Сергей Есин - Дневник, 2004 год

• Название: Дневник, 2004 год
• Автор: Сергей Есин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Под вечер кто-то из посторонних зашел в хозчасть и из висевшей на стуле куртки Толика Прокопьева вынул бумажник, где были 4 тысячи казенных денег, его паспорт, права и все документы на машину. В милиции сказали, что это сейчас поветрие: какие-то люди ходят по разным офисам, а комнаты везде открыты.

13 февраля, пятница. Завтракал под аккомпанемент дискуссии между кандидатами в президенты: Хакамадой, Харитоновым, Глазьевым, Малышкиным. Люди довольно интересные. Любопытно говорит — уже сама по себе, отстав от своих товарищей, — Хакамада. У меня есть ощущение, что неучастие президента в дискуссии идет от некоторой боязни. Хорошо бы прописать в законе необходимость всех кандидатов в президенты участвовать в споре о стране в обязательном порядке.

Вышла «Независимая» с останками того, что я им продиктовал. Это меня не удовлетворило, как не удовлетворяет, что я последнее время пишу и как думаю. Не загоняю ли я себя в резервацию, не отмахиваюсь ли от всего, что происходит положительного? Меняется страна, нельзя постоянно ехать на подножке вагона.

Вечером опять, с настойчивостью маньяка, пошел в театр. Миша Козаков играет Лира. И нечего здесь рассусоливать. Паша Хомский, который всю жизнь благополучно ставит спектакли на сцене этого театра и уже давно главный режиссер и художественный руководитель, вместе с тем самым Бланком, претендовавшим когда-то на роль лауреата Гатчинского фестиваля, поставили «Короля Лира», со всеми трудностями сегодняшнего времени — современными костюмами, конструктивными башнями, подъемными мостами, с актерами, держащими на воротах микрофоны… Но, собственно, вся речь — вокруг Лира. Козаков играет виртуозно. Но его порода (а король Лир — не Шейлок) выдает себя, и боюсь, что здесь он более активен, чем грандиозный Михоэлс. Финал просто замечателен, молодежь в отпаде — на фоне башен, крови, трупов звучит песня в исполнении Фредди Меркьюри, умершего, как известно, от СПИДа… Вообще, все привлекательно: кожаные штаны, ботинки на толстой подошве, дамы с лоскутами и лентами вместо юбок. Но ключевое место — монолог Лира. Какая особенная боязнь у современного актера выйти на сцену с монологом так, как выходил Остужев, как выходил Мордвинов, и в голосе и в душе актера должно происходить в эти минуты нечто невероятное, чтобы качнуло зрительный зал! Вот этого-то и нет у Михаила Козакова. Значит, буду ожидать, что спектакль довольно быстро выветрится из памяти.

14 февраля, суббота. После того, как в машине моей, в баке обнаружили почти литр воды, после того, как ее вылили, — жизнь стала проще: машина и завелась, несмотря на холод, и я благополучно доехал до Обнинска. А уж как рада была собака!

Из чрезвычайных новостей — одна: в Ясеневе рухнул огромный, самый большой в Европе аквапарк. Телевидение занято этим. Меня судьба тоже как бы готовила к этой трагедии: мой шофер Коля Матвеев в четверг или в пятницу сказал, что у него есть билеты именно в этот аквапарк и что он хочет предложить их Толику. Я сразу понял, что это разведка — не попрошу ли я их для себя. Что касается Толика, я не советовал его приглашать: жена у Толика беременна, вряд ли он пойдет, а соблазн всегда соблазн. Вообще, эта идея — такие развлечения на фоне русской зимы, снега, наряду с нашим исконным целомудрием (мы же не моемся, как финны, вместе в банях, а моемся раздельно), эта идея, когда пренебрегают божественным чередованием сезонов тепла и холода, кажется мне кощунственной, при том, что в Москве не все уж так благополучно, не так много ресурсов… Но, возможно, это мои слюни.

Как всегда, начальство явилось очень быстро, чуть ли не через час на месте был и мэр, и Шойгу, но, думаю, это не снимает с них ответственности. Строительство в Москве превратилось в чудовищный бизнес, согласование, визы — всё покупается, нарушаются любые нормы, и это при таких темпах, при таких коэффициентах, которые изобрели именно в Москве. Я вспоминаю, как после землетрясения в Армении мы узнали, что железобетонные плиты домов там были некондиционны: в них содержалось слишком много песку, так как цемент уходил на строительство особняков. И теперь вот — пришли люди, а остались «фрагменты тел»… Уже сейчас говорят о 29–30 погибших и очень большом количестве раненых. Если и есть медленный ад — то это было именно там.

