Кристофер Харт - Аттила

• Название: Аттила
• Автор: Кристофер Харт
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-047891-0

Аттила.

Великий полководец.

Безжалостный завоеватель.

Человек, объединивший дикие племена кочевников-гуннов в могущественную армию, прошедшую по землям распадавшейся, но все еще сильной Римской империи.

О нем слагали леденящие кровь легенды.

Его называли «бичом Божьим» и Антихристом.

Его жизнь была полна многочисленных загадок — загадок, которые Уильям Нэйпир пытается раскрыть в своей увлекательной исторической эпопее!

---

— Такое случается, — только и сказал он.

В прокуренном винном погребке, полном перепившихся пограничных солдат, они услышали слепого скифского нищего, который пел завораживающую мелодию.

Они расспросили его, узнали, как его зовут, и услышали, что ослепили его свои же соплеменники за то, что он подсматривал за наложницами вождя, когда они купались.

А потом его выгнали на дикие земли, чтобы он умер так, как животное, но он нашел себе что-то вроде убежища здесь, в приграничных землях между Скифией и Римом, и вот теперь поет песенки в тавернах и борделях за медяки.

Гамалиэль и Люций переглянулись над кубками мерзкого вина, и Люций сказал, что уже имел дело с подобными племенами.

Гамалиэль кивнул:

— Я тоже.

Они подтянули ремни, вскинули на спину мешки и побрели по равнинам Скифии к знаменитым черным шатрам самого ужасного племени из всех.

17 Последняя граница

В самую лютую зиму пробивались Аттила и Орест через высокие белые горы Норика. Губы их обветрели и кровоточили, ресницы слипались от снега, руки и ноги были замотаны тряпками. Найдя диких ягод или попавшего в ловушку зверька, они честно делили между собой каждый глоток, чтобы, раз уж им приходилось медленно умирать от голода, это происходило в равной степени.

Каждую ночь, забравшись в укрытие, которое они сумели отыскать или сделать на скорую руку — обычно всего лишь простенький шалаш из серебристых еловых ветвей — они разматывали на ногах друг у друга промокшие тряпки и растирали друг другу ноги, чтобы вернуть в них жизнь. Потом ложились спать, прижавшись друг к другу, и дрожали всю ночь. Наступал ледяной рассвет, и тела их были окоченевшими и неподатливыми. Они молчали об этом, но каждый боялся проснуться утром и увидеть, что второй — мертв. Оба молились, чтобы, если умрет один, боги забрали в тот же миг и второго в залитые солнцем земли там, за темной рекой.

Как-то утром, когда они пробирались под низкими ветвями елового леса, сверху раздалось негромкое шуршанье, и на голову и плечи Ореста упал целый пласт снега. Он скинул капюшон и начал протирать глаза, и тут увидел, что Аттила ухмыляется.

— Чего радуешься, тупица? — выдохнул Орест.

— Он тает, — все еще улыбаясь, сказал Аттила. — Это оттепель.

Когда Орест понял, о чем речь — они смогли! — мальчики обнялись и ликующе закричали в пустое синее небо, и с ветвей серебристых елей падали на них все новые и новые снежные пласты. Плащ из мягкого белого снега окутывал их плечи и головы, одинаково и без всяких различий.

Вскоре они спустились на нижние склоны, где снежный покров был значительно тоньше — летом здесь будут высокогорные пастбища для откормленных коричневых коров этой страны. Они даже нашли первые зеленые побеги — тысячелистника и салата-черноголовника, выглядывавших из-под снега, и пожевали их. Но хотя им больше не приходилось страдать от страшного холода при каждом шаге, теперь им попадалось больше деревень, больше людей, которых следовало избегать, больше собак, лаявших на них, когда они шли мимо в темноте и тишине.

Еще несколько дней они шли на север вдоль горного хребта к большому озеру Балатон, и наконец вечером с пустились к его безмятежным берегам Аттила наладил деревянную пику, оснастив ее вырезанными из кости крючками, и пошел багрить на мелководье форель.

Они запекли ее на горячих камнях и ели до тех пор, пока не наелись до отвала.

Позже, как делал это каждый вечер, Орест отошел к деревьям, опустился на колени, прижался лбом к холодному мшистому стволу и помолился за душу своей ушедшей сестры. Потом вернулся в лагерь с сияющим, сразу и лучистым, и спокойным лицом, словно обрел утешение и облегчение в холодном, сверкающем безмолвии небес.

Они подошли к воротам города Аквинка, и скучающие vigiles, ночные стражники, впустили их без единого слова. Два деревенских оборвыша пришли продавать какую-нибудь украденную ерунду, а может, и самих себя — кому какое дело?

Мальчики, конечно же, пришли в Аквинк не торговать, а воровать. Они уже почти вырвались на свободу, но все-таки перед ними оставалась большая преграда — Дунай, и они надеялись украсть лодку или плот, а может, пробраться на борт торгового судна, направлявшегося в факторию на другой, стороне. Для этого им требовалось попасть к пристани.

