Станислав Вольский - Сен-Симон

• Название: Сен-Симон
• Автор: Станислав Вольский
• Издательство: Журнально-газетное объединение
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1935

Биография Клода Анри де Рувруа, граф де Сен-Симона, французского философа, социолога, известного социального реформатора, основателя школы утопического социализма. Вышла в серии Жизнь замечательных людей в 1935 году.

Автор Станислав Вольский, партийно-литературный псевдоним Андрея Владимировича Соколова.

---

Все это вместе взятое помешало Сен-Симону углубить свое исследование и раскрыть подлинный смысл «экономических интересов» отдельных общественных классов. А допустив ошибку в исходном пункте, он неизбежно должен был повторить ее и в своих выводах и выдвинуть такой план реформ, который вместо освобождения сулил рабочим еще большее закабаление.

Его политические планы принадлежат к числу тех немногих утопий, которые полностью осуществились в действительности. В этом заключается с одной стороны их наибольшая ценность, а с другой — их наилучшее опровержение. В самом деле, XIX век сделал почти все то, что рекомендовал Сен-Симон. Ученые и техническая интеллигенция стали экспертной комиссией буржуазии, и хотя никакой «первой палаты» из них не составилось, это не помешало им выполнять свои функции с отменным успехом.

Финансовый (по выражению Сен-Симона «банковский») капитал объединил промышленную буржуазию и стал ее направляющей силой. «Вожди производства», т. е. фабриканты и заводчики, получили во всех парламентах мира господствующее влияние и всюду стали истинными распорядителями национальных судеб. Даже короли переделали себя по его рецепту, и злополучный Вильгельм II стал с одной стороны коммивояжером германской промышленности, а с другой — инициатором пресловутого «социального законодательства». Все произошло в точности так, как указывалось в «Катехизисе индустриалов». А между тем результаты оказались прямо противоположны надеждам; вместо бесперебойного хода производства — кризисы, вместо обилия работы — безработица, вместо объединения промышленников отдельных государств — ожесточенная конкуренция и безудержная борьба за рынки, вместо всеобщего и вечного мира — мировая война, окончание которой служит только преддверием к новой.

Социально-политическая программа Сен-Симона оказалась великолепной как прогноз и никуда негодной как план «улучшения участи масс». Делая честь его историческому предвидению, она вскрывает его несостоятельность в роли политического реформатора, ибо то, что было для Сен-Симона средством (правление выдающихся индустриалов) ни в малейшей мере не соответствовало его «прямой цели» (улучшению положения масс).

«Евангелие от Сен-Симона»

В 1825 году, за несколько недель до смерти философа, вышло его последнее произведение — «Новое христианство», которое должно было завершить его систему. У читателя эта книга рождает на первых порах чувство величайшего недоумения, — до такой степени противоречит она главным положениям его предыдущих работ. Там — отрицание «слепых верований» и замена их «положительными доказательствами науки»; здесь — признание «божественности» христианской морали и утверждение, что именно она должна руководить прогрессом человечества; там глашатаями моральных истин объявляются ученые, здесь — воспитанное в сен-симоновской вере духовенство; там благоденствие человечества вытекает из правильно понятых «экономических интересов», здесь оно мыслится, как результат моральной проповеди; там храм науки заменяет собою все прочие, здесь — признается необходимость самых настоящих церквей, с культом, обрядами и соответствующей внешней обстановкой. Что же это такое, как не отрицание всего предыдущего мировоззрения?

Человек, привыкший подчинять все свои философские взгляды одному основному принципу, не может не придти к заключению, что Сен-Симон на старости лет изменил самому себе. Но если мы вспомним, что Сен-Симон был дуалистом и признавал существование двух независимых друг от друга начал — духовного и материального — то внутреннего противоречия в данном случае не окажется.

В предыдущих своих работах он рассматривал жизненные явления главным образом в материальном плане, теперь он перешел к рассмотрению плана духовного и попытался доказать, что историческое развитие духовного начала идет к той же конечной цели, как и мир материальных социально-экономических отношений: феодализму соответствовало католическое христианство, индустральной системе будет соответствовать новое христианство, основанное Анри де Сен-Симоном. «Новое христианство» — не опровержение прежних мыслей, а подтверждение их с другой точки зрения. Повторяя наше прежнее сравнение, можно сказать, что Сен-Симон только проверил одни часы другими и, отметив одинаковость их хода, оставил их висеть на прежнем месте. В данном случае Сен-Симона можно упрекнуть в неправильном подходе к действительности, но не в отказе от своих собственных положений.

