И. Глебов - Подвиг продолжается

• Название: Подвиг продолжается
• Автор: И. Глебов
• Издательство: Нижне-Волжское книжное издательство
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1967

---

Поселок не только молодой, но и растущий. Шлакоблочные двухэтажные здания городского типа выглядят великанами среди маленьких домиков, побеленных на украинский манер. Под окнами и вдоль заборов тополя и акации, а во дворах фруктовые деревья. Некоторые хатки буквально тонут в густых зарослях.

Алексей шагает по улице, разыскивает дом, в котором живет Шорц. Но вот беда, на многих домах совсем нет дощечек с номерами, или их не видно за густой зеленью. И как тут почтальон разбирается!

Около магазина на скамейке сидят две пожилые женщины, о чем-то судачат. Алексей здоровается, садится рядом. Начинается разговор о том, о сем, о погоде, о ценах на базаре. Однако собеседницы оказались с другой улицы и не знают, как здесь идут номера домов.

У забора покуривает высокий худощавый парень, прислушивается к разговору. Когда женщины ушли, подсел к Русову.

— А вы, простите, кто будете? — спросил он с добродушным любопытством.

— Я-то? Приезжий.

— Откуда?

— Из Саратова, — не задумываясь, ответил Алексей.

Парень помолчал, подумал и принялся объяснять, как идут номера.

Вот и дом № 22, широкий, приземистый, с тремя окнами на улицу. Ни во дворе, огороженном высоким штакетником, ни в окнах дома Алексей никого не приметил. Прошел мимо. Сразу заходить не решился: предосторожность не помешает.

Выручила девочка лет шести. Она чертила классы на притоптанной земле.

— Тебя как звать, дочка? — спросил Алексей.

Девочка, сидя на корточках, подняла голову, посмотрела с любопытством. Дяденька глядел ласково и машинально рисовал хворостинкой забавные кружки на пыльной стежке. Это внушило доверие, и девочка разговорилась. Зовут ее Лелей, живет она с папой, мамой и дядей Петей. Никакой тети Ани у них нет, и дядя Петя вовсе не женатый. Работает он в карьере и приходит домой в четыре часа.

Необходимость идти в дом сама собой отпала, и Алексей отправился в карьероуправление. Оно размещалось в длинном одноэтажном здании. Русов шел по коридору и читал на дверях кабинетов: «ПТО», «ОТЗ», «Бухгалтерия». А вот и «Отдел кадров».

— Разрешите? — заглянул он в дверь.

— Да, да. Само собой, заходите, — услышал Алексей в ответ и увидел за столом чернявого мужчину лет тридцати пяти, который мельком взглянул на вошедшего и опять уткнулся в бумаги...

Быстро дописав фразу, он поднялся из-за стола, протянул руку:

— Ну, здравствуйте.

Через несколько минут Алексей уже знал, что это начальник отдела кадров. Фамилия его Фролов. Он же — секретарь партийной организации, и к нему ежедневно приходят десятки людей.

Он привык разговаривать со всеми начистоту, простецки и Русова встретил как старого-престарого знакомого. Когда Алексей отрекомендовался, Фролов удивленно посмотрел на него, потом глянул на удостоверение и забеспокоился:

— Случилось что-нибудь?

— У вас работает Шорц Петр Яковлевич. Он меня интересует.

Быстрые карие глаза Фролова остановились в недоумении. Так и казалось, что он сейчас спросит: «А это не ошибка»?

Пришлось успокоить, что Шорц ни в чем не обвиняется, и Русову надо просто побеседовать с ним по одному важному делу.

— Фу ты, напугал, — откровенно признался Фролов и тут же рассказал о причине своего волнения.

Дело в том, что Шорц, поступив на работу, сразу же попал в бригаду коммунистического труда, которая перевыполняет план по всем показателям, держит переходящее Красное знамя и не просто славится, а прямо-таки гремит по карьероуправлению. Народ в бригаде дружный, молодежь в основном, все учатся и в быту ведут себя достойно. Шорц оценил доверие, подтянулся и старается не отстать. Он самый пожилой в бригаде, но держится стойко, поступил учиться на вечерние курсы повышения квалификации. Завком обещал в ближайшее время дать Шорцу квартиру, и в бригаде подшучивают: «Тогда и свадьбу справим!» И эти шутки, очевидно, не без основания.

Чтобы окончательно рассеять сомнения Фролова, Алексей сказал:

— Могу поговорить прямо здесь, в вашем присутствии. Организуйте только, чтобы вызвали его.

Не прошло и получаса, как в кабинет вошел высокий худощавый мужчина в брезентовой спецодежде, поздоровался за руку с Фроловым, а Русову кивнул в знак приветствия. Фролов объяснил Шорцу, что тот понадобился не начальнику отдела кадров и не секретарю парторганизации, а приезжему работнику милиции.

