Феликс Юрлов - История Индии. XX век.

• Название: История Индии. XX век.
• Автор: Феликс Юрлов
• Издательство: Институт востоковедения РАН
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-89292-434-7

Книга представляет собой исследование политической истории Индии в XX – начале XXI в. В ней рассматриваются вопросы национально-освободительной борьбы против британской власти в Индии, раздел страны на Индийский Союз и Пакистан, становление независимой Индии, проблемы ее внутренней и внешней политики. Работа основана на широкой документальной базе, научных результатах прошлых и новейших исследований. Она может быть интересной для широкого круга читателей, в том числе преподавателей гуманитарных дисциплин, аспирантов и студентов. Авторы книги – известные востоковеды, специалисты по истории и социально-политическим проблемам Индии. Им принадлежат многие научные публикации, в том числе крупные монографии.

---

В сельских хижинах висели картинки с изображением Ганди как аватары Вишну[258]. Индийские надсмотрщики в тюрьме, где в 1922 г. сидел С.Ч. Бос, отказывались верить, что Махатму англичане могли посадить в тюрьму. Они совершенно серьезно говорили, что, поскольку Ганди является Махатмой, он может обернуться птицей и в любой момент улететь из тюрьмы.

Значительная и влиятельная часть индийской интеллигенции была против Ганди, против иррационального, как она считала, подхода к решению политических проблем страны, против замены политического свараджа на духовный сварадж. Но эта интеллигенция не пользовалась таким влиянием в массах неграмотного народа, каким обладал Ганди[259].

Глава 9 ПАРТИЯ СВАРАДЖА: ПОБЕДЫ И ПОРАЖЕНИЯ

Арест Ганди

Британская разведка, которая глубоко анализировала ситуацию в стране, располагала широкой агентурной сетью, в том числе и в руководящих органах Конгресса. Имеются свидетельства о том, что такие агенты присутствовали на заседании ВИКК 24–25 февраля 1922 г. и донесли правительству, что сложилась благоприятная обстановка для ареста Ганди[260].

Правительство решило арестовать Ганди. Разведывательная служба отмечала, что, несмотря на приостановку гражданского неповиновения, фундаментальных изменений в политике Конгресса не произошло. Он был арестован и приговорен 18 марта 1922 г. к шести годам тюремного заключения[261].

На суде Ганди выступил с заявлением о том, как «из убежденного сторонника и человека, сотрудничавшего с властями» он превратился в «бескомпромиссного, разочарованного и не способного к сотрудничеству человека». Он закончил речь словами: «Судьи и заседатели, перед вами открыт только один путь – или уйти в отставку со своих постов и таким образом порвать со злом, если вы чувствуете, что закон, к которому вы взываете, является злом, и что я в действительности не виновен, или подвергнуть меня самому тяжкому наказанию, если вы верите, что система и закон, к которому вы прибегаете, являются добром для этой страны, и что моя деятельность наносит вред общественному благу»[262].

За день до своего ареста Ганди опубликовал статью «Если меня арестуют» в «Young India». В ней он выразил глубокую озабоченность насилием в стране. Он обратился к членам Конгресса не организовывать каких-либо процессий или харталов в знак протеста против его ареста. Тем не менее, харталы и демонстрации протеста прошли в Бенгалии, Панджабе, Соединенных провинциях и других местах. Однако к лету 1922 г. движение несотрудничества практически прекратилось.

Кризис в Конгрессе. Акцент на работе в законодательных органах

Арест Ганди и других политических лидеров, фактическое прекращение движения несотрудничества стали болезненным и переломным моментом в истории Конгресса и всего национально-освободительного движения. Они ограничили возможности Конгресса в проведении массовой, в том числе пропагандистской работы. В самой партии возобладали настроения смятения и дезорганизации. Назначенная ВИКК комиссия по расследованию вопросов, связанных с возможностью возобновления гражданского неповиновения, пришла к выводу, что обстановка в стране не благоприятствовала такому движению.

Акцент в работе Конгресса резко сменился с проведения массовой работы к участию в законодательных органах. На упоминавшейся чрезвычайной сессии Конгресса в Калькутте в сентябре 1920 г., поддержавшей программу Ганди о ненасильственном движении несотрудничества, было принято решение бойкотировать работу этих законодательных органов (муниципальных, провинциальных и центрального советов). Однако уже тогда в Калькутте ряд видных лидеров партии и, главные среди них, Мадан Мохан Малавия, Лала Ладжпат Рай, Б.Ч. Пал, Ч.Р. Дас и М.А. Джинна, были против такого бойкота. При этом следует учесть, что еще со времени создания Конгресса его руководители выступали за участие в законодательных органах, что должно было, по их мнению, привести к укреплению влияния Конгресса не только в управленческом аппарате, но и среди избирателей. Место в законодательном органе считалось своеобразным пропуском в политику и индийскую общественную жизнь. Так, Дадабхай Наороджи был членом Палаты общин в Великобритании, Г.К. Гокхале и Ферозшах Мехта были членами Имперского законодательного совета, Тилак – членом бомбейского муниципального совета.

