Николай Советов - В изгибе развития

• Название: В изгибе развития
• Автор: Николай Советов
• Издательство: Приволжское книжное издательство
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1991
• ISBN: 5-7633-0356-3

Действие романа «В изгибе развития» происходит на «звездолете поколений». Очнувшемуся после анабиоза члену первоначального экипажа приходится свергать династию диктаторов, установленную маньяком. Аллюзии на недавнее прошлое страны очевидны, но не очевидна ирония истории, логику которой выдерживает автор, — после победы герою придется стать диктатором со знаком плюс.

---

На минуту Ник Лов перестал видеть шестьдесят первого. И только услышав его недоуменный, настойчиво повторяемый вопрос о том, что с ним, справился с собой и спокойно ответил:

— Да все то же, о чем я говорил тебе. Вдруг стало плохо с головой, и я чуть не потерял сознание.

— То-то я вижу, что ты прямо окаменел, — произнёс шестьдесят первый. — Но теперь ты в порядке?

— Да — отвечал Ник Лов, — теперь я в порядке. Слушаю тебя. Что же было дальше?

— А дальше вот что. Решил я удивить свою восемьдесят вторую. И я знал чем! Дело в том, что я открыл одну вещь. Я открыл её случайно, хотя, может быть, и не совсем случайно. До сих пор я только три раза пользовался этим и на третий раз попался. — Шестьдесят первый остановился как бы в нерешительности и затем негромко продолжил: — Я всем говорил и на суде скажу, что это вышло случайно, что я просто увидел это. И всё. Но на самом-то деле я это не увидел, а сделал сам. Сам! — уже гордо произнёс сосед Ник Лова.

— Так что же ты сделал такого, чего нельзя делать и за что тебя забрали в тюрьму?

— Я угадал, открыл, как в любое время добыть огонь! И я зажигал его! — слова с гордостью, но очень тихо произнёс шестьдесят первый.

«О силы космические! — охнул Ник Лов. — Он зажёг огонь! Несчастный Прометей двадцать восьмого века».

Ник Лову вдруг захотелось безудержно смеяться, но он одёрнул себя тем, что здесь скорее уместны были бы слёзы.

— Это нетрудно, нужен кусочек железки и камешек, какие можно найти на холмах. Я никому ещё не говорил об этом, но тебе сказал, потому что ты мне кажешься парнем надёжным и не будешь зря трепать языком, — продолжал шестьдесят первый.

— Но ведь ты сам обещал доложить обо всём, что услышишь от меня, — возразил ему Ник Лов.

— Ха! За кого ты меня принимаешь? Шиш они узнают от меня что-нибудь. А что обещал, так чего тут такого? Я им чего хочешь пообещаю, чтобы лишний раз палкой не огрели.

«Примитивная, но верная философия, выработанная за века, вероятно, как защитная реакция на ту ложь и лицемерие, которые здесь обрушиваются на людей, — подумал Ник Лов. — Обещай что угодно, но делай и поступай, как позволяют обстоятельства».

— Так что было потом? — спросил он далее. — Ты зажёг огонь?

— Да, зажёг. И может быть, научу тебя, как это делать. А горит, оказывается, многое из того, что есть на земле.

«На Земле, — отметил про себя Ник Лов. — Они продолжают называть корабль Землёй, сделав собственное нарицательным и, конечно, отбросив порядковый номер века, когда он ушёл с истинной Земли».

— Лучше всего горит сухая трава и стебли растений с холмов. И я решил угостить восемьдесят вторую обжаренным куском каши. Она делается после этого такой вкусной. Мы положили кусок каши на совок с большой ручкой, я развёл огонь и затем поджарил кашу до румяной корочки. Если бы ты видел, как смеялась, и была довольна моя девочка! — Шестьдесят первый заулыбался и даже прищёлкнул пальцами. — Но потом набежали зелёные. Они таки унюхали нас в дальнем углу за большой гладкой дорогой, которая там проходит между горок.

«У холмов, за беговой дорожкой», — с грустью перевёл его слова Ник Лов на язык своих воспоминаний.

— Зелёные схватили нас, — продолжал шестьдесят первый. — Её утащили в женский изолятор, а вот я здесь. — Шестьдесят первый стал задумчиво вертеть на столе чашку с остатками воды, и оба собеседника замолчали, погруженные каждый в свои мысли.

«Да, — подумал Ник Лов, — в любом обществе многие законы и принципы в значительной степени диктуются объективными потребностями действующей системы и обстоятельствами. Огонь-то на корабле действительно нельзя зажигать! Регенераторы воздуха вот уже более двухсот лет успешно справляются с углекислотой, выделяемой живыми существами. Но они не справятся с восстановлением кислорода, если его будет пожирать огонь. Да, по-видимому, и пожары, несомненно бывавшие за двести лет, оставили о себе недобрую память».

Прерывая молчание, Ник Лов сказал:

— Не грусти! Всё рано или поздно обойдётся, — и тут же про себя подумал, какая это беспомощная и в то же время действенная фраза утешения, основанная на многовековом опыте человечества и неистребимой его надежде на лучшее. Надежда всегда утешает, даже если она эфемерна.