Шорц сразу весь напрягся, посмотрел на Русова из-под нависших бровей, как на врага.

«С чего это он?» — подумал Алексей и начал издалека.

— Вы сами понимаете, Петр Яковлевич, что ваше положение здесь, как члена бригады коммунистического труда, обязывает вас ко многому. Прошу вас быть со мною откровенным.

— Спрашивайте без предисловий, — хрипло вымолвил тот. Алексей заметил, что его руки с узловатыми пальцами нервно вздрагивают.

— Меня интересует, приезжала ли к вам бывшая сожительница Анна Ивановна Лещева.

— Опять эта гадина! — закричал Шорц неистово. — Так и знал, что она! — Он яростно вскочил со стула, заметался по кабинету.

Фролов кинулся его успокаивать.

— Ничего, пройдет, — тихо проговорил Русов.

— Сколько это может тянуться! Чего ей надо, гадюке? — продолжал неистовствовать Шорц. — Надо было раньше задушить ее!

— Петр Яковлевич, имейте в виду, — сказал Алексей твердо, — я вас ни в чем не обвиняю.

— А я и не боюсь ваших обвинений! Я ни в чем не виноват! Я честно живу, пусть люди скажут. А что было... Эх! Но сколько же это может продолжаться! То из Ростовского КГБ приезжали, интересовались, то вы опять. А я хочу жить спокойно, никого не трогать и не перед кем не держать ответа!

Мало-помалу Шорц успокоился и сел на прежнее место.

— А при чем тут КГБ? — спросил Алексей после некоторой паузы.

— Она все, змея подколодная. Наговорила им, что я чуть ли не шпион иностранный... Ух, гадина!

— Когда это было?

— Прошлой осенью. Вскоре после того, как отсюда уехала.

— И долго здесь жила?

— Чего ей тут долго делать? Она же в карьер не пойдет работать, не такого полета. Приезжала ко мне: «Давай сойдемся». Хотела сразу в загс потащить. Но я знаю ее, давно раскусил. Наверное, понадобилось фамилию сменить, а там ищи ветра в поле.

— Вещей никаких не привозила?

— Как не привозила. Были при ней вещи, да разве я смотрел? Помнится даже, она хвалилась, что какую-то простофилю околпачила.

— Никому ничего не продавала?

— Черт ее знает. Мне хотела часы подарить. Да я в шею выгнал ее и часы чуть не швырнул об пол.

— А где эти часы?

— Не знаю. Она забрала.

Сообщение Шорца Алексей выслушал с большим вниманием. Он подробно расспросил Шорца о том, куда Лещева уехала, где жила до войны и после войны, есть ли у нее родственники. Но Петру Яковлевичу известно было немногое. Он ушел, тяжело ступая, будто его придавило какое-то горе.

Алексей коротко рассказал Фролову о бывшей жене Шорца, на всякий случай намекнул, что у нее могли быть чужие вещи и не исключено, что она их продавала в Богдановке.

— Это мы, само собой, проверим, — подхватил Фролов, — я поговорю со своими. У меня их тут половина поселка.

Алексей поблагодарил Фролова и, простившись, направился в гостиницу. Беседа с Шорцем окончательно убедила его в том, что Малинина стала жертвой преступных махинаций Лещевой, и он решил возбудить уголовное дело.

...В маленьком домике, именуемом «гостиницей», три комнаты: две для приезжих, а в одной живет «хозяйка гостиницы», как все называют тут пожилую женщину, которая является и заведующей, и уборщицей, и администратором. Остроносая, с остренькими глазками, она не упустит случая поболтать с приезжими. Как увидела, что Русов уселся на диван, затараторила, будто целый год ни с кем не разговаривала. Да, она помнит, что в прошлом году приезжала высокая черноглазая женщина. Но вот сколько у нее было чемоданов? Один? Два?

Продавала ли Лещева вещи — она не знала, но уверяла, что к высокой женщине заходила молодуха, которую звать Галиной, и они о чем-то шушукались. Живет она на окраине поселка.

Сведения, конечно, не очень достоверные и, может быть, не очень ценные, но все-таки какая-то зацепка есть, и Алексей сразу же ухватился за нее.

Галину он разыскал без особого труда. Та направила Русова к своей подруге Марии, которая, в свою очередь, отослала его к соседке Клавдии. И вот Алексей в тесной хате-мазанке, кое-как заставленной скромной мебелью: две детские кровати допотопного производства, у стены деревянная скамья, небольшой столик и несколько табуреток. Никаких дорогих вещей. Сразу видно: хозяйка одинокая, с детьми, и живет скудно. А вот и она. Худощавая, лет тридцати, с длинными тонкими руками и озабоченным лицом. На вошедшего смотрит недоверчиво.

Алексей знает, что купленные с рук вещи неохотно показывают посторонним — могут оказаться крадеными.