Святитель Феофан Затворник - Созерцание и Размышление

• Название: Созерцание и Размышление
• Автор: святитель Феофан Затворник
• Жанр: Религия

СОЗЕРЦАНИЕ И РАЗМЫШЛЕНИЕ

СВЯТИТЕЛЬФЕОФАН ЗАТВОРНИК

---

Но вот тут-то и беда наша. Кто первый враг-то наш? Саможаление - враг самый льстивый, самый опасный. "Послабь, - говорит, - немножко, ты утомился". Видите, какой добрый, за нас стоит! А послушай его - послабление одно поведет к другому, другое - к третьему, потом и все расслабнет, все строгости отойдут, и все порядки жизни благочестивой забудутся. Вместе с этим, мысли рассеются, похоти раздражатся, а ревность духа охладеет. Тотчас явится любимая страстишка, сначала выманит внимание, потом сочувствие, а наконец, и согласие. Нужен только случай - и грех готов. Вот и опять падение, опять омрачение ума, опять томление совести, опять нестроение и внутреннее, и внешнее. Дальше и дальше, падение за падением, и опять пойдет все по-старому. Да добро бы по-старому, а то хуже будет, ибо как после молнии темнота ночная становится еще темнее, так и после восстания от греха новые повторительные падения приводят бедную душу все в большее и большее расстройство.

Помог Господь - встали, ну и стойте! Что за смысл опять падать, когда мы знаем, что надо опять вставать, и уверены, что это восстание будет труднее? Уж начато дело - не бросайте. Трудно? Что делать - перемогитесь как-нибудь, день от дня все будет легче и легче, а там и совсем легко станет. К тому же не все труд и болезнь - Господь посылает и утешение, а тут и смерть скоро, и - всему конец.

ВОССТАНИЕ И ПАДЕНИЕ

Милостив Господь наш ко всем грешникам. Он с клятвою обещался: не хощу смерти грешника, но еже обратитися... и живу быти ему (Иез.33:11), а мы сами, частыми своими падениями, доводим себя до того, что с нами ничего уже нельзя поделать.

Восстание от падения есть то же, что починка платья или дома или другой какой-нибудь вещи. Бывает же, что гнилую вещь чинят-чинят, да наконец и бросают, оттого что уж и чинить ее нельзя, не к чему рук приложить. То же может случиться и с душою. Господь ее исправляет-исправляет, а наконец и совсем бросит, оттого что частыми своими падениями она так может себя расстроить, что ее и поправить нельзя. На чем же утверждается возможность восстания нашего? На остающемся в нас добре, несмотря даже на то, что мы работали греху. Вот на это-то оставшееся добро и находит благодать, оживляет его и дает ему перевес над злом - человек и встает. Но каждое новое падение все более и более поедает наше добро, после каждого падения все менее и менее остается его в нас, значит, все менее и менее остается места, куда низойти может благодать, чтобы восстановить нас. Что удивительного, что наконец в рабстве греху мы истратим и все свое добро, и таким образом потеряем всякую возможность восстания!

Частое падение в грех образует привычку грешить, которая вяжет бедную душу и тирански держит ее у себя в рабстве. Пусть даже один грех обратится в привычку - он всю душу пленит, всею ею возобладает мучительски. Посмотрите, что делает паук со своею добычею? Часть за частью он опутывает ее тою же тонкою паутинкою, пока запутает всю; после этого жертва его хоть и делает некоторые движения, но они уж не сильны освободить ее. Так и грех, к которому частыми падениями привыкает человек: часть за частью поражает он в нем, пока исполнит собою и тело, и душу и пока не поработит его себе. Потом хоть и приходит иногда человеку на мысль бросить грех, но видя, как он запутан в нем, уже не решается поднять руку, чтоб выпутаться, и говорит отчаянно: "Куда уж мне бороться с грехом!" Так язычники, как пишет святой апостол, в нечаяние вложшеся предаша себе студодеянию в делание всякия нечистоты (Еф.4:19). Так евреи, заморенные рабством египетским, даже тогда, когда Моисей от лица Божия принес им обещание свободы, не верили, чтоб это могло исполниться.

СТОЯНИЕ И ШЕСТВИЕ ВПЕРЕД В ХРИСТИАНСТВЕ

Есть люди, которые, не умея согласить неподвижность в христианстве с обязательным для христиан стремлением вперед, впадают в ошибку, пагубную для них и опасную для других. Вместо того, чтобы в стремлении вперед обновлять себя по образцу христианства, они хотят поновлять христианство по своим прихотям, не себя ему подчиняя, а его к себе приноравливая. Оставаясь тем же, чем есть, они воображают, будто идут вперед и других заманивают идти так же, посредством разных отмен и изменений в христианских порядках и в законах Церкви Божией. Порядок требует, чтоб устроение нас, заповедуемое христианством, оставалось неизменным, чтобы и мы подходили к нему, обновляясь и изменяясь в себе самих по образцу его, а они не себя хотят изменять, а христианство, и тем портят все дело, подрывая всякую возможность к действительному нашему совершенствованию.