— Скажи мне, — обратился к соседу Ник Лов. — Там, на холмах и за ними, растут ли деревья, водятся ли животные, птицы?

— Какие-то птицы есть, — ответил шестьдесят первый. — А животных я видел только за изгородью. Говорят, что их едят Высшие.

— А лес, растительность? — опять спросил Ник Лов.

— Лес? Что такое лес? Не знаю. А на земле растёт трава, но она колючая и жёлтая. Зелёная трава растёт только под окнами, но я говорил тебе, что туда не пускают синих.

«Нарушение энергетического баланса сказалось и на состоянии лесопарковой зоны, — подумал Ник Лов. — Растительность и деревья там, по-видимому погибли».

Опять подняв глаза на своего соседа, Ник Лов сказал:

— Друг. Мне не нравится, что у тебя нет имени. Не годится человеку носить только номер и не иметь имени.

Шестьдесят первый посмотрел на Ник Лова и тихо ответил:

— А у меня есть имя. Есть! Только об этом никто не знает.

— Есть имя? — воскликнул Ник Лов. — Какое имя и откуда ты его узнал?

— Мне повезло, — по-прежнему так же тихо продолжал отвечать сосед. — Я знал своего деда, и он умел разбирать божественные знаки. Дед и сказал, как меня зовут, и начертал знаки, которые это имя выражают. — Последние слова шестьдесят первый произнёс с гордостью.

— Так скорее скажи мне своё имя, — заторопил его Ник Лов.

— Смотри, — торжественно произнёс шестьдесят первый. Он опустил указательный палец правой руки в чашку с водой, которую продолжал держать другой рукой, и мокрым пальцем медленно написал на гладкой поверхности стола три буквы: СОЛ!

— Сол! — одновременно произнесли они, причём Ник Лов почти выкрикнул это имя. — Сол, Сол! Какое у тебя прекрасное имя, Сол! — И, обнимая Сола, Ник Лов сказал: — У меня тоже есть имя — Ник Лов! Запомни, Сол, Ник Лов! — И Ник Лов затеребил Сола, потомка пилота Рея Сола, мужественного человека, которого Ник Лов хорошо помнил.

В то же время Ник Лова не оставляло смутное ощущение того, что он поступил неосторожно, произнеся имя Сола одновременно с ним, фактически дав понять Солу, что он, Ник Лов, умеет читать. Однако Сол, по-видимому, не обратил на это внимания и с удовольствием разделил радость и энтузиазм Ник Лова.

Ник Лов обрадовался тому, что у него появился друг, на чью поддержку в дальнейшем можно будет рассчитывать. Он решил, что, пожалуй, может задать Солу вопрос, который не давал ему покоя с того самого времени, как он встретил на лестнице группу синих.

— Сол, ответь мне, пожалуйста, кто такие шлюзовики и почему меня ругали этим именем?

Сол, как показалось Ник Лову, испуганно вскинул на него глаза и ответил:

— Они проклятые!

— Кто они и почему проклятые?

— Я не знаю, кто они, и с ними не разговаривал, и Сол замолчал, заставляя Ник Лова повторить снова: — Почему они проклятые и где они живут?

— Они живут не на земле. И вредят нам! — тихо ответил Сол. Глаза его продолжали испуганно смотреть на Ник Лова. Сол явно не хотел продолжать этот разговор, но Ник Лов настаивал:

— Кто их видел? Почему их зовут шлюзовиками? В ответ на это Сол замотал головой и сказал:

— Ты меня не пытай, Ник Лов. И так многих запытали из-за этих проклятых! За это не милуют! Лучше держаться от этого подальше! — Сол замолчал, и Ник Лов по его напряженному взгляду понял, что если он будет продолжать расспрашивать, то образовавшаяся между ними близость нарушится, и потому Ник Лов решил, что лучше переменить тему разговора. И, обращаясь к Солу, спросил его:

— Ты сказал, что нам «припаяют» немало «квачей». И когда произойдет это? Что, действительно будет суд?

— Да, будет. Надолго его не отложат, ибо даром кашей кормить никто не станет.

Как бы в ответ на эти слова раздался лязг отпираемой двери, она открылась, и в проеме показался человек в зелёном.

Сол мгновенно вскочил и вытянулся; Ник Лов, решивший что ему нет никакого смысла выпячивать свои отличия от остальных по мелочам, тоже встал, хотя у него явно не хватало ретивости в исполнении действий, ставших для Сола привычными.

— Космит ноль два шесть шесть один… — зачастил Сол, но стражник прервал его речь, ткнул пальцем сначала в Ник Лова, затем в Сола и произнёс:

— Ты, который без номера, и ты — выходите!

Ник Лов направился к двери.

— Руку! — услышал он, и через мгновенье на его руке защёлкнулся браслет наручника. Второе кольцо браслета стражник защёлкнул на руке прошедшего следом Сола и, закрывая за ними дверь, сказал:

— Идите за ним, — указав на фигуру зелёного, двинувшегося по проходу.