Шавьер Мендигурен - Фетиш

• Название: Фетиш
• Автор: Шавьер Мендигурен
• Жанр: Проза

---

Последнюю фразу он произнес, когда мы уже вышли наружу, произнес громко, глядя мне прямо в глаза. Он снова поднял руку ко лбу и на минуту задумался. Дождь перестал, в траве трещали кузнечики.

- Сейчас мы сделаем вот что. Поедем к тебе, возьмем эту чертову шапку и уничтожим ее  раз и навсегда.Дай мне ключи.

Я молчала.

- Давай ключи, черт тебя побери!

Мое молчание выводило его из себя, он даже волосы со лба забыл отбросить. Потом отшвырнул фонарик и с силой схватил меня за плечи. Мы оба упали и покатились по лужам. В темноте нам приходилось прижиматься друг к другу, чтобы наносить удары точнее. Наша драка напоминала любовную игру и закончилась его поражением, потому что, хотя мы оба взмокли и вымазались в грязи, ключей у меня отнять он так и не смог.

- Идиотка! - сейчас он снова кричал, хотя во время драки старался голоса не повышать.

Я не видела, куда он пошел, но предполагала, что к машине. Так и было. Он сел в машину, завел мотор, опустил боковое стекло и сказал:

- Оставайся тут, лунатичка! Пошла ты к черту. Делай что хочешь.

Зажженный фонарик валялся на земле. Не знаю, забыл он его или оставил exprofeso. В любом случае он оказал мне этим большую услугу. Я подобрала пустую корзину и зашагала вперед. Посмотрела на часы: четверть первого. Я не знала, сколько времени мне понадобится, чтобы добраться до дому. Если, конечно, найду дорогу. Луна иногда выглядывала из-за облаков, но большую часть пути я шла в тумане. Несмотря на фонарик, я еще не раз споткнулась. Наконец я увидела вдалеке свет и направилась в его сторону,  пытаясь угадать, откуда он идет. Мне пришлось перебраться через три или четыре проволочных заграждения, луг, картофельное поле, еще одно поле, засаженное не то свеклой, не то турнепсом. И только тогда я вышла на дорогу, которая вела прямо к источнику света. Раньше я предполагала, что это усадьба, но теперь стало ясно, что это что-то другое: слишком много света и шума. "Сидрерия, наверное", - подумала я. Подойдя поближе и увидев вывеску, я поняла, что это был публичный дом.

Мое появление вызвало большой интерес.  Как только я открыла дверь, головы одна за другой начали поворачиваться в мою сторону, и вскоре все, кто был внутри, уже с изумлением смотрели на меня. Смех и разговоры стихли, и на несколько мгновений мощный голос Тины Тернер полностью завладел пространством: "Wedon'tneedanotherhero...", - пока чья-то рука не заглушила  и его, убавив звук.

- Что с тобой сделали, детка?

Из-за стойки вышла мне навстречу пятидесятилетняя старуха. Толстая, размалеванная, вымя болтается в огромном вырезе, и при каждом шаге бренчат бусы и браслеты. Наверняка хозяйка заведения.

-Детка... Бедняжка... Мужчины иногда такие свиньи! - она повернулась к своим клиентам. - Просто свиньи вонючие!

Теперь стало понятно: она решила, что меня изнасиловали. Впрочем, что еще она могла подумать, увидев меня в такое время в таком месте и в таком виде - промокшую, всю в грязи, в разорванной одежде, с измазанным кровью (это я увидела позднее в зеркале)  лицом.

- Что вы на нее уставились, пни? Вам делать нечего? И включите музыку, тут не больница!

Она забрала у меня корзину и  обняла за плечи, ласково приговаривая:

- Пойдем, милая, пойдем,  девочка, пойдем со мной.

Она увела меня в комнату за стойкой, сняла с меня мокрый плащ, умыла, усадила в кресло, разула, включила и поставила рядом со мной электрический обогреватель.

- Тебе лучше совсем раздеться, а то  схватишь воспаление легких. Сейчас я принесу тебе чистую одежду.

Я отрицательно помотала головой.

- Не хочешь? Почему? Послушай, я не собираюсь давать тебе наши платья. У меня есть и другие.

Я снова помотала головой.

- А что ты хочешь? Хочешь кофе? Или коньяк, или вина? Апельсиновый сок?  Ай, детка, все мужчины одинаковы, все мерзавцы. Но все пройдет, все пройдет, милая. Хочешь, позвоним в больницу? Вот телефон. Или хочешь позвонить в полицию?  Нам это очень некстати, но если хочешь... Или домой? Может быть, тебя там ждут? Хочешь, я позвоню? Если ты не в состоянии, я сама позвоню и их успокою...

Я попросила ее никуда не звонить и, если можно, принести  мне кофе.

В справочнике я нашла телефон такси, набрала его и, только когда меня спросили, куда за мной приехать, сообразила, что не знаю где я, и обратилась с этим вопросом к  хозяйке, которая вернулась с кофе.

