Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 3 2009)

• Название: Новый Мир ( № 3 2009)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

Оставив по себе 500 долларов наследства и рукописи у печки, Лавкрафт был издан и популяризирован, как и Кафка, друзьями, опубликовавшими его после смерти на свои деньги. А потом покатилось по нарастающей. В 70-е выходит первое собрание сочинений ГФЛ. 15 марта 1970 года состоялся настоящий флеш-моб — фанаты ГФЛ прошли ночью с фонарями по лавкрафтовским местам (в повести «Явление Ктулху» Павла Молитвина из «Возвращения Ктулху» неизвестные проводят в Питере демонстрацию с лозунгами «Ждем Ктулху!» и «Ктулху forever!»…).

В 1971 году один студент признался, что видел призрак ГФЛ, — опять же напоминает случай Мисимы, который уже с того света надиктовывает свои новые произведения сразу нескольким людям, а своим биографам является в кошмарах…

Что же именно у ГФЛ так задело умы читателей во второй половине прошлого века? Можно было бы говорить об общей популярности фантастической, фэнтезийной литературы в наши дни, но тут есть одно существенное «но»: если основоположники фэнтези Толкиен и Льюис уводят из унылой повседневности в светлые, сказочные миры, то Лавкрафт, находясь на «темной стороне» фантастики, приоткрывает дверь в такие области мироздания, от которых даже самые крепкие герои бегут, седея от ужаса. Ужасы эти, кстати, есть порождение не только больной фантазии ГФЛ, но и его мощного интеллекта. Штудируя Ницше и Фрейда, он перенес их страх перед открывающимся будущим с его до сих пор живыми первобытными кошмарами в свою прозу. Сам Лавкрафт объяснял эффект от своей прозы «мощным воздействием временного прекращения действий законов природы и близкого присутствия невидимых миров или сил». Но к одним проблемам с экологией в ХХ — ХХIвеках или же к популярной в неустойчивых умах идее палеоконтакта (влияния на современную человеческую жизнь неких древних, явившихся из космоса, сил [6] ) дело тут, понятно, не сводится.

Ответ, как мне видится, можно найти в сборнике отечественных, если пользоваться музыкальной терминологией, трибьютов Лавкрафту — «Возвращение Ктулху» (замечу, что сама идея сборника не нова — так, 15 лет назад у нас выходил переводной сборник «Крылатая смерть» с произведениями авторов лавкрафтовского круга [7] ). 17 авторов из России и (до чего корявый термин!) «ближнего зарубежья» опубликовали свои произведения, так или иначе развивающие сюжеты ГФЛ или же написанные с отдаленно переданной атмосферой его текстов: книга состоит из разделов «Сохраняя букву» и «Сохраняя дух». Разбор этих произведений — от нескольких до ста страниц, сильно, разумеется, различающихся как по стилю (где-то дей­­ствие и герои «американизированы», где-то, наоборот, излишне «русифицированы»), так и качеству, — не относится напрямую к нашему сегодняшнему разговору о феномене ГФЛ. Показательно, однако, не только то, что в большинст­ве произведений действие происходит в нашей стране, но что сразу в нескольких новеллах и рассказах «миф Ктулху» оказывается напрямую вписан в «питерский текст», становится его почти равноправной частью. Так, у Елены Хаецкой в питерских атлантах и кариатидах проступают черты лавкрафтовских монстров: «Туман полз по улицам, и украшения на фасадах домов — все это барокко и рококо, которым так гордится центр Санкт-Петербурга, — сцеплялись с завитушками тумана, сливались с ними в единое целое. Серая, взвешенная в воздухе влага была истинной кровью насильственно выпрямленных, растянутых жил приморского города. Она изливалась из неведомого источника и, пройдя по всем улицам, площадям, переулкам, исчезала в незримом устье. <…> На привычные петербургские „доходные” дома начали накладываться совершенно иные картины. Я видел серый камень, покрытый фантастической резьбой: изображения глубоководных гадов с переплетающимися щупальцами, морских дев со свисающими до пояса грудями и жабрами за ушами, витых рогов, раковин, медуз и тритонов». У нее же в новелле Петр Первый спокойно наблюдает инопланетян, монстры становятся видны лишь в питерском тумане, а Ктулху выплывает из вод при очередном наводнении в Петербурге. Ктулху — в уже упоминавшейся повести П. Молитвина — помогает питерцам пережить блокаду, а беда приходит из Финского залива — сначала звучит зов Ктулху, затем бросающихся в воду людей пожирают всплывшие демоны… Если уж более чем традиционный «питерский текст» сдался иноземному монстру, что ждать от других жанров?! — что и демонстрируют другие произведения сборника во всем своем разнообразии…

Но любопытнее все же мотивы этой «ктулхиады» — интересовало же аж 16 тысяч интернет-пользователей мнение гаранта конституции не о Конане-варваре, не о Шерлоке Холмсе и даже не об отношениях агентов Малдера и Скалли, а именно о Ктулху…

