Георгий Федотов - Судьба и грехи России

• Название: Судьба и грехи России
• Автор: Георгий Федотов
• Издательство: Издательство «София»
• Жанр: Философия
• Год: 1992
• ISBN: 5-87316-002-3

Федотов Георгий Петрович(1886 - 1951 гг.) — выдающийся русский мыслитель и историк. Его научные интересы были сосредоточенны на средневековом и древнерусском христианстве. Был близок к Бердяеву и св. Марии (Скобцовой). Защитник свободы и честности в Церкви, мысли, обществе.

Федотов  Г.П., Судьба и  грехи России /избранные статьи по философии русской истории и культуры/

---

                Б. Большевизм вызывает  к жизни огромную  общественную активность масс, вовлекая их в политические собрания, партию, организации «советской общественности»  и проч.

                П. Большевизм приучает к массовым демонстрациям и  к выполнению начальственных заданий; он пронизывает  всю ткань общественной жизни подхалимством, доносом и  предательством.

                Б. Большевизм ценит работу интеллигенции при ее исконном культурном деле.

                П. Большевизм развращает интеллигенцию, угрозой голода и ссылки принуждая ее работать против совести и  взваливая на нее в глазах народа ответственность за все  промахи и преступления режима.

                Б. Большевизм приобщил к культуре широкие массы в  размерах, не виданных в России.

                П. Да, но предварительно закрыв им доступ к истинной  культуре: подменяя культуру партийным учебником и срезая начисто ее верхние слои.

                Б. Большевизм дает физическое воспитание и спорт для  народа, основу ее здоровья и силы.

                П. В СССР  спорт сделан орудием войны, и здоровье молодежи подкашивается лишениями  и перегрузкой ее сил.

                                                   Правда побежденных                                         

==27

Человеческий материал изнашивается чуть не к 30-ти годам. В 40 лет — старики.

                Б. Большевизм освободил женщину  и уничтожил патриархальную  власть семьи.

                П. Большевики уничтожают не только семью, но и любовь.

                Б. Большевизм освобождает народ от предрассудков.

                П. Он убивает веру в Бога, фальсифицирует науку, сводит этику не к социальному даже, а к партийному утилитаризму.

                Б. Большевизм провозгласил свободу совести и терпит религиозные  культы.

                П. Большевики расстреляли тысячи священников, сослали десятки тысяч в Соловки и в Сибирь, разрушили и закрыли тысячи храмов без всяких политических причин.

                Б. Большевики, не в пример якобинцам, тщательно охраняли в начале революции памятники искусства и высоко поставили в России музейное дело.

                П. Да, но при Сталине они взрывают не только церкви, но и другие исторические памятники Москвы и давно уже по частям распродают за границу музейные  сокровища русского народа.

                Б. Большевики дали высокое развитие революционной живописи и театру.

                П. Но живопись они тотчас же убили тенденциозным реализмом, а театр сохранили,—- для отдохновения вождей — от дореволюционного времени.

                Б. Большевизм вписал блестящие страницы в историю русской литературы.

                П. Чтобы удушить ее, в конце концов, работой на государственный заказ.

                Б. Большевизм создает новое революционное сознание.

                П. В слоях политически активных. В порабощенной массе он воспитывает пораженчество. В культурной политике он отравляет все истоки здорового русского национального чувства.

                Б. Большевизм освободил малые народы России и организовал их национальные культуры.

                П. Своим деспотизмом он делает из них врагов Москвы, то есть России, и отравляет их самобытное творчество пошлостью интернационального   культурного товара.

                Б. Большевизм сделал Россию защитницей всех угнетенных наций и классов.

==28                                                          Г. П.

                П. Ведя классовую борьбу во всех странах, он изолирует Россию в мире (даже на Востоке). Ведя маккиавелистическую политику союзов с капиталистическими странами, он предает дело социализма.

                Б. Международная политика России продолжает лучшие традиции имперской дипломатии.

                П. Своей противоречивостью она уничтожает свои собственные плоды.

