Александра Торн - Зной пустыни

• Название: Зной пустыни
• Автор: Александра Торн
• Издательство: АСТ
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-88196-643-0

Лиз Кент — преуспевающая хозяйка картинной галереи. Она счастлива в любви с известным художником — индейцем из племени апачей. Но в жизни Лиз есть одна тайна, которой она ни с кем не может поделиться. И это едва не стоило ей любви, чести, жизни…

---

Рейд побежденного.

Статья в «Гэлакси» основана на информации о ее деловых и личных отношениях с Аланом. Хотя выводы были ложными и порочащими, но факты соответствовали действительности.

Знает это только Алан. Именно ему она обязана появлением статейки. Как же он ее ненавидит! Конечно, она отказалась выйти за него замуж, воспрепятствовала его попытке покинуть галерею. Хотя она сделала это для его же блага, он ничего не понял и отомстил за все. Надо поставить все точки над i, а там будь что будет. Прямо из аэропорта она поехала на ранчо Алана и, откинувшись на роскошную подушку переднего сиденья, начала готовиться к встрече.

Дверь открыл Хэнк, и брови старого индейца от удивления поползли верх.

— Лиз, ради Бога, что вы тут делаете? — Он вышел ей навстречу и прикрыл за собой дверь.

— Мне надо поговорить с Аланом. Он дома?

— Да, он целый день работал. Но вряд ли его стоит тревожить. Вы чем-то расстроены?

— Да, я чертовски расстроена. — Лиз достала смятую газету. — Вот.

Хэнк за несколько секунд пробежал глазами содержание статьи.

— И потому вы хотите видеть Алана?

— Я хочу знать, это его рук дело или нет. — Лиз едва сдерживала нетерпение. — Вы что, собираетесь держать меня на улице весь день?

Хэнк неохотно впустил ее в дом.

— Извините, вы ошарашили меня своим появлением. — Он еще раз взглянул на газету, которую все еще держал в своей мощной руке. — Я сильно удивлен, но могу поклясться, что Алан не имеет никакого отношения к этому, этому…

Лиз прошла за Хэнком в столовую. Не так давно она была здесь самой желанной гостьей. Мебель из кожи и дуба придавала комнате уютный и очень мужественный вид. Рядом с декоративными ковриками навахо висели любимые картины Алана. Сколько раз Алан корил ее за то, что подобный коврик она положила на пол своего кабинета.

— Выпьете что-нибудь? — спросил Хэнк.

— Я только что прилетела из Нью-Йорка, очень устала и хочу поскорее покончить с этим делом.

Старый навахо, как медведь, нерешительно покачивался из стороны в сторону.

— Вы делаете очень большую ошибку. Я же говорил вам, как трудно было заставить Алана подписать контракт. Только все начало утрясаться, и вот… Сейчас не время раскачивать лодку.

— Лодку раскачивает тот, кто тиснул эту статейку, а не я.

— Но я совершенно уверен, что Алан не причастен к этой гадости. Вы же знаете апачей. Они умеют хранить тайны, а Алан особенно щепетилен. Быть ни-а таго ахи — болтуном, который разносит сплетни, — для апачей хуже смерти.

— Я очень устала и хочу видеть Алана. Если вы не решаетесь идти к нему вместе со мной, я пойду одна.

— Раз вы так упрямы, — сказал Хэнк, возвращая газету, — тогда я лучше пойду с вами.

Лиз позволила проводить себя к мастерской, хотя могла найти дорогу с завязанными глазами.

В очаге весело потрескивал огонь, пахло можжевеловыми поленьями и скипидаром. Алан стоял спиной к двери и работал над большим портретом очень красивой девушки из племени апачей, который мог бы составить конкуренцию ее собственному портрету, который висел у нее в спальне. В груди защемило от ревности. Наверное, эта девушка особенно дорога Алану.

— Как ты думаешь, Хэнк, — не оборачиваясь, спросил Алан, — сказать Целии, чтобы она еще попозировала? Я могу позвонить и пригласить ее к ужину.

— Алан, у нас гость.

Приветливая улыбка мгновенно испарилась с лица Алана.

— Что ты здесь делаешь?

Лиз отвела взгляд от картины.

— Хочу получить от тебя ответ на один вопрос. Поклянись, что скажешь мне правду. — Сжав дрожащие губы, она протянула ему «Гэлакси». — Это твоих рук дело?

Он пробежал страницу, его красивое лицо исказилось от гнева.

— Я ничего об этом не знаю.

— Ты никому не рассказывал? Своей семье, матери, этой девушке?

В огненном взгляде Алана она увидела неукротимую ярость и что-то еще, чего не сумела понять.

— Ты не изменилась. И никогда не изменишься. Сделай мне одолжение, уйди. Иначе я могу натворить такое, о чем мы оба потом будем жалеть.

Лиз выбежала из мастерской и бросилась к своему лимузину. Какая же она дура! А ведь Хэнк ее предупреждал. Так нет, ей нужно было настоять на своем. Алан прав. Она ничему не научилась и упрямо делает то, что еще больше отдаляет их друг от друга.