Не приписал еще одно известие к пятнице, касающееся непосредственно института: на Ближнем Востоке, кажется в Катаре, убит наш выпускник и бывший президент Ичкерии — Зелемхан Яндарбиев. Перед этим погибли братья Хачалаевы — тоже наши выпускники.

Начал читать Юру Глазова. Я никогда не думал, что он лидер семинара, но боюсь, что ошибался. Его рассказ «Гость», который мы будем обсуждать во вторник, написан почти с гениальной наивностью и без всякой заботы о влиянии. Я даже затрудняюсь сказать, о чем он. О дьяволе, который искушает художника, или о внутреннем самоощущении? А может быть, это о той необходимой свободе и праздности, которые только и могут сделать из человека творца?

16 февраля, понедельник. Утром ездил в гараж ставить свою новую машину. Пришлось пилить замок. Я ли ключ потерял, или замок сменили.

Во второй половине дня состоялись сначала — правление Московской писательской организации, потом — защита докторской диссертации Ирины Алексеевны Шишковой. На защиту я, естественно, опоздал, потому что мероприятия начались синхронно. У Гусева мне понравилось, что все происходило быстро и четко. В три часа состоялось правление Московского отделения, оно заняло пятнадцать минут. Пока на машине ехали от института, я поговорил с Сережей Казначеевым, многозначительно называя его философом: ему что-то не понравилось в выборах правления секции прозы. Я напомнил ему, скольким он обязан В. И., в свою очередь, он сказал, что перед собранием кто-нибудь мог бы с Мишей Поповым поговорить. Я с этим согласился.

Послезавтра перевыборное собрание. Конечно, как всегда, идут какие-то волны, но для меня ясно, что волны эти ни к чему хорошему не приведут. Писатели вообще не очень понимают, как, пользуясь административным ресурсом, при их бунтах и идеологических склоках, легко можно лишить их всего: здания, общности, писательских возможностей. Они все еще живут с ощущением своей советской безнаказанности, когда даже партия не очень-то любила связываться с писательскими жалобами.

Защита диссертации Шишковой проходила достаточно гладко.

Судя по всему, выводы ее оказались шире, чем сама монография. Было даже отмечено, что когда она начинала, на кафедре у ее коллег не было ощущения безусловной нужности этой работы, она появилась сейчас. Работа может даже стать пилотной. Тем не менее, как следует из отзывов оппонентов, определенные тенденции в этой большой серии английского романа для девочек были упущены. Упомянули Теккерея, И. А. отбилась тем, что Бекки Шарп как бы не являлась тем идеалом, который пропагандировался этим вторым рядом литературы для подростков, для «маленьких женщин». Мне показалось, что здесь был упущен момент полемики этой своеобразной литературы с прижизненным классиком. Решение ученого совета по защите диссертации было единогласным. На выпивку и празднование я, по своему обыкновению, не остался. Не царское это дело. Берегу имидж ректора. Полагаю, что премию, которую мы даем консультантам и руководителям наших аспирантов и докторантов (в частности, Михальской), мы обязательно выплатим. Нина Павловна Михальская очень много делает для нашего института.

Возвращаться в институт было уже поздно. Поехал домой и, созвонившись, отправился тут же к академику Николаеву. Мы с ним поговорили около часу, в частности разговор шел о природе романа. Вообще-то, он начал с «Имитатора», который не ложится у него в его антологии как роман, потому что это один том. Это мне наука: не переименовывай двадцать раз роман в повесть, а повесть в роман. Хотя, действительно, границы между повестью и романом очень зыбки, и, если подумать, то после романа «Петербург» Андрея Белого дальше или всё заканчивается, или возникают полуроманы-полуэпопеи. Николаев здесь даже привел пример из Гомера: как один из героев возражает Одиссею в тот момент, когда все остальные согласны. Мне думается, что для романа нужна, в первую очередь, страстная идея любви, настоящей любви к женщине, а это мы практически потеряли. Просто же связь на роман не тянет. Да и тенденция такова, что вымысел начал прятаться за документальность, за философскую или культурологическою подробность.

Среди прочего «в свободной дискуссии» П. А. рассказал, что ему как члену президиума Академии где-то под Можайском выделили участок. Но когда он через три года туда приехал, на его участке уже стоял дом владельца казино. Кто-то сказал академику: не ходи, охранники, если определят, что ты бывший хозяин, убьют. Это каким-то удивительным образом срифмовалось с рассказом коменданта Константина Ивановича.