Борис Житков - Джарылгач (сборник)

• Название: Джарылгач (сборник)
• Автор: Борис Житков
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Прочая детская литература
• Год: 1980

В сборник рассказов и повестей известного детского писателя Бориса Степановича Житкова вошли произведения «Веселый купец», «Черные паруса», «Коржик Дмитрий» и другие.

Рисунки художников А. Брея, Е. Лансере, Н. Петровой, Павла Павлинова, Петра Павлинова, Н. Тырсы.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Настала тропическая ночь. Океанская зыбь вспыхивала на гребнях волн фосфорическим светом. Начинался уже муссон[44], тянуло жарким дыханием с материка. Рене смотрел на звезды, и ему чудилось, что вот мелькнул прожектор дирижабля. Он бегал к телеграфисту, который с слуховыми наушниками на голове следил за всеми звуками, которые улавливала антенна телеграфа.

— Нет, мосье, ничего нет пока! — встречал он каждый раз Рене.

Рене казалось, что пароход еле плетется, хотя он шел 18 узлов. Рене бегал к механику, к кочегарам и умолял прибавить ходу. Между двумя мачтами парохода на обручах были протянуты пучком антенны телеграфа, и от них шел провод в каюту радио. Рене глядел на них, и ему казалось, что он вот-вот услышит голос старика Арно.

— Нет, мосье, пока ничего! — каждый раз отвечал телеграфист.

Дул довольно свежий юго-западный ветер, когда утром Рене вышел на палубу. Он не раздевался и почти не спал. Сменился телеграфист, и новый говорил тоже:

— Ничего пока, мосье, ничего!

Пассажиры тоже волновались, но, кажется, жалели Рене больше, чем пропавший дирижабль.

«С „Пьеретт“ доносят, — телеграфировал наместник в Париж, — что по всему побережью Сомали дирижабля 126Л не обнаружили».

Капитан «Пьеретт» убеждал Рене оставить это скитание вдоль Сомалийских берегов.

— Ведь мы израсходуем уголь, и я не могу рисковать доверившимися мне пассажирами и командой, как ваш Жамен. Вместо одной катастрофы будет две, — убеждал моряк.

Рене пришлось сдаться. Пароход повернул на северо-восток, взявши курс на Коломбо. Уже сильно засвежевший муссон дул в корму.

Рене был в отчаянии. Если бы было в его власти, он так и ходил бы тут у берегов Сомали, пока не сжег бы под котлами весь уголь, всю мебель, все деревянные переборки на пароходе. А теперь не на что было надеяться.

Океан был почти спокоен, и только широкая волна, как вздох, проходила под пароходом. Было жарко. Пассажиры сидели под тентом на палубе. Это были веселые, богатые путешественники. Они разочаровались — интересное приключение не удалось, и им только лишнее время придется болтаться в пустом и скучном океане. Они с усмешкой и сожалением поглядывали на Рене. А он не находил себе места, стоял и смотрел через решетки вахты в кочегарку. Там по временам звякали о железные плиты лопаты, отворялись дверцы топок, и красным фантастическим светом обдавало полуголые фигуры кочегаров. Рене невыносимо было смотреть на беспечные лица туристов-пассажиров. Он вскочил на решетки, нашел спуск в кочегарку и по крутому железному трапу спустился вниз. Было жарко, как в аду. Рене удивился, как можно тут пробыть час, а не то что проработать четырехчасовую вахту. Кочегары были до пояса голые, и вокруг головы над бровями у каждого был повязан жгут из сетки, чтобы потом не заливало глаза.

«Венец мученика», — подумал Рене. Но мученики весело встретили ученого.

— Вот, — пошутили они, — если попадем в ад, не будем без работы: будем шевелить огонь под этими, что наверху, под тентом.

— Так и не нашли товарищей? — посочувствовал кто-то.

— А вот он знает, где они, — сказал молодой парень с лопатой и указал на пожилого высокого кочегара.

— Знаю, — уверенно сказал тот. — Мы все время про них толкуем. Очень просто.

Рене насторожился.

— Очень просто, — продолжал кочегар, — у них бензин кончился, понимаете?

В это время раздался стук лопаты по плитам. Кочегары, как один, раскрыли топки. Нестерпимым жаром ударило в тесное пространство кочегарки, но полуголые люди чуть не в самом огне брали уголь лопатами и с силой и необычайной ловкостью швыряли его в пасть топки.

Рене заглянул в огонь и от жара зажмурился. Но топки захлопнулись, и высокий кочегар, тяжело переводя дух, продолжал:

— Бензин кончился. Дураки они оставаться в песке там, — он указал лопатой на запад, — они пошли за ветром. Если харчи есть, так их донесет до Индии.

— Вы так думаете? — ухватился Рене за эту мысль.

— Верное слово: в море хоть на пароход могут нарваться, а в песках — какой дурак туда полетит? Э! Они еще раньше нас в Индии будут.