Когда Мейсону доложили о возвращении Лиз, он моментально отложил каталог, над которым работал, и поспешил в ее кабинет.

«Успокойся», — приказал он себе, постучав в дверь.

— Кто там?

— Это я, Рик.

Лиз, бледная и расстроенная, нервно ходила по комнате.

— Ты неважно выглядишь, тебе надо выпить, — предложил он.

— Налей мне двойного бренди.

Он подошел к бару и налил ей добрую порцию в красивую рюмку.

— Что случилось, Лиз? Я не ждал тебя так рано. Думал, ты пробудешь в Нью-Йорке еще несколько дней.

— Случилось то, что требует моего присутствия здесь.

— Ты не слишком-то мне доверяешь. — Он подал ей рюмку. — В твое отсутствие здесь был полный порядок.

— Прости, Рик. Конечно, ты более чем надежен, и даже не знаю, что бы я без тебя делала.

Он почтительно поцеловал ей руку.

— Очень рад. Но что тебя так расстроило? Ты совершенно выбита из колеи.

Лиз достала из ящика свернутую в трубку газету. «Итак, она прочитала газетенку», — подумал он, узнав страницу, на которой была развернута «Гэлакси». Статья получилась даже лучше, чем он ожидал.

— Читал?

— Да. Господи, Лиз, стоит ли говорить о таких уколах? Неужели эта вшивая пачкотня могла тебя расстроить?

— Не знаю, — устало ответила она. — Я думала, к этому приложил руку Алан, но ошиблась.

— Почему ты так уверена?

— Из аэропорта я заехала к нему на ранчо. Он отрицает свою причастность.

— И ты ему веришь? — Она кивнула. — Черт возьми, Лиз, ты знаешь его лучше, чем я. — Рик выдержал паузу, желая скрыть удовлетворение. Он забил последний гвоздь в гроб ее отношений с Аланом. — Ты подозреваешь кого-нибудь еще?

— Больше некого. Сейчас я хочу лишь одного — забыть всю эту историю.

— Правильно, — согласился он. — Кстати, что это за газетенка?

— А ты знаешь, как улучшить мне настроение, — благодарно улыбнулась она.

— Попался бы мне тот мерзавец, который состряпал эту пачкотню… Меня приводит в ярость даже мысль, что кто-то причинил тебе боль. Может, сейчас не самый подходящий момент, но я все-таки скажу. Черт, да ты и сама понимаешь. Я люблю тебя.

— О Рик, мне пока не до этого.

Секунду он тупо смотрел в пространство. Это не тот ответ, на который он рассчитывал. Но во всяком случае и не отказ. Ей требуется время. «Она дозревает, — убеждал себя Рик, — в конце концов любовь — единственная вещь, перед которой невозможно устоять».

— Правильно, мы поговорим об этом позже, когда ты будешь готова. А теперь я предлагаю забыть обо всем, что вывело тебя из равновесия. Давай вместе пообедаем, я расскажу о том, что здесь происходило.

— Нет, не сегодня. Но я обязательно пообедаю с тобой.

— В любое время, — заверил ее Рик, направляясь к двери.

Он был в прекрасном расположении духа, ведь сейчас выиграна важная битва. Неделей раньше, неделей позже, но он все равно победит. Когда в следующий раз он скажет Лиз Кент о своей любви, она уже не оттолкнет его.

— Господи, Арчер, да за столько времени можно было открыть шесть выставок, — надулась Марианна. — Я так по тебе скучала. Мы с Реджинальдом восхитительно отметили День Благодарения, и не было ни одной души, кому бы я могла об этом рассказать. Что ты нашла в этом Санта-Фе, чтобы задержаться там на целую неделю?

Играя пустой кофейной чашкой, Арчер лихорадочно придумывала ответ. Они стоят в ее любимой солнечной комнате, а она испытывает лишь раздражение оттого, что столько лет завтракала здесь с мужем. Все в этом доме принадлежало солидной уважаемой даме, а не безрассудному созданию, влюбившемуся в Романа Де Сильву.

Марианна села поближе.

— Ну рассказывай, — потребовала она.

— Выставка имела грандиозный успех. — Арчер решила говорить с Марианной только на отвлеченные темы. — Сотни посетителей, даже критики были весьма доброжелательны. Один из них сравнил меня с Майолем. — Она пожала плечами. — Ты же знаешь, как это бывает. После открытия нам пришлось давать интервью, что заняло несколько дней.

— Нам? — Марианна заинтересованно подняла брови. — Ты говоришь о Романе Де Сильве. Как он выглядит в жизни? Говорят, у него несносный характер?

— Ничего подобного, — горячо возразила Арчер.

— Не морочь мне голову. Говорят, он изводит критиков, вымазавшись краской, катается по холсту и драпирует мосты простынями.

— Просто он имеет мужество говорить вслух то, о чем мы предпочитаем шептаться по углам.

Марианна внимательно посмотрела на подругу.