«…[Мне] становится понятно, что я — всего лишь игрушка в чьих-то беспечных руках, инструмент судьбы, не справившийся со своей ролью», — осознает герой рассказа «Болото Иссог» Карины Шаинян. И в этой экзистенциальной пассивности в период социальных катаклизмов и исторических сломов, видимо, и следует искать ответ на вопрос о популярности мифов Лавкрафта о могущественных Древних, перед которыми люди оказываются абсолютно бессильны, скованы ужасом и незнанием. Об этой капитуляции перед неведомым (или тем, что человек не желает осознать, — так психологически проще), иррациональным страхом перед ясно не определенным объектом (ибо обвинить во всем инопланетян и Древних — значит, не обвинить никого, это эскапизм вдвойне) пишет и Владимир Аренев в рассказе «Вкус к знаниям»: «В океане времени другие существа — истинные хозяева Земли — жили с самых первых мгновений его существования. Всегда. Для них сила волн и подводные течения — ничто, безделица! Каждый цикл в истории человечества для этих властелинов мира — всего лишь вспышка солнца на закате дня.

А само человечество — в лучшем случае племя рабов». «Немыслимой монструозно­сти», невесть откуда пришедшего ужаса страшатся и герои «Лиловой мглы» Бориса Лисицына.

Становится понятной и причина популярности Лавкрафта, автора времен Великой депрессии, именно сейчас и именно у нас: «Лавкрафт писал во время Великой депрессии и в своих произведениях отразил мировосприятие современников, усугубленное собственным параноидальным видением окружающей среды», — сказано в «Явлении Ктулху» Молитвина. А вот его же объяснение, что культ Ктулху занял место рухнувших коммунистических идеалов, когда «масса народу вернулась к православию, кто-то стал кришнаитом, суннитом, шиитом; кто-то подался к сатанистам, а кто-то уверовал в Ктулху, чтобы заполнить образовавшийся вакуум», мне представляется не столь справедливым — «миф Ктулху» (надо еще помнить, что в пантеоне ГФЛ Ктулху занимает далеко не самое почетное место, и даже сам термин предложил не он…) на религию все-таки не тянет.

Но задуматься над тем, «неужели каждый народ действительно придумывает или заимствует у соседей таких богов, которые отвечают его внутренним потребностям, пресловутому менталитету и требованиям времени?», все равно стоит. Тогда, может быть, и Ктулху не так скоро вернется в наш мир…

Александр ЧАНЦЕВ

[1] Галина М. Сетевая мифология, или Превед Ктулху. — «Знамя», 2007, № 5.

[2] Езеров А., Ситников М. Пять вопросов о Ктулху. <http://www.portal-credo.ru> .

[3] История «Некрономикона» написана Г. Ф. Лавкрафтом в 1927 г. — В кн. Х. Л. Борхеса «Всеобщая история творений». СПб., «Азбука-классика», 2004, стр. 335 — 339.

[4] Гейман Н. Хрупкие вещи: Сказки и истории. М., «АСТ», 2008, стр. 30 — 55. Любопытно, что профессор Мориарти и полковник Моран в этой новелле на стороне Ктулху и прочих Древних божеств борются против тех, кто стремится не дать им вернуться в мир.

[5] Второй книгой после биографии Лавкрафта в серии «Главные герои» стала биография не менее противоречивого и влиятельного фантаста — Филипа Дика.

[6] О теории палеоконтакта см.: КондратьевА. Тарелки над Атлантидой: моменты истории «альтернативной науки». Ex Libris. 2008. 12.18 <http://exlibris.ng.ru/kafedra> . Широко разрекламированный и идущий на момент написания этого текста в кино­театрах фильм «День, когда Земля остановилась» о том, что инопланетяне прислали на Землю инспектора, которому следует решить, стоит ли оставлять на планете человече­ство или же оно слишком вредит экосистеме, из той же серии…

[7] «Крылатая смерть». Нижний Новгород, «Деком»; М., «ИМА-пресс», 1993.

 

КНИЖНАЯ ПОЛКА СЕРГЕЯ БЕЛЯКОВА

+ 6

 

Лукьяни н В. П., Никулина М. П. Литературный квартал. Екатеринбург, «Сократ», 2008, 308 стр.

Современный Екатеринбург — это нечто среднее между Шанхаем и спальным районом Москвы. Уродливые стекляшки торгово-развлекательных центров перемежаются стеклянными же «деловыми» небоскребами, безликие многоэтажки эконом-класса чередуются с почти столь же безликими элитными домами. Шедевры конструктивизма закрыты рекламными щитами и растяжками. Неоклассицистские и псевдорусские особняки позапрошлого века испуганно жмутся друг к другу у подножья высоток — долго ли им еще стоять? Но в самом центре города есть странное место. Небольшой уголок старого города, Екатеринбурга второй половины позапрошлого века. Этот квартал застроен одноэтажными и двухэтажными домами, каменными или деревянными на каменном фундаменте. Здесь же маленький сквер с высокой литой чугунной оградой; широкая гранитная лестница, идущая через весь сквер, украшена четырьмя парами фонарей. Это одно из немногих мест в городе, где тротуары и даже внутренние дворы (характерная черта старого Екатеринбурга) вымощены гранитными плитами, которые Борис Пастернак некогда принял за мраморные. Удобно, красиво (между плитами растет трава), долговечно и практично: не бывает луж — вода просачивается между плитами.