Б. Липов - Приземленный Ад, или Вам привет от Сатаны

• Название: Приземленный Ад, или Вам привет от Сатаны
• Автор: Б. Липов
• Издательство: Метагалактика
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1995

---

Яков посмотрел на Ахенэева, как психиатр на своего постоянного пациента.

— Если тебе улыбается выступать на этом сходняке в роли почетного гостя, то я умываю лапы. Хорош!.. Да к такой важной птице не только двойное оцепление гориллоподобных приставят — в одночасье отдельный зал заседаний соорудят. Нет, попридержи Мету на крайний случай. Пойдем поближе к ректорской, по дороге чего-нибудь сообразим. А для начала, подожди минутку, пойду вставлю фитиль…

Яков вклинился в среду недовольно и непонятно галдящих журналистов и потерялся из виду.

За время отсутствия черта к Владимиру Ивановичу несколько раз подходили «коллеги» и, прищелкивая от зависти и восхищения языками, интересовались — где это ему удалось отхватить такую шикарную сбрую.

Памятуя совет Якова, фантаст коверкал слова, выговаривая, по его разумению, фразы с мозамбикским нужным акцентом.

Эффект сказался тут же: «собратья по профессии» облепили Владимира Ивановича со всех сторон, пытаясь вручить визитные карточки и предлагая чейндж[29]. Появление Якова заставило журналистов переключить свое внимание на его зажигательную речь, отступиться от исходящего потом фантаста.

— Коллеги, это что же получается! — Яро возмущался он. — Пинаешься на эскалаторе, сломя роги, за тридевять кругов, а тебе вместо должной работы — кукиш с маслом! Мы что, ваньку валять приехали? Нет и еще раз нет!!! Редактору от нас требуется одно: вынь, да положь сногсшибательную сенсацию! А мы, как казанские сироты, ждем у моря погоды… Эти умные дятлы обещали свободу слова, печати — а где она? Значит, надо требовать брифинг! Иначе, все хлопоты выеденного яйца не стоят, псу под хвост…

Услышав слово «брифинг», свора репортеров насторожилась, как бык, увидев пред собой лоскут красной материи. Когда же до работников прессы дошло, что их водят за нос, обманывают, борзописцы выразили солидарность с Яшиными требованиями возбужденным ревом. Рев, поначалу, не имел системы, но вскоре превратился в дружное скандирование:

— Брифинг! Брифинг! Брифинг!

Распорядители и администраторы схватились за головы. Многократно повторяемый крик ассоциировался у них с бардаком, кавардаком, бунтом на корабле, но — ни в коем разе не с порядком.

— Ну все, босс! Главное — забить баки! Теперь они свое хоть у кого из глотки вырвут. А нам удобнее в семиугольном кабинете подождать, пока сыр-бор разгорится…

16

— И когда он успел сблындить цепь? — Удивленно подумал Ахенэев.

Путантрестовский трофей перешел из лап в лапы.

— Проходите, пожалуйста! — Доброжелательность, подкрепленная внушительной мздой, превратила неприступного на вид распорядителя в мягкого, как воск болванчика.

Вышколенная обслуга была готова к встрече высокопоставленных гостей.

— Босс, не желаешь ли подкрепиться? — Несмотря на утренний ленч, Яков набил рот халявными сандвичами, запивая их аперитивом «Чинзано».

Владимир Иванович отказался.

Семь стен кабинета украшали портреты ректоров. Многие из лиц казались знакомыми Ахенэеву еще по земным газетным публикациям.

Вошел второй распорядитель, руководивший двумя сбесившимися, катившими тележку, нагруженную дынями и виноградом.

Приглядевшись к появившемуся, Ахенэев без труда узнал в нем утреннего напарника Тьмовского, сетовавшего на застолья и тои. И именно ассоциация с дынями и виноградом подсказала Владимиру Ивановичу, где он раньше видел это холеное смуглое лицо… Грешник, чьим именем была названа целая эпоха в жизни одной из азиатских республик. Эпоха обмана целого государства, эпоха приписок, взяток, очковтирательства…

Но здесь, в Мафии, его использовали руководствуясь чисто утилитарными соображениями, приняв во внимание истинное призвание, далекое от политики. То, как ловко распоряжался грызун своими подчиненными, несомненно подтверждало его огромный организационный опыт. Вверенные ему сбесившиеся сновали вдоль столов, дополняя нужным десертом скатерти-самобранки, боясь хоть на минутку остановиться под строгим взглядом глаз-фасолин.

Мышь превратился в облеченного, хоть и маленькой, но властью хищника…

— Яша, — фантаст прервал трапезу черта, — под каким девизом проходит сегодняшний симпозиум?

— О, босс! Тематика нынешней попойки самая, что ни на есть, актуальная. Экологический кризис! Это — в масштабе нашей галактики. И по адову подвопросу пройдутся.