- Клуб "Венус". По дороге  в Мартичипи.

Я пила кофе, а она сидела напротив меня, прикасаясь к моей руке длинным красным ногтем, словно не решалась взять меня за руку.

- Не надо было вызывать такси. Любой из наших клиентов тебя отвез бы. Сама я не могу и к тому же обязана постоянно здесь находиться, но ребята все свои, им можно доверять.

Я поблагодарила и сказала, что не стоит беспокоиться.

- Понимаю... После того, что с тобой случилось... Я тоже,  не сейчас, а раньше...

Она начала рассказывать истории из своей жизни.

Когда пришло такси, она принесла мой плащ и туфли, проложенные изнутри газетной бумагой, чтобы быстрее сохли.

- У тебя есть деньги? На такси, я имею в виду.

Я сказала, что есть. Она проводила меня к выходу другим путем, нам не пришлось проходить через общий зал.

- Ладно, до свидания, всего тебе хорошего.  Если что-то будет нужно, знаешь где меня искать. Такие , как ты, сюда, конечно, не приходят, но я хочу сказать... В общем, у тебя здесь есть подруга.

Слеза размазала тушь и оставила черный след на щеке. Таксист, к счастью, ни о чем меня не расспрашивал. Наверное, ехал и думал: что это за шлюха такая, со старой корзиной и  в грязном плаще. Домой я вернулась в двадцать пять минут третьего. Трикорнио ждал меня на своем месте.

***

Будильник я заводить не стала и на следующее утро проснулась очень поздно. Проснувшись, позвонила на работу, сказала, что плохо себя чувствую и не приду. Наполнила ванну горячей водой, пошла в спальню,  взяла трикорнио и, вернувшись в ванную, примерила его. Черное сияние над моим лбом.

Я раздевалась, стоя перед зеркалом. Медленно, словно тело мое болело намного больше, чем оно болело на самом деле.  Потом погрузилась в горячую воду и почувствовала,  как усталость и напряжение покинули меня, словно ушли с той водой, что выплеснулась через борт ванны.

Я лежала в ванне, зачерпывала трикорнио воду, надевала его себе на голову, снова снимала, снова зачерпывала воду, снова надевала. Я слышала, как звонил телефон, но мне не было до него дела. Я вылезла из ванны только когда вода совсем остыла.

В дверь позвонили. Перед тем, как открыть, я на всякий случай спрятала трикорнио в шкаф и на всякий случай плотнее запахнула халат.

- Ты дома? Я уж не знал, где тебя  и искать.

Я не пригласила его войти, но он вошел. От вчерашней истерики не осталось и следа, но выражение его лица было жестким.

- Как ты вчера добралась? Я вернулся за тобой, но тебя не нашел.

Я в ответ только улыбнулась.

- Сегодня позвонил тебе на работу, но мне ответили, что тебя нет. Звонил сюда, но никто не брал трубку. Я уже начал волноваться.

Я  сказала, что не знала, что он так обо мне беспокоится.

- Не о тебе. Обо всех нас. И уверен, что ты знаешь почему.

Я не сразу поняла, о чем он.

- Где он?

Я хотела спросить: "Ты это о чем?" - но не стала: видно было, что он настроен решительно. И сказала, что выбросила.

- Не врешь?

Он помолчал. Не поверил, конечно, и было видно, что колеблется: обыскивать квартиру или нет. Иначе почему бы кулаки были так стиснуты и губы слегка подрагивали?

- Мы посовещались и приняли решение, - он перевел дыхание. - Ты исключена из организации. Дай мне пушку.

Наверное, он ждал ответа. Ждал протеста. Но я молчала, и он заговорил снова.

- Тебе не хватает серьезности, не хватает дисциплины, без которой в организации нельзя. Ты представляешь опасность для всех нас. Огромную опасность. Поэтому мы тебя исключаем. Дай пушку.

Я направилась в ванную. Он пошел следом.

В ванной я взяла со шкафа две присоски, прилепила их к одной из плиток, вынула ее, достала из тайника пистолет, завернутый в полиэтиленовый пакет, отдала ему. Он проверил обойму, сунул пушку за ремень, прикрыл сверху свитером.

- На самом деле ты даже вне организации опасна. Слишком много знаешь. Лучше всего было бы, наверное, если бы ты уехала. Но тут не угадаешь:  а вдруг они начнут слежку за теми, с кем ты раньше встречалась? С другой стороны, если оставить все как есть...

Я смотрела на его ботинки. Он рукой откинул прядь со лба.

- Попробуй, по крайней мере, не наделать больше глупостей. И забудь все, что видела. В том числе и ту яму. Забудь поскорее. Что до остального... будем надеяться, что ничего плохого не случится.

Он пошел к дверям. Я шла сзади. Взявшись за ручку двери, он повернулся ко мне.

- Ты поняла? Забудь все. Меня ты только на улице случайно встречала. Ты ничего не видела и ничего не делала. И ... - он сглотнул слюну, - избавься ты от этой штуки. Забрось ее подальше, я тебя  прошу.