Нил Шустерман - Беглецы

• Название: Беглецы
• Автор: Нил Шустерман
• Издательство: Астрель
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2012

---

— Я не шучу, Коннор. Я такие вещи видела уже раньше. Он рвется к власти, это чувство его то­чит, словно голод. Он беспощаден и очень, очень умен.

— Кто? Роланд? — смеется Коннор. — Да если ему на голову бумажный пакет надеть, он его снять не сможет.

— Может быть. Зато он знает, как сложить лю­дей в пакет и раздавить в кулаке.

Коннор отвечает не сразу. Отлично, думает Риса, я дала ему повод для размышлений. Пусть подумает, помыслит стратегически.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

— Затем, что ты для него — угроза номер один.

— Я?

— Да, ты. Ты — боец, все это знают. А еще лю­дям известно, что тебе голову просто так не за­дуришь. Ты слышал, как ребята говорят, что Роланд всех достал?

— Да.

— Они говорят это, только когда ты рядом и можешь их услышать. Они хотят, чтобы ты разобрался с Роландом, и Роланд об этом знает.

Коннор недоверчиво отмахивается, но Ри­са не позволяет ему отвести взгляд.

— Послушай меня, я знаю, что говорю. В ин­тернате мне не раз приходилось встречать аг­рессивных, опасных ребят, пробивавших доро­гу к власти кулаками. Им это удавалось, потому что они точно знали, когда и кого нужно убрать с дороги. И больше всего доставалось от них тому, кто обладал достаточной энергией и вли­янием, чтобы остановить их.

Краем глаза Риса замечает, как правая ру­ка Коннора сжимается в кулак. Это признак того, что истинный смысл ее речи не дошел до него.

— Если ему нужна война, он ее получит.

— Нет! Ни в коем случае! Нельзя глотать на­живку! Именно этого он и хочет! Роланд сде­лает все, что в его силах, чтобы втянуть тебя в противоборство. Но ты не должен в него всту­пать.

— Думаешь, я не смогу победить его в драке? — спрашивает Коннор сквозь стиснутые зубы.

Риса хватает его за руки и сжимает изо всех сил.

— Роланд дракой не ограничится. Он захочет тебя убить.

23. Коннор

Признавать это неприятно и обидно, но Риса не раз оказывалась права. Ее способность трезво мыслить не единожды выручала их в трудных ситуациях. Раз уж она решила, что Роланд тайно стремится к власти, значит, так оно и есть. Он умеет выстроить жизнь вокруг себя так, чтобы все, что происходит, прино­сило ему пользу. И достигает он этого не си­лой, а умелым манипулированием. Наоборот, его агрессивные замашки лишь отвлекают внимание наблюдателей от того, что проис­ходит. Пока люди считают его тупым, агрес­сивным парнем, они не склонны верить в то, что на самом деле он умен и способен вести тонкую игру... к примеру, втереться в доверие к одному из надзирателей, как бы невзначай продемонстрировав, как он делится едой с младшими. Как и положено настоящему гроссмейстеру, Роланд никогда не делает ни­чего просто так, хотя его цели не всегда очевидны. Риса разгадала не только натуру Ро­ланда, она также была права насчет Льва — вернее, насчет того, что чувствует по отно­шению к нему Коннор, а он никак не может выбросить его из головы. Долгое время он пытался убедить самого себя, что просто хо­чет отомстить предателю, не остаться в дол­гу. Но каждый раз, когда прибывает новая группа ребят и Коннор видит, что его меж ними нет, его охватывает отчаяние. Это его злит, и ему не остается ничего другого, кроме как ввязываться в драки, чтобы сорвать на ком-нибудь зло.

Дело в том, что Лев предал не только их. Он предал и самого себя. А значит, его, ско­рее всего, уже нет на свете. Его разобрали по частям — кости, плоть, мысли и чувства — и пустили во вторичное использование. Имен­но это Коннору принять тяжелее всего. Он рискнул собственной жизнью ради спасения Льва, точно так же, как и в случае с подкиды­шем. Но ребенок, по всей видимости, спасен, а Лев нет, и хотя Коннор понимает, что он не может быть в ответе за то, что мальчика разо­брали, все равно чувствует себя виноватым.

Поэтому и встречает каждую группу с тайной надеждой, что Лев, этот чертов святоша, са­модовольный идиот и просто неприятный тип, все-таки жив.

24. Риса

В Рождество обед начинается на час позже. На столе все та же надоевшая всем похлебка, но надзиратели напялили красные колпаки, как у Санта-Клауса, и расхаживают в них.

Однако праздничного обеда не получает­ся — отсутствие терпения и дисциплины все портит. Ребята настолько голодны, что скапли­ваются возле раздачи, как беженцы из голодно­го края, и надзирателям никак не удается наве­сти порядок, потому что их всего двое, а не чет­веро, как обычно.