Христианство, предлагая нам образец великого совершенства, подает и все потребные к тому средства. Оно есть лествица, возводящая на небо, путь, ведущий в живот, врачевство, исцеляющее все немощи и несовершенства наши. Эта лествица уже утверждена и многих возвела на небо, не перестраивать ее нужно, а восходить по ней. Этот путь уже испытан; он прост, виден для всех и верен. Для какой же надобности тратить время и труды на проложение нового пути или на исправление по-своему уже проложенного? Пролагая новый путь, можно по близорукости направить его в пагубу, а переделывая, только испортить и наделать рытвин и перекопов. Идти надо по указанному пути, а не вопить без смысла: "Не лучше ли сюда пройти, не лучше ли туда", праздно вперив очи невесть куда или без толку бегая взад и вперед. Врачевство христианства перед целым светом доказало и доказывает свою целительность на всех, кто пользуется им без всякого суемудрого умничанья; было бы непростительною ошибкою покушаться исключить из целительных его составов либо то, либо другое, либо третье. Рецепт этот составлен на небе и приготовляется из небесных веществ. Покушаясь поправить его, земнородные самонадеянно берут на себя дело, совершенно превышающее их силы и пагубное для них. Не исправлять лекарство, а пользоваться надо им в простоте веры, чтобы оздравиться его целительною силою. Понятно, кажется, что значит в христианстве стоять и идти вперед. Содержите христианство все, как оно есть и как оно хранится в Церкви Христовой, и твердо стойте в нем, не покушаясь ни изменять, ни поправлять что-либо; совершенствуйте непрестанно самих себя по образцу его, всячески стараясь достигнуть той меры, какую оно всем указывает, целясь его целительностью, стремясь, куда оно ведет, и неленостно восходя, куда оно возводит.

Но при этом надобно опасаться другого уклонения от правды, не менее пагубного. Иные погрешают насчет того, как должно стоять в христианстве, пребывая в нем неподвижным. По заблуждению, они включают в область неизменного устроения нашего спасения и то, что привзошло в благочестивую жизнь христиан или по потребностям времени, или по ненамеренным ошибкам, или, наконец, по намеренному злоупотреблению, не замеченному и не предотвращенному в свое время. Такие люди походят на тех, которые, находясь при дороге прямой и истинной, запутались в прилипчивую траву и вертятся на одном месте, воображая, что делают важное для себя и для других дело, и тяжесть ненужных уз и сопряженных с тем неприятностей считая ценными в очах Божиих подвигами веры и благочестия. Эти люди только образ благочестия имеют, силы же его отвергаются; это облацы безводни, от ветр преносими (2Пет.2:17), хоть издали и кажутся несущими благотворное орошение. Заграждая самим себе путь, сами себя томя голодом и жаждою, изобретая непитающую пищу и ненапояющую воду в виду истинного Дома Премудрости, в котором уготована обильная трапеза, предлагающая истинное брашно и истинное питие, они лишают себя чрез то истинно животворных сил и питательных соков - стоят и чахнут.

ТРЕЗВЕНИЕ И БЛАГОРАССМОТРЕНИЕ

Два бдительных стража должен иметь воин Христов: трезвение и благорассмотрение.

Трезвение - понятно, но относительно благорассмотрения как узнать, что встретится в продолжение дня, и какие, потому, движения могут породиться в душе при различных встречах?

Конечно, всего предугадать нельзя, но многое можно предвидеть, особенно тем, у которых дела дня идут более или менее определенным порядком. Идя в какой-либо дом, можно наперед представлять, кого придется там встретить, о чем может быть речь и прочее, и потому полагать наверное, тщеславие или гнев, или другая какая-либо страсть будет там возбуждаема, и вследствие того готовиться к отпору. Пусть ничто из этого не встретится, но уж одно предположение будет держать душу в бдительной осторожности, а это много значит. Иной, пожалуй, скажет: "Да я тогда и придумаю, как поступить, когда встретится то или другое". Конечно, так, но может случиться и то, что прежде, чем возьметесь вы за соображение, сердце уже загорится страстью и одолеть ее, может быть, не будет уже возможности. Последнее обстоятельство более всего и делает необходимым предварительное приготовление себя к встрече с разного рода случаями. Много испытавшие и во многих случаях оставшиеся победителями легко выдерживают себя, что ни встретилось бы им, потому что, по многоопытности своей, они на все готовы, а начинающим лучше приготовляться наперед.