Джастин Мароцци - Тамерлан. Завоеватель мира

• Название: Тамерлан. Завоеватель мира
• Автор: Джастин Мароцци
• Издательство: М.: ACT: ACT МОСКВА: Полиграфиздат, 2010, 445, [3] с.: ил.
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-058919-7 (ООО «Изд-во АСТ») (С.: Истор. роман-2 (М)) 978-5-403-01069-6 (ООО Изд-во «АСТ МОСКВА») 978-5-4215-0397-2 (ООО «Полиграфиздат»)

Тамерлан — Железный Тимур, как его называли современники. Последний из великих завоевателей мира.

Легендарный полководец Средневековья.

Создатель грандиозной империи.

Военачальник и стратег, не потерпевший ни единого поражения.

Он был жесток и безжалостен — однако именно при его правлении расцвели науки и искусство в Центральной Азии…

Каким же был Тамерлан — сложный, неоднозначный человек, чье имя навеки вошло в исторические хроники?

На этот вопрос пытается ответить ученый и журналист Джастин Мароцци.

Justin Marozzi
TAMERLANE Sword of Islam, Conqueror of the World
_{Печатается с разрешения автора и литературных агентств Capel & Land Limited и Synopsis.}

---

Когда подошло время покидать Святую Бухару, я сделал это очень неохотно. Следующим этапом моего путешествия стала поездка длиной в 130 миль по долине Заравшана, которая снова повела меня по следам Тимура. На этот раз он вернулся в свою любимую столицу с запада. Самарканд не видел императора пять лет. Начав семилетний поход, татарские орды покинули Самарканд в октябре 1399 года, вскоре после победы в Индии. Воины вернулись в августе 1404 года, утомленные, нагруженные добычей, думая только о домашних радостях. Тимур мог посвятить долгие часы прогулкам по садам, обдумывая планы вторжения в Китай, но ведь он был императором, которого избрал бог, дабы освободить мир от неверных. Простые воины, которые приносили ему победы, думали совсем о другом. Война может подождать. Вино и женщины казались сейчас гораздо важнее.

* * *

Триумфальный въезд Тимура в Самарканд проходил по привычному сценарию. Он переезжал из сада в сад, из одного дворца в другой, задерживаясь в каждом на несколько дней, прежде чем с помпой двинуться дальше. Толпы народа приветствовали его, разделяя его горе от потери наследника, радуясь его последним победам и увеличению империи. Хроники описывают неторопливое передвижение от Пленяющего Сердце Сада в Сад Чинар, из Сада Картины Мира в Райский Сад и Северный Сад. Зеленые лужайки были богато украшены, воздух наполнял аромат роз, весело журчали ручьи. Опять начались приемы и аудиенции, шумные пирушки и официальные банкеты. Однако это не привело к приостановке грандиозной программы строительства. В ознаменование своих последних побед Тимур приказал построить дворец в парке к югу от Северного Сада. Работать заставили строителей, захваченных в Дамаске. Говорят, что каждая сторона дворца была длиной более семисот метров.

Язди пишет: «Этот дворец был самым большим и самым великолепным из тех, что построил Тимур. Основные украшения домов в Сирии были вырезаны из мрамора. В их домах часто можно было видеть ручьи. Сирийские архитекторы также очень искусны в составлении мозаик, изготовлении скульптур и забавных фонтанов. Наиболее замечательно то, что они умеют обрабатывать камни различных цветов так же искусно и тонко, как это делают мастера с черным деревом и слоновой костью. Таким образом они сделали во дворце несколько фонтанов, прелесть которых выиграла от того, что они выбрасывали струи разной формы и неподражаемой красоты. После этого ремесленники из Персии и Ирака украсили стены внутри дворца фарфором из Кашана, который стал последним штрихом, довершившим красоты дворца».

Прибытие императора в столицу совпало по времени с приездом Руи Гонсалеса де Клавихо, испанского посла, прибывшего от короля Энрике III Кастильского. Покинув Кадис в мае 1403 года, испанец и его товарищи проделали длиннейшее путешествие протяженностью 15 месяцев и 6000 миль, неоднократно задерживаясь то здесь, то там. Потерпев кораблекрушение в Черном море, они были вынуждены зазимовать в Константинополе. Вырваться оттуда они сумели лишь следующей весной. Надеясь получить аудиенцию у Тимура, пока татарская армия стояла на пастбищах Карабаха, Клавихо лишь чуть-чуть разминулся с ним и был вынужден спешно ехать на восток. Но Тимур с такой стремительностью возвращался на родину, что испанцу в конце концов пришлось пересечь всю Азию.

Повосхищавшись Тавризом, где Клавихо встретил большое посольство, направляющееся из Каира в Самарканд, и Султанией, где он получил аудиенцию у беспутного сына императора Мираншаха, Клавихо отправился в Марвераннахр. В Нишапуре один из послов скончался от лихорадки, но остальные продолжили свой мучительный путь, пересекли пустыню Каракумы и достигли южной границы владений Тимура на реке Амударье в Балхе, на севере Афганистана. После того, как испанцы пересекли хорошо охраняемую границу, вход был разрешен, однако выход был запрещен под страхом смерти — Клавихо поехал на север из Термеза в Шахрисабз, где он был просто подавлен красотой и величием дворца Ак-Сарай, строительство которого продолжалось уже более двадцати лет. Отсюда ему предстоял последний отрезок пути к цели, всего 50 миль. И вот в понедельник 8 сентября 1404 года, в 9 часов утра, измученный испанец наконец-то прибыл в город, великолепие которого он не мог себе даже представить и гостеприимство которого он никогда не забыл.

