Леопольд Тирманд - Злой

• Название: Злой
• Автор: Леопольд Тирманд
• Издательство: ИМП «Рубикон»: РИП «Оригинал»
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-7707-6972-6

Описанные в романе события разворачиваются в Варшаве 50-х годов, ещё не убравшей свои руины. Мутная волна уголовщины захлестнула столицу, угрожая жизни и благополучию горожан. Неожиданно у бандитов появляется таинственный враг, которого они назвали «Злой». Его ищут все — и милиция, и преступники. Что кроется за этим, тёмные тайны преступного мира, сложные переплетения судеб — всё это раскрывается только в конце книги — удивительно современной и созвучной нашему сегодняшнему дню.

---

Поздно вечером Роберт Крушина обессиленно лежал в кресле в кабинете председателя кооператива «Торбинка». На голове у него был лёд, а в дрожащих руках — сифон, из которого Роберт жадно пил газированную воду.

— Ничего не помогает, — плаксиво жаловался он, нажимая язычок сифона.

— Мне всё кажется правдоподобным, — обратился Меринос к Вильге, который сидел, удобно расположившись в другом кресле. — Мехцинский предупреждал Крушину об этом Пегусе. Может, они поцапались из-за девушки в Анине.

— Может быть, — холодно ответил Вильга. — Ну и что теперь будет?

— Я должен видеть этого Сюпку, и поскорее, — заявил Меринос, затягиваясь сигаретой. — Крушина, — обратился он к Роберту, — слышишь? Завтра вечером чтобы у меня был этот Сюпка — живой, а не мёртвый. Надо действовать быстро, очень быстро, — добавил он задумчиво.

— Как это сделать, начальник? Пан председатель, как я смогу это провернуть? — простонал Крушина слабым голосом.

— Пусть у тебя голова болит, как это сделать.

— Моя голова, моя голова, — скулил Крушина. — Где у меня голова? Есть у меня вообще голова? Сверху — скользанка, а внутри — немного помоев…

Тупоносый «шевроле» притормозил на каменистом шоссе. Мотор смолк. Четыре фигуры соскочили с грузовой платформы и медленным шагом двинулись прямо на огни железнодорожной станции. Вечер был тёплый и ясный, пахло маем и сухой прошлогодней хвоей. Небольшая пригородная станция — собственно, длинный бетонированный перрон под цементной крышей — лежала среди песков и сосновых боров Мазовецкой равнины, где сухость воздуха и запахи хвойного леса как бы дополняют пейзаж.

Четыре человека уселись на поваленные столб бетонного забора. Бледные огни станции белели в тёплых майских сумерках. Светились огоньки сигарет.

— Холера его знает, — отозвался один из четырёх, — долго ли придётся ждать?

— Недолго, — ответил другой, слегка шепелявя. — Он всегда возвращается в это время.

— А мне всё равно, — заявил третий, — всё равно негде ночевать.

— Что произошло, Пятый Колодец? — спросил шепелявый. — В чём проблема?

— Да так, пан Шая, — вздохнул Пятый. — Выкинули меня из рабочего общежития. Я теперь бездомный.

— Поезд идёт, — заметил четвёртый.

Бесшумная змея электрического поезда быстро вползла на станцию Анин и остановилась; высыпали пассажиры.

— Ну, ребята, внимание! — напряжённо шепнул Шая. — Стасек, иди искать!

Один из парней направился к тускло освещённым ступенькам, ведущим с перрона вниз. Пробегая быстрым взглядом по редкой толпе, взгляд Стасека выделил в этом человеческом ручейке низенького мужчину в расстёгнутом железнодорожном мундире. Стасек резким движением отбросил окурок и подошёл к нему.

— Гражданин Сюпка Юзеф? — спросил Стасек.

— Я, — испуганно ответил железнодорожник, останавливаясь и поднимая вверх потное, лоснящееся лицо.

За ним, на расстоянии нескольких шагов, остановился тёмный, неброский силуэт человека в котелке, с зонтиком в руках.

— Я из милиции, — заявил Стасек, вынимая из кармана нечто похожее на удостоверение, — хочу задать вам несколько вопросов. Позвольте, я вас провожу.

Сюпка пробормотал: «Конечно… С охотой… К вашим услугам…» и пошёл за Стасеком к поваленному забору. В нескольких шагах от них двигался едва заметный в сумерках силуэт в котелке. Через минуту Сюпка ощутил тяжёлый удар по лицу, и кто-то сильно пнул его в почки. Он упал. Хотел крикнуть, но только задушенный стон доносился из-под тряпок, которыми ему молниеносно обмотали голову.

«Шапка! Портфель!» — отчаянно подумал Сюпка, как любой попавший в беду, о вещах, наименее важных в этот момент. Он резко рванулся, пытаясь спасти шапку и портфель, и его ещё раз сильно ударили в живот.

Сюпка завыл от боли, однако сквозь тряпьё слышался только жалкий скулёж.

— Чего ты с ним ещё возишься? — услышал он нервный, сердитый голос. — Разве ты, Пятый, не видишь, что с него довольно?

— А ну его, — ответил другой голос. — Всё равно мне негде ночевать.

