Георгий Федотов - Судьба и грехи России

• Название: Судьба и грехи России
• Автор: Георгий Федотов
• Издательство: Издательство «София»
• Жанр: Философия
• Год: 1992
• ISBN: 5-87316-002-3

Федотов Георгий Петрович(1886 - 1951 гг.) — выдающийся русский мыслитель и историк. Его научные интересы были сосредоточенны на средневековом и древнерусском христианстве. Был близок к Бердяеву и св. Марии (Скобцовой). Защитник свободы и честности в Церкви, мысли, обществе.

Федотов  Г.П., Судьба и  грехи России /избранные статьи по философии русской истории и культуры

---

                                                          НОВЫЙ ИДОЛ                                          

==53

торые считали, что под красной маской СССР продолжает  традиционную русскую экспансию в Азии. Именно удар из  Азии на Дальнем Востоке вызвал новую кристаллизацию и  в европейской политике Советов. Союз с Францией и версальской группой держав, отказ от ревизии договоров  (главный фермент революции), прекращение поддержки  коммунистов Европы  показывают, что мечта о мировой  революции  погребена окончательно. Сталин никогда не  был интернационалистом по своей природе: всегда презирал европейского рабочего и не верил в его революционные  способности. Добившись единоличной, неограниченной  власти в величайшей стране мира, что удивительного, если  он приносит в жертву этой власти (и стран, с нею связанной) остатки своих былых псевдорелигиозных убеждений?  Интернациональный коммунизм  для него, вероятно, значит не больше, чем православие для императорской дипломатии последних столетий: необходимый декорум для защиты национальных интересов.

                Вещь неслыханная, невозможная вчера: в СССР «родина» объявлена священным словом. Родина склоняется во  всех падежах, комсомольцы учатся патриотизму по классическим прописям: то есть, прежде всего, национальной гордости. Первая в мире страна, самая свободная, самая мощная, самая передовая! На нее покушаются — мы дадим  отпор. И враги — это уже не мировая буржуазия, а конкретно: Япония, Германия. Нельзя думать, что все это пишется и говорится по заказу. Естественнее предполагать,  что власть только открыла шлюзы, долго сдерживавшие  поток бурной национальной стихии.

                Вчера можно было предсказывать грядущий в России  фашизм. Сегодня  он уже пришел. Настоящее имя для  строя СССР — национал-социализм. Здесь это имя более  уместно, чем в Германии, где Гитлер явно предал национал - социалистическую идею. Сталин, изменяя коммунизму, становится национал-социалистом, Гитлер, изменяя  себе, превращается в вульгарного националиста. Во всяком  случае, кровное родство между фашистской группой держав, включая Россию, несравненно сильнее их национальных отличий: последние носят порой чисто символический характер.

                Итак, национализм торжествует во всем мире: в

==54

 демократиях, в фашистских государствах и в псевдокоммунистической псевдореспублике. В демократии национализм консервативен, являясь формой коллективной защиты интересов; в фашизме он агрессивен, борется не столько за  интересы, сколько за чистую мощь и принимает форму социальной религии, требующей человеческих жертв.

                Сто лет тому назад национализм совершал свое победное шествие по Европе, и тогда его буря была оплодотворяющей и творческой. Он освобождал угнетенные народы, он  собирал в единство из раздробления, он поднимал целину  национальной «земли», — из погребенных исторических  кладов, из этнографических сокровищ зачиная новую «романтическую культуру», несравненно более глубокую и богатую, чем рационалистическая  сушь универсального  XVIII века. За истекшее столетие культурный национализм  в Германии, во Франции, в Италии, по-видимому, себя исчерпал. Все национальные темы исследованы, разработаны  и стали давно международным товаром. Правда национальной культуры, как правда личной самобытности, не  перестала быть правдой. Но она стала ложью в обстановке  капиталистического и научно-позитивного века, не знающего духовных национальных границ. И теперь мы присутствуем при парадоксальном зрелище: новые поколения,  отталкиваясь с судорожной силой от этого интернационального наследия капиталистического века, бессильны заменить его исчерпанным  содержанием  национальной  культуры. Национальное становится пустым словом, флагом-символом, под которым провозится старый интернациональный товар, только другой марки.

                Посмотрите на воинствующую молодежь всех фашистских (и «коммунистических») народов. За яростью, искажающей человеческие лица, за жестами вызова, ненависти,  борьбы — какое содержание заполняет их черепные коробки? Какова картина их нового мира? Не одна ли и та же  для всех? Гиганты современной техники, авиация, радио,  интернациональный кинематограф, вытеснивший национальный театр, мораль казарменной дисциплины и верности вождям, и маршировка, маршировка без конца... Но что может быть интернациональнее техники и психологии  войны? Современный солдат — это пролетарий военной индустрии.

