Игорь Тихоненко - Бравые казаки Часть II "Людас"

• Название: Бравые казаки Часть II "Людас"
• Автор: Игорь Тихоненко
• Жанр: Исторические приключения

Аннотация:

Эта книга является продолжением первой части романа "Нечисть" "Упырь". Историческое фэнтези с элементами мистического триллера в духе повести Гоголя "Вий", "Вечера на хуторе близ Диканьки". События происходят в 16 веке на юге Украины. Запорожские казаки, победив татар, вступают в бой с превосходящим войском поляков. Ясновельможный князь Острожский ради победы призывает на помощь самого князя тьмы - Людаса. Козни ведьмы наводят ужас на жителей хутора. Любовь, сражения, ужасы - смешались в этом романе

---

   Атаман Кулиш передал приказ кошевого атамана битюкам. Три здоровенных казака в синих шароварах без сорочек взяли в руки деревянные палки с намотанными на кон­цах набалдашниками, и подошли к огромному барабану. Он был сделан из огромного казана, на который были натянуты, сшитые между собой хорошо выдубленные, ове­чьи шкуры. Битюки ударили в талумбей. Каждый по очереди опускал свою дубину, и от этого получался особенный ритм. Всем, живущим на Запорожской Сичи был зна­ком этот звук, напоминающий повторяющегося слова: все-сю-да, все-сю-да.... Так созывали Раду. Услышав бой барабана, казаки начали подходить на площадь. Прибыва­ли и те, что располагались за островом. Лодки одна за другой причаливали к берегу. Голос толумбеев разливался над Днепром. Когда внутри крепости все было заполнено людьми, прибывающие казаки начали располагаться за оградой на равнине. На крепостных стенах поставили крикунов, которые должны были рассказывать тем, кто был за забором, что делается на главной площади. Бурлящее море Запорожцев затопило остров. Оно походило на разноцветное лоскутное покрывало, которое накрыло всю зем­лю на Сичи. Были здесь и зеленые, и желтые, и синие жупаны. Но больше всего казаки любили красный цвет. Возможно, это было из-за того, что очень нравилось этим людям красно-горячее солнце, восходящее каждое утро над Днепровскими скалами. А может, была и другая причина. Кто знает?

   На площадный холм поднялся самый старый казак на Сичи Алексей Коробка. Сколько ему было лет, никто не знал точно. Сам он говорил, что престал считать свои зи­мы и весны, когда они перевалили за сто. Роста он был выше среднего. Седой оселедец был закручен за ухо. Усы свисали ниже подбородка. Несмотря на свой возраст, ка­зак имел бравую осанку и звонкий голос.

   - Браты казаки! Мы собрали Раду, чтобы выбрать Батьку для всей Украины. Кто хочет назвать, давай, говори,- начал Коробка.

   - Атаман Гулия,- быстро выкрикнул казак Зеньковского куреня, стоявший недалеко от центра площади.

   - Та пошел ты под три черты со своим Гулием,- перебил его невысокий голопузый казак, похожий на живчика.- Кошевого Шульгу хотим в Гетьманы.

   - Да шо там тот Шульга,- не унимался Зиньковский казак и показал дулю в сторону, стоявшего среди старшины кошевого атамана,- вот ему Гетьманство.

   В это время, Олег Дубовой подошел к расходившемуся не на шутку казаку, и стукнул его кулаком по голове. Тот отлетел в сторону и упал.

   - Не балуй,- грозно сказал Олег и показал ему увесистый кулак.

   По площади пошел шум. Все галдели, как вороны на дереве. Невозможно было понять кто, о чем говорит. Кое-где начались драки. Стоявшие среди атаманов, писарь и ка­значей улыбались. По ним было видно, что они довольны происходящим. Бывшие за крепостной стеной казаки, не видели, что происходит в крепости. Поэтому они все время спрашивали у крикунов, которые находились на ограде: "Что там делается? Кого хотят в Гетьманы? Да, говорите же, чертовые дети, не молчите". На что им отвеча­ли: "А Бог его разберет. То ли Шульгу, то ли Гулия? Они там больше ругаются, чем Гетьмана выбирают".

   По площади начали передвигаться группы казаков, которые утихомиривали дерущихся, где - словом, а где - силой. Это люди полковника Голованя наводили порядок. Постепенно гомон замолкал.

   - Вы же не бабы на базаре. Чего гвалт подняли?- успокаивал запорожцев Алексей Коробка,- давайте выбирать. Кто за Гулия, поднимай руки.

   Шум на площади стих. Недалеко от головных ворот поднялось около двух сотен рук. Это были в основном казаки Зиньковского куреня. Среди остальной массы людей, так же, кое-где, оказались желающие поддержать Гулия. Только их количество напоминало одиночно торчащие стручки на большом огороде. Всех подсчитали, оказалось около трехсот человек.

   - Кто за Шульгу? Голосуй,- продолжал Коробка. Вся площадь заполнилась частоколом из поднятых рук.

   Андрей Копейка плюнул себе под ноги и пошел с площади. За ним потянулись, с опущенными головами, писарь и атаман Гулий.

   - Куда же вы, хлопцы?- спросил Алексей Коробка.- Мы еще не всех посчитали.

   Стоявшие на площади, дружно засмеялись.

