Кэтрин Мадженди - Над горой играет свет

• Название: Над горой играет свет
• Автор: Кэтрин Мадженди
• Издательство: Иностранка, Азбука-Аттикус
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-02495-3

Созданный современной американской писательницей и поэтессой Кэтрин Мадженди неповторимый, волшебный мир расположен в глухих уголках восточных штатов, наполнен дыханием гор и леса и населен образами детства и тенями ушедших, которые то и дело вмешиваются в ход повествования.

Вирджиния Кейт возвращается в родные места, чтобы похоронить мать и распорядиться наследством, — а на самом деле ей предстоит правильно распорядиться собственными счастливыми и горькими воспоминаниями, осмыслить судьбу трех поколений женщин ее семьи, понять и простить.

---

— Приходи еще, буду рада видеть твою милую смеющуюся мордашку.

Я взяла свой сэндвич. Живот был полон вкусной еды, а сердце заполонила Сут. Уже в машине я кое о чем подумала.

— Пап, подожди.

И, схватив фотоаппарат, понеслась назад.

Сут обернулась и уперлась руками в бедра.

— Не наелась, что ли, девчонкин?

Я смутилась, но очень хотелось ее на память.

— Можно я вас сниму? — И благовоспитанно добавила: — Вместе с Марко.

Она притянула Марко за рукав, они встали рядышком, улыбаясь во весь рот. Щелкнула их дважды, одно фото мне, другое для письма Энди.

— Спасибо, Сут.

Она подошла, обняла меня, сквозь запах жареной картошки пробился запах гвоздики, от волос Сут.

— Скорее снова приезжай, золотко.

Когда мы с папой отъехали, у обоих на губах бродила мечтательная улыбка. Это все она, Сут.

Как только мы вернулись, папа намешал коктейль в огромном стакане. Потом он плюхнулся на диван, потягивая свое пойло, и вперился в книгу. Усевшись рядом, я прильнула к папиному плечу у себя дома.

Сюрприз Ребекки совпал с одуряюще знойным днем. Кубики льда в стакане таяли сразу, не дожив до второго глотка. Я дочитывала «Черного Красавчика», потягивая чай Эми Кэмпинелл, до того сладкий, что сводило язык. Эми Кэмпинелл закармливала нас и упаивала чаем до дурноты. Когда она шла по улице, это была картина. Сладкий чай, лимонад, нежные стручки бамии, суп из лобстера, сэндвичи с салатом из креветок. Все это она как-то исхитрилась тащить одновременно, правда, руки у нее действительно были не маленькие. Кудряшки, белые, как перья луизианской цапли, топорщились, поэтому голова мисс Эми напоминала кончик ватной палочки, очень-очень большой палочки. Иногда с ней приходила приятельница, миссис Портье. И тогда они уже вдвоем кудахтали над нами с Микой, как над малыми цыплятами.

Я как раз прочла про печальную участь кобылки Джинджер, рыжей подруги Красавчика, и тут во двор въехала машина Ребекки, солидный черный «олдсмобиль» с белыми стрелками на боках. Чинно так въехала, это не наши гонки на розовом «рам-блере», когда мама подставляла ветру ладонь, а он шкодливо резвился в ее волосах.

Ребекка вылезла из машины и с ликующей улыбкой метнулась назад, к багажнику.

— Вирджиния Кейт, скорее сюда!

Отложив книгу, я понеслась во двор, но на середине притормозила, а Ребекка уже распутывала веревки.

— Почти новый, — сказала она.

Я подбежала и заглянула внутрь багажника. Там был он.

— Мой шеф купил дочке. А она не пожелала на нем ездить, ты представляешь?

Нет, такого я представить не могла. Ведь он был прекрасен.

— Хотела припрятать до твоего дня рождения. Но не утерпела.

Он был красным, как пожарная машина, с руля свисали длинные разноцветные кисточки, спереди к рулю была прилажена белая корзина, в самый раз для книг.

— Это мне? — спросила я.

— Тебе-тебе.

Я помогала ей вытаскивать, сердце бешено колотилось от счастья. Тут же оседлав свой велик, я проехалась по подъездной дорожке, туда и обратно. Ну как можно было не улыбнуться во весь рот человеку, подарившему тебе велосипед?

— Спасибо, мэм.

— Пожалуйста. Я говорила тебе, что можешь звать меня Ребеккой.

— Да, мэм.

— Мне надо спешить. Передашь Эми, что я у врача?

Я кивнула и снова покатила по подъездной дорожке, а с нее на тротуар. Ребекка побежала за мной, так и не догнав, крикнула:

— Вирджиния Кейт! Подожди!

Я, притормозив, развернулась и подъехала к ней, втайне опасаясь, что она передумает. В жизни всякое случается.

— Обещай, что будешь ездить осторожно.

— Обещаю, мэм.

— Нельзя разговаривать с незнакомыми людьми. И уезжать далеко от дома. И обязательно всегда говори мисс Эми, куда собираешься.

Я кивнула.

— Ну и куда ты собралась?

— В библиотеку. — Я уже предвкушала, как окунусь в знакомые книжные запахи.

— До библиотеки и обратно, и чтобы больше никуда.

— Да, мэм.

