Мирон Хергиани - Тигр скал

• Название: Тигр скал
• Автор: Мирон Хергиани
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1989
• ISBN: 5-265-00797-0

Лирическая повесть, основанная на воспоминаниях, рассказывает не только о жизни и подвигах одного из выдающихся грузинских альпинистов Михаила Хергиани (1935-1969), но и о его товарищах по восхождениям на горные вершины, о соревнованиях по скалолазанию в СССР и зарубежом в 40 — 60-х годах XX века. Погиб при попытке рекордного восхождения на стену Sualto массива Civetta в итальянских Доломитовых Альпах. После того, как Хергиани сорвался со стены, падающий камень перебил страховую верёвку. Похоронен в родном селе Местиа.

        Автор — Мирон Хергиани, грузинский прозаик, брат Михаила Хергиани.

С сайта irsl.narod.ru

---

29 августа в десять часов утра мы уложили в рюкза­ки провиант и все необходимое, надели кошки и на веревках начали спуск в небольшой, но очень крутой кулуар, который вчера прошли с Иагором, разведывая дорогу.

На сорок — пятьдесят метров ниже нашего лагеря снежный кулуар, или, точнее, снежная лощина, примы­кает к небольшому скальному массиву, который тянется дальше перпендикулярно лощине и, сворачивая почти под прямым углом к югу, заканчивается вертикаль ной стеной. Продвигаемся по правому краю снежного поля, держа курс на юго-западный угол, где эта стена понижается и где обойти ее, как мы полагали, будет легче.

Спустя приблизительно полтора часа мы одолели наконец этот тяжелейший участок. После того мы шли по едва заметному подобию хребта. Его разделяет надвое снежное поле. Одна часть — восточная, дру­гая — на которую мы поднялись,— западная, более ко­роткая, но намного более крутая и обледенелая.

Обе эти части представляют собой арену действия часто срывающихся с вершины Ушбы снежных лавин. Лавины опаснее в западной части, поскольку она кру­тая и обледенелая. Мы должны были траверсировать ее, чтобы выйти к юго-западному, так называемому Красному углу скальной стены.

Этот участок является труднейшим на пути к Галстуку.

С превеликой осторожностью прошли мы один за другим страшный склон и вышли к северо-западному скалистому берегу оконечности Галстука. Скалы очень отвесны, но, поскольку на них нет ни снега, ни льда, менее труднопроходимы и менее опасны. Мы беспре­пятственно поднялись наверх и вышли к юго-запад­ному углу южной скальной стены. Высота над уровнем Черного моря достигает здесь около 4300 метров.

У основания стены мы обнаружили следы бивака, который был разбит в 1933 году швейцарскими альпи­нистами. Небольшая ровная площадка с одной стороны ограничена скальной стеной. По всей видимости, бивак рассчитан на двоих, что совпадает и с количеством членов швейцарской группы. Эта «находка» нас воо­душевила. Трудно передать, какую радость, какое ду­шевное спокойствие и веру в себя вселяют в сердце пусть самые незначительные следы пребывания чело­века в этом царстве снегов, скал и льдов.

Было уже половина четвертого, день клонился к вечеру, и продолжать путь не имело смысла, но посколь­ку, во-первых, следовало максимально использовать время, а во-вторых, не мешало выяснить, что ожидало нас за углом, мы решили продвигаться вперед.

Мы прошли вдоль стены около пятидесяти метров. Повернули к западному углу южной стены, и глазам нашим во всем своем величии предстала знаменитая двухсотметровая западная стена Ушбы, снискавшая ей репутацию труднейшей вершины Кавказа и Европы.

Эта стена привлекала всех альпинистов. Многие пытались достигнуть хотя бы ее основания, но боль­шинство не сумело и этого. Теперь, когда мы, совер­шив тяжелый переход от первого лагеря до второго и оттуда —до Красного угла, очутились перед стеной и окинули ее взором, стало ясно, что все преодоленное до сих пор — лишь отдельные трудности, а главная, ре­шающая борьба начнется здесь.

Время поджимало, необходимо было найти подхо­дящее место для ночевки. Но выше Красного угла нигде не виднелось площадки, которая могла бы приютить не­сколько человек. У основания стены невозможно было улечься и одному. Поэтому мы стали спускаться к Красному углу. Спустившись примерно на тридцать метров, мы обнаружили платформочку, на которой с большим трудом уместился бы один человек. На не­сколько метров ниже первого верхнего «приюта» нашли еще одну такую же платформу. Поскольку Гио и Иагор предпочли спуститься к Красному углу, где была готова «спальня» на двоих, то мы с Александрой остались на гребне Южной стены Ушбы.

ПЕРВАЯ СХВАТКА И ОТСТУПЛЕНИЕ

После завтрака мы выбираем путь в скалах. Но наметить его издали по вертикальным гладким скалам очень трудно. Глаз задержался на углублении в нижней части стены, напоминавшем камин. Когда мы присмот­релись получше к этому камину, увидели какую-то бе­лую черту, спускавшуюся сверху. Это оказался обрывок веревки, оставленный нашими предшественниками.

Чтобы подойти к основанию камина, надо было идти по карнизу вдоль стены.

Миновав это опасное место, мы очутились у основа­ния камина, на котором висела замеченная нами издали веревка.

