Фрэнк Толлис - Смертельная игра

• Название: Смертельная игра
• Автор: Фрэнк Толлис
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-055054-8, 978-5-9713-9113-5, 978-5-226-00944-0

Вена 1902 года. Столица блистательной Австро-Венгерской империи.

Здесь процветает наука и искусство, творят великие писатели, композиторы и философы, покоряют сердца изысканные светские дамы и прекрасные куртизанки.

Но теперь на самый красивый и веселый город Европы пала мрачная тень смерти…

Загадочная девушка-медиум безжалостно убита в запертой изнутри комнате. Таинственная записка, оставленная на месте преступления, приписывает убийство сверхъестественным силам.

Полиция теряется в догадках. И тогда за расследование берется молодой психоаналитик Макс Либерман, любимый ученик Зигмунда Фрейда, человек, уверенный в своем умении читать людские души, точно раскрытые книги…

---

58

— Вспыхнула молния, и я убедилась, что он был там. Я увидела его близко, очень близко.

Под гипнозом англичанка-гувернантка вновь переживала ту страшную ночь.

— Матрас наклонился, когда он опустился на кровать. «Амелия, Амелия». Я не могла пошевелиться. Я чувствовала вес его тела на себе, его губы касались моего лица. Я не могла дышать… я не могла дышать… Я стала задыхаться и начала…

Она закашлялась, и Либерман крикнул:

— Хватит, не продолжайте. — Потом добавил более мягко: — Я хочу, чтобы вы удержали этот момент в своей памяти.

Мисс Лидгейт кивнула.

— Скажите мне, как вы себя чувствуете?

— Глубоко несчастной.

— Разве вы не чувствуете гнева?

Лицо Амелии Лидгейт оставалось бесстрастно, но указательный палец правой руки начал дергаться, указывая на приближение Кэтрин.

— Я чувствую себя несчастной, — снова произнесла мисс Лидгейт, как бы отрицая у себя наличие более простых эмоций.

Либерман хотел, чтобы она подробно описывала этот драматический эпизод.

— Лицо герра Шеллинга очень колючее, — сказал Либерман, возвращая молодую женщину к главному ощущению.

— Да, больно.

— Его усы царапают кожу, — продолжал Либерман.

— Да… царапают.

Гнев Амелии Лидгейт усиливался, одновременно вытесняя рвущееся наружу второе «я». Либерман представил его себе, поднимающееся из подсознания, набирающее силу, постепенно завладевающее ее правой рукой — погружающее пальцы в телесную оболочку руки мисс Лидгейт. Берущее над ней верх.

— Амелия… — прошептал Либерман. — Посмотрите на себя со стороны. Что вы видите?

— Ничего…

— Что-то появляется из темноты.

Веки мисс Лидгейт задрожали.

— Что вы видите, Амелия?

— Девочку.

— Как она выглядит?

— У нее длинные рыжие волосы… как у меня… белое платье, похожее на ночную сорочку.

— Вы знаете, кто она?

— Это… Я думаю, ее зовут Кэтрин.

— Откуда вы знаете ее имя?

— Я читала о ней, когда была маленькой. Это была книжка о непослушной рыжеволосой девочке. На картинке она была похожа на меня. Она делала то, что я никогда бы не сделала: не слушалась взрослых, закатывала истерики.

— Она разговаривала с вами, той ночью… когда герр Шеллинг пришел в вашу комнату. Помните?

— Нет, не помню… я ничего не слышала.

Либерман положил пальцы на виски Амелии Лидгейт и начал давить.

— Вы чувствуете давление. Оно растет, и чем больше оно становится, тем больше вы вспоминаете.

— Я не помню.

— Голос Кэтрин в вашей голове. Что она сказала?

Мисс Лидгейт вдруг вскрикнула, как будто почувствовала резкую боль.

— «Убей его!» — вот что она сказала. Она хотела, чтобы я убила его. Это ужасно, предложить такое!

Либерман ослабил давление.

— И что сделала Кэтрин?

— Она взяла ножницы и ударила его.

— А если бы Кэтрин не сделала этого, что герр Шеллинг сделал бы с вами?

— Он бы… он бы… — Голова молодой гувернантки заметалась из стороны в сторону. — Я не знаю.

— Вы знаете, Амелия. Что герр Шеллинг сделал бы с вами?

Дыхание мисс Лидгейт участилось.

— Он бы овладел… Он бы… — ее голос стал громче, — он бы изнасиловал меня.

— Это гнусное, отвратительное преступление.

— Он предал меня.

— Он предал и доверие ваших родителей. Что вы чувствуете к господину Шеллингу в настоящий момент?

— Я злюсь на него.

— Да, Амелия, это вы злитесь. Не Кэтрин. Вы.

Слеза выкатилась из уголка ее глаза, а грудь ее затряслась от рыданий.

— Это неправильно — желать кому-то смерти. Это варварство.

— Но над вами хотят надругаться. Его руки шарят по вашему телу, вы чувствуете запах его одеколона. Вспомните его жесткие усы и то, как он вас хватает, лапает, тискает…

Лицо мисс Лидгейт исказилось, а на шее появилась пульсирующая жилка.