Я подождала, когда она залезет в машину и отъедет. Потом резко крутанула педали и уже с улицы крикнула в заднюю соседскую дверь (Эми хлопотала на кухне), что Ребекка поехала к врачу, а я в библиотеку. Я надбавила скорость, корзина на руле заждалась уже книг. Припарковавшись, я шагнула в прохладу зала, вдыхая чудесный запах клея и бумаги. Мне выдали читательскую карточку, набрала целых пять штук и погрузила их в корзину. Назад мчалась так, что ветер отдувал назад волосы.

И мечтала, чтобы Мика случайно оказался рядом, пусть бы посмотрел, какая я отличная велосипедистка.

Вернувшись, я покатила велосипед на задний дворик. Машина Ребекки уже стояла на подъездной дорожке. Я вошла через черный ход и оказалась на кухне. Там на столе стояло блюдо с печеньем и с запиской: «Угощайтесь. Три Мике и три Вирджинии Кейт». Я взяла четыре и отправилась в гостиную. Ребекка лежала на диване, свесив руку, другая лежала на животе. Я наклонилась поближе: что это с ней? Оказалось, ничего такого, просто крепко спит.

Щеки были влажными, и подушка.

Я приложила ладонь ко лбу, не горячий ли. Ребекка тут же открыла глаза. Я отскочила, надеясь что она не почувствовала, как я ее трогала.

— Спасибо за велосипед, мэм.

— Пожалуйста, лапуля.

Я отошла от дивана и направилась в свою комнату.

ГЛАВА 17. Опять она витает в облаках

Мне исполнилось восемь. Был торт со взбитыми сливками и розовой глазурью, крабовые котлеты и картофельный салат. Ребекка украсила столовую розовым и белым, достала розовый сервиз — для торта и трехслойного неаполитанского мороженого. На белой скатерти я увидела подарки. Два от Ребекки и папы, открытка от Муси-Буси, отбывшей в Колорадо со своим новым поклонником. Еще лежали подарки от мисс Эми и миссис Портье.

Я вытаращила глаза. Я думала, раз подарили велосипед, больше ничего не подарят. Каждый спел «Счастливого дня рожденья», но по-смешному. Папа и Мика пели хором и закончили так: «Ви, резвись и скачи-и, как мартышка Чичи».

Задув свечи, я загадала встречу с Энди, хотя знала, что это желание несбыточное.

Ребекка разрезала торт на большущие куски; папа положил всем огромные порции мороженого.

Мика сразу стал набивать рот и, жуя, распорядился:

— Ешь скорее, Мартышкина Рожа, охота посмотреть на подарки.

— Обязательно нужно обзывать собственную сестру, а, Мика? — спросила Ребекка. — И разговаривать с полным ртом?

— Ей же нравится, правда, Дурья Башка?

Я шлепнула его по руке.

— Да хватит вам, — вмешался папа. В одной руке он держал искрящийся хрустальный стакан, в другой мой фотоаппарат, между глотками всех щелкал. — Это они играют, Ребекка. Дети, чего ты от них хочешь.

Она улыбнулась папе.

Поели, и я стала разворачивать подарки, медленно и аккуратно, пусть не думают, что я ужас как волнуюсь. Эми Кэмпинелл связала мне свитер из красной пряжи. Миссис Портье передала куклу Барби в серебристом вечернем платье.

— Этот красный очень пойдет к твоим волосам и глазам, — сказала Ребекка, — вот увидишь. Завтра обязательно поблагодари их обеих.

— Да, мэм.

Я вскрыла конверт с открыткой от Муси-Буси, внутри была десятидолларовая купюра, и еще к конверту были приклеены скотчем две монеты в четверть доллара и пять десятицентовых.

А в открытке Муся-Буся написала:

Желаю моей Лаудине Вирджинии Кейт чудесно отметить день рождения. Я знала, что в один прекрасный день ты будешь здесь. Двое на месте, дождемся и третьего!

Все-таки Муся-Буся противная, подумала я, хоть и прислала мне деньги. Хорошо было бы выбросить эти деньги в мусорную корзину, но я не выбросила. Я стала разворачивать бело-розовые коробочки. Опять этот розовый… злилась я, но про себя. В первой коробке лежал голубой дневник и яркая ручка.

На дневнике был замочек с крохотным ключом, это хорошо, обрадовалась я, теперь в мои секреты точно никто не залезет. Я большим пальцем пролистала странички, прикидывая, что бы такое записать.

Мика замычал, что означало: «Да не тормози ты, Бестолковая Башка!»

В другой коробке были банты для волос, синие, красные, зеленые и — розовые.

Под бантами лежала книжная закладка, на которой был конь, похожий на Черного Красавчика, он скакал во весь опор по полю.

— Мне все очень понравилось, — отрапортовала я папе.

— Очень рад, что понравилось, Букашечка.

Он ушел на кухню. Послышался звон кубиков о донышко стакана. И сразу всколыхнулась память о доме. Как мама включала приемник, чтобы все могли потанцевать, и не важно, чей бывал день рождения. Как мама заворачивала подарки в фольгу и еще обвязывала яркой лентой, мама любила броские вещи. Вот с этого я и начну свой дневник, решила я, с прежних наших дней рождения. Напишу, как мы до упаду танцевали, и смеялись, и уплетали за обе щеки торт.