Джон Толкин - Властелин Колец

• Название: Властелин Колец
• Автор: Джон Толкин
• Жанр: Фэнтези

„Властелин Колец“ Джона Толкина повествует о Великой войне за Кольцо, о войне, длившейся не одну тысячу лет. Овладевший Кольцом получает власть над всем живым и мертвым, но при этом должен служить Злу!

Юному хоббиту Фродо выпадает участь уничтожить Кольцо. Он отправляется через Мордор к огненной Горе Судьбы, в которой кольцо было отлито — только там, в адском пекле, оно может быть уничтожено.

Фродо и его друзьям (в числе которых эльфы, гномы и люди) противостоит Саурон, желающий получить назад свое драгоценное Кольцо и обрести власть над миром.

От переводчика: перевод трилогии был сделан мной в 1982–83 году сразу же после выхода в 1981 г. „Хранителей“. Поскольку переводов второй и третьей части тогда не существовало, я начала именно с них, взяв за основу поразивший меня перевод Кистяковского и Муравьева. И только гораздо позже внесла небольшие изменения в первую часть, чтобы просто приблизить ее к тексту. Поскольку персональных компьютеров в то время в стране не было, очень долго мой перевод существовал лишь в единственном экземпляре, напечатанном на машинке. Спустя четверть века текст почти стерся, поэтому я перенесла его в 2009–11 году в электронный вид, попутно слегка подправив.

---

Пока Глорфиндель говорил, сгустились вечерние тени, и Фродо ощутил огромную усталость. Ещё на раннем закате туман перед его глазами сгустился; теперь лица его друзей были почти не видны. Впивалась боль и рассылала холод. Он покачнулся и вцепился в плечо Сэма.

— Моему хозяину плохо, он ранен, — сердито сказал Сэм. — Он не может идти или ехать ночью. Ему нужен отдых.

Глорфиндель подхватил падающего Фродо, принял его на руки и тревожно глянул в лицо.

Бродяжник коротко рассказал об атаке на вершине Заверти, о смертоносном кинжале. Рукоять он сберёг, а сейчас вынул и показал эльфу. Тот содрогнулся, взяв её в руки, но рассмотрел очень внимательно.

— На этой рукояти зловещие письмена, — сказал он, — хотя вашим глазам, они, быть может, и не видны. Спрячь её, Арагорн, у Элронда пригодится. Только будь осторожен и старайся не прикасаться к ней! Увы! Такую рану я не сумею залечить. Сделаю, что смогу, — но теперь ещё сильнее настаиваю на необходимости уходить как можно скорее, без всякого отдыха.

Эльф чуткими пальцами ощупал плечо Фродо, и лицо его ещё более омрачилось. А Фродо вдруг почувствовал, что цепкий холод в боку и немного смягчился, рука слегка согрелась и боль приутихла. Завеса перед глазами проредилась, словно стаяло тяжёлое облако. Лица его друзей проступили в вечерних сумерках яснее, и ему прибыло сил и надежды.

— Поедешь на моём коне, — сказал Глорфиндель. — Стремена я укорочу до самого седла, а ты держись крепче. И не бойся: мой конь не уронит седока, которого я прикажу нести ему. Его шаг ровен и легок, а в случае опасности он умчит тебя прочь — чёрные вражеские скакуны ему не соперники.

— Ни в коем случае! — решительно объявил Фродо. — Не сяду я на коня, который понесёт меня к Раздолу или ещё куда-нибудь, в то время как мои друзья останутся в опасном положении где-то позади!

— Без тебя нам вряд ли что грозит, — улыбнулся Глорфиндель. — Погоня за тобой, а не за нами. Ты и твоя ноша — вот главная опасность для твоих друзей.

Возразить на это Фродо было нечего, и ему пришлось сесть на белого коня. Зато мешки навьючили на пони и поначалу пошли быстрее, но вскоре хоббитам стало очень трудно держаться наравне с неутомимой поступью эльфа. Он вел их вперёд сначала сквозь быстро темнеющий вечерний сумрак, потом сквозь ненастную ночную мглу: ни звёзд, ни луны не было. Остановился Глорфиндель только в сером утреннем свете. Пин, Мерри и Сэм ели на ногах держались; Бродяжник и тот как-то ссутулился; Фродо сидел на коне в тяжёлой дрёме.

Они отошли от Тракта на несколько ярдов, бросились в вереск и мгновенно заснули. Однако почти тут же — так им показалось — Глорфиндель, нёсший стражу, разбудил их. Солнце поднялось уже довольно высоко, ночные облака и туманы растаяли.

— Выпейте это! — сказал Глорфиндель, отлив для каждого по глотку какого-то ликёра из своей отделанной серебром кожаной фляги.

Вода и вода, чистая, как из родника, без всякого привкуса, не тёплая и не холодная; но она разливала по телу силу и вселяла бодрость. Съеденные после неё сушёные яблоки и чёрствый хлеб (больше ничего не осталось) утолили голод гораздо лучше, чем самый обильный завтрак в Хоббитании.

Проспали они меньше пяти часов, а потом снова шли, шли и шли по бесконечной ленте древнего Тракта. Глорфиндель позволил им сделать только две короткие передышки. К вечеру они одолели около двадцати миль и дошли до места, где Тракт поворачивал вправо и уходил по дну долины прямо к Бруиненскому броду. До сих пор хоббиты никакой погони за собой не слышали, но пока они плелись сзади, Глорфиндель часто останавливался, прислушивался, и лицо его становилось всё тревожнее. Пару раз он обращался по-эльфийски к Бродяжнику.

