Жаклин Рединг - Белый рыцарь

• Название: Белый рыцарь
• Автор: Жаклин Рединг
• Жанр: Исторические любовные романы

Этот роман посвящен тысячам шотландских Горцев, лишившихся родного крова, векового наследия предков, а зачастую и самой жизни в печально известные времена, вошедшие в историю под названием «The Highland Clearances»(«Зачистка Шотландского Высокогорья[1]» или «Изгнание шотландцев»).

Действие романа происходит в 1820 г., в эпоху Регентства и входит в серию «Белый Квартет» («Белая Магия», «Белый Вереск», «Белый Туман»).

Провинциальная и совсем неискушенная в делах любви леди Грейс Ледис заключает брак по расчету с Кристианом Виклиффом, умопомрачительным красавцем-аристократом, за которым в высшем свете идёт настоящая охота в надежде окрутить наследника герцога Уэстоверского. Однако Грейс хватило и одного взгляда на будущего супруга, чтобы понять, насколько тот высокомерен, холоден, неучтив и явно скрывает ото всех свое тёмное прошлое.

Грейс — сирота, которую воспитывала души не чаявшая в ней бабушка — никак не может освоиться в лондонском высшем обществе, да еще странное поведение жениха, день ото дня становящееся все более и более гнетущим не прибавляет радости. Поворот сюжета, когда Грейс решает сбежать в шотландское Нагорье, чтобы обрести душевный покой в романтичном «Скайнигэл-Касл» — родовом владении своей бабушки, позволяет автору познакомить читателей с полными драматизма страницами истории Шотландии получивших название «Изгнание шотландцев».

Следует отметить, что, несмотря на несомненный литературный талант и прекрасный слог Жаклин Рединг, даже самые восторженные поклонники ее романов могут счесть данное произведение несколько мрачным и депрессивным. Жесткая психологическая травля Виклиффа по отношению к Грейс весьма неприятна, так как и взрывы его буйного темперамента и резкие перепады настроения возникают буквально на пустом месте. Так что читателям стоит заранее смириться с тем, что этот герой совершенно точно не является галантным рыцарем в сияющих доспехах, столь характерным для романов описывающих блистательную эпоху Регентства.

---

По окончания церемонии герцог поднялся со скамьи и, поблагодарив священника, вознаградил его за труды увесистым мешочком монет, а затем повернулся и направился к выходу. Здесь ему больше было делать нечего — эта часть долга с внука стребована полностью, в полном соответствии с желанием деда.

Молодожёны быстро проставили подписи в приходской метрической книге, обменялись любезностями и, наконец, распрощались с викарием, после чего Кристиан перевёл взгляд на новобрачную — эту незнакомку, свою жену — и предложил ей опереться на его руку:

— Миледи?

А снаружи возле надгробного камня долгожительницы Мэри Поттингер стояли, улыбаясь, его мать и сестра. Как только Кристиан и Грейс появились на пороге церкви, Элеанор подбежала к ним и, порывисто обняв брата, поцеловала в щёку:

— Мои поздравления, Кристиан. Я так счастлива за тебя. Ну, теперь-то ты видишь, что я говорила правду — она настоящая красавица.

И не успел он благодарно кивнуть в ответ, как Элеанор уже повернулась к леди Грейс, радостно приветствуя её вхождение в семью таким же тёплым поцелуем и объятием:

— Вы самая очаровательная невеста, Грейс. Ну, что я вам говорила? Вот мы с вами уже и сёстры.

Кристиан ошеломлённо уставился на Элеанор. Она уже где-то успела познакомиться с его женой? Так почему же, чёрт её возьми, сестрица ничего ему об этом не сказала? Они что, все участвовали в этом обмане?

Леди Фрэнсис шагнула вперёд, взяла сына за руки и своим ласковым нежным голосом с чувством произнесла:

— Спасибо, тебе Кристиан. Я понимаю, насколько тяжёлым для тебя был сегодняшний день. И хочу, чтобы ты знал: я горжусь тобой. Ты вырос прекрасным человеком, и любая мать была бы рада иметь такого сына.

Он мог бы поклясться, что на какое-то мгновение его мать опять стала прежней, но потом глаза её вновь потускнели, приняв ставшее давно привычным отрешённое выражение.

— Если я и впрямь настолько хорош, как вы говорите, мама, то это целиком ваша заслуга.

Леди Фрэнсис бросила взгляд в сторону, туда, где стояли Элеанор и Грейс:

— Мне кажется, она чудесная девочка, Кристиан. Знаю, тебе в это мало верится, учитывая обстоятельства, но я очень надеюсь, что с ней ты будешь по-настоящему счастлив.

Кристиан успел лишь согласно кивнуть, когда момент задушевной близости между матерью и сыном был безжалостно разрушен мерзким звуком — это дедова трость глухо ударялась о землю, возвещая о приближении герцога:

— Неужели ты полагал, что я намерен женить тебя на какой-нибудь горгоне?

Когда Кристиан оставил его вопрос без ответа, он продолжил:

— Я уже всё устроил, к ночи карета доставит вас в Уэстовер-Холл. Прислуга предупреждена и ожидает вашего прибытия. Этой ночью, Кристиан! Если помнишь, это было непременным условием нашего уговора. К тому времени, когда вы вернётесь в Лондон, в газетах уже будут размещены объявления о свадьбе.

Кристиан снова молча кивнул, спокойно восприняв напоминание, что у него осталось ещё одно незавершённое дело, прежде чем можно будет считать свою часть сделки выполненной. И чем скорее он с этим разделается, тем лучше. Кристиан повернулся к Грейс, которая стояла в ожидании подле него, и предложил ей руку:

— Вы готовы ехать, миледи?

