Коллектив авторов. Составитель С. Лукьяненко - Гуманный выстрел в голову

• Название: Гуманный выстрел в голову
• Автор: Коллектив авторов. Составитель С. Лукьяненко
• Издательство: ООО "Издательство АСТ": ЗАО НПП "Ермак"
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-023507-0; 5-9577-0720-1

Недавно были «Псы любви»…

Теперь настало время «Гуманного выстрела в голову»!

Сергей Лукьяненко представляет НОВЫЙ сборник рассказов, составленный на основе сетевых конкурсов.

Условие: за 48 часов написать рассказ на заданную тему. Авторы: мастера и молодые таланты отечественной фантастики. Результат: книга, в которой, по словам самого Лукьяненко, что-то для себя найдет КАЖДЫЙ ЧИТАТЕЛЬ!

В сборник вошли рассказы:

Юрий Нестеров. Гуманный выстрел в голову. Владлен Подымов. Обрывок рисовой бумаги.

Шимун Врочек. Восьмой рыцарь. Александр Резов. Двести сорок седьмой.

Юлий Буркин. Прости меня, милый моллюск. Алексей Пехов. Последняя осень.

Карина Шаинян. Что такое река. Макс Олин. Истинная алхимия.

Аделаида Фортель. Предмет простой. Дмитрий Попов. Письмо несчастья.

Сергей Лукьяненко. Не спешу. Макс Дубровин. Ловушка для Клауса Кинкеля.

Кирилл Бенедиктов. Ультра-лайт. Юлия Остапенко. Слишком.

Ирина Сереброва. Долог путь в нирвану. Владимир Березин. Собачья кривая.

Леонид Каганов. Флэшмоб-террор. Артем Велкорд. В двухтысячном будет тридцать.

Игорь Пронин. Легкая жизнь, легкая смерть. Алексей Толкачев. А на Люсиновской ты мне не попадайся.

Юлия Остапенко. Цветы в ее волосах. Всеволод Пименов и Ольга Кноблох. Акуна Матата

Виктор Ночкин. Скорпион. Олег Шрайбер. Хэммел Мил и его деревянная жена.

Джордж Локхард. Дом престарелых. Сергей Чекмаев. Консул и карма.

Дмитрий Брославский. Средь шумного бала. Шимун Врочек. Эльфы на танках.

Евгений Гаркушев. Дружинник. Дмитрий Рогозин. Умка.

Лилия Баимбетова. Всадница Гора. Дмитрий Казаков. Каирская ночь.

Юрий Погуляй. Ритм. Игорь Пронин. Степень свободы.

Сергей Легеза. Простецы и хитрецы. Наталья Егорова. Как тапают ману.

Влад Чопоров.…и чудовище. Михаил Сенин и Юлия Сойка. Убогая эльфа.

Александ Тюрин. Киберзойская эра. Юрий Нестеров. Люди по Платону.

---

— Идите, идите. Отлежитесь до послезавтра. Может, ребят попросить, пусть проводят?

— Да нет, спасибо. Дойду.

Василий Петрович вышел из проходной, сощурился — от искрящегося на солнце снега слепило глаза — и глубоко вдохнул морозный воздух. Закашлялся. Пока шел до метро, уже без всякой надежды порвал и бросил свое письмо несчастья в попавшуюся на пути урну. А в вагоне нащупал его в кармане пиджака…

— Водки мне, Маш, дайте. Талон-то отоварить надо, — сказал Кабиков продавщице. — И закуски что ли, какой-нибудь.

— Где ж я вам закуску-то возьму? Вона, салат дальневосточный только.

Полки и впрямь были уставлены унылыми серо-зелеными банками с морской капустой.

— Ну, давайте. Давайте этот ваш салат.

— И не мой он вовсе. Нечего тут вздыхать, — обиделась продавщица.

Дома Василий Петрович водрузил авоську с бутылкой и банкой капусты на кухонный стол и пошел в комнату. Достал из серванта стопку, посмотрел на свет. Стекло было пыльным. Он не протирал пыль, да и вообще не доставал лишнюю посуду после поминок.