— Сделаем, — успокоил его шепелявый, — ничего не бойся, для такого ценного парня что-нибудь найдём. Ну, панове, в дорогу!

Сильные руки подняли Сюпку вверх и швырнули на какой-то твёрдый, обитый железом пол. Он в третий раз застонал от боли, но его стон потонул в гудении мотора.

Из-под котелка у человека, стоявшего неподалёку, вырвалось сдержанное проклятие, потом слабый довольный смешок и, наконец, тихий шёпот:

— Значит, так. Понятно! Это должно было произойти.

Потом человек достал карманный календарик, в котором старательно отметил дату и время происшествия.

После нескольких минут очень быстрой езды Сюпку сняли с платформы и посадили на землю. Он услышал звук удаляющихся шагов и, ободрённый тишиной, начал сдирать тряпки с головы. Сорвав их, он, наконец, увидел перед собой две огромные могучие фигуры, которые стояли молча, держа руки в карманах. Лица не были видны из-за поднятых воротников и низко надвинутых шляп. От неожиданности у Сюпки перехватило дыхание; придя в себя, он осознал, что сидит на каком-то пустыре, среди битого кирпича и строительного мусора, опираясь плечами на ржавую, наполовину сорванную проволочную сетку. Вдали маячили уличные фонари.

— Юзеф Сюпка? — приветливым голосом спросил более высокий из двух людей.

— Я, — кивнул головой Сюпка. Он хотел подняться и встать, но тот, что пониже, необыкновенно плечистый, приказал:

— Сиди!

— Пан Сюпка, — медовым голосом проговорил более высокий, — пожалуйста, расскажите о том случае на Восточном вокзале, свидетелем которого вы были.

— Я… я уже говорил в милиции… — пробормотал Сюпка. — И снова получил повестку. Хватит с меня уже этого, — добавил он плаксиво. — Я был пьян. Знаете, господин начальник, такое случается, верно? А теперь вот история…

— Говори! — грозно бросил человек пониже, и звук его голоса напомнил Сюпке о всех болевых ощущениях нынешнего вечера.

— Гражданин начальник! — простонал он. — Они дрались… А может, и нет, холера их знает… Именно так — совсем не дрались. Тот пан покойный вдруг как крикнет: «Погашу тебе эти белые глазищи! Задую эти бандитские фонари! Кудлатый заплатит!» А потом тот, второй, крикнул: «Оставьте меня в покое, пан!» и «Не буду тебя здесь бить, слышишь! Но если встречу в третий раз…» Потом пан покойник стал убегать и попал под поезд…

— Очень хорошо ты об этом рассказал, Сюпка, — проговорил высокий. Он замолчал, будто что-то обдумывая, потом заговорил:

— Слушай, Сюпка, ты говорил что-то о новой повестке в милицию, верно? Так вот, в милиции ты на этот раз скажешь так: того пана покойника бросили под поезд. Просто схватили за одежду и бросили под локомотив. Понял? А если тебя там спросят, почему ты этого сразу не сказал, ответишь, что испугался. Что ты железнодорожник с Варшавского узла и знаешь некоторые вещи, причём такие, о которых желательно не упоминать, если не хочешь сам оказаться на рельсах под колёсами, верно?

— Это точно!.. — задохнулся от испуга Сюпка, как зачарованный вглядываясь в высокую фигуру.

— Видишь, братец, мы понимаем друг друга. Ты же знаешь о таких, которые бросают людей под поезд, правда, Сюпка? Это очень злые люди… особенно на линии Зомбки — Воломин; хотя это далеко отсюда, но ведь они могли перейти и на другую линию? Разве нет? И здесь когда-то были: помнишь такой случай в Юзефове?

Сюпка почувствовал, как волосы становятся дыбом У него на голове и холодный пот течёт по спине. Это правда! Он восемь лет работал на Варшавском узле и кое-что знал о таких делах. Был случай в Юзефове, в самом деле был! Злой человек! ЗЛОЙ.

— Пан начальник, — выдавил он из себя, — может, так и было. Я уже ничего не знаю. Мог не разглядеть. Этот ЗЛОЙ… о Боже, такой на всё способен.

— Рад, что мы поняли друг друга, пан Сюпка, проговорил высокий медовым голосом, — потому что если бы вы этого не поняли, мне пришлось бы разъяснить вам иначе, Болезненнее… — В медовом голосе прозвучала такая жестокая угроза, что Сюпка совсем растерялся: он даже перестал понимать, кого, собственно, нужно бояться.

— Ну! — сказал высокий, словно бы собираясь уходить.

— Пан начальник, — поспешно заговорил Сюпка, поборов свой страх. — Те паны, которые со мной ехали… сопровождали меня… знаете, пан начальник… совсем новая шапка и портфель… да, да. Кожаный портфель при этом черти взяли. Я понимаю, что паны торопились, но портфель… Старый, изношенный, но кожаный, — вдохновенно врал Сюпка, так как портфель был брезентовый и принадлежал сыну, который недавно закончил школу.

Высокий вынул из кармана блокнот и бросил Сюпке. В мутном сумраке железнодорожник разглядел пятьсот злотых.

— Это очень злой человек! — выкрикнул Сюпка с преданностью и усердием неофита, и внезапно его охватил беспричинный страх.