Жаклин Рединг - Белый рыцарь

• Название: Белый рыцарь
• Автор: Жаклин Рединг
• Жанр: Исторические любовные романы

Этот роман посвящен тысячам шотландских Горцев, лишившихся родного крова, векового наследия предков, а зачастую и самой жизни в печально известные времена, вошедшие в историю под названием «The Highland Clearances»(«Зачистка Шотландского Высокогорья[1]» или «Изгнание шотландцев»).

Действие романа происходит в 1820 г., в эпоху Регентства и входит в серию «Белый Квартет» («Белая Магия», «Белый Вереск», «Белый Туман»).

Провинциальная и совсем неискушенная в делах любви леди Грейс Ледис заключает брак по расчету с Кристианом Виклиффом, умопомрачительным красавцем-аристократом, за которым в высшем свете идёт настоящая охота в надежде окрутить наследника герцога Уэстоверского. Однако Грейс хватило и одного взгляда на будущего супруга, чтобы понять, насколько тот высокомерен, холоден, неучтив и явно скрывает ото всех свое тёмное прошлое.

Грейс — сирота, которую воспитывала души не чаявшая в ней бабушка — никак не может освоиться в лондонском высшем обществе, да еще странное поведение жениха, день ото дня становящееся все более и более гнетущим не прибавляет радости. Поворот сюжета, когда Грейс решает сбежать в шотландское Нагорье, чтобы обрести душевный покой в романтичном «Скайнигэл-Касл» — родовом владении своей бабушки, позволяет автору познакомить читателей с полными драматизма страницами истории Шотландии получивших название «Изгнание шотландцев».

Следует отметить, что, несмотря на несомненный литературный талант и прекрасный слог Жаклин Рединг, даже самые восторженные поклонники ее романов могут счесть данное произведение несколько мрачным и депрессивным. Жесткая психологическая травля Виклиффа по отношению к Грейс весьма неприятна, так как и взрывы его буйного темперамента и резкие перепады настроения возникают буквально на пустом месте. Так что читателям стоит заранее смириться с тем, что этот герой совершенно точно не является галантным рыцарем в сияющих доспехах, столь характерным для романов описывающих блистательную эпоху Регентства.

---

— Скажите, милорд, — сделав глоточек кларета[14], спросила Грейс, — почему мы остаёмся в Уэстовер-Холле только на одну ночь? Ведь если у вас есть дела, которыми необходимо заняться, мы, без сомнения, могли бы пробыть здесь и дольше.

Даже не взглянув на неё, Кристиан взялся за ложку:

— В Лондоне есть более неотложные вопросы, требующие моего присутствия. Исполнить то, что здесь требуется, не займёт много времени. Мы отправимся в город завтра, как и собирались.

Он приступил к еде, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Однако Грейс не смогла сдержать своего любопытства.

— Но, раз мы непременно должны ехать завтра, не было ли более благоразумным провести ночь где-нибудь между Литтл-Бидлингтоном и Лондоном, или, возможно, даже вернуться в город, нежели делать такой крюк к западу, потратив при этом почти целый день.

Кристиан положил ложку, и открыто взглянул ей в глаза:

— Да, миледи, это было бы благоразумнее, и будь у меня выбор, именно так бы мы и поступили. Но в роду Уэстоверов есть традиция, о которой вам пока неизвестно. Можете назвать её одним из этих ваших «правил», если угодно. Понимаете, все новобрачные должны провести свою первую брачную ночь на герцогском ложе Уэстоверов — если быть точнее, они должны лишиться там девственности. Говорят, что это является залогом появления следующего наследника мужского пола.

При этих словах, рот Грейс открылся от изумления, а в следующее мгновение её ложка со звоном упала на пол.

