стать отличником.

Шестое: осуществление всего этого будет для меня испытанием! Если я не выдержу этого испытания, то даль­ше мне учиться не к чему. Я должен уйти из школы и искать другой путь в жизни.

Постановление принято единогласно».

В это время постучались в дверь. Оказалась бабушка.

— Кожатай, ты все еще не спишь? Ведь тебе нужно рано идти в школу, ложись, отдохни.

Я вскочил с места и открыл дверь.

— Отдохнуть я еще успею, бабушка. Сначала я дол­жен стать примерным пионером...

С этими словами я выскочил на улицу, чтобы поды­шать свежим воздухом. Светила луна. Двор наш был ярко освещен.

Я вышел за калитку и проделал несколько вольных упражнений. Мимо проходит какая-то собака. Я поднял ком земли и запустил в нее. Собака убежала.

— Ты нарушил свое постановление, — спохватился я вдруг. — Зачем бросил ком земли в ни в чем неповинную собаку? В наказание, Черный Кожа, ты должен два раза без передышки сбегать до птицефермы.

И я побежал. Уже на обратном пути услышал за сво­ей спиной голос Султана:

— Черный Кожа, куда ты? Постой! Я привел тебе рыжую кобылицу.

Я хотел остановиться, но тут же вспомнил о своем постановлении и припустил еще быстрее. Я убегал все дальше и дальше от Султана. За моей спиной уже где-то далеко звучал его слабый голос:

— Черный Кожа! Рыжая кобылица...

Но я продолжаю бежать. Ведь я упрямый и обяза­тельно добьюсь того, чего захочу.

ЧЕМПИОН Повесть

I

Мурат допил чай и, как полагалось, прикрыл пиалу ладошкой. По обычаю это означало, что он больше не хо­чет.

Они сидели в передней комнате за низким столом и пили чай. Улжан с тревогой и нежностью смотрела на сына. Ему недавно исполнилось двенадцать лет. Похо­жая на глобус, круглая, с выпуклым лбом голова Мура­та, казалось, едва держалась на тонкой шее. Через синюю сатиновую рубашку выпирали худые мальчише­ские плечи.

— Выпей еще, — сказала мать.

Но Мурат взял кусочек сахару, положил в рот и по­качал головой.

— Наелся. И чаю не хочу, — ответил он, поднимаясь.

— Милый мой, ведь так и с голоду умереть можно! Плова не поел как следует... И чаю почти не пил! Хо­чешь, я налью тебе горячего молока?

— Нет, — отрезал Мурат и направился в соседнюю комнату.

— И что мне делать с этим ребенком?! — проговорила ему вслед Улжан, налила себе еще одну пиалушку креп­кого чаю, заправив его молоком с густой желтоватой пенкой. Сын совсем не походил на нее, родную мать. Ул­жан — полная, дородная женщина, Мурат — тоненький, как былинка. На постаревшем лице ее, похожем на стертую печать, — следы здоровья и былой красоты. А у Мурата в лице ни кровинки.