Георгий Чернявский - Лев Троцкий

• Название: Лев Троцкий
• Автор: Георгий Чернявский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03369-6

О Льве Троцком, вечном бунтаре, одержимом идеей мировой революции, неистовом враге Сталина, фанатичном строителе новой Вавилонской башни — Коммунистического интернационала, существует огромная литература, но всего двух цветов — черного или белого. Георгий Чернявский, профессор, доктор исторических наук, впервые предпринял попытку объективного жизнеописания этой мятежной фигуры: от юношеских марксистских колебаний, митингующей молодости, ссылок и побегов, зарубежной революционной выучки среди анархистов, меньшевиков и большевиков — до второго после Ленина вождя молодого пролетарского государства, жесткого наркомвоенмора, яростного дискутера, высланного из страны оппозиционера, скитальца по странам и континентам, погибшего в Мексике от руки агента своего главного врага. В книге Троцкий представлен в многокрасочной палитре. Борец-практик и кабинетный теоретик, нежный муж и герой всевозможных любовных афер, деспот и человек безоглядных страстей, щеголь и гневный обличитель буржуазных уютов, но всегда, по его словам, — большевик-ленинец. Лев Троцкий, полагает автор, остался в истории последним великим коммунистом-утопистом. Книга содержит много новых, неизвестных материалов из архивных фондов России, Украины, США, Мексики и других стран.

---

В результате провала нелегальной социал-демократической организации в Санкт-Петербурге во время первомайского собрания в лесу была арестована Наталья Седова. После сравнительно недолгого ареста она была выслана в Тверь.[168] Идентичность ее супруга была раскрыта. Ему пришлось покинуть столицу и переселиться в Финляндию, которая хотя и входила в состав Российской империи, но была убежищем для революционеров, ибо тамошнее законодательство предусматривало право приема политических беглецов, и местные чиновники отказывались выдавать их центральным властям. Это был один из любопытных парадоксов политической ситуации в Российской империи начала XX века.

Троцкий остановился на постоялом дворе «Рауха» («Покой») в лесу, возле глухого озера. Здесь, готовя к печати перевод одной из речей германского социалиста XIX века Фердинанда Лассаля и свое предисловие к ней, Троцкий обдумывал и совершенствовал свою революционную политическую концепцию завоевания власти рабочим классом и перехода к социализму.[169]

Троцкий вспоминал: «Там для меня наступила передышка, состоявшая из напряженной литературной работы и коротких прогулок. Я пожирал газеты, следил за формированием партий, делал вырезки, группировал факты. В этот период сложилось окончательное мое представление о внутренних силах русского общества и о перспективах русской революции».[170] Думается все же, что Троцкий несколько преувеличивал степень зрелости своих представлений о революционном процессе. Новыми чертами и аргументами его взгляды обогатились во время работы в Петербургском совете, а вслед за этим в период пребывания в тюремном заключении.

Член Петербургского совета

Тем временем в стране развивалась революция. Одна задругой накатывались волны забастовочного движения, возникали волнения в армейских частях, поднималось национально-освободительное движение, особенно в Царстве Польском, входившем в состав империи. Подавляя эти выступления, правительство графа С. Ю. Витте все более понимало необходимость изменений в социально-политической структуре страны, в неизбежности реформ. Вначале правительство готово было пойти только на ограниченные мероприятия. Однако продолжавшиеся волнения и особенно разразившаяся в октябре 1905 года забастовка, охватившая многие города, вынудили императора Николая II выступить с обширной программой преобразований. 17 октября был опубликован царский Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», который провозглашал «незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов». Был обещан созыв законодательной Государственной думы. Вслед за этим была объявлена политическая амнистия.

Либерально-демократические силы рассматривали царский манифест как победу в движении за обновление России, начальный шаг на пути ее постепенной мирной модернизации. Совершенно иную позицию занимали оказавшиеся на легальном положении партии и группы социалистической ориентации, прежде всего социал-демократы и социалисты-революционеры. Они видели в манифесте царя лишь исходный пункт для привлечения на свою сторону тех сил, которые чувствовали себя угнетенными или ущемленными.

Если умеренные социалисты, к которым принадлежали меньшевики и основная часть эсеров, занимали более или менее трезвую позицию, придерживаясь классической марксистской схемы подготовки «социалистической революции» по мере развития капитализма и превращения пролетариата в большинство нации, то экстремисты стремились к «углублению» революции немедленно, к организации бунтов толпы в максимальных масштабах, в отношении которых употребляли эвфемизм «вооруженное восстание». Именно таковым деятелем оказался Троцкий.

