Фриц Лейбер - Ночь волка

• Название: Ночь волка
• Автор: Фриц Лейбер
• Издательство: А.С.К.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-7707-0647-3

---

— Погоди, — сказал Гастерсон, к которому, казалось, вернулась его прежняя уверенность. — Вначале мне нужно кое-что выкинуть из головы. — Он вытащил из внутреннего кармана машинописные листочки и разгладил их. — Я тебе уже о них рассказывал. Я хочу, чтобы ты их прочитал, прежде чем мы займемся другими делами. Вот.

Фэй посмотрел на листки и кивнул, но не взял их. Он поднес руки к горлу и расстегнул застежку своей накидки, а затем помедлил.

— Ты это носишь, чтобы скрыть горб, который появляется из-за щекотуна? — заполнил паузу Гастерсон. — У тебя вкус лучше, чем у других кротов.

— Ну, в общем-то не совсем для того, чтобы спрятать, — запротестовал Фэй, — а как раз наоборот, чтобы другим не было завидно. Мне было бы неловко расхаживать с шестой моделью, способной сканировать и принимать решения, в то время как остальные не имели возможности его купить до двадцати двух пятнадцати сегодняшнего вечера, когда он поступит в открытую продажу. Многие жители подземелья сегодня не будут спать вообще. Они будут стоять в очередях, чтобы сдать свой старый щекотун в счет покупки шестой модели, которая почти так же хороша, как и Пух-Бах.

Он начал было разводить руками, но снова заколебался, со странным опасением глядя на великана, а затем все же сбросил накидку.

VI

Гастерсон втянул в себя воздух так сильно, что даже икнул. На правом плече пиджак и рубашка Фэя были разрезаны. Из аккуратно подрубленного отверстия выглядывал серебристо-серый горб с одноглазой башенкой наверху и двумя многосуставными металлическими руками с маленькими клешнями на конце.

Это было похоже на верхнюю половину робота, как их изображают в научно-фантастических фильмах. Приземистого и злого робота-ребенка, как определил для себя Гастерсон, потерявшего ноги в железнодорожной катастрофе Гастерсону даже показалось, что в единственном огромном глазу мерцала злобная красная искорка.

— Давай свои заметки, — не слишком охотно сказал Фэй, протягивая руку. Он поймал шелестящие листки, выскользнувшие из пальцев Гастерсона, аккуратно разровнял их у себя на колене, а затем, передал через плечо своему щекотуну, который защелкнул клешни на полях с обеих сторон и довольно быстро стал вести верхний лист дюймах в шести от своего единственного глаза.

— Первое, о чем я хотел бы с тобой переговорить, Гасси, — начал Фэй, не обращая ни малейшего внимания на разыгравшуюся у него на плече маленькую сценку, — или, скорее, о чем хотел бы предупредить, — это о полной щекотунизации школьников, стариков, осужденных и живущих на поверхности. Завтра в три ноль-ноль ношение щекотунов станет обязательным для всего взрослого населения подземелья. Не заставит себя ждать и операции по выявлению уклонившихся. К слову сказать, на днях мы определим, что квадратный корень расчетного времени, необходимого для нового этапа развития, является, в большинстве случаев, наилучшей временной оценкой. Гасси, я настоятельно рекомендую тебе начать носить щекотун сегодня же. И Дейзи тоже, и твоим малышам. Если ты прислушаешься к моему совету, твои дети станут лучшими в классе. Переходный период и регулировка просты, поскольку сам щекотун следит за этим.

Пух-Бах переложил первый лист под низ стопки и начал поднимать перед глазом второй — на этот раз намного быстрее, чем предыдущий.

— У меня есть шестая модель щекотуна с пылу с жару специально для тебя, — настаивал Фэй, — и накидка на плечи. Никто не обратит на тебя внимания. — Он перехватил взгляд Гастерсона и заметил: — Восхитительный механизм, правда? Конечно, таскать двадцать восемь фунтов обременительно, но надо помнить, что это только промежуточный этап на пути к свободно парящим седьмой и восьмой моделям.

Пух-Бах закончил вторую страницу и начал бегло просматривать третью.

— Но я хотел, чтобы это прочитал ты, — ошеломленно сказал Гастерсон, не отрывая глаз от происходящего.

— Пух-Бах сделает это лучше меня, — заверил его Фэй. — Уловит суть, не выплескивая с водой ребенка.

— Но, черт подери, это ведь все о нем, — еще настойчивее сказал Гастерсон. — Он не будет объективен.