                                                             *         *         *

                Не довольно ли? Список  благодеяний и преступлений можно  продолжать без конца. Вы скажете: он тенденциозен, он навязчиво подсказывает читателю беспощадный обвинительный  итог. Да, теперь, когда я его пишу, но не тогда, когда, годами, обдумывалось и взвешивалось значение этих всех фактов. Итог сложился — итог к 15-й годовщине. Я не поручусь, что дальнейшие годы его ни в чем не изменят. Но один отвод я хотел бы сделать сейчас же. Если мне скажут, что итог, был предрешен постановкой Б. впереди П. (в уступительном периоде ударение всегда в конце фразы), то я предложу желающим  перевернуть порядок. Вы убедитесь, что для очень многих фактов будет невозможно сохранить диалогическую форму: утверждения и возражения. Отчего? Оттого, что за меня фактор времени, а время не обратимо. Другими словами, все свои «благодеяния» (результат народной революции) большевики постепенно обратили в преступления, размотав, спустив по ветру не только капиталы старого режима (в чем их обвиняет реакция), но и капитал самой революции.

КТО ОН?

Читатель, если он имел терпение пробежать неоконченный  и никогда не заканчиваемый список благодеяний и преступлений, имеет право поставить вопрос: «Да в нем ли дело? Разве мое отношение к большевизму зависит от того, всегда приблизительного, итога объективного добра и зла, который он несет?»    И да, и нет. Политик считается с фактами, с реальными

                                                Правда побежденных                                         

==29

последствиями, а не с намерениями деятелей. Вот почему он «торгует с людоедами» и охотно видит в большевизме воплощение той силы, Die immer Bose will und nur das Gute schafft. Для политика баланс благодеяний и преступлений необходим — притом  всегда подвижный и ревизуемый — на каждый  день. Но наша борьба с большевизмом — не только политическая борьба. Сам большевизм не хочет быть только политикой. Он ведет войну не за тело, а за душу. Не социализм он хочет строить, а нового человека, новую жизнь, новую этику, новый быт, новую личность. Этого человека в России большевизм строит по своему образу и подобию. Партия Ленина, партия старых подпольщиков стала давно живым образом святости, на котором воспитываются, в формы которого отливаются миллионы юных существ. Эти юноши определяют собою сегодняшний и завтрашний  день России. Вот почему основной наш вопрос о большевизме: не что  (он делает), а кто (он есть).

                Нередко приходится слышать в наши жестокие дни: не то ужасно, что делают большевики, а во имя   чего они делают. Можно было  бы простить им кровь, если бы она лилась за Россию, простить насилие — во имя истины. Но  большевистская идеократия есть сатанократия по самому  содержанию ее идеи.

                Это двусмысленное  утверждение содержит большую правду и большую ложь. Все зависит от того, как понимать это «во имя». Если «во имя» означает рациональное, словесное исповедание догмата, то следует сказать: как ни гнусен большевизм, можно мыслить нечто еще более гнусное,— большевизм во имя Христа. Методы ГПУ на службе церкви были бы в тысячу раз отвратительнее тех же методов на службе у безбожия, потому что есть внутреннее сродство между  целью и средством, между верой и жизнью, между идеей и политикой. Оттого мы относимся с таким ужасом к увлечению большевистскими методами  в христианском стане. Евразийство у власти, управляющее по большевистской системе, могло бы реабилитировать даже большевизм.

                Но возможно  другое понимание «имени»: как внутренней структуры души, связанной с догматом, но гораздо более таинственными и незримыми нитями. Так, можно было бы сказать, что материалистическая вера XIX века часто соединялось с христианской структурой души. Больше-

==30                                                        Г.. Л.

 визм не создал новой веры: он взял старый догмат материалистического атеизма, которым жили поколения интеллигенции, но впервые создал для этого догмата адекватного  человека. И самое страшное не то, что этот человек делает,  и не то, во что он верит, а то, что он есть. Но это качество  души  действительно органически связано с содержанием  его веры, с его «во имя».

                Нелегко определить ее, эту большевистскую душу в ее  подлинной природе. Прежде всего, она не дана в чистом виде. Не будучи абстракцией, она реально и весьма насильственно действует, как закваска, в конкретных душах русских  революционеров и комсомольцев, глубоко преобразуя их, —  но все же не до конца. Всегда остается природный или  культурный человеческий остаток, благодаря которому вся  кий большевик лучше большевизма. В этом последнем парадоксальном преимуществе — единственность большевизма, его коренное отличие от всяких других систем и вер.