Эллен Датлоу - Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм

• Название: Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм
• Автор: Эллен Датлоу
• Издательство: ИД «Азбука-классика»
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-510-3

Лучшие произведения малой формы в жанрах мистики, фэнтези и магического реализма в очередном выпуске антологии «Лучшее за год»!

Ежегодный сборник «The Year's Best Fantasy and Horror», выходящий в США уже почти два десятка лет, публикует повести, рассказы, эссе и стихотворения, отобранные по всему миру, и попасть в число его авторов не менее престижно, чем завоевать Всемирную премию фэнтези или «Небьюлу».

В настоящее издание вошли произведения таких мастеров, как Танит Ли, Кристофер Фаулер, Джеффри Форд, Питер Страуб, и других талантливых авторов.

---

Маленькие пальчики стиснули решетку прямо перед ее глазами, Холли могла бы дотронуться до них; ее дыхание колыхало его волосики.

— Джек, нет!

Но он не взглянул на нее, и хотя сын находился всего в дюймах от матери, добраться до него не представлялось возможным; Она была бессильна.

— Джек. Посмотри на меня, пожалуйста. Не делай этого. Не иди к нему.

Она вскинула руку, точно хотела схватить его сквозь проволоку. Бессмысленно. Она не смогла бы удержать мальчика, а лишь рисковала бы сделать ему больно.

— Лиззи тоже ищет тебя, — взмолилась женщина. — Ох, Джек…

Он спрыгнул и шлепнулся в грязь на той стороне. Холли кинулась на забор, всем телом ощутила тонкую проволоку, но она не обладала резвостью сына и не могла перелезть через ограду, как он.

Мальчик бежал к машине, а пассажирская дверь открывалась, чтобы проглотить его.

Холли закричала, хотя и не сразу поняла, что кричит. Хлопнула дверца, лазерные глаза распахнулись. Мотор завелся, автомобиль начал разворачиваться на узкой полосе.

Руки женщины взлетели, до боли стиснули виски. Она слышала о людях, рвущих на себе волосы, но до сего момента считала, что это просто такое образное выражение. Холли дико огляделась вокруг.

И помчалась вдоль ограждения, опережая разворачивающуюся машину.

Тропа по ту сторону пролегала совсем рядом с сеткой. Если где-то в заборе есть прореха, она пролезет в нее. Машина никуда не уйдет. Она не позволит, чтобы такое случилось.

Ворота! Задний ход, которым редко пользуются. Большие, двустворчатые, достаточно широкие, чтобы прошел грузовик, но створки замотаны цепью с тяжелым висячим замком. Длина цепи позволяла развести половинки где-то на фут.

Протиснуться оказалось трудно, но возможно. Холли вылезла с другой стороны. Теперь она видела лишь пару огней, лазерные глаза твари, которую надо задержать.

Женщина шагнула наперерез машине, остановилась посреди дороги и вскинула руки. Когда автомобиль врезался в нее, она не почувствовала ничего, кроме внезапного ощущения полета; ни толчка, ни боли: мгновенный щелчок, переключение, почва уходит из-под ног, и она уже катится сбоку от машины.

Впоследствии она так и не поняла, действительно ли видела это или только вообразила себе, но в памяти ее навсегда отпечаталось бледное ошеломленное личико сына, прижавшееся к стеклу удаляющейся машины.

Она лежала на дороге.

Лежала и не могла пошевелиться. Холли услышала, что машина остановилась, хотела поднять голову — не получилось. «О боже, — подумала она. — Я парализована». Но после невероятного усилия рука ее сдвинулась и уперлась в землю. Дверца машины открылась.

Она не была парализована, но сил у женщины не осталось. Когда она попыталась оттолкнуться рукой и приподняться, кисть подогнулась, и она снова рухнула.

Кто-то шел к ней.

Прежде чем она успела сконцентрироваться и перевернуться, жесткие пальцы стиснули ее затылок и ткнули лицом в грязь. В мгновение ока она ослепла и задохнулась.

Теперь она нашла бы силы, но упершееся в позвоночник колено припечатало ее к земле. Холли билась и трепыхалась, как пойманная рыба, но не могла оторвать лица от тропы. Кровь ревела в ушах, перед глазами вспыхивали зарницы.

И вдруг давление прекратилось.

При первом же глубоком вдохе она чуть не захлебнулась, поскольку втянула в себя всю грязь, которая набилась в рот. Женщину вырвало — раз, еще раз, потом она закашлялась, судорожно избавляясь от того, что проглотила, и вдохнула.

Кто-то легко дотронулся до плеча Холли, она ударила вслепую — и услышала вскрик Лиззи. Когда в глазах у женщины прояснилось, дочь стояла чуть в стороне от нее, баюкая ушибленную руку.

— Прости, мама, — сказала она.

Холли секунду тупо смотрела на нее, прежде чем начала что-то понимать.

Лиззи пятилась к ожидающей машине.

— Нет, Лиззи!

Женщина попыталась встать, но одна нога отказывалась держать ее.

— Я знаю, что ты хочешь, чтобы я чувствовала, но я не могу. Мне бы хотелось, но я не могу. Прости. После сегодняшнего ничего не будет хорошо, что бы мы ни делали. Никогда.

