Андрей Кураев - Неамериканский миссионер

• Название: Неамериканский миссионер
• Автор: Андрей Кураев
• Жанр: Религия

Трудно молодому человеку войти в современную церковную жизнь? – Да. Но тем, кто всюду ищет только легкость, не интересны ни Евангелие, ни Апокалипсис. Тот юноша, что испугался наших «бабушек», уж точно не устоит перед «зверем из бездны»…

---

Или другой пример. В годы учебы в семинарии я познакомился с юношей, который собирался поступать в католическую семинарию и даже документы уже в нее подал. Мы полгода с ним общались, в итоге он из католической семинарии документы забрал, перешел в Православие. Где-то через год после того, как он в Православии утвердился, я его спросил:

– Слушай, а теперь-то ты можешь сказать, в какой именно момент ты понял, что истина – в Православии?

Задаю ему этот вопрос, а про себя тщеславно думаю, что он мне сейчас скажет: «А помнишь, ты мне такой аргумент привел» или: «такую-то книжку дал мне почитать»… Ничего подобного:

– Я как-то приехал к тебе в гости в семинарию,- говорит он мне,- мы гуляли по семинарскому садику, и навстречу нам идут твои однокурсники. В тот день выпал свежий снег, и ты вдруг наклоняешься, лепишь снежок и запуляешь его в лицо своему однокурснику. Он отвечает тебе тем же самым. В этот момент все во мне перевернулось, и я подумал: «Вот она, настоящая свобода! Вот она, настоящая любовь!».

– Но без массовых методик и технологий до всех вы, пожалуй, никогда и не достучитесь!

– А достучаться до всех сердец не удастся, я думаю, никогда. Вспомним, что Самый Лучший Миссионер на нашей планете, Иисус из Галилеи, смог в миллионной Палестине найти всего семьдесят благодарных слушателей. Это результат, который, прямо скажем, разочаровал бы любого современного пиарщика.

Неудачей окончилась миссия равноапостольных Кирилла и Мефодия у хазар: вскоре после их поездки туда Хазария приняла иудаизм в качестве государственной религии.

Так что за количеством гнаться не стоит, надо честно признать, что у Господа есть Свой Промысл о каждом человеке, и надо уметь терпеть свои миссионерские неудачи. Надо уметь радоваться небольшим частным победам. Если ты пришел в класс, и двое ребятишек тебя послушали – это уже здорово.

Слышит меньшинство, но зато – лучшее. Даже в самой сложной и шумной аудитории можно и нужно заметить десяток хороших глаз. И работать ради них. В этом мое отличие от школьного преподавателя. Я помню разговор с одной школьной учительницей. Год я работал в ее школе (то есть – заходил иногда почитать лекции). Четверо ребят из того моего класса сейчас уже священники… И вот я спросил ту учительницу: «Знаете, в чем различие между мною и Вами? Если после того, как Вы год поработали в одном классе и у Вас на второй год остался хоть один ученик – это провал. А если у меня после лекции хотя бы один человек пошел и покрестился, то я буду счастлив».

Очень важно научиться радоваться малым победам, потому что немало молодых миссионеров ломаются именно на этом: начинают свою работу, потом следует какой-то облом, неудача, после которой они говорят так: «Ах, последние времена настали; молодежь слушать ничего не хочет, поэтому надо от них уходить, сидеть у себя в храме; кого надо – Господь Сам приведет»… Или же в более мягком варианте: «Да, увы… Я старался, но у меня ничего не получается, это не мое дело, я ошибся в своих возможностях, миссионерство – не мое призвание, и мне надо искать для себя другую колею в церковной жизни».

Так вот, надо уметь терпеть неудачи. Надо уметь поставить перед собой вопрос: «Подожди, а ты уверен, что этому человеку необходимо именно через тебя прийти в храм? Может быть, он вообще не сейчас должен туда прийти». То есть надо уметь терпеть свободу Бога, разрешить Ему Самому определять судьбы других людей независимо от моих миссионерских капризов и планов.

Иначе в своей необходимой активности легко забыть о Том, ради Кого ты активничаешь.

После своих первых, семинарских, дискуссионных опытов я заметил, что