«Надо еще раз внимательно перечитать, что там написано», — подумал Кабиков, споласкивая рюмку холодной водой. При попытке включить горячую, кран издавал душераздирающее хлюпанье и хрюканье. Похоже, ее отключили.

После первых ста граммов, похрустев морской капустой, в которой попадался песок, Василий Петрович провел контрольный эксперимент. Опять порвал письмо и спустил клочки в унитаз. Долго смотрел, как с шумом убегает вода, унося белые обрывки. А вернувшись на кухню, налил себе еще стопочку и совершенно спокойно взял лежавший на столе листок.

«Царь Тьмы, значит, придет, — думал слегка осоловевший Кабиков. — Хреновина какая-то. Да? А письмо почему тогда не уничтожается? Ну и ладно. Не мне решать. Я не последний. Пусть последний решает. Только кто? А не все равно? Всю жизнь за меня все решали. Партия и правительство. Ну почему я-то?»

Василий Петрович быстро оделся, побежал в соседний дом, сунул листок в первый попавшийся почтовый ящик. Ухмыльнулся, увидев, что письмо попадет в тринадцатую квартиру.

Уже темнело и теплым светом загорались окна.

Не обнаружив листка ни у себя в ящике, ни дома, Кабиков от радости хлебнул прямо из горлышка.

«Вот и славно, — думал он, усаживаясь за стол и наливая уже в рюмку. — Все опять в порядке. Никаких писем несчастья не бывает. Бывает только жизнь несчастная. Как у меня. Я ведь все потерял. Отчего мне не умереть? А ведь страшно. Что там-то, на том свете. И решать за весь мир страшно. Я ведь маленький человек, а не спаситель мира. Ну что я могу, что? А другие? Они что могут? Такие же маленькие люди… Нельзя так, нельзя… А как можно? Я вот, как там меня прозвали, вещь в себе. И со стороны непонятный, и для себя самого — загадка, шифр…

Правда, вот только всю жизнь за меня другие решали… Всегда так было. Одна жена-покойница говорила, мол, решай сам. Решать, да? Нужно всего-то было мебель выбрать или еще чего по мелочи. Самому решить-то, быть или не быть, это как?»

На лестничной площадке жалобно пищал маленький котенок. Василий Петрович широким жестом распахнул дверь.

— Заходи, живи. Может, покормить тебя успею, — пригласил он.

Дрожащий серый комок прошмыгнул на кухню и забился под батарею. А Кабиков взял стамеску и вышел из квартиры как был — в тапочках, трениках и фланелевой рубашке. Идти было недалеко.

Хватились Кабикова на третий день — забеспокоились коллеги. Приехала милиция, скорая помощь. Врач успокоил участкового, сказав, что это отравление поддельной водкой. Уже третье в районе за неделю.

Сергей Лукьяненко НЕ СПЕШУ

Сжимая в одной руке надкушенный бутерброд, а в другой — бутылку кефира, черт озирался по сторонам. Выглядел он вполне заурядно: мятый старомодный костюм, шелковая рубашка, тупоносые туфли, галстук лопатой. Все черное, только на галстуке — алые языки пламени. Если бы не рожки, проглядывающие сквозь аккуратную прическу, и свешивающийся сзади хвост, черт походил бы на человека.

Толик отрешенно подумал, что в зале истории средних веков городского музея черт в костюме и при галстуке выглядит даже излишне модерново. Ему больше пошел бы сюртук или фрак.

— Что за напасть… — выплевывая недопрожеванный бутерброд, изрек черт. Аккуратно поставил бутылку с кефиром на пол, покосился на Анатолия и попробовал длинным желтым ногтем меловую линию пентаграммы. В ноготь ударила искра. Черт пискнул и засунул палец в рот.

— Я думал, хвост будет длиннее, — сказал Толик.

Черт вздохнул, достал из кармана безупречно чистый носовой платок, постелил на пол. Положил на платок бутерброд. Легко подпрыгнул и коснулся свободной рукой потолка — высокого музейного потолка, до которого было метра четыре.

На этот раз искра была побольше. Черт захныкал, засунул в рот второй палец.