></emphasis>

[15][16]

[17]

[18]

Глава 8

Вернувшись после ужина наверх, Грейс обнаружила медную ванну, ожидавшую её в гостиной, смежной с главными герцогскими покоями. Вода была усыпана нежными розовыми лепестками, поднимающийся над нею пар словно приглашал Грейс поскорее окунуться, а в потрескивающее в мраморном камине пламя как раз подбросили новых поленьев. Миссис Стоун позаботилась обо всём, что могло понадобиться Грейс — мыло, на котором был вытиснен Уэстоверский герб, мочалка, полотенца и тёплый халат. Она даже положила на туалетный столик ночную рубашку Грейс и щётку для волос, приложив при этом записочку, чтобы та дёрнула за шнурок колокольчика, когда ей понадобится помощь, чтобы одеться.

Стремясь поскорее очутиться в ванне, Грейс поспешно принялась раздеваться: расстегнула пуговицы на корсаже, и стянула платье вниз. Перешагнув через него, она вновь посмотрела на лужицу шёлка у своих ног — платье, которое она надела, чтобы стать сегодня женой. Она не могла всерьёз думать о нём как о своём свадебном платье, потому что оно было не тем, о котором она мечтала — о платье, которое её мама и Нонни надевали в день своей свадьбы. «Если ты наденешь это платье, — обещала ей Нонни, — то брак твой будет благословен тем же счастьем и довольством, что обрели мы с твоей матерью, выйдя замуж».

Но из-за поспешности, с которой герцог стремился устроить свадьбу, бабушкино платье не успели вовремя доставить в Ледисторп. Вместо него Грейс пришлось надеть самый красивый из имеющихся у неё нарядов. Тот, в котором она была на балу, когда ввалилась через стену прямо в гардеробную лорда Найтона. После событий той ночи ей оставалось только надеяться, что это платье не приносит с собой неудачу.

Грейс подняла платье с пола и аккуратно сложила его в изножье кровати… герцогского ложа… герцогского ложа Уэстоверов. Это было массивное, стоявшее на возвышении сооружение, обильно украшенное резьбой и отделанное роскошным тёмным бархатом. Слова, что за ужином произнёс Кристиан, до сих пор тихим эхом отдавались у неё в голове.

Все новобрачные должны провести свою первую брачную ночь на герцогском ложе Уэстоверов — если быть точнее, они должны лишиться там девственности…

Грейс не была совсем уж невежественна в вопросе о том, что происходит между мужчиной и женщиной, и в результате чего появляются дети. Ведь она выросла в деревне, среди лошадей, собак и разной другой домашней животины. Несмотря ни на что, сейчас всё казалось ей ненастоящим, словно в страшном сне, но ведь так или иначе, она всегда полагала, что когда в её жизни наступит этот момент, она будет знать о своём избраннике больше, нежели просто его имя.

Грейс отвернулась от кровати и вытащила заколки из волос, позволив их тяжёлой массе свободно спадать до самой талии. Она шагнула в ванну и скользнула под воду; чистое тепло обволакивало её тело, приятно лаская кожу. Пока Грейс наслаждалась купанием, в голову ей пришла мысль о том, что этой ночью она, возможно, зачнёт дитя. Ведь потому её и выбрали, она понимала — именно с этой целью герцог подыскивал внуку невесту. Вот в чём заключалось предназначение каждой новобрачной в благородных кругах — произвести на свет сына, который унаследует титул, а лучше двух — на всякий случай. Она подумала о том, что стала бы весьма необычной матерью, вовсе не похожей на тех леди, что наносили визиты её бабушке в Ледисторпе.

