Джена Шоултер - Мрачный шепот

• Название: Мрачный шепот
• Автор: Джена Шоултер
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Связанный с демоном Сомнений, Сабин неумышленно уничтожает даже самых уверенных в себе возлюбленных. Потому-то бессмертный воин проводит время на полях брани вместо ложа любви, заботясь лишь о победе, до тех пор пока не встретит Гвендолин Скромную. Единожды вкусив мысли из ее рыжеволосой головы, он будет жаждать большего.

Гвен, обладая бессмертием, всегда предполагала, что полюбит простого смертного, который не будет подстрекать ее темную половину. Но когда Сабин освобождает ее из тюрьмы, сражаясь с их общими врагами, оказывается что борьба за обладанием ларцом Пандоры не идет ни в какое сравнение с войной, которую Сабин и Гвен будут вести против любви…

---

«Я убью несколько Ловцов только для него».

Потому что Сабина здесь не было, несмотря на то, что командир жил ради подобного дерьма…

Он был уверен, что все дело в Гарпии. Никогда еще Сабин не зацикливался так на женщине, пренебрегая своими обязанностями. Гидеон был рад, что его друг нашел кого-то, но пока не разобрался, как это его увлечение повлияет на их войну.

— У меня идея, — объявил Страйдер.

У Страйдера всегда были идеи. Поскольку победа была необходима для поддержания его в добром здравии, он каждый раз строил планы и вырабатывал стратегию предстоящего сражения в течение многих часов, дней, недель.

— Эшлин находила бессмертных для Ловцов. Черт, скорей всего, она нашла для них и ведьм. Поэтому сейчас мы попросим ее найти одну для нас. Наша ведьма сможет распутать все заклинания, наложенные их ведьмой, если мы действительно имеем дело с заклинаниями, и оп-ля — мы победили.

— Сейчас у нас нет на это времени. Нам нужно побыстрее вырвать детей из рук наших врагов, чтобы мы могли вернуться к поиску ларца, — отрезал Люциен.

— Но, малыш… — попыталась возразить Анья с беспокойством в голосе.

— Со мною все будет в порядке, любимая. Раз я покорил твое сердце, значит, справлюсь с чем угодно.

Прежде чем исчезнуть, Люциен поцеловал ее и, невзирая на явное нетерпение, звучавшее в его голосе, поцелуй был неторопливым. Рабочие по-прежнему суетились вокруг них и все также не замечали чужаков. Если они и могли видеть или слышать воинов, то внешне этого никак не показывали.

Анья мечтательно вздохнула:

— Боги, этот мужчина меня заводит.

Рейес усмехнулся.

Страйдер закатил глаза.

Аман, как всегда, невозмутим.

Нет, он не был бесстрастным, осознал Гидеон, а скорее находился во власти полной безнадежности. Напряженные морщины разбегались от темных глаз и застывшего рта воина. Плечи Амана казались одеревеневшими, как будто его мышцы были завязаны в узлы. Должно быть, последнее путешествие в голову того Ловца в пирамиде действительно его доконало.

Если бы Гидеон мог хоть чем-то помочь другу, то обязательно сделал бы это. Он любил молчаливого великана. Хранитель Тайн был самым добрым и отзывчивым среди Повелителей. Когда Гидеон восстанавливался после ампутации стоп, именно Аман кормил его, перевязывал и даже выносил на руках из крепости глотнуть свежего воздуха.

Не зная, что предпринять, Гидеон поменялся местами со Страйдером, чтобы оказаться рядом с Аманом, и хлопнул парня по спине. Аман не взглянул на друга, но его губы дрогнули в легкой улыбке.

— А ну-ка, быстренько развлеките меня! — потребовала Анья. — Мне скучно.

Все дружно вздохнули. Скучающая Анья была чертовски назойливой. Но Гидеон знал истинную причину ее состояния, так как до сих пор слышал тревогу в голосе богини. Она не хотела отпускать Люциена.

— Мы, безусловно, не сможем развлечься игрой «Как я собираюсь мочить Ловцов», — предложил он.

— Я зарежу их, — мгновенно среагировал Рейес со свирепым блеском в темных глазах.

— А я подстрелю! — подхватил Страйдер. — В пах.

— А я схвачу их за горло, — продолжила Анья, потирая ладони, — и заставлю смотреть, как я выпускаю им кишки.

И она действительно это сделает. Всякий, кто представлял угрозу для Люциена, оказывался в ее пыточном списке, обязательном к исполнению.

— Нет нужды говорить, что ты их зацелуешь, Гидеон. Мы и так это знаем.

В ответ раздался нестройный хор смешков.

Его еще никто так не бесил, как Анья. Гидеон показал средний палец каждому из насмешников.

— Я знаю, чем мы можем заняться, — сказал Рейес.

Как правило, во время разговора он резал себя кинжалами, с которыми никогда не расставался. Но не сегодня. Не тогда, когда ему пришлось покинуть Данику. Расставание с ней само по себе причиняло ему сильную боль, пояснял он не раз.

— Давайте делать ставки на то, как пойдут дела у Сабина с Гарпией.