После прекращения движения несотрудничества и ареста Ганди Конгресс переживал глубокий кризис. Если в 1921 г. число его членов достигало 10 млн. человек, то в 1923 г. оно сократилось до нескольких сотен тысяч[263]. Не случайно, что после прекращения движения несотрудничества в руководстве Конгресса началась борьба за отмену решения бойкотировать законодательные советы. Активнее других за это выступали Мотилал Неру и Ч.Р. Дас.

На сессии Конгресса в Гайе в декабре 1922 г. руководители партии, выступавшие за участие в законодательных органах (они называли себя «сторонниками перемен»), пытались провести такое решение. Председательствовавший Ч.Р. Дас заявил, что работа в советах – это не отрицание принципа несотрудничества, а его развитие. Созданные британцами советы должны быть или реформированы для достижения свараджа или упразднены. И если раньше Конгресс бойкотировал законодательные органы извне, то теперь он будет бойкотировать их изнутри, но более эффективно.

Те, кто были против отмены бойкота советов («противники перемен»), считали, что отмена бойкота является отходом от программы Ганди и даже ее предательством. Эту группу возглавлял Ч. Раджагопалачари, который требовал отказа от участия в выборах в советы. Большинство делегатов поддержало эту точку зрения[264].

После поражения в Гайе Ч.Р. Дас подал в отставку с поста президента Конгресса и вместе с Мотилалом Неру создал новую партию. В феврале 1923 г. на конференции в Аллахабаде было объявлено об образовании «Партии свараджа Индийского национального конгресса». Ее президентом был избран Ч.Р. Дас, генеральным секретарем – Мотилал Неру.

«В этот период между моим отцом и Ч.Р. Дасом завязалась тесная дружба, – писал Дж. Неру. – Дас, хотя и юрист по профессии, был в то же время поэтом и обладал поэтическим, эмоциональным складом души. Насколько мне известно, он писал красивые стихи на языке бенгали. Он был оратором и обладал религиозным темпераментом. Мой отец был человеком более практичным и прозаичным; он был прекрасным организатором, и религиозного в нем было очень мало. Он всегда был борцом, готовым как наносить, так и сносить сильные удары. Отец и Дешбханду, при всей их несхожести, в некоторых отношениях прекрасно подходили друг к другу. Они составляли вдвоем замечательное и очень удачное сочетание для руководства партией, ибо каждый из них в какой-то мере восполнял недостатки другого. Они питали друг к другу абсолютное доверие – настолько, что каждый из них предоставил другому право использовать его имя в любом заявлении или декларации без предварительного согласования или консультации»[265].

Мотилал Неру (1861–1931) происходил из семьи, которая вела свое происхождение от кашмирских брахманов. В 1888 г., через три года после создания Конгресса, М. Неру принял участие в его работе. Дважды избирался президентом партии – в 1919 г. и 1928 г. В начале своей весьма успешной адвокатской карьеры он вел аристократический образ жизни, придерживался европейских взглядов, в быту жил на манер джентльмена викторианской эпохи. Его дочери воспитывались под присмотром английской гувернантки. Своего единственного сына Джавахарлала он отправил в Англию в аристократическую школу Хэрроу, а затем в Кембридж. Однако знакомство с М.К. Ганди и участие в его кампаниях оказало сильное воздействие на стиль жизни и деятельность как самого Мотилала, так и всей семьи Неру.

В свою очередь, Читта Ранджан Дас (1870–1925) был убежденным бенгальским националистом-патриотом, известным как «Дешбандху» («Друг страны»). В своих ранних произведениях он писал о «бенгальской нации». В 1918 г. он говорил: «Я жду того времени, когда бенгальская нация даст о себе знать, встанет во весь рост перед лицом всего мира»[266]. Ч.Р. Дас критиковал английскую парламентскую демократию, поскольку она не обеспечивала социальную демократию, то есть равенство всех социальных слоев и классов. Он считал, что парламентская демократия ведет к централизации и не предоставляет возможности для развития политических институтов на уровне деревень, где проживает подавляющее большинство населения Индии. В этом вопросе он был близок к таким экстремистским лидерам, как Бепин Чандра Пал и Ауробиндо Гхош. В качестве известного и процветающего адвоката Ч.Р. Дас выступал защитником на суде над Ауробиндо Гхошем, обвиняемым в участии в террористическом заговоре (что не было доказано, и он был оправдан). Популярность Ч.Р. Даса в Бенгалии была огромной. Он был радикальным патриотом-националистом и в то же время умеренным конституционалистом, который выступал за участие в законодательных органах и рассматривал сварадж как самоуправление Индии в рамках Британской империи[267].