Она совершенно прогнила и рассыпалась от одного прикосновения. По всей вероятности, она была остав­лена здесь в 1903 году экспедицией Шульце. Кроме веревки мы обнаружили вбитый в стену камина желез­ный крюк.

Камин оказался почти вертикальный. С помощью чуть заметных выступов в скале всем удалось подняться наверх. После первого камина нам встретился второй. Там мы нашли еще два крюка, закрепили на них верев­ку, оставили Александру, а сами вместе с Гио стали подниматься по полке камина вдоль стены. Вышли к третьему камину, где опять обнаружили крюк.

Эти крюки словно бы указывали нам дорогу, и я тот­час решил подняться и на этот третий камин. Но моя попытка не увенчалась успехом: после долгой упорной работы я был вынужден возвратиться.

Теперь попытался подняться Гио, но и он вернулся, ничего не добившись.

Поскольку по всем признакам этот камин и являлся единственно возможным путем наверх, мы с Гио в тече­ние почти трех с половиной часов работали, сменяя друг друга, но все наши усилия пропали даром, и мы были вынуждены отступить.

Гио воспользовался моментом и стал излагать свою любимую теорию о том, что Ушба — неприступная вер­шина, что «на нее никто еще не поднимался, а кто ут­верждал, что поднялся,— лжет», и все в таком роде.

С тяжелым чувством потерпевших поражение мы вернулись назад. Самым неприятным было то, что нас одолевало сомнение: а сможем ли мы вообще подняться на Ушбу?.. Хватит ли у нас сил на это?.. А если нет? Если нам предстоит уйти «с пустыми руками»? О, тогда наша экспедиция станет предметом насмешек всей Сванэти. Вместо того чтобы развеять суеверные представления местного населения о недоступности и недосягаемости Ушбы, мы лишь упрочим их.

Было уже три часа пополудни, когда мы спустились к камину Александры. Она посоветовала искать дорогу наверху. «Ожидая вас,— сказала она,— я отсюда рас­сматривала верхнюю часть этой стены, и думаю, что там можно будет пройти...»

Высота нависающего над пропастью карниза стены равнялась приблизительно трем метрам. Я подставил плечо Гио, потом помог ему руками и ледорубом. Через минуту сверху раздался его радостный голос: «Веревку, веревку! Отсюда можно подняться!»

Мы встрепенулись, надежда вновь засветилась в наших сердцах. Усталость словно рукой сняло, и мы были готовы продолжить штурм, но время подошло к четырем часам, да и Иагор ждал нас внизу.

Наконец мы собрались вместе. Иагор и Гио захоте­ли ночевать у основания южной стены. Александра предпочла остаться на своем месте, у основания камина, и мы по ее требованию привязали ее там веревкой. Мне понравилось ее решение: таким образом она сэко­номит ту энергию, которую попусту должна была бы затратить на преодоление нескольких сот метров труд­ного и опасного пути вниз, к Красному углу, и на обрат­ный подъем утром.

Решение Александры ночевать в скалах привязанной понравилось мне и по другим соображениям: ведь нам предстоял в высшей степени трудный путь, полный предвиденных и непредвиденных опасностей. Кто-то из нас мог бы и вовсе отказаться от дальнейшего вос­хождения, кто-то мог утратить интерес к Ушбе. А это, естественно, ослабило бы группу как физически, так и морально. Александра же стала заложницей, что делало совершенно невозможным отступление и вынуждало нас всех, несмотря ни на что, возобновить штурм. Путь к отступлению таким образом был отрезан.

...С горами шутки плохи, это хорошо знают все горовосходители. В повседневной жизни нам многое прощается, во всяком случае, многое «обходится», но человек, идущий в горы, должен очиститься, освобо­диться от грехов, от зла — иначе горы не примут его. Если ты не пережил катарсиса, ты обречен на пора­жение.

Иная вершина с виду спокойная и безобидная, словно овечка. Например, Тэтнулд. Ее называют Не­вестой Сванэти. Поглядеть, так она и вправду на невес­ту похожа, красивая, белая, никакой угрозы не сулит. А ведь на этих склонах и разыгралась трагедия 1929 года, когда погибли Симон Джапаридзе и Пимен Двали! И как просто, незаметно все это началось. Ледник шутя, невзначай отправил на тот свет двух сильнейших альпинистов. Вот как описывает гибель Симона Джапаридзе и Пимена Двали единственный свидетель этой ужасной катастрофы, один из осново­положников грузинского советского альпинизма Геор­гий Николадзе:

«До скалы оставалось 2—3 сажени, и там было бы уже не страшно, как вдруг случилось это... Пимен стоял обеими ногами на одной ступени и обеими же ногами начал скользить вниз, поначалу медленно, сов­сем медленно, почти незаметно. Он пытался закрепить­ся с помощью палки, но старания его были тщетны. Я в страхе окликнул Симона, который стоял ближе к Пимену, чем я, но спиной к нему, и вырубал новую ступеньку. «Пимен, Пимен!» — закричал Симон и по­спешно воткнул ледоруб у колен упавшего Пимена. Но ледоруб не помог. Тогда Симон схватил Пимена за плечо, однако уже ничто не могло его удержать, участь его была решена, и участь Симона тоже.