Хроники детально описывают возвращение Тимура в столицу, но восторженное описание Клавихо — беспристрастное, в отличие от работ Язди и Арабшаха, — дает больше: нюансы и краски. Он писал с совершенно необычных позиций культурного европейца, чьи предубеждения по отношению к варварам-азиатам внезапно получили смертельный удар. С первого же взгляда он был поражен расточительной пышностью императорского двора. Сначала его провели через большой сад, а затем он вошел в ворота, облицованные синими и золотыми плитками. Шесть слонов, захваченных в Дели, охраняли вход, и каждый держал на спине миниатюрную башенку. Затем Клавихо передавали от одного придворного другому, пока они не предстали перед внуком императора Халил-Султаном. Он принял письмо короля Энрике и направил послов к Завоевателю Мира. Тимур сидел на возвышении перед входом во дворец, опираясь на шелковые подушки. Он был одет в шелковый кафтан, а на голове носил корону, украшенную рубинами, жемчугами и драгоценными камнями. В фонтане, который выбрасывал вверх высокий столб воды, плавали красные яблоки.

Именно Клавихо рисует нам наиболее подробный портрет Тимура в последние годы его жизни. Он провел в седле много десятилетий, кожу обжигало солнце и палил зимний мороз. Все это не могло не сказаться. «Царь сказал, чтоб они подвинулись ближе для того, чтоб рассмотреть их хорошенько, потому что он плохо видел и был уже так стар, что почти не мог поднять веки; он не дал им поцеловать руки, потому что у них нет этого в обычае, и они никакому великому царю не целуют руки; а не делают этого оттого, что имеют о себе очень высокое мнение».

Так как этот 69-летний старик пережил многих современников, в том числе сыновей и внуков, сражался по всей Азии и проделал путешествия в много тысяч миль, не следует удивляться его плохому состоянию. Что гораздо более примечательно — несмотря на откровенные признаки старения, энергия Тимура не ослабевала. Наоборот, он продолжал рваться к своей цели и не желал останавливаться. И его безжалостность с возрастом не смягчилась.

Ему требовалось проинспектировать множество строек, не только дорогу, проходящую серпантином по городу, но и мавзолей, который строился в честь Мухаммед-Султана, и, что более важно, кафедральную мечеть, которую Тимур воздвигал в ознаменование своей победы в Индии. Пять лет многонациональная команда каменщиков, архитекторов, ремесленников и рабочих, собранная по всей империи, трудилась не покладая рук, и стройка уже была близка к завершению, когда Тимур вернулся с запада.

«Здоровье Тимура заметно ухудшилось, и он уже не мог долго стоять на ногах или сидеть в седле, его всегда носили в паланкине», — писал Клавихо. Но такое состояние не мешало императору заниматься делами. Главный архитектор и два амира, отвечавшие за строительство мечети, согнулись в глубоком поклоне, когда император прибыл осмотреть ее. Хотя Клавихо утверждал, что она была «самой красивой из всех, что мы посетили в Самарканде», Тимур остался недоволен. Портап был слишком низким. Его мечеть должна была затмить все остальные постройки исламского мира, а не только Самарканда. Амиры, которые надзирали за постройкой в его отсутствие, в результате были казнены.

Это было напоминанием, если кто в таком и нуждался, что Тимур, даже слабый и дряхлый, по-прежнему оставался верховным властелином. Подготовка кампании против Китая продолжалась. Были отправлены гонцы всем правителям, принцам, амирам и командирам, которые должны были сопровождать его в походе против самой большой армии на земле. Он решил устроить курултай на равнине Кани-гиль рядом с Самаркандом. Он преследовал две цели. Прежде всего, шумное собрание должно было продемонстрировать неверным в Китае, что их во славу Аллаха сметет еще более могучая сила. Во-вторых, император намеревался отпраздновать женитьбу пятерых своих внуков. Династия должна была приобрести новую славу и блеск. Этот праздник не должен был походить на все, которые ранее устраивал Тимур. Клавихо посчастливилось видеть все, что там происходило.

Если сначала Клавихо был потрясен масштабами и пышностью Самарканда, красотой его монументов, изысканностью садов и дворцов, то теперь его изумило количество людей, живущих там. Полный отчет о трехлетнем пребывании посольства при дворе Тимура занимает триста страниц. Пятьдесят из них написаны тоном самого искреннего восхищения, они посвящены празднику Кани-гиль. Празднования и пиры начались в конце сентября 1404 года и продолжались два месяца. Язди и Арабшах упоминают этот праздник один с восторгом, другой с язвительностью, но мы должны обратиться к изящному перу Клавихо, который дает детальное описание всего, что видел, рассказывая об императоре и его народе, находящихся в зените могущества. Поэтому мы вправе привести довольно длинную цитату.