— Тогда не пойму, какое отношение имеет ад к экологическому балансу планеты, да и галактики?

— Босс, честное слово, дурацкая шутка. Вот — святая простота! — Яков ни на шутку рассердился. — Земля-то — одна. Измерения разные. — И, малость поостыв. — У нас ведь как, у чертей? Вы — смертные, на свет появляетесь в благоустроенных роддомах, на крайняк — под кустом, или там, в грядках… Мы же, по старинке, в тихих омутах выводимся. Так вот: из-за преступного отношения к природе, у Вас на земле и у нас — снизилась рождаемость. Природа-то, она не любит, когда в нее недоумки рыла суют! Ну, тех, кто в бренной жизни ведал загрязнением среды и не принял соответствующих мер, кто из них не попал под суд людской, с таковыми нам с Тьмовским придется поработать. По зеленой — в Тоску! Это — распоряжение Сатаны!

А сегодняшний симпозиум как раз и выявит, на высшем уровне, кто из деятелей за время своего правления больше напакостил. Увидишь, как друг на друга валить будут…

Яша ни с того, ни с сего погрустнел, глаза запеленала печаль. Он задумался.

— Что с тобой, Яков! Нездоровиться?

— Да нет, со здоровьем у меня, слава богу… День ангела завтра! Омуток родной вспомнил. Глубокий, чистый, донышко — песчинка к песчинке! И вода — родниковая!

Черт вцепился лапами в гриву, меланхолично произнес:

— Злодеи! Во что они мой омуток превратили?… Ахенэев решил отвлечь помощника от тягостных дум.

— И сколько, Яшенька, тебе завтра стукнет?

— Да я еще вьюноша. Сто тридцать годков всего. А опыта накопил — лет на тысячу! Опять же — неженатый. Пора остепеняться, чертенят плодить. А где их плодить? В искусственных бассейнах?… Ни одного незамутненного омута не сыщешь. Только и остались — эндемичные[30]: по пальцам пересчитать можно — в заповедниках, да заказниках. А попробуй, сунься туда? Пустить — пустят, но чем платить? За кубометр чистой воды и квадратный метр песочка — эквивалент в драг. металлах. Все прибрали к лапам дельцы, теперь кап. вложения осваивают. Вот и приходится крутится, набивать кубышку… Не в болоте же, как кулик, потомство растить? Ведь любовь не картошка, на пустыре не получишь урожая… Ну да, скоро подобью сальдо-бульдо, выплачу оброк за кооператив. Это у других кишка тонка, а я бесцельно по аду не мотаюсь…

Владимир Иванович мысленно прикинул, сколько же надо серебра, злата или платины, чтобы приобрести омуток средней величины. Получалось — немало… тонн!

— Яша, извини пожалуйста, от роду любопытен…

— Что за вопрос, босс? — Черт обрел прежнюю форму.

— Неужели у тебя столько золота?

— Босс, мы же современные черти. К чему груды металла — это пережиток. Для всех аборигенов ада введена другая расчетная единица. Помнишь, мы с тобой о валюте говорили, так называемые геннзнаки , а золотишко хранится в банках. Вот, посмотри. — Яков раскрыл портмоне и протянул Ахенэеву черный банкнот. На банкноте высвечивал профиль невольного покровителя и ниже — формула ДНК. Под формулой, прописью: десять геннзнаков.

От второго распорядителя не укрылось движение яшиной лапы, извлекшей банкноту. Неясно почему, но грызун решил, что геннзнак предназначается ему и с реакцией, которой мог бы позавидовать спринтер, подлетел к черту.

— Что угодно? — Зомби потянулся за деньгами.

Владимир Иванович стоял в нерешительности: не зная, кому передать банкнот, то ли вернуть его хозяину, то ли вручить распорядителю.

Рассудил Яков. Шлепнув забывшего от алчности о субординации мыша по руке, он вместо имеющего ограниченное хождение геннзнака, сунул стодолларовую бумагу.

— Много кое-чего угодно… Выполнишь, что скажем. Но, меня интересует другое. Откуда такая страсть к запретному в среде грешников обменному фонду? Уж не платит ли кто-нибудь подобной валютой?

Лицо зомби знакомо посерело, заплывшие веки испуганно задергались.

— Нет-нет! Что Вы? Я впервые вижу подобные деньги… — Распорядитель поспешно сдулся.

За дверью послышался возбужденный галдеж, а через минуту все семь углов кабинета оказались забитыми изголодавшимися, как после разгрузки вагонов, политиканами.

— У, прорвы! — Вырвалось у черта. — Я бы накормил вас карасиками из родового омутка. Все углы пообгадили б…

— Что это ты на них так? — Ахенэев рассматривал заглатывающую в великой спешке яства, публику. Судя по комплекции — вполне уравновешенные деятели…