Холли попыталась еще раз, и на этот раз поднялась, перенеся весь вес на неповрежденную ногу.

— Подожди, — выдохнула она.

Лиззи уже стояла возле машины.

— Ему нужна я, — сказала она. — Но если я не пойду с ним, он заберет Джека.

Пассажирская дверь приоткрылась на дюйм.

— Прости, — повторила девочка, протянула руку и распахнула дверцу.

Холли находилась довольно далеко и не видела, что произошло, но Джек вылетел из салона, точно пробка из бутылки. Он приземлился на обе ноги, а Лиззи быстро скользнула мимо братишки и нырнула в машину.

Дверь захлопнулась, точно дверца стального сейфа, и двигатель седана заработал. Все произошло столь же стремительно, как и бесповоротно.

Холли бросилась туда, полупрыгая, полухромая, но автомобиль уже набирал скорость.

— Фрэнк! — прокричала женщина. — Подонок! Верни ее! При звуке ее голоса Джек словно очнулся от дремы.

Он огляделся, как будто припоминая что-то, заметил красные задние огни, удаляющиеся во тьму…

…и издал сдавленный крик:

— Папа! — И побежал по тропе вслед за машиной, так шлепая ножками, что земля разве что не вздрагивала.

Холли еще не добралась до сына, а ее вопли не могли остановить его. Ни у одного из них не было шансов догнать красный седан. Но оба они пытались.

Она настигла малыша добрых десять минут спустя. Он стоял на том месте, где оборвались его дыхание и его надежды.

— Он забыл меня! — взвыл мальчик.

Холли упала на колени и притянула сына к себе.

На этот раз, в виде исключения, он позволил матери обнять себя.

Джон Кессел План финансовой независимости Баума[35]

Джон Кессел — профессор английского языка в Государственном университете Северной Каролины. Его фантастика завоевывала такие награды, как «Небьюла», «Локус», премии имени Теодора Старджона и Джеймса Типтри-мл. Он сыграл небольшую роль в независимом фильме «Тонкое искусство стрельбы из винтовки» («The Delicate Art of the Rifle»). Кессел — автор таких книг, как «Берег свободы» («Freedom Beach») (в соавторстве с Джеймсом Патриком Келли), «Благие вести из космоса» («Good News from Outer Space»), «Совращение милого доктора» («Corrupting Dr. Nice»), сборников «Встретившись в бесконечности» («Meeting in Infinity») и «Чистый продукт» («The Pure Product»). Совместно с Марком Л. Ван-Неймом и Ричардом Батнером он руководит Семинаром писателей Сикамора-Хилл, который выпускает антологию «Перекрестки» («Intersections»). Он живет в городе Рэйли штата Северная Каролина вместе с женой и дочерью. Фантастика Кессела порой жестока, порой забавна, иногда радостна и всегда искусно закручена.

24 марта «План финансовой независимости Баума» («The Baum Plan for Finacial Independence») появился на сайте научной фантастики SCI FICTION.

Когда я подхватил ее возле «Остановись и купи»[36] на Двадцать восьмой улице, на Дот была коротенькая черная юбка и красные кеды, совсем как те, которые она стянула с прилавка в ту ночь пять лет назад, когда мы вломились в хендерсонвилльские «Сирс».[37] Я не мог не заметить крутого изгиба ее бедра, когда она скользнула на переднее сиденье моего старенького «ти-бёрда». Она наклонилась и чмокнула меня, оставив на щеке ярко-красный отпечаток губной помады, а в воздухе — табачный запах дыхания.

— Наконец-то снова вместе, — заявила она.

Идея с «Сирс» принадлежала мне, но, после того как мы забрались в магазин той ночью, все остальные предложения выдвинула Дот, включая и барахтанье на кровати в мебельном отделе, и то, как я оглушил ночного сторожа анодированным алюминиевым фонариком, который взял в скобяных товарах, что и отправило его с сотрясением в госпиталь, а меня со сроком на три года в Центральную. Когда появились копы и уволокли меня, Дот уже упорхнула. Нет, все путем. Мужчина должен отвечать за свои поступки, по крайней мере так мне талдычили на сеансах групповой терапии, которые проводились в тюряге по четвергам. Но я никогда еще не знал женщины, которая могла бы заставить меня делать те вещи, на которые меня подначивала Дот.

Среди парней, посещавших эти сеансы, был такой Изотоп Рой Дестри. Он вечно мутил свою теорию о том, что все мы живем в компьютере и в мире нет ничего реального. Что ж, если вот это ненастоящее, сказал я ему, то уж не знаю, что тогда настоящее. Упругость грудей Дот или запах дерьма в сортире заправки на Двадцать восьмом шоссе — что может быть реальнее этого? Изотоп Рой и типы вроде него всегда ищут запасной выход. И я могу их понять. Каждый из нас иногда мечтает о такой дверце.

Я дал газу и выехал со стоянки на шоссе. Небо впереди алело над Голубым Хребтом,[38] но воздух, влетающий в окно, был сух и пах дымом лесных пожаров, полыхающих в сотнях миль к северо-западу.