Эрнст Вист - Фридрих II Гогенштауфен

• Название: Фридрих II Гогенштауфен
• Автор: Эрнст Вист
• Издательство: АСТ, Транзиткнига
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028949-9, 5-9578-1609-4

Фридрих II.

Один из значительнейших государственных деятелей Средневековья — или не знавший жалости тиран?

Один из величайших людей, носивших корону Священной Римской империи, — или пешка в сложной игре Ватикана и Франции?

Наследник античных идеалов Древнего Рима — или «антихрист во плоти» и еретик?

Меценат и покровитель наук и искусств — или трус, для которого дипломатические интриги стали способом избегать открытого столкновения с противниками?

Эта книга откроет для вас загадку удивительной личности и удивительной судьбы Фридриха II Гогенштауфена!

---

Победа явилась для Фридриха подтверждением божественности его миссии. Его торжество над папой еще более увеличилось после победы верной императору Павии над Миланом при Монтелонго 11 мая 1241 года.

Маттеус Парижский повествует о страданиях плененных прелатов: «Им пришлось по приказу императора проделать долгий, продолжающийся около трех недель морской путь, пока они не прибыли в Неаполь и не были помещены под строжайшую охрану в находящуюся по соседству с городом, окруженную со всех сторон морем крепость. Но не для всех заключение было одинаково тяжким, потому что положение палестринца было наихудшим. (Имеется в виду Якоб Палестринский, которого император особенно сильно ненавидел.) Все сразу слегли от болезней и смертельной слабости. Во время долгого переезда они были связаны и очень стеснены, измучены зноем, с роящимися вокруг мухами, жалящими, как скорпионы, истязаемы голодом и жаждой и обречены на любые оскорбления подлых матросов… И вскоре после этого (26 июня 1244 г.) господин епископ из Пренесте, послушный папе до самой смерти, упокоился навек, покинув мир страданий».

По утверждению брата Томаса, капеллана кардинала Райнера де Витербо, бывшего одним из заключенных, в темницу бросили более шестидесяти прелатов, а именно: легатов, кардиналов, архиепископов, епископов, аббатов. В небольшом доме близ Неаполя, все они подобно свиньям лежали в одеждах, пока их не разделили и не отправили в другие тюрьмы.

И что предпринял папа? Он пережил падение Фаэнцы, морское поражение при Монте-Кристо, триумф Павии над Миланом и не отступил ни на йоту от своей позиции. Фридрих оставался врагом, его следовало победить, а не заключать с ним мир. Плененные прелаты молили папу о помощи, об освобождении. Но он просил их терпеть за веру, как Христос терпел на кресте. Старик, будучи уже на пороге смерти, остался верным святым убеждениям.

Народы удивлялись императору, совершавшему то, что никто до него не мог себе позволить. Захватить сотню священников высокого ранга и бросить их в темницу, как преступников! Наверняка раздавались и возгласы похвалы и одобрения тому, кто сумел поставить в рамки Рим и клерикалов. Но из более позднего дополнения к предсказаниям «великой сивиллы» до нас дошло:

«Море покраснеет от крови святых. Они будут увезены как пленники и как украшение невесты агнца (то есть церкви) в Париполоме (Неаполь). Агнец по виду, волк по деяниям (Фридрих) (разорит) гнездо философов, сорвет цветок Эмилии (Фаэнца). Вскормленный молоком невесты агнца, то есть церкви, вначале возвысившей Фридриха, он будет попирать ее ногами и унижать».

Зазвучали и другие голоса, полные сомнения и неприятия поведения человека, поистине не знавшего меры. Трубадуры, до сего времени воспевавшие императора, отдаляются от него, говорят о слабых сторонах человека, незадолго до этого прославляемого ими. Самый верный императору трубадур, Гилельм Фигуэйра, обозначил новый курс:

«Лучшие знатоки порицают его поступки, но я не хочу его порицать, вернее, я (просто) назову его плохим правителем, исполненным интриганства, алчным и жадным, из тех, кто не стыдится и не чурается чего-нибудь плохого…

И если он верит в победу над ломбардцами, как будто уже они полностью в его воле, почему он охотится в кустах и засаде, с собаками и леопардами? И зачем ему слоны? Вероятно, император глуп, несведущ и к тому же бездельник, раз он не доводит до конца задуманное им».

Годом позже, в 1240 году, приговор трубадура Ука де Сан-Сири становится еще более суровым:

«Все должно прийти к благоприятному завершению, и Господь должен возвысить благородные убеждения, и порядочность, и церковь против того, кто не верит ни в Бога, ни в церковь, ни в жизнь после смерти, не верит в рай и говорит, что наступает ничто, когда исчезает дыхание. Жестокость забрала у него милосердие и сострадание, и он не боится совершать ужасные грехи, а все хорошие поступки обесчещивает и унижает и прекращает их…

И мы хотим пойти завоевывать государство там, в Апулии, ибо тот, кто не верит в Бога, не должен владеть страной».