Но как бы ни тревожились их проводники, было ясно, что на сегодня хоббиты своё прошли. Они спотыкались и пошатывались, мечтая только об одном — дать отдохнуть усталым ногам. Боль терзала Фродо вдвое против вчерашнего, и даже днём ему виделось всё призрачно-серым, словно мир выцвел и странно опустел. Теперь уже он нетерпеливо ждал ночи как избавления от тусклой пустоты.

На следующее утро в предрассветный час хоббиты уже снова брели по дороге — невыспавшиеся, усталые, хмурые. До брода оставалось еще много миль, и они, чуть не падая, каким-то чудом поспевали за проводниками.

— Идём навстречу главной опасности, — сказал Глорфиндель. — Чует моё сердце, что погоня скачет по пятам, а у брода нас ждёт засада.

Дорога неуклонно спускалась; по обочинам всё чаще встречалась трава, и хоббиты с удовольствием шли по ней, давая небольшую передышку ступням. К вечеру с обеих сторон вдруг подступили высокие сосны, а потом путники нырнули в глубокое гулкое ущелье с отвесными влажными стенами из красного камня. Эхо сопровождало их, удваивая и утраивая звуки. Внезапно дорога вырвалась из теснины на простор: перед ними лежала плоская равнина, а за ней примерно в миле брод, ведущий к Раздолу. Противоположный берег был высок и крут; по нему змеилась вверх тропа, а сзади, заслоняя быстро выцветающее небо, громоздились плечом к плечу и пик за пиком высокие горы.

Из ущелья выкатилось оставленное ими эхо — шарканье подошв, стук копыт, и шелест, как от порыва ветра, встревожившего ветви сосен. Глорфиндель обернулся, прислушался — и стремительно рванулся к спутникам с громким криком:

— Бегите! Бегите! Враг рядом!

Белый конь прыгнул вперёд; хоббиты побежали вниз по склону, Глорфиндель и Бродяжник — за ними. Успели пробежать лишь половину дороги, как сзади раскатом гулкого эха грянули копыта. Из ущелья вынесся Чёрный Всадник и придержал коня, покачиваясь в седле. За ним последовал ещё один, и ещё один, затем ещё двое.

— Скачи вперёд! Скачи! — крикнул Глорфиндель Фродо.

Но Фродо подчинился не сразу: странное нежелание сковало его. Он натянул поводья, заставив коня перейти на шаг, и обернулся. Всадники стояли на холме грозными чёрными статуями, а всё вокруг них — лес, трава, утёсы, — таяло, словно в тумане. Вдруг Фродо почувствовал, что они безмолвно командуют ему ждать. В хоббите мгновенно проснулись страх и ненависть. Рука его оставила повод и легла на рукоять меча; обнажённый меч полыхнул багряным блеском.

— Скачи! Да скачи же! — крикнул Глорфиндель, а затем приказал коню по-эльфийски. — Норо лим, норо лим, Асфалот!

Белый конь прянул вперёд и быстрее ветра промчался по остатку дороги. В тот же миг рванулись с холма и чёрные кони, а Всадники издали жуткий крик, тот самый, который ужаснул хоббитов в лесу в далёкой Хоббитании. Ответный крик не замедлил, и к ужасу Фродо и его друзей слева из-за скал и деревьев вылетели ещё четыре Всадника. Двое поскакали к Фродо, двое других — наперерез, к броду. Они неслись, как показалось Фродо, со скоростью ветра, становясь, всё больше и чернее, по мере того, как их курсы неуклонно сближались.

Фродо оглянулся через плечо. Друзей уже не было видно. Преследователи немного отстали: даже их чёрные скакуны не могли тягаться с белым конём Глорфинделя. Но потом он глянул вперёд и потерял всякую надежду. Ему не успеть — те двое, ждавшие в засаде, его непременно перехватят. Видел он их теперь совершенно отчётливо: капюшоны и плащи сброшены, под ними — белые с серым мантии. В бледных руках обнажённые мечи, на головах — шлемы, из-под которых холодно сверкают глаза, а жуткие голоса непрерывно взывают к нему.

Ужас сковал Фродо. Он с трудом удерживал в руке меч и не смел крикнуть, не мог пошевелиться. Зажмурившись, он припал к лошадиному загривку. Ветер свистел в его ушах, а серебряные бубенцы бренчали резко и странно. Его заново пронзил мёртвенный холод; но эльфийский конь рванулся в последний раз, словно у него выросли крылья, и белым сполохом промчался к реке перед самым носом у передового Всадника.

Всплеснула вода, пена закипела у ног Фродо, его обдало брызгами, потом словно приподняло, и он приоткрыл глаза. Конь взбирался по каменистой тропе. Брод остался позади.

Но погоня не отстала. Одолев крутой склон, конь Фродо остановился, повернулся к реке и неистово заржал. На том берегу у самой воды чёрной шеренгой выстроились все девять Всадников, и Фродо сковало отчаяние. Переправятся они мгновенно, как и он, а до Раздола ещё скакать и скакать — всё бесполезно, ему не уйти. И ужасающе внятен стал безмолвный приказ: ни с места. Ненависть вновь шевельнулась в хоббите, но противиться не было никаких сил.

Первый Всадник тронул коня. Тот ступил было в воду, но попятился. Неимоверным усилием Фродо распрямил спину и поднял меч.

— Уходите! — пронзительно крикнул он, срываясь на визг. — Убирайтесь в свой Мордор, и отстаньте от меня!

Всадники приостановились, но в голосе Фродо не было той власти, что у Бомбадила. Ему ответил злорадный хохот.

— Иди сюда! Иди сюда! — хором позвали они. — Ты наш, твоё место в Мордоре!