   - Ладно, товаривство, я думаю, что считать не нужно. Итак, ясно, что Вы хотите в Гетьманы Шульгу,- продолжал старейший казак,- но по закону, теперь избранному на­до предложить булаву. Он подошел к Ивану Шульге и протянул ему символ гетьманской власти:

   - Прими от общества доверие, кошевой.

   - Нет, Батьку, не возьму. То большая честь для меня,- скромно проговорил Шульга, и отодвинул руку старика.

   Стоявший в толпе молодой казак удивился:

   - И чего это кошевой кочевряжатся? Я бы не отказался от такого.

   Находившийся рядом с ним пожилой воин дал ему подзатыльник и сказал:

   - Молчи, хлопче, если не знаешь. Так положено. Три раза надо отказаться, чтобы все видели, что кошевой за властью не гоняется.

   Алексей Коробка второй раз протянул булаву Шульге:

   - Бери, народ хочет.

   - Нет, не возьму, не достоин я того,- упорно продолжал кошевой.

   - Та бери ты уже, чтоб тебя ни пули, ни сабли не брали. Устал я уже её держать, старый я для этого,- сказал Коробка и в третий раз протянул булаву Шульге.

   Тот взял её, поцеловал и произнес:

   - Спасибо тебе, Батко и всему товаривству, за честь великую мне оказанную.

   И поклонился на три стороны перед народом.

   - Любо, любо!- закричали казаки на площади.

   - Любо, любо,- подхватили их, стоявшие на равнине перед крепостью.

   Алексей Коробка подошел к Гетьману и ударил его по щеке ладонью. Шульга поклонился ему и сказал:

   - Спасибо, Батько, за ласку.

   - Молодец казак. Это тебе, чтобы ты волю гневу никогда не давал,- и ударил атамана по другой щеке.

   Гетьман снова поклонился и произнес:

   - Спасибо за науку.

   Старый казак взял горсть земли и положил её Шульге на голову, приговаривая:

   - Это, чтобы ты всегда помнил, что все мы из одного теста сделаны. Гетьман еще раз поклонился и добавил:

   - Спасибо, Батьку, за веру, которую мне оказываете.

   Шульга второй раз поклонился на три стороны перед народом и поднял над головой Гетьманскую булаву. Старшины, стоявшие возле атамана, запели гимн Запорожской Сичи, который тут же подхватили все казаки:

   Хай панує на Вкра§ні і щастя, і воля.
   Хай минає нас усіх жебрацькая доля.
   Дай нам Боже сили здоровими бути,
   Щоб змогли ми дітям нашим Волю раздобути.
   Захищати разом будьмо Рідну Укра§ну,
   Доки кляті вороги усі не загинуть.
   Як у полі сніг по весні розтане,
   Так і життя вільне на Вкра§ні стане.
   От тоді ми браття веселитись будем,
   Бо щасливу долю назавжди здобудем.

   Вся площадь взорвалась радостными криками и заполнилась оглушительным салютом из ружей и пистолетов.

18. Праздник Ивана Купала.

   Инга послала казачка узнать, не вернулся еще Петр Коцюба. Сама, тем временем, решила разобрать свои наряды. Она разложила платья по всей спальне. Среди них было больше десяти "бальных".

   "Ну, и куда я буду все это здесь надевать?- с досадой подумала панна Кульбас.- Разве, что на встречу с нечистой силой"?

   Одежда была расшита множеством самоцветных камней, которые переливались на свету разнообразными красками и, сверкая, попадали своими лучиками Инге в глаза. Девушка каждый раз прищуривалась от солнечных зайчиков и улыбалась. Эта игра её забавляла. Она даже стала сильнее вертеть головой, чтобы светлячки от самоцветов чаще попадали ей на лицо. Инга вспомнила, что в детстве, она так же веселилась со своими подругами. Ей стало немного грустно. Панна села и начала смотреть в окно. За стеклом на подоконнике уселись две серенькие птички и принялись громко чирикать. Казалось, что они хотели доказать друг другу, у кого громче голос.

   За этим занятием панну застала служанка, вошедшая в комнату.

   - Прибежали церковный староста и отец Евсей. Просят, чтобы Вы их срочно приняли. Вид у них такой, как будто за ними собаки гнались,- доложила служанка.

   - Впусти, пусть войдут,- ответила Инга, а про себя подумала: "Опять они что-то натворили. Эти двое делают мою жизнь не скучной и без балов".

   Ввалившиеся Прищепа и дьяк, размахивая руками, хотели что-то быстро рассказать. Только вместо слов из них выскакивали одни междометия и непонятные звуки. В кон­це концов, Федор произнес слово "Бух" и сделал жест, означающий, что что-то упало. Инга спокойно встала, подошла к столу, на котором стоял кувшин с водой. Налила большой кубок и протянула старосте без слов. Тот схватил его и начал жадно пить. Священник, молящим выражением лица и жестами показывал, что он тоже хочет пить. Очевидно, у него так пересохло во рту от быстрого бега или от волнения, что он не мог вымолвить ни слова. Девушка посмотрела вокруг. Кубков больше не было. Она по­дала дьяку кувшин. Тот, не задумываясь, схватил его и, не глотая, влил содержимое себе в рот. Прищепа, утолив жажду, опустил кубок на стол. Довольное выражение его лица говорило, что страшное для него уже позади.