— В очередь! В очередь! — кричат надзирате­ли. — Еды хватит всем!

Но сегодня это никому не интересно — каж­дый хочет получить порцию немедленно.

Риса, в отличие от других, не чувствует себя голодной. Из опыта жизни в ангаре ей извест­но, что во время обеда проще всего сходить в туалет, не выстаивая очереди и не ожидая не­прошеных гостей, стучащих кулаками по двери со сломанной задвижкой, чтобы вынудить че­ловека делать свои дела быстрее, или просто беспардонно вламывающихся внутрь.

Все сгрудились возле раздачи в надежде по­лучить по случаю праздника что-нибудь вкус­ненькое, и возле туалета никого нет. Решив, что обед подождет, Риса выбирается из толпы и идет в противоположный конец ангара, где находится туалет. Оказавшись у входа, она ве­шает на ручку табличку «ЗАНЯТО», заходит и закрывает за собой дверь. Остановившись у зеркала, Риса пару секунд изучает свое отражение. Растрепанная девочка в поношенной одежде ей категорически не нравится. Естест­венно, задерживаться у зеркала не хочется. Умывшись, Риса вытирает лицо рукавом, пото­му что полотенец в туалете не было и нет. Не успев еще даже занять кабинку, она слышит скрип входной двери — кто-то вошел в туалет следом за ней.

Обернувшись, она едва сдерживает удив­ленный возглас — в туалете Роланд. Он аккурат­но, чтобы не шуметь, прикрывает за собой дверь. Риса понимает, какую роковую ошибку совершила. Не стоило идти сюда одной.

— Убирайся! — требует она. Голос звучит недостаточно твердо, но в этом ничего удивитель­ного нет — Роланд застал ее врасплох.

— Ну, зачем же так грубо, — говорит Роланд, медленно приближаясь к ней походкой хищно­го зверя. — Мы же все друзья, правда? Пока все обедают, мы могли бы неплохо провести здесь время.

— Не подходи ко мне! — предупреждает его Риса, лихорадочно обдумывая возможности спасения. К сожалению, в тесном туалете всего одна дверь, а ничего подходящего, что можно было бы использовать в качестве оружия, нет. Роланд все ближе и ближе, а она так ничего и не придумала.

— Знаешь, иногда я предпочитаю есть десерт перед обедом. А ты?

Через секунду он подходит совсем близко, и Риса немедленно делает попытку ударить его коленом в пах, одновременно замахиваясь ру­кой, чтобы дать пощечину. Нужно срочно сде­лать что-то такое, причинить ему боль, чтобы выгадать секунду или две, отвлечь его и полу­чить возможность сбежать. Однако реакция у Роланда отменная. Он хватает ее за руки и при­жимает бедром к холодной стене, став к ней бо­ком и лишив возможности ударить коленом. При этом он продолжает ухмыляться, словно скрутить ее для него раз плюнуть. Высвободив одну руку, он берет Рису за горло, и вытатуиро­ванная на запястье акула оказывается в не­скольких сантиметрах от глаз девочки. Хищная рыба зловеще пялится на Рису, словно готовясь к атаке.

— Не развлечься ли нам немного? Ты бы мог­ла заработать законную отсрочку на девять ме­сяцев. Тоже неплохо, а?

Риса никогда не любила кричать. Ей всегда казалось, что кричат только слабаки, что это своего рода признание поражения. Но сейчас она оказалась в ситуации, которую иначе как по­ражением не назовешь, и, хотя ей не впервые приходится отшивать всяких ублюдков, с таки­ми опытными негодяями, как Роланд, она еще не встречалась. Риса решает, что стесняться в таком положении некого, и, набрав в легкие по­больше воздуха, испускает истошный вопль, от которого кровь стынет в жилах. К сожалению, она делает это не вовремя, потому что над анга­ром как раз набирает высоту очередной само­лет, заглушая все остальные звуки ревом турбин и сотрясая непрочную металлическую крышу.

— Нужно уметь получать удовольствие от жизни, — заявляет Роланд. — Давай считать, что я даю тебе первый урок.

В этот момент дверь в туалет распахивает­ся, и за массивным плечом Роланда Риса ви­дит Коннора, стоящего на пороге. Глаза его сверкают от гнева, и девочке кажется, что она никогда и никого еще не была так рада видеть.

— Коннор! Убери его!

Роланд оборачивается и видит отражение Коннора в зеркале, но Рису не выпускает.

— Да, — говорит он, — неприятное положение.

Коннор не делает попыток оторвать Ролан­да от девушки. Он продолжает стоять там, где стоял. В глазах полыхают огоньки гнева, но ру­ки даже не сжаты в кулаки, висят вдоль тела, как плети. Да что с ним такое?