Все кочегары столпились около Рене и ждали, что скажет ученый человек. Высокий кочегар свернул папиросу, достал лопатой из топки уголек и закурил. Рене был так поражен, что стоял и глядел на этого потного, черного от угольной пыли человека: он не ожидал, что здесь, в этой преисподней, люди думали и решили дело.

— Совершенно верно, — прошептал Рене, — что же вы молчали?

— Нам-то чего же лезть? Там-то ведь, кажись, поумней нас люди думают.

— Но почему они не телеграфируют? — хватился Рене.

— Да ведь надо динамо-то[45] крутить — как же без бензина-то, дорогой товарищ! Давай уголь, не спи! — крикнул он китайцу-угольщику и стал подгребать уголь ближе к топке.

Рене выскочил на палубу. Как прохладно показалось ему здесь под тропическим солнцем; и он уж совсем другими глазами глянул теперь вниз через решетки в кочегарку.

Теперь Рене не мог удержаться, чтоб не глядеть вверх, хоть и знал, что это безнадежно. Пассажиры посмеивались, а один остряк уверял всех, что ученый сошел с ума.

А в Париже телеграмма наместника Джибути была напечатана во всех газетах: дирижабль пропал бесследно. Спрашивали авиаторов, ученых, — те пожимали плечами, хмурили лбы, иные отшучивались, но никто не мог ничего решить. Одна бойкая газетка даже обещала приз в 1000 франков тому, кто угадает, что случилось с 126Л. Эйфелева башня вопила во все концы, но никаких известий не получалось. Какой-то лавочник успел выпустить мыло «Жамен», но и это не решило дела. В авиационном клубе день и ночь толклись люди, курили, спорили до хрипоты, изучали карту земли Сомали, воздушные течения и не могли прийти к какому-либо выводу.

А «Пьеретт» несла Рене к острову Цейлону. Ее подгонял уже сильно засвежевший муссон. Пассажиров укачало, и они в своих каютах проклинали дирижабль, из-за которого им придется болтаться лишних трое суток в океане. А в кочегарке день и ночь звякали лопаты, гребки, звонко стукали дверцы топок и выбрасывали красный свет. Рене заглядывал в кочегарку и думал: вот это те лошади, что тащат этот пароход. Он еле стоял на ногах от качки и понять не мог, как они могут там работать и еще думать о дирижабле.

Однажды утром Рене пробирался по палубе; он все поглядывал вверх, — это стало уже у него привычкой. Вдруг с мостика вахтенный штурман крикнул:

— Мосье Рене! На минуту!

Рене поднялся по трапу. Штурман передал ему бинокль.

— Вон посмотрите, — сказал он, — видите на горизонте точки — это Мальдивские острова, коралловые острова с пальмами.

— Благодарю вас, — сказал Рене, нехотя принимая бинокль.

— Это вас развлечет, быть может.

Рене не мог поймать в бинокль этих черных точек: пароход качало, и горизонт как пьяный шатался в стекле бинокля. Наконец Рене кое-как приспособился и стал разглядывать.

Пока это были неопределенные точки. Но по мере того как приближался пароход, эти точки росли, и Рене стал уже различать в сильный морской бинокль отдельные пальмы.

Вдруг он закричал так, что вахтенный штурман испугался: не припадок ли у расстроенного ученого.

— Они! Они! — орал Рене.

«Бедняга, ему мерещится», — подумал штурман и взял другой бинокль.

Его опытный глаз сразу рассмотрел блестящее тело дирижабля над одним из атоллов[46].

— Вы правы, — сказал он взволнованным голосом.

Но Рене уже не было. Он бросился вниз поделиться радостью с кочегарами, с которыми успел уже совсем сдружиться.

Скоро весь пароход знал, что дирижабль найден, и кое-кто из пассажиров выполз на палубу.

В бухте атолла было совсем тихо, и Рене благополучно добрался на пароходной шлюпке до берега.

Вся команда дирижабля радостно приветствовала Рене. Не было только Жамена.

Кочегар оказался прав: не хватило бензина, и пошли по ветру.

— Но почему же, почему вы не дали об этом телеграмму, когда видели, что кончается бензин? — допытывался Рене.

— Бензин кончился неожиданно, — объяснил Лантье. — Должно было оставаться еще четыре бака, но они оказались пустыми. Мы нашли в них дырки.

— Ну, не будем об этом говорить, дорогой Лантье, он, право, не такой злой, только очень раздражительный.

— Да кто, кто? — спрашивал Рене.

— Потом, потом, — останавливал Арно, — он очень раскаивается.

Рене догадался.

— А где же он? — спросил Рене.

— Капитан держится все время один и разговаривает только с дедушкой Арно, — объяснил один из механиков.

Рене хотелось узнать все-все, что случилось с дирижаблем после того, как он бросился на парашюте. Но с парохода торопили. Уже получили известия из Парижа, со всех сторон неслись телеграммы с поздравлениями, приветствиями. От штаба авиации пришел приказ: употребить все силы, чтобы доставить дирижабль на берег, если есть малейшая возможность.