— В подвале тоже пентаграмма, — предупредил Толик.

— Обычно про пол и потолок забывают, — горько сказал черт. — Вы, люди, склонны к плоскостному мышлению…

Толик торжествующе усмехнулся. Покосился на шпаргалку и произнес:

— Итак, именем сил, подвластных мне, и именем сил неподвластных, равно как именем сил известных и неизвестных, заклинаю тебя оставаться на этом месте, огражденном линиями пентаграммы, повиноваться и служить мне до тех пор, пока я сам, явно и без принуждения, не отпущу тебя на свободу.

Черт слушал внимательно, но от колкости не удержался:

— Заучить не мог? По бумажке читаешь?

— Не хотелось бы ошибиться в единой букве, — серьезно ответил Толик. — Итак, приступим?

Вздохнув, черт уселся на пол и сказал:

— Расставим точки над i?

— Конечно.

— Ты вызвал не демона. Ты вызвал черта. Это гораздо серьезнее, молодой человек. Демон рано или поздно растерзал бы тебя. А я тебя обману — и заберу душу. Так что… зря, зря.

— У меня не было заклинания для вызова демона.

— Хочешь? — Черт засунул руку в карман. — Ты меня отпустишь, а я дам тебе заклинание по вызову демона. Все то же самое, только последствия менее неприятные.

— А что случится с моей душой за вызов демона?

Черт захихикал.

— Соображаешь… Мне она достанется.

— Тогда я отклоняю твое предложение.

— Хорошо, продолжим, — черт с тоской посмотрел на бутылку кефира. Внезапно вспылил: — Ну почему я? Почему именно я? Сто восемь лет никто не призывал чертей. Наигрались, успокоились, поняли, что нечистую силу не обмануть. И вот те раз — дежурство к концу подходит, решил подкрепиться, а тут ты со своей пентаграммой!

— Дежурство долгое?

— Не… — Черт скривился. — Год через два. Месяц оставался…

— Сочувствую. Но помочь ничем не могу.

— Итак, вы вызвали нечистую силу, — сухо и официально произнес черт. — Поздравляю. Вы должны принять или отклонить лицензионное соглашение.

— Зачитывай.

Черт сверкнул глазами и отчеканил:

— Принимая условия настоящего лицензионного соглашения, стороны берут на себя следующие обязательства. Первое. Нечистая сила, в дальнейшем — черт, обязуется исполнять любые желания клиента, касающиеся мирских дел. Все желания выполняются буквально. Желание должно быть высказано вслух и принимается к исполнению после произнесения слов «желание высказано, приступить к исполнению». Если формулировка желания допускает двоякое и более толкование, то черт вправе выполнять желание так, как ему угодно. Второе. Человек, в дальнейшем — клиент, обязуется предоставить свою бессмертную душу в вечное пользование черту, если выполнение желаний приведет к смерти клиента. Данное соглашение заключается на свой страх и риск и может быть дополнено взаимно согласованными условиями.

Анатолий кивнул. Текст лицензионного соглашения был ему знаком.

— Дополнения к лицензионному договору, — сказал он. — Первое. Язык, на котором формулируется желание — русский.

— Русский язык нелицензирован, — буркнул черт.

— Это еще с какого перепугу? Язык формулировки желаний — русский!

— Хорошо, — кивнул черт. — Хотя по умолчанию у нас принят суахили.

— Второе. Желания клиента включают в себя влияние на людей…

— Нет, нет и нет! — Черт вскочил. — Не могу. Запрещено! Это уже вмешательство в чужие души, не могу!

В общем-то, Анатолий и не надеялся, что этот пункт пройдет. Но проверить стоило.

— Ладно. Второе дополнение. Клиент получает бессмертие, которое включает в себя как полное биологическое здоровье и прекращение процесса старения, так и полную защиту от несчастных случаев, стихийных бедствий, эпидемий, агрессивных действий третьих лиц, а также всех подобных не перечисленных выше происшествий, прямо или косвенно ведущих к прекращению существования клиента или нарушению его здоровья.

— Ты не юрист? — спросил черт.