— Он сделает лучше, — повторил Фэй, — и более объективно. Пух-Бах настроен на подробное реферирование. Перестань беспокоиться. Это беспристрастная машина, а не подверженный ошибкам эмоционально неустойчивый человек, сбитый с толку обманчивым сознанием. Теперь второе дело: «Микросистемы» впечатлены твоим вкладом в развитие щекотуна и возьмут тебя на работу в качестве старшего консультанта с окладом, клетушкой для размышлений не меньше моей и соответствующим жильем для семьи. Это неслыханно удачный старт. Гасси, я думаю, ты будешь дураком…

Он запнулся, вытянул руку в требующем тишины жесте, и его глаза приобрели отсутствующее выражение к чему-то прислушивающегося человека. Пух-Бах закончил читать шестую страницу и теперь неподвижно держал листки. Секунд через десять лицо Фэя расплылось в широкой фальшивой улыбке. Он встал, стараясь не дергаться, и протянул руку.

— Гасси, — громко сказал он, — я рад сообщить тебе, что все твои страхи насчет щекотуна совершенно необоснованны. Даю слово. Для опасений нет причин. Оценка Пух-Баха, которую он мне сейчас сообщил, подтверждает это.

— Послушай, — серьезно сказал Гастерсон, — я хочу от тебя только одного. Сделай это. Просто чтобы доставить удовольствие старому другу. Сделай, пожалуйста. Прочитай эти заметки сам.

— Конечно, прочту, Гасси, — заверил Фэй тем же полным энтузиазма голосом. — Я прочту это, — он дернулся, и его улыбка исчезла, — немного позже.

— Понятно, — тупо сказал Гастерсон, прижав руку к животу. — А сейчас, если не возражаешь, Фэй, я отправлюсь домой. Я неважно себя чувствую. Возможно, озон и другие добавки в вашем подземном воздухе слишком опьянили меня. Я уже много лет не бродил по сосновому лесу.

— Но, Гасси! Ты ведь толком здесь и не побыл. Ты даже не присел. Выпей еще мартини. Прими таблетку зельцера. Глотни кислорода. Угощайся.

— Нет, Фэй. Я отправлюсь домой сейчас же. Я подумаю насчет предложения о работе. Не забудь прочитать эти заметки.

— Я прочту, Гасси, я обязательно прочту. Ты знаешь дорогу назад? При помощи значка выберешься за стену. Пока.

Он упал в кресло и отвернулся. Гастерсон вышел, толкнув вращающиеся двери. Он уже примерился сделать шаг на медленно движущуюся транспортную ленту. А потом, подчинившись порыву, резко толкнул дверь и заглянул внутрь.

Погрузившись в вялую задумчивость, Фэй сидел в той же позе, в какой Гастерсон его оставил. Пух-Бах на его плече торопливо сучил своими маленькими металлическими ручонками, разрывая заметки на все более мелкие клочки. Он бросил обрывки, которые стали медленно падать на пол, и странно повел своей левой рукой с тремя локтями — и тогда Гастерсон понял, у кого или, точнее, у чего Фэй перенял свой новый жест.

VII

Когда к концу второй полувахты Гастерсон добрался домой, он уклонился от расспросов Дейзи и рассмешил детей, разыграв выразительную сценку своего единоборства с движущимися тротуарами, а также рассказав им историю о том, как его голова застряла в клетушке для размышлений, построенной для физика-лилипута. После ужина он играл с Иможен, Яго и Клаудиусом, пока они не отправились спать, после чего был необычайно внимателен к Дейзи, восхищаясь ее побледневшими зелеными полосами, хотя все же и провел какое-то время в соседней квартире, где они хранили туристский походный инвентарь.

На следующее утро он объявил детям, что наступил праздник — праздник святого Гастерсона, — а затем позвал Дейзи в комнату и все ей рассказал.

Когда он закончил, она сказала:

— Мне нужно убедиться в этом собственными глазами.

— Ну, если ты так считаешь… — Гастерсон пожал плечами. — А я думаю, что нам необходимо отправляться в горы сейчас же. На одном я все же настаиваю — дети в школу не пойдут.

— Согласна, — сказала Дейзи. — Но, Гастерсон, мы столько всего пережили, однако дом не оставляли никогда. Мы пережили кампанию «К Рождеству Каждый Должен Находиться На Глубине Шесть Футов Под Землей» и моду на караульных собак-роботов, когда тебе отгрызли половину левой ступни. Мы пережили Ядовитых Летучих Мышей, Обученных Крыс-Диверсантов и панику, возникшую из-за Обезьян-Десантников. Мы пережили Глас Безопасности, Антикоммунистическое Гипноинструктирование, Наилучшие Таблетки и Реактивных Злодеев. Мы пережили Захолаживание, когда нельзя было включать тостер из-за страха, что он станет мишенью патрулирующих ракет, а люди, у которых начинался жар, впадали в немилость. Мы пережили…

— Что ж, спускайся вниз, — Гастерсон потрепал ее по руке, — и, когда придешь к выводу, что это совсем другое, возвращайся назад. В любом случае возвращайся как можно скорее. Я буду беспокоиться о тебе каждую минуту, пока ты будешь там находиться.