Аквинк был маленьким приграничным городком, построенным из бревен и ила, с каменным пограничным фортом легиона у реки.

На узких улицах стояла вонь от бойни, куда приводили и где забивали скот, от открытых сточных канав, от свиней, толкавшихся в грязных задних двориках, и от угольных горнов в закопченных кузницах с уставшего вида кузнецами, открытых допоздна

По булыжной мостовой к ним приближалась группа пьянчуг. Оказавшись так близко к долгожданной цели, мальчики сделались беспечными. Особенно Аттила: по мере приближения к родине его королевская кровь начинала кипеть в жилах, а когда он думал об изумленном восторге, с которым встретят его у родных палаток, он становился гордым и безрассудным. Поэтому когда один из пьяниц наткнулся на него, он повел себя не так, как следует беглецу и тайному путешественнику. А ведь он уже попадал в подобное положение!

— Эй, жирный дурень, — заорал он, — смотри, куда идешь!

И тут пьянчуги перестали казаться такими уж пьяными. Хотя от них по-прежнему разило винными парами, вся пятерка остановилась очень ровно.

— Что ты сказал? — возмутился один.

Орест, стоявший чуть в стороне, увидел, как что-то мелькнуло под шерстяным плащом мужчины. Что-то похожее на сталь, что-то похожее на пластины доспехов… И не успев ничего сообразить, Орест закричал:

— Аттила!

Мужчина молниеносно повернулся к Оресту.

— Как ты его назвал?

Орест попятился с лицом, искаженным страхом и чувством вины.

— Господин, о, мой господин, — стонал он, — уходи. Беги…

Но рука старшего мальчика уже нырнула под изодранный плащ. Он понял, что все, ради чего он мучился и страдал долгие недели и месяцы, кончится прямо сейчас, на мокрой и мрачной улочке Аквинка.

Пьянчуги, несомненно, были вовсе не пьянчугами, а отрядом крепких пограничников, опрокинувших пару кубков вина, чтобы запить ужин. Более того, командовал, ими толковый optio, читавший донесения из штаб-квартиры легионеров в Сирмие и знавший, что на всем протяжении реки приказано быть начеку и искать беглеца-гунна с синими татуировками и шрамами на щеках. Наследника рода вождя Ульдина, самого ценного заложника. Мальчика по имени…

Аттила лишь наполовину вытащил меч из ножен, когда optio положил обе мясистые руки ему на плечи и прижал его к стене на этой мрачной улочке.

— Ты, мальчик, — проскрипел он, — как тебя зовут?

Аттила молча поблескивал желтыми раскосыми глазами.

Optio собрался сорвать войлочную шапочку с головы мальчика, но внезапно отшатнулся назад.

— Командир? — окликнул его один из солдат, шагнувший вперед.

Optio упал спиной на руки солдату, диким взором глядя в небо, из его открытого рта хлынула на небритый подбородок черная кровь.

И тогда Аттила, не выпуская из рук окровавленный меч, кинулся бежать по улице, волоча за собой Ореста. Отчаянные вопли помчавшихся следом солдат эхом отражались от высоких стен мокрой улочки, подбитые гвоздями сандалии грохотали по булыжникам.

Мальчики метались по узким переулкам и тенистым дворам городка, пытаясь отыскать путь к свободе, казавшейся такой близкой.

— Если нас поймают, — пыхтел Орест, — ты… — И провел рукой по горлу. — Я не…

— Береги дыхание, — жестко оборвал его Аттила.

Они прижались к стене в тени какой-то колонны, дожидаясь, пока солдаты прогрохочут мимо, и сдерживали дыхание до тех пор, пока им не показалось, что легкие сейчас разорвутся. Солдаты ушли, мальчики выпустили воздух, и Орест рухнул на колени.

— На ноги! — прошипел Аттила.

— Не могу, — с присвистом ответил Орест. — Я только…

— Что случается с бежавшими рабами? — жестоко спросил его Аттила. — Им отрубают руки? Выкалывают глаза?

Орест замотал головой.

— Пожалуйста, — шепнул он.

Аттила схватил его за руку и потянул

— Встань на ноги, солдат! Мы уже почти пришли.

— Куда?

— На пристань.

— Откуда ты знаешь, куда идти?

Аттила в темноте уставился на него.

— Потому что к реке дорога идет под уклон, бараньи твои мозги. Пошли скорей.

И они побежали дальше, вниз с холма, пока не услышали, наконец, как вода плещется о деревянные барки и причалы, и учуяли сырой всепроникающий запах широкой, в милю, реки. В темноте сновали крысы. Мальчики проскользнули между двумя огромными деревянными причалами и увидели блеск Дуная. На их стороне кое-где в церквях и богатых домах городка горели факелы, но восточный берег и дальше… ничего. Ни единого проблеска света не было на тех черных равнинах. Над головой серебристо мерцал Млечный Путь, сверкали зимние звезды пояса Ориона и яркий Сириус, штормовая звезда, горящий ярче и выше, чем любой земной свет.