Но почему Сен-Симон призывает к обновленному христианству, а не к какой-либо другой религиозной системе, более близкой его научным взглядам? Раз уж без «духовного начала» обойтись никак нельзя, не проще ли было бы облечь его в новую форму, вполне соответствующую индустриальному строю и не имеющую никакой связи с феодальным прошлым? Эта кажущаяся непоследовательность объясняется сен-симоновской теорией исторического развития. В истории не может быть скачков, — все крупные изменения социально-политического строя совершаются постепенно, и каждая новая эпоха неизбежно хранит в себе некоторые элементы старой, пока они не заменятся другими, более совершенными. Этот закон постепенности в одинаковой мере приложим как к политике, так и к религии. Несмотря на то, что экономические основы индустриального строя уже сложились, наряду с ними существуют и более или менее долгое время будут существовать религиозные верования и религиозные общества, возникшие на заре европейской истории. Объявлять им войну и стремиться к их уничтожению — значило бы поступать подобно «метафизикам» XVIII века, которые искореняли христианство, не позаботившись предварительно о его преемнике. Задача заключается, следовательно, не в простом устранении христианства, а в его приспособлении к новым общественным потребностям, в создании переходной религии, соответствующей переходному периоду человеческого общества.

Отношение Сен-Симона к этой переходной религии не может не быть двойственным. Она является для него не внутренней потребностью, а внешней необходимостью, навязанной слишком медленным ходом развития. В «Индустрии» Сен-Симон говорит совершенно прямо, что в будущем духовенство, а следовательно, и религиозный культ — уничтожается, но что до времени их следует терпеть. «С духовенством дело обстоит так же, как с королевской властью: уничтожение его еще невозможно. Эта задача суждена нашим потомкам и она осуществится мирно, сама собой, если мы будем достаточно мудры, чтобы приспособляться к движениям человеческого духа и не стремиться перепрыгнуть через одно поколение» («Индустрия», т. III, стр. 40).

Сам он в религии не нуждается, — с него вполне достаточно тех выводов, которые можно сделать на основании опыта и точных наук. Будущее человечество, воспитанное в обстановке индустриального строя, тоже не будет в ней нуждаться. Но современное поколение, слишком сроднившееся с идеей бога и сверхчувственного мира, пока еще не в силах обойтись без каких-то религиозных верований. Эту потребность нужно удовлетворить наиболее безобидным и наиболее полезным для общества способом: нужно создать такую систему верований, которая не препятствовала бы прогрессу индустриального строя, а наоборот — содействовала бы ему. Поэтому Сен-Симон становится на точку зрения своих отсталых современников и так комбинирует их морально-религиозные взгляды, чтобы образовалось мировоззрение, приемлемое для нового общества. Он поступает в данном случае, так же, как поступил некогда с Наполеоном, подсунув ему, под флагом борьбы с Англией, брошюру о реформе социального устройства. Сен-Симон говорит о религии, а подразумевать под ней надо все ту же «индустрию».

Это, конечно, не есть сознательный обман: Сен-Симон добросовестно старается влезть в душу современника и рассуждать применительно к его умственному уровню. Он убеждает себя, что веры у него если и не очень уж много, то все же хватит на переходный период. Эту веру он обосновывает анализом исторического прошлого. Но чем старательнее он ее обосновывает, тем яснее становится ее внерелигиозный характер. Как мы увидим ниже, его умолчания доказывают это еще убедительнее, чем его доводы. Все его фразы: «бог говорит», «бог приказывает», которые его наивные последователи принимали за откровения нового Мессии, по существу дела — только ораторские приемы. Если мы именно так отнесемся к ним, общий характер его «вероучения» станет для нас гораздо яснее, а многие противоречия окажутся не логическим промахом, а чисто словесным недоразумением.

Титульный лист «Индустриальной системы» 1821

«Новое христианство» Сен-Симон начинает с заявления: «Я верю в бога». В какого именно бога, — он не поясняет: может быть, в иудейского Иегову, может быть в «бога-природу» (deus sive natura) Спинозы, может быть, в безличную Нирвану буддистов, может быть, в «первый двигатель» Леонардо да Винчи. На протяжении всей книги сен-симоновский бог остается великим неизвестным, которое чрезвычайно удобно в том отношении, что оно с одной стороны обезоруживает консервативно настроенных читателей, а с другой — ни к чему не обязывает автора. Но главная его заслуга — это то, что оно избавляет от необходимости рассматривать вопрос о происхождении «духовного фактора истории» — морали: мораль дана людям самим богом, — это значит, что об ее исторических корнях не подобает спрашивать.