Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 9 2008)

• Название: Новый Мир ( № 9 2008)
• Автор: Новый Мир Новый Мир
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/

---

16 августа 90, среда, дача. Сегодня объявлен указ о возвращении гражданства всем — т. е. и Солженицыну, и Войновичу, и Копелеву, и Владимову и т. д.

Это 1) запоздало, 2) совершенно справедливо, ура! 3) проку — ноль . Будут ездить взад-вперед, мешать работающим, давать интервью, жить своими наездами за границей. Главный же пафос сегодняшней жизни — жить и работать здесь . Это — шанс спасения страны! Ездить туда на отдых. Изредка.

19 августа 90, воскресенье, город. Аля Солженицына — “пресс-атташе” А. И. — с негодованием ответила на указ нашего правительства о возвращении А. И. гражданства — по его поручению, конечно, — что раньше, чем с него не снимут обвинения в измене родине (ст. 64), он никакого гражданства не примет... Все, конечно, продиктовано им самим, но... забыли они оба, что кроме правительства у нас существует сейчас “читающая Россия”-— и что она ждет его голоса , без пресс-атташе, и что она заслужила это (добилась печатанья). И вообще высокомерие — не украшает. Конечно, ехать сюда ему сейчас не следует, но говорить с нами следует.

25 августа, суббота, Тверская. А. И. выступил сам. Слава богу. Но сквозь зубы. Поблагодарил Силаева156. Так. Заявил, что в гости и туристом не

поедет, а приедет жить и умирать в Россию. Так. Заявил, что книги его в России издаются мало, плохо, что их можно достать только в “Березке” для иностранцев... Вот это — дурные слова. Книги его издаются в изобилии.

Город, 16/IX 90, воскресенье. Ал. Ис. прислал с Екатериной Фердинандовной Диме статью. Из-за нее драка. Она пойдет в “Комсомольской правде” и в “Лит. газете”157. Мне сказал об этом Дима, звонивший Люше (а ее дома не было). Я говорю: “Он там отмежевался от „Памяти”?” — “О да, с первых же строк...” — “А как у него насчет Литвы и Кавказа?” — “Конечно отпустить...” Я: “А я вот насчет Украины и Белоруссии — мне хотелось бы, чтобы они вместе с нами...” — “Да, он пишет о том же — то2 же... Но еще он многое пишет такое, чем будут недовольны все...” Гм. Жду.

19 сентября 90 г., среда, дача. Сижу и весь день читаю в “Лит. газете” статью — трактат — диссертацию Солженицына. Наконец-то! Поразительные совпадения мыслей — иногда даже и в способе выражения — всю первую половину: о необходимости дать мгновенную волю всем республикам; о том, что хорошо бы, если бы Украина и Белоруссия остались с нами; о школе, об учителях; об избыточности телевидения, журналов и газет. Но далее — когда начинается земство и вообще преобразования — тут уверенность покидает меня... Что касается создаваемых им архаических слов, то, конечно, радостно читать текст без непрерывных “проблем”, “ситуаций”, “аспектов”, “задействовано” и пр., но не всегда и он удачно сочиняет. Напр., “избранцы” вместо “избранники”. Он произносит это новое слово без оттенка пренебрежительности, между тем им же созданное “образованцы” — словцо презрительное, как и голодранцы, оборванцы, самозванцы... Правда, существуют и новобранцы — без этого оттенка. И иностранцы.

16/IX, понедельник, 91. Оглушительная новость: Солженицын возвращается сюда. Сделал такое заявление! Я испугалась. Я никого из уезжавших навсегда или из изгнанных навсегда — не хотела бы видеть снова.

См. элегию Ахматовой “Есть три эпохи у воспоминаний”.

1 января 92, среда. После работы, в промежутке между работой и сном, хоть и болят уже глаза — но читаю. Вышел последний том Собр. соч.

А. И. С.158 — “Раковый корпус” — я открыла посередине и начала читать-— и не могу оторваться. Засасывает эта книга, несмотря на многие страницы чисто схематичные, нарочные, на которых он беллетризует искусственно свои мысли. Искусственно, но не искусно, а просто, чтобы весь свой

нажитый в тюрьме взгляд изложить, и все взгляды — на предательство, на стойкость, на смерть, на любовь. Часто, чаще всего, это доведено и до

искусства — и тогда прекрасно.