Не предвещает ли текст поход Карла Анжуйского двадцать лет спустя, с тем чтобы отнять у Штауфенов Королевство обеих Сицилии?

Нашествие монголов

В то время как Фридрих находился подле Фаэнцы, готовый к захвату города, в то время как он нашел в себе силы работать над книгой о соколиной охоте, в то время как он охотился в «кустах и засаде» с охотничьими леопардами и соколами, Европу грозил захлестнуть стремительный, повторяющийся раз в сто лет штурм из глубин Азии. Предводителем быстроходного монгольского конного воинства стал хан Батый, внук легендарного Чингисхана. Войско Батыя уже прокатилось по русским княжествам и в начале 1241 года находилось в Венгрии. Другая часть армии Батыя подчинила Польшу и двигалась в Силезию. Перед единым монгольским войском лежала раздробленная на сотню мелких личных интересов Европа, а оба князя мира, папа и император, вцепились друг в друга в смертельной схватке.

Венгерский король молил императора о помощи. Да, он даже был готов вместе со своей страной стать ленником императора! Это могло стать важным шагом на пути к укреплению безопасности восточной марки. Но император не оказал венгерскому королю реальной военной поддержки. В конце июля 1241 года он послал находящемуся в отчаянном положении венгру лишь громкие слова:

«Мы поручаем твоему усердию подняться с ратью на стороне Нашего возлюбленного, избранного германским королем сына Конрада и отбивать атаки и нападения общего врага, дабы они не могли победить ни на одном поле, пока Мы не прибудем с большой (военной) силой для их окончательного уничтожения».

Император не пришел на помощь в нужный момент, хотя мог и должен был сделаться объединяющей центральной властью в Европе, обрушил на королей и князей Европы словесный поток:

«Подобно трубным звукам восседающего на облаке всехристианского императора (Христа), над вечерними странами раздается призыв императора — собрать сверхмогучую императорскую Европу, победоносный орел которой отправит татар в тартар. К императорским орлам и к животворящему знамени с крестом — двум знакам Европы — каждый народ должен незамедлительно прислать рыцарство: Германия, горячая и яростная в бою… Франций, мать и кормилица умелого рыцарства… Англия, наводящая ужас, богатая мужами и оснащенная судами…»

Итак, вместо солдат император рассылал испуганному христианскому миру речи и сам ими упивался. Он призывает сына, короля Конрада IV, к походу против татаро-монгол. Но семнадцатилетний юноша, власть которого отец-император настолько урезал, что его можно было назвать королем с ограниченной ответственностью, не мог выставить имперское войско. Задача защиты империи легла на князей, а именно восточных князей, теснимых монгольским войском, точно так же, как после смерти Людовика Благочестивого в 840 году ведение оборонительной войны против норманнов перешло от ослабевшего рода Каролингов к боеспособным герцогствам.

При этом необходимо признать: у Фридриха в самом деле имелись веские причины оставаться в Италии. 20 июня 1241 года император пишет римскому сенату:

«Нам приходят на память прошлые подобные происшествия, как однажды, когда Мы плыли по морю на защиту Святой земли и на уничтожение сарацин, преследующих нашу веру не меньше, чем татары, именно Наш дражайший отец (папа Григорий IX) созывал войска миланцев и их сторонников, подданных империи, дабы совместно с ними вторгнуться в Наше Королевство обеих Сицилии, пока Мы пребывали по другую сторону моря, и, что еще ужаснее звучит, отговаривал через легатов все Христово воинство давать и оказывать Нам помощь в деле Христовом».

Как это верно! Фридрих играет на том, что папа, когда сам он находился в крестовом походе в Святой земле, напал с войсками на Королевство обеих Сицилии и призвал иоаннитов и тамплиеров не подчиняться отлученному от церкви императору.

Но мы не должны забывать, что папа был вынужден прибегнуть к столь строгому средству только после многократного нарушения Фридрихом клятв, составлявших основу и его императорского положения, и отношений с папским престолом.

И вот 9 апреля 1241 года на поле брани при Лигнице, вместе с тридцатитысячным воинством, собранным из германского, польского и богемского дворянства, истек кровью герцог Генрих Силезский, сын святого Хедвига и зять святой Елизаветы Тюрингской. Войско в большинстве своем пало, сам герцог Генрих был убит.

На другой день к Лигницу подошло войско богемского короля. Оно нашло лишь груды мертвых тел. Но все же силезское жертвоприношение не оказалось бессмысленным: монголы, столкнувшись с неожиданным для них сопротивлением, постарались избежать столкновения с богемским войском. Они направились на юг, где опустошили большую часть Моравии. Под стенами Вены они развернулись и через Венгрию ушли в просторы азиатской родины. Чудо произошло по причине смерти монгольского великого кагана. Монгольские полководцы поспешили обратно, заново делить власть в монгольской державе.