— Сабин — мужик отчаянный, это уж точно, — сказал Страйдер. — Гвен прелестна, однако каждый, кто может вырвать тебе глотку… — Он вздрогнул.

— Эй! — Анья сердито посмотрела на них. — В этом нет вины Гвен. Не то чтобы я считала, что в выгрызании Ловцу горла есть что-то дурное. Однако, судя по тому, что мне известно, девочка была в ужасе. Не пугайте Гарпию и будете жить долго и счастливо. Это одно из тех правил, которые в вас вдалбливают в школе богов в первую очередь. Все представители этого племени свирепы по своей природе. Вы ведь уже успели познакомиться с сестричками Гвен?

На этот раз вздрогнули все.

— Сабин — счастливый ублюдок, — ухмыльнулся Гидеон.

Анья впилась в него пристальным взглядом, но через мгновение она расслабилась, выражение лица богини стало отрешенным, дыхание поверхностным, а глаза пустыми и немигающими, как если бы она смотрела сквозь Гидеона. Волны силы, исходящие от богини, плотно обволакивали его. Когда Анья вышла из транса, на ее лице расцвела улыбка.

— Лучше попридержи свой язык, — сказала она. — В противном случае тебе предопределено полюбить женщину, похлеще Гарпии. Богам на смех.

Кровь отлила от щек Гидеона, и он, стиснув кулаки, спросил:

— Тебе что-то известно?

Она была богиней и, вероятно, была посвящена в знания, доступа к которым они не имели.

— Возможно, — ответила она, изящно пожимая плечами.

— Не смей говорить мне!

Гидеон любил женщин, действительно любил. Но быть постоянно связанным с одной, кх, возлюбленной, в то время, как ни одна из них никогда не удовлетворяла его полностью? Черт, нет. Гидеон был так же жесток, как и жизнь, которую он вел, поэтому требовалось что-то поистине чрезвычайное, чтобы толкнуть его в эту пропасть. Когда его партнерши спрашивали, каким образом они могут доставить ему удовольствие, Гидеону приходилось просить их о том, что на самом деле его совсем не заводило. Насколько же дерьмовой будет его интимная жизнь, если он будет связан с одной-единственной женщиной? Тогда у Гидеона не останется даже надежды случайно наткнуться на партнершу, которая подарит ему наслаждение, которого он страстно желал.

— Я бы, безусловно, сказала тебе, если бы знала.

Она лгала. Гидеон знал, что она из себя представляла. Ложь была ее второй натурой. И как только Люциен терпел ее?

«Эй, минуточку», — подумал он, закипая от возмущения.

Внезапно возле них материализовался Люциен, все тут же столпились вокруг него, глядя на воина, чье обезображенное лицо сейчас выражало крайнее недоумение.

— В здании никого нет, но покинули его совсем недавно, возможно сразу после нашего прибытия. Я не нашел там никакой документации, но повсюду валяется одежда. Причем исключительно детская. Должно быть, уходили в спешке.

Нахмурившись, Страйдер потер виски.

— Стало быть, мы прибыли слишком поздно, и наша операция сорвалась.

— Там на одной из стен начертаны непонятные письмена, — добавил воин со шрамами. — Я не смог их расшифровать, поэтому хочу переместить туда всех вас по одному, не привлекая лишнего внимания — на тот случай, если наружное наблюдение со здания еще не снято. Наверняка кто-нибудь из нас знаком с языком, на котором написано послание, и сумеет его истолковать.

Это не заняло много времени. Через пять минут они уже были внутри здания. Гидеона шатало от головокружения — сказывались отвратительные последствия мгновенных перемещений, Страйдер смеялся, Рейес был бледен и держался за живот, Анья пританцовывала по пустой комнате, а Аман таращился куда-то вдаль.

— Сюда, — сказал Люциен.

Они двинулись за ним по узким коридорам вглубь здания, сопровождаемые лишь эхом своих шагов. Гидеон провел пальцем по стене, она была окрашена в тошнотворно серый цвет. Это был цвет его тюремной камеры во время пребывания в плену. Единственной мебелью в ней была его кровать с ремнями для запястий и лодыжек.

Плохие воспоминания. Ему не хотелось бередить память об этом до тех пор, пока не начнется бой. Это служило дополнительным источником его ярости. По дороге он оглядывался по сторонам и видел множество спален, весьма похожих на казармы, с пятнадцатью кроватями в каждой комнате и помещения, которые, по-видимому, служили комнатами для занятий.

Налево, направо, направо, налево и воины настороженно вошли в спортивный зал. Одна стена была зеркальной с балетным станком перед ней. Для… занятий балетом? Это удивило Гидеона, но тут же пришло понимание — разумеется, гибкость могла сделать убийц более эффективными.

Еще две стены были серыми, как в коридоре, но четвертая пестрела множеством цветов. Гидеон не мог разобрать ни единого фрагмента изображения, лишь резкие, зазубренные линии, широкие дуги да непонятные символы. Полнейшая неразбериха.

— Это мило, — пробормотал он.

— А еще это — заклинание, как мы и предполагали, — ответила Анья.