Бергельмир Гримтурсен - Попал

• Название: Попал
• Автор: Бергельмир Гримтурсен
• Жанр: Научная Фантастика

Фанфик и жалкая пародия на "Рай беспощадный" Артура Смирнова. Первый графоманский опыт. Я предупредил.

---

Почему в округе не плавают шкафы и диваны, мусорные баки и деревянные лавки, ветви деревьев, деревянные поддоны и катушки от кабеля?

Кто настроил чудесный механизм, взяв за точку отсчета живую материю?

И где, в таком случае, стада драных городских кошек, ворон, крыс и грязных почти не летающих голубей?

Может быть только он, Владислав Андреевич был избран галактическим разумом, для перемещения в мир иной? Скажем, для выполнения некой миссии планетарного масштаба!

Где, в таком случае, встречающая делегация? Или хотя бы пакет с инструкциями на русском языке и приложенные к нему рация и бластер?

Вопросов было много, а ответов пока не предвиделось. И зачем, в таком случае, с ним прислали дурацкого жирного мопса? В желудке Владислава раздалось голодное бурчание.

Слава вылез из воды, подошел к псу и отстегнул карабин от шлейки. Собачником он никогда не был, и теперь становиться не собирался. По крайней мере, водить по рифам собачку на поводке он точно не станет.

Щелкнула пластиковая кнопка и розовый флекси-поводок с вжиканьем втянул в себя мокрый синтетический шнур.

Влад покрутил находку в руках. Длинна 8 метров, максимальная нагрузка 25 кг. — сообщала информация на катушке.

Ну что ж, теперь, при желании, можно будет еще попробовать удавиться.

Количество возможностей росло на глазах.

Освобожденная псина тут же рванула куда-то по камням. Владислав проводил ее взглядом и чертыхнулся. Мопс остановился у неглубокой ямки в камнях, где после ночного дождя скопилось немного пресной воды, и с шумом лакал бесценную жидкость.

Слава поспешил отогнать конкурента, но, опоздал, неловко перепрыгивая по камням в своих тапочках. Когда он приблизился в углублении было уже больше собачьих слюней, чем воды.

— Ладно, допивай уже, свинорыл. — Махнул рукой, раздосадованный неудачей выживальщик. — У меня в бутылке еще есть немного. Будем считать, что эта вода в дело пущена. Тебя ж все равно жрать потом придется. — Он хлопнул себя по животу. — Мне тут комнатные собачки-то ведь без надобности, а еда как раз наоборот. Вот и будем считать, что вода эта использована для дольшего сохранения пищи. Тебя то есть.

Но, ты не расстраивайся. Ничего личного!

Псина подняла на него морду, с выпученными глазами, которые казалось, одновременно смотрят в разные стороны, и облизнулась.

Слава, вымещая накопившееся раздражение, продолжил:

— Ты вон жирный какой. Я так думаю, у тебя призвание такое, людей от голода спасать. Вас наверняка и вывели для этого, жирномясов мелких. Вот Ньюфаундленды утопающих, спасают, а ты голодающего спасать будешь. Верно? — Мопс промолчал, но Слава и не ожидал другой реакции. — А куда ты денешься!? Ве-ерно!

Псу надоело слушать язвительный монолог, утоливший жажду и довольный собой, он улегся на камни в тени Славиной фигуры, отвернул морду и тяжело задышал, вывалив язык набок.

Владислав вздохнул: — Ничерта-то ты не соображаешь, приспособленец хренов. Ладно… — он с хрустом потянулся и зевнул — Как любит говорить моя женушка — валить отсюда надо! Ты как хочешь, а я пойду, поищу пожрать и буду собираться наверное. — Он подтянул семейники и неспешно побрел обратно к импровизированному лагерю.

Мопс, заинтересовано вскочил и перепрыгивая с камня на камень бодро побежал следом.

— Мы-то вот с тобой уже свалили, как видишь… — Невесело усмехнулся Владислав Андреевич, когда они вернулись к валяющемуся на берегу нехитрому скарбу. Теперь при наличии живого слушателя, он размышлял вслух.

— Свалить-то свалили, хоть и не хотели. Да только, глянь, как оно вышло. Не нужны мы тут никому, получается. Как и ожидалось, не нужны. Таньку бы сюда. Она всё убраться из России мечтала, на юг хотела, в теплые страны. Вот посмотрел бы я на неё сейчас. Она-то дура, насмотрится вечно херни всякой по телевизору и думает, что всё про жизнь знает. Думает, если тепло и море, как в Греции, например, так там и работать совсем не надо, всё само растет и в рот падает. А в жизни-то оно не так. В рот само ничего не торопится. Да морда?

Мопс склонил голову на бок, и было не понятно согласен он приведенными тезисами или нет.