С тех пор, как Грейс исполнилось тринадцать лет, Нонни разрешила ей присутствовать на чаепитиях, которые устраивала для гостей, несмотря на неодобрительные взгляды прочих леди. Грейс сидела очень тихо, потягивая свой чай, и слушала, как эти дамы рассказывают, что уделяют своим детям не более четверти часа в день, словно речь шла о неприятной рутине, а не об их исключительном праве. С какой гордостью они хвастались тем, что отдавали своих деток почти сразу же, как те родились, на руки кормилице, а позже няне. И какое изумление выказывали потом, когда их отпрыски вырастали дурно воспитанными и притом разговаривали на диалекте своих опекунов. Их каждодневные жалобы только убедили Грейс в том, что когда придёт время ей стать матерью, то модно это или нет, но она полностью посвятит себя своим детям. Она будет петь им колыбельные, кормить грудью и вырастит их на тех же идеалах, что когда-то привила ей Нонни. И самое главное, Грейс была твёрдо намерена никогда не дать своим детям повода почувствовать себя нежеланными.

Грейс взяла стоявший рядом с ванной небольшой кувшинчик и наклонилась, чтобы ополоснуться. Она собралась зачерпнуть воды ещё раз, но вдруг услышала, как кто-то тихо открыл и закрыл дверь в соседней спальне. И тотчас замерла. Нежели он пришёл? Так рано? Грейс не шевелилась, но всё, что она слышала — взволнованное биение собственного сердца, да стук капель стекающей с неё воды.

Грейс поднялась из воды, и только успела перешагнуть через край ванны, как дверь в противоположном конце комнаты внезапно распахнулась. Она сделала первое, что пришло ей в голову — быстро подхватила приготовленную для неё ночную рубашку и, поспешно протолкнув руки в рукава, прокричала:

— Прошу вас, милорд, позвольте мне побыть одной. Я принимаю ванну.

Но вошедший оказался вовсе не лордом Найтоном. Это оказалась молоденькая горничная лет восемнадцати, обеими руками держащая поднос.

Служанка присела в торопливом реверансе.

— Простите, миледи. Я только принесла ваш чай. Лорд Найтон решил, что вам захочется выпить чашечку.

Чувствуя себя весьма глупо, Грейс подняла полотенце и принялась вытирать влажные кончики волос.

— Да, спасибо. Поставьте его, пожалуйста, здесь.

— Aye[19], миледи. Миледи, хотите, чтобы я осталась расчесать вам волосы и помочь подготовиться ко сну?

Грейс взглянула на горничную, испытывая соблазн согласиться. Но, в конце концов, решила, что будет лучше, если она, насколько это возможно, сможет занять себя до прихода лорда Найтона.

— Нет, спасибо. Думаю, я справлюсь сама.

Горничная вновь присела перед хозяйкой, прежде чем уйти, закрыв за собой дверь.

Грейс направилась туда, где стоял поднос с чаем, и опустилась в кресло, устроившись в нём в своей любимой позе — подогнув под себя ноги, — затем взяла чайник и наполнила чашку. Грейс подумала, что было очень предусмотрительно с его стороны распорядиться, чтобы ей принесли чай. Она сделала небольшой глоточек и тут же закашлялась. Глаза заслезились, а горло просто жгло огнём. В чай оказалось добавлено нечто гораздо более крепкое и в значительно большем количестве, нежели просто несколько капель кларета, как она привыкла. Она уже было собиралась отставить чай в сторону, когда вдруг спустя несколько секунд внутри неё начало разливаться восхитительное тепло.

Грейс вновь подняла чашку и сделала ещё один глоток, искренне сожалея, что лорд Найтон не позаботился, чтобы к чаю подали какое-нибудь печенье. Она вдруг поняла, что проголодалась. За ужином, хоть тот и был великолепен, Грейс съела всего лишь несколько кусочков. По правде говоря, она просто не смогла заставить себя что-то съесть после замечаний лорда Найтона о традициях, касающихся герцогского ложа. Грейс сделала ещё глоточек и, заглянув в чайник, увидела, что тот ещё на две трети полон. Поэтому она, прихватив с собой поднос, отправилась в герцогскую опочивальню, решив, что выпьет ещё чашечку-другую, пока переодевается в сухую рубашку, расчёсывает волосы и ждёт лорда Найтона.