11 февраля 92, вторник . Читаю “Раковый корпус”. Какой у Солженицына меткий глаз на предметы и на поступки . И характеры вырисованы четко. Но все его любимые врачи — Донцова, Гангарт — неинтеллигентны. Изо всех искусств если и знают, то только музыку (которую знает Решетовская). Он — материален до корня ногтей — сам — и как это сочетается с религиозностью — не знаю. Он антимистичен по природе.

7 марта 92. Третьего дня (?) разразился скандал в “Новом мире” — уже давно назревавший — в “солженицынском центре”. Требовалось достать какое-нибудь помещение для солженицынских дел — куда люди письма пишут (отзывы на его книги), где заключаются договоры на книги А. И. С. и т. д. Тут снова включилась Л., раздобыла временную какую-то комнатушку в Доме Цветаевой, которым заведует теперь ее приятельница

Эсфирь Семеновна159.

15 сентября 93. Вчера помянуты по радио первые выступления А. И. в Европе, во Франции. Увы, всего лишь пересказ. Говорит, что у нас еще много осталось от коммунистической власти и мышления, а что форма начального капитализма — безобразная. Прав.

5 марта 94. Кругом пошлейшие разговоры о Солженицыне. Конечно, не совсем близ меня, но где-то в окружности. (Знаю от Л. по Представительству.) “Все” интересуются, будет ли он президентом... “Все”, даже Инайка160, опасаются, не свернет ли он “направо” и не поведет ли какую-нибудь “правую” пропаганду. Никто не читает “Красное колесо” и вообще не читает Солженицына — ни старого, ни нового... Вчера по “Радио Свобода” была сказана о нем крупная гадость — о его возвращении в Россию (он произнес в Кавендише какую-то прощальную благодарственную речь Америке161). Так вот “Свобода” нашла противоречие между его словами в этом интервью о том, что в России он политикой заниматься не намерен,-— а в другом интервью им было сказано: “я надеюсь еще быть полезным России”. Как будто полезен человек может быть только политически ... И напоследок: “По-видимому, Солженицын намерен придать человеческое лицо правым силам”.

А я думаю о том, что жить им здесь негде: в городе он не хочет, дача безнадежна. Собираются жить в своем гараже... И это награда за все его подвиги, за “Архипелаг”, за всё, за всё...

“Осень” Баратынского.

5 июня 94, воскресенье. А. И. С. вернулся в Россию, но не в Москву, а во Владивосток. Оттуда поехал в Хабаровск. По последним сведениям,

уехал из Хабаровска — на 2 дня в Китай. С ним вся семья — кроме Ек. Ферд., которую привезут позднее, уже в Москву или Подмосковье. Его поездку снимает Би-би-си. Я его видела один раз по телевидению. Опущены плечи, борода, ходит как-то вразвалку — старик. 75 лет — не 50. Молодость и сила возвращаются, когда говорит. Тогда я узнаю его — по силе голоса: он — могучее создание природы, памяти и человеческой воли, перед которым я склоняюсь, как когда-то перед Ахматовой, несмотря ни на что .

Самое интересное — для меня — в этом его возвращении: буря открытой и ползучей ненависти — среди интеллигенции, — которую он вызывает. Во всяком случае, не среди швали и пр., а среди моих друзей и знакомых. У каждого своя претензия. Зачем не с Москвы начал. Зачем продал фильм Би-би-си. Зачем его сыновья не в армии. Зачем его жена покупает все вещи (лампы, мебель, дверные ручки) не в России, а за границей. Зачем он предлагает всем свое спасение России? (Не сверху, а снизу?) Зачем не восторгается Горбачевым, который дал нам гласность? (Которая себя показала, скажу я от себя.) Кто ругает? NN, какие-то иногда звонящие мне иностранцы.

А я знаю только, как сожмется мое сердце и задрожат колени — оттого, что остановится лифт в нашем этаже и настанет звонок в дверь.

И это потому, что хорош ли этот человек или плох, он — Гулливер среди лилипутов — и, главное, потому, что вложено было в него мною слишком много страхов за него и из-за него: Люша на краю гибели несколько лет и гибель дачи К. И., нашего музея, памяти о К. И., которого я любила восторженной любовью с 2-летнего возраста и люблю по сей день. Все это — А. И. С.

Самое потрясающее из прочтенного мною, увы! не литература... Евг. Бор.162 доставил ксерокс из журнала “Источник”... Донесения Андропова в ЦК о Солженицыне, обо мне, отчасти о Люше, бегло о Саре, о Самойлове... Смрад163. “Так и пахнуло на меня тем временем” (Ахматова). Да. За нами следили ежеминутно, и при этом низкие шпики лгали высшему начальству с перепугу.