Еще до оглашения царского манифеста Троцкий возвратился в Петербург. Бурные события повлекли его за собой, и в новых условиях он оказался одним из наиболее ярких и востребованных деятелей. Четко уже определившееся блестящее ораторское искусство, умение опровергать утверждения оппонентов, находчивость в моментальном подборе собственных аргументов, доступных массе, самоуверенность и директивность манер — все эти качества являлись как раз теми, которые были в наибольшей степени востребованы в недели наивысшего революционного накала. Троцкий оказался в нужном месте в нужное время. Он приехал в столицу с планом создания выборного беспартийного рабочего органа, который состоял бы из представителей предприятий, по одному делегату на тысячу рабочих. Но от литератора-меньшевика Н. И. Иорданского, которому Троцкий изложил этот план в вечер приезда, он узнал, что подобный лозунг выборного органа, правда, чуть большего масштаба — по одному делегату от 500 человек, уже выдвинут меньшевистской организацией, и этот орган получил название Совет рабочих депутатов.

Первое заседание Петербургского совета состоялось 13 октября. На нем присутствовало около 40 человек, в следующие дни число депутатов росло, достигнув 562. Две трети составляли меньшевики, участвовали большевики и эсеры. Представлены были общественные организации — железнодорожный, почтово-телеграфный и крестьянский союзы и несколько других, более дробных профсоюзов, возникших в эти дни. Почти одновременно аналогичные органы стали создаваться в других городах. Инициаторами их образования были, как правило, меньшевики. В некоторых местах, прежде всего в Москве, во главе Совета стали большевики. В практической работе разногласия между фракциями притуплялись, хотя соперничество отнюдь не исчезло.

Троцкий с самого начала принимал активное участие в работе Совета, где выступал под фамилией Яновский. Выступления следовали ежедневно, часто несколько раз в день. Касались они как организационных вопросов работы самого Совета, так и тактики массовых выступлений, мероприятий правительства и местных властей.

О быте задумываться было некогда. Даже тогда, когда житейские дела оказывались связанными с личной безопасностью, ими пренебрегали. После Октябрьского манифеста Наталья возвратилась из Твери, и Лев снял комнату у человека, который, как выяснилось, был биржевым спекулянтом. Доходы его в условиях революции резко сократились, и он вынужден был сдать внаем часть своей обширной квартиры. Не имея понятия о том, кто такие его новые жильцы, он однажды взял у Натальи очередной номер газеты и сразу натолкнулся на статью некого Яновского «Доброго утра, петербургский дворник». Хозяина особенно возмутило, что социалисты добрались и до дворников. Он выхватил из кармана револьвер и стал потрясать им: «Если бы попался мне этот каторжник, я бы его вот из этого застрелил!» Встревоженная Наталья приехала к Троцкому в редакцию газеты, в которой он сотрудничал, с вестью об опасности. Но времени искать новую квартиру так и не нашлось. Вплоть до ареста Льва Троцкие продолжали жить под фамилией Викентьевых там же. Их подлинное лицо так и не было установлено. «После моего ареста на нашей квартире даже не сделали обыска».[171]

Деятельность Троцкого на высшем этапе революционной активности (октябрь — декабрь 1905 года) развивалась по нескольким направлениям.

Одним из них была журналистика. Вместе с Парвусом он овладел маленькой и совершенно невлиятельной «Русской газетой» и за несколько недель превратил ее в популярный массовый орган. Почти сразу тираж поднялся с 30 тысяч до 100 тысяч экземпляров, а через месяц подписка на нее и розничная реализация составили почти полмиллиона. Газета продавалась по копейке за экземпляр и раскупалась почти моментально, так что купленные экземпляры приходилось передавать из рук в руки. Весьма недружелюбно относившийся к Троцкому П. А. Гарви[172] признавал: Троцкий и Парвус смогли это издание превратить «в бойкую популярную рабочую газету».[173]

13 ноября начала выходить организованная Троцким совместно с группой меньшевиков большая общеполитическая газета «Начало». В ней сотрудничали Парвус и видные меньшевистские деятели Мартов, Потресов, Дан, Мартынов. Имея в виду преобладание меньшевиков, Троцкий и Парвус поставили в качестве условия сотрудничества требование, чтобы каждая статья была опубликована за подписью. Оно было принято. В газете происходили дискуссии Троцкого с меньшевистскими деятелями. Мартов полагал, что ему будет очень трудно ужиться с Троцким. Однако он писал Аксельроду в конце октября: «Сделаем все возможное, чтобы ужиться».[174] Что же касается Плеханова, то участие Троцкого в меньшевистской газете вызвало его негодование. Он возмущенно апеллировал к тому же Аксельроду в феврале 1907 года, то есть тогда, когда газета «Начало» давно уже не выходила: «Наведи справки, каким это образом меня вынуждают платить за «Начало», которое было мне так ненавистно».[175]