                                                       НОВЫЙ ИДОЛ                                          

==55

                Хотелось бы отдать себе отчет в том, чем отличаются  друг от друга образы родин, во имя которых народы хотят  утопить в крови свое некогда живое христианское и культурное единство. Германия — это, прежде всего коллективная мощь, дисциплина, экспансия в мире. Но это точь-в-точь формула Италии, националистической Франции, а теперь и молодой России. Ради монолитности этой мощи из  образа Германии исключают Гете, Канта, старый идеализм —  все, чем Германия светила миру, в чем было ее подлинное  национальное лицо. Муссолинипожелал исключить из образа Италии ее великое христианское средневековье, ее  христианское барокко, все, что было живописного, неповторимо-своеобразного в чарующем имени Италии — для  всех народов. Он оставил призрак античного Рима, абстрактный и бездушный, в котором нет (никогда не было)  ни грана национальной индивидуальности, — общее наследие всех европейских народов.

                Чтобы быть справедливым, надо признать, что кое-что  из великого прошлого привешивается к безличному товару  современного национализма: так, иногда на плакате народный костюм или даже  мифологический персонаж служат  средством рекламы для интернационального продукта. И  как ничтожен этот национальный привесок: в Германии  берется кое-что от романтиков, во Франции — нечто от  классицизма XVII века, с умерщвлением самого глубокого  и непосредственного в выражениях национальной души.

                Уяснить природу  современного национализма легче  всего на международных спортивных состязаниях. Все участники подчиняются одинаковым  правилам  игры. Они  проходят одну и ту же культуру мускулов. Их психики как  две капли воды походят друг на друга. Они отличаются  лишь цветом одежды и сознанием принадлежности к разным коллективам. Борьба и спорт требуют, по самой сути  дела, разделения на коллективы. При достаточной страстности игроков, партии цирка, как в Византии, могут вести  борьбу всерьез, до крови и убийства, и все-таки за ней не  будет стоять никаких других мотивов, кроме страсти к  борьбе как таковой.

                Случайность рождения бросила современного юношу, отвыкшего от мысли, равнодушного к искусству, утратившего религию, — в ту или иную «родину». Он связал при-

                                      Г. П. Федотов

==56

митивный  военный идеал с этим, а не иным коллективом. Цвет знамени — да, может быть, еще язык — напоминают ему об этом. Доставить торжество своему коллективу над остальными ценой унижения, — а еще лучше уничтожения их —  вот его цель. Нередко благо своей страны отступает на задний план перед потребностью нанести вред чужой: отомстить, насытить гордость и волю к мощи, потому что для нашего-то исторического дня, бесспорно, прав Ничше, один из главных его пророков: миром движет не борьба за существование, а воля к власти.

                В такой настроенности не пугает и перспектива общей гибели. Лучше смерть, чем торжество врага. Пусть погибнет этот мир, где моя страна не может занять первого места. Быть может, на голой земле, голые дикари, — мы насытим  без помехи  свою волю к власти. Такие голоса иногда доносятся из Германии. Но наци, с последней откровенностью безумных, разбалтывают то, что дремлет в душе современного националиста. Не нужно обманываться его победными, бодрыми маршами. В глубине души он не верит в счастливый исход. Его родина окружена кольцом врагов. Борьба народов не имеет ни конца, ни разрешения. Как Самсон, он готов обрушить колонны невидимого ему (слепому!) храма культуры и похоронить своих и чужих под развалинами.

                Нельзя не обратить внимания на то, что за последние годы все самые тяжкие и возмутительные политические преступления совершались фанатиками национализма. От убийства президента Думера до убийства короля Александра, через кровь Дуки, Дольфуса, июньскую (1933) бойню в Германии, — все политические злодейства совершались «патриотами». Мы привыкли видеть руку коммунизма за каждым  актом международного террора. Но нет, всякий раз перед нами оказывается жертвоприношение  на алтарь отечества. Некоторые из этих злодеяний поражают своей бессмысленностью, другие — совершенной бесчеловечностью. Конечно, преступления во имя идеи еще не исключают ценности  самой идеи. Зверства религиозных войн и религиозный  террор в XVI—XVII столетиях еще не дискредитируют  религии. Но, во всяком случае, они дискредитируют известные формы   и состояния созна-