— Так, что и отсюда тоже валить надо! — наставительно добавил Владислав. — Вот щас соберем монатки, — попаданец оглядел раскиданный по округе мусор- и двинемся потихоньку. Может тут земля в двух шагах, а мы уж помирать собрались. Да? Дело говорю? То-то же! Может и тебя сразу есть не придется. — успокоил он пса.

Еще раз окинув взглядом окружающий пейзаж, невесело кивнул собственным мыслям и добавил:

— Хотя согласен, верится с трудом.

Глава 5. Весело и вкусно

Солнце стояло в зените и жарило нещадно. В халате, с накинутым на голову капюшоном, Владислав пытался восстановить в памяти загадочные события прошлого вечера и заодно перебирал имеющиеся в наличии вещи.

В куче, вываленной ночью из ведра, валялись две банки из-под тушенки (И зачем, спрашивается, нырял за ножницами? Острыми кромками банок резать вены куда как проще).

Сетчатая авоська с четырьмя наполовину сгнившими луковицами; в одну из них, выглядевшую чуть посимпотичней остальных, Слава, морщась, впился зубами. Голод — не тетка.

И далее:

Розовая женская одноразовая бритва;

Флакон из-под шампуня, с запахом ванили;

И здоровый полиэтиленовый свёрток, который прижимал всё это ко дну ведра, во время падения в воду.

Развернув пакет с логотипом "IKEA", Слава, вдруг, сипло расхохотался. Смех вышел нервный и совсем не веселый.

— Слышь, свин! Нет, ты только глянь! — воскликнул он, поворачиваясь к собаке.

— Мне тут жена завтрак с собой завернула! Заботливая, мразь!

В пакете, припрятанном почти на самом дне ведра, оказалась знакомая белая эмалированная кастрюля, украшенная по бокам узором из красных ромбиков.

В кастрюле покоились намертво пригоревшие макароны. Точнее не совсем намертво. Попав в соленую воду, за сутки они отмокли от днища и теперь лежали в пакете разбухшим коричнево-серым блином. Пахла вся эта серая масса довольно мерзко. Смех Владислава пресекся. В висках запульсировала кровь. Он побагровел.

— Этож как… — Владислав закашлялся. Набрал побольше воздуха и попробовал еще раз.

— Этож чем… сука, как… надо было заниматься… что бы забыть, что у тебя, тварь, кастрюля на плите? А?! — голос его окреп и истерической ноткой пошел вверх.

— Да так чтобы вода успела выкипеть, а кастрюля гореть начала!! — он уже не говорил. Он визжал.

В глазах заколыхалась знакомая красная муть. Как будто тонкая кровяная пленочка мешала отчетливо видеть.

— Да это ж какая вонища в квартире стояла! Неужели и тогда ЕЙ не до того было?!!

Он повел по сторонам диким взглядом, будто ожидая, что сейчас ему кто-то немедленно ответит на все его возмущения. Пес буркнул, поджал то, что у него считалось хвостом, и отбежал от греха подальше.

Сердце Владислава билось всё быстрее. Грудь уже ходила ходуном. Дыхание с шумом вырывалось из ноздрей. Пальцы скрючились. Он чувствовал, как мышцы лица сморщились в какую-то гримасу, причиняя ощутимую боль.

Краем сознания Слава понимал — творится что-то совсем плохое. Учащенный пульс бухал в кадыке и висках. Черная отчаянная, иррациональная, не управляемая злоба затапливала его сознание.

Хотелось кого-нибудь убить, не важно кого. Прямо сейчас! УБИТЬ!

Он поймал в фокус затуманенного взгляда собаку. Чуя неладное, мопс отчаянно взвизгнул и припустил по камням на противоположную часть условного клочка каменистой суши.

Слава с ревом рванул за ним…

Сколько продолжалась эта беготня по камням, позднее он определить не мог. Похоже, что он вновь потерял сознание. Но на этот раз пришел в себя быстрее.

Глава 6. Персональный ад

Солнце лишь немного сдвинулось на небосклоне, хотя, конечно, точного его положения Слава, перед началом забега, не засекал.

Он лежал на большом, горячем валуне. Во рту был солоно от крови.

Первой мыслью, наполовину с горьким стыдом было, то, что он всё таки догнал несчастное, ни в чем не повинное животное. Догнал и…как минимум укусил. А то и вовсе загрыз.

Но ощупав лицо, он убедился, что кровь идет из разбитой губы. На камнях осталось небольшое пятно запекшейся крови. Он сел.

— Неет, так на шарик не полетит! — просипел Владислав. — Это что ж получается, я прям маньяк какой-то неуправляемый..- он по дурацки хихикнул и тут же в испуге зажал рот руками. Потер лицо шершавыми ладонями. Легче не стало.

— Что-то я это,… то смеюсь, то плачу, как баба… а потом вообще мозги теряю. — прошептал Владислав Андреевич, ему вновь хотелось плакать.

— Господи! За что ж мне наказанье-то такое?! — Совсем не по мужски всхлипнул он. В голове начала расползаться знакомая ночная боль. Вернулась резь в глазах.