Он помог ей взойти в карету, следом за ней поднялся туда сам и расположился на сиденье напротив неё. И наблюдал, в ожидании пока кучер устроится на козлах, как Грейс, до того как экипаж не тронулся с места, беспрерывно махала рукой через окошко кареты, прощаясь со своим дядей и Элеанор. А меж тем в голове Кристиана роились вопросы, которые он не успевал даже обдумать. Кто же она? Где дед её нашел? Сколько денег она и её семья надеялись получить от их брачного союза?

Когда, наконец, церковь скрылась из виду, Грейс повернулась к Кристиану лицом. Казалось, что она чувствует себя, по меньшей мере, неловко, оставшись наедине с мужчиной, который хотя теперь и приходился ей мужем, но всё же был для неё чужим человеком. Грейс заговорила, пытаясь разорвать неловкое молчание между ними:

— Я понимаю, что вы должны думать, милорд.

— В самом деле?

— Тем вечером на балу. Это совсем не то, чем кажется…

— Неужели? Так поведайте же мне, миледи, ради какой цели вы вломились в мою гардеробную? Может, вы просто хотели, так сказать, рассмотреть товар со всех сторон, прежде чем принести брачные обеты?

— Как я и говорила в тот вечер, я просто искала своего дядю и заблудилась.

Кристиан недоверчиво хмыкнул:

— Вы, верно, полагаете, что это объясняет, почему первым местом, где вы решили его поискать, стала гардеробная совершенно постороннего для вас мужчины? Уверяю вас, миледи, не в моих привычках развлекать господ в своих покоях.

— Этого не должно было случиться. Всему виной лишь досадное стечение обстоятельств. Я только хотела разделить с вами один единственный танец. Вот и всё. Мой дядя взялся это устроить, о чём и договорился с вашей сестрой. Да вы бы даже не узнали, кто я такая. Но после того, как Элеанор отправилась на ваши поиски, я ещё раз всё обдумала и отказалась от этой затеи, а потому поняла, что до того как она вернётся вместе с вами, мне надо успеть разыскать дядю и упросить его увезти меня с бала. Но тут начались танцы, и я, пробираясь сквозь толпу, очутилась на другой стороне залы, и в поисках выхода случайно угодила в коридор чёрного хода. В этом, разумеется, не было бы ничего ужасного, если бы не одна неприятность: кто-то запер за мной дверь.

Но Кристиан не хотел ей верить, даром что объяснение звучало вполне правдиво. Или же ей пришлось неплохо потрудиться, выдумывая столь правдоподобную ложь:

— Вы сказали, что хотели станцевать со мной. Прошу вас, ответьте, почему?

Грейс ответила не сразу. Она с минуту или две отрешённо глядела в окно из-под полей своего бледно-жёлтого капора, в глубокой задумчивости хмуря брови.

— Мне запретили встречаться с вами, — наконец тихо пояснила она. — Вот я и подумала, что за время танца, даже если вы не будете знать кто я такая, то так или иначе, я смогу лучше разобраться в себе и убедиться, что не совершаю ошибки, соглашаясь выйти за вас замуж. Теперь-то, после всего случившегося, я, конечно, понимаю, насколько всё это было глупо, но тогда я была уверена, что поступаю правильно.

Её глаза смотрели на него с незамутнённой искренностью. Она говорила правду.

Кристиан, конечно, многого ожидал от женщины, которую дед выбрал ему в жёны. Например, что та согласится выйти за него, чтобы заполучить титул и богатства Уэстоверов, те самые два преимущества, которые делали Кристиана столь желанным призом на брачном рынке. Он был даже готов, что протеже его деда окажется такой же безжалостной, жестокой и холодно-равнодушной, каким был сам герцог. Но Грейс, похоже, не было присуще ни одно из этих качеств. Но больше всего Кристиана поражали её честность и абсолютная искренность. Так как к этим свойствам человеческой души он был совершенно непривычен. Ведь с незапамятных времён герцогов Уэстоверов учили беспричинно подозревать всех и вся.

Оставив свои мысли при себе, он внимательно посмотрел на жену:

— Вы также сказали, что передумали и больше уже не хотели танцевать со мной.

Грейс согласно кивнула.

— Почему?

Она медлила, совершенно очевидно не желая отвечать на этот вопрос, и когда, наконец, всё же заговорила, её голос был лишь немногим громче шёпота:

— Это из-за того, как все вокруг смотрели на меня, словно удивляясь, как я тут могла оказаться и, давая понять, что я не принадлежу к их кругу.

О, несомненно, эти ранимость и простодушие были напускными, особенно если принять во внимание с каким тщанием его дед всё подготовил. Интересно, как давно герцог остановил на ней свой выбор, сочтя подходящей невестой для наследника Уэстоверов? Ведь тогда у леди Грейс было более чем достаточно времени, чтобы отрепетировать каждое произносимое слово, равно как и жест? Возможно, воплощая в жизнь свои тайные далеко идущие планы в отношении Кристиана, герцог полагал, что это поможет ему одержать окончательную победу в их извечном противостоянии. Однако в этой битве Кристиан не мог позволить себе проиграть, риск был слишком велик. И несмотря на то, что Грейс невероятно интересовала его, он понимал, что всегда должен держаться с молодой женой настороже, какой бы красавицей та ни была, и какой бы исключительной не показалась.

Глава 7

— Мы прибыли в Уэстовер, миледи.

В темноте кареты Грейс медленно открыла глаза, и в тени едва различила очертания фигуры лорда Найтона. Она выглянула в окошко. С тёмного беззвёздного неба сквозь сгустившийся туман едва пробивался тусклый лунный свет. Боже праведный, уже ночь. Сколько же она спала?

— Два часа, — словно прочитав её мысли, ответил маркиз. — От самого Уэксбурга.