— Я ненавижу его, ненавижу!

— Грубое, как пемза, лицо…

— Ненавижу…

— Тискает…

Вдруг правая рука молодой женщины потянулась и схватила невидимые ножницы. Полностью осознавая теперь свое желание убить, она закричала и нанесла удар. После этого мисс Лидгейт замерла. Казалось, что она окаменела с вытянутой вперед рукой. Тишину нарушало только прерывистое дыхание.

Амелия Лидгейт открыла глаза и моргнула.

Она повернулась к Либерману.

— Все хорошо, мисс Лидгейт, — мягко сказал он. — Все позади.

Она опустила правую руку и пошевелила всеми пальцами. Легкая улыбка появилась на ее измученном лице.

59

Комиссар сидел за своим рабочим столом, просматривая бумаги, выложенные из четырех ящиков.

— Похоже, вы не особенно продвинулись, Райнхард.

Его голос звучал угрожающе.

Райнхард многозначительно начал:

— Ну…

— И вы пренебрегли кое-какой бумажной работой, — оборвал его комиссар.

— Правда?

— Вы знаете, что это так, Райнхард.

— Этих бланков так много…

— Они все необходимы, думаю, вы понимаете это.

— Конечно, господин комиссар.

Райнхард мысленно застонал от перспективы опять продираться сквозь эту канцелярщину. Он полицейский, а не бухгалтер.

— Так не годится, Райнхард, — сурово сказал Брюгель. — Это совершенно неприемлемо.

Райнхард уже собирался сказать что-то в свое оправдание, но рука Брюгеля тяжело опустилась на стол. Сделано это было негромко, но так, что заставило замолчать загнанного в угол инспектора.

— Еще в самом начале расследования я четко объяснил вам, что считаю чрезвычайно важным, чтобы это дело было раскрыто как можно скорее.

— Да, господин комиссар.

— Я надеялся на вас.

— Да, господин комиссар.

— Но чем дальше, тем больше я убеждаюсь, что ошибся в вас.

Брюгель вытянул шею и замолчал, сознательно играя на нервах Райнхарда. Потом он заговорил снова.

— От результата этого расследования многое зависит, вы даже не представляете себе, насколько много, — пробурчал комиссар и покачал головой. Брюгель сейчас походил на быка, рассерженного надоедливыми мухами. — Плохо, — пробормотал он себе под нос. — Очень плохо.

Райнхард был озадачен. Он хотел уже было спросить, что комиссар имел в виду, но вовремя понял, что в его интересах помолчать. Брюгель всегда был вспыльчивым, но сейчас он казался особенно раздраженным.

— Фройляйн Лёвенштайн! — рявкнул комиссар. — Дверь, пуля — есть какие-то результаты?

— Боюсь, что нет, господин комиссар, — смиренно ответил Райнхард.

— Но вы по-прежнему думаете, что мы имеем дело с одним из наших фокусников, я надеюсь? Отсюда ваш первоначальный интерес к Рохе и Брауну.

— Верно, герр Брюгель. Но не только у них было театральное прошлое. Граф Заборски тоже вращался в этой среде, хотя и только в качестве инвестора. Мы получили анонимное письмо с описанием его темного прошлого.

Райнхард наклонился и стал взволнованно что-то искать на столе.

— Оно должно быть где-то здесь, господин комиссар.

Брюгель порылся в куче бумаг на столе, но так и не нашел письмо.

— Что там было?

— В нем были довольно серьезные обвинения в адрес Заборски — как будто он промотал семенное состояние, оставив мать и сестер в Венгрии на произвол судьбы. Я использовал эту информацию, чтобы вывести его из равновесия на подстроенном сеансе.

— Вы знаете, кто мог послать его?

— Нет… но у Заборски много врагов.

— Насколько я понимаю, у графа есть алиби на ту ночь, когда была убита Шарлотта Лёвенштайн?

— Верно, господин комиссар.

— Но его видели выходящим из мастерской Уберхорста накануне того дня, когда было обнаружено тело слесаря?

— Да, герр Брюгель. Заборски сказал, что заходил к господину Уберхорсту по поводу покупки замка для своей входной двери, что звучит вполне правдиво. На графа недавно напали.

— Кто?

— Один из его партнеров по игре в карты. У графа есть крупные долги.

— Как он отреагировал на известие о том, что Уберхорста убили?

— Я не присутствовал при задержании графа в Пратере. Но, говорят, он настаивал на том, чтобы ему разрешили закончить обед.

— Понятно, — произнес комиссар.

— Господин комиссар, герр Хёльдерлин, банкир… он тоже приходил к господину Уберхорсту в тот день.

— Это господин, который сорвал ваш подстроенный спиритический сеанс?

— Да. Он заходил к нему за книгой и тоже мог видеть, что герр Уберхорст проводит эксперименты.

— Какие эксперименты?

— Мы думаем, что он пытался понять, каким образом был проделан фокус с запертой дверью. Если убийца фройляйн Лёвенштайн знал об этом…

Брюгель забарабанил пальцами по столу: пять ударов между длинными паузами. Райнхарду эти звуки казались похоронным маршем. Наконец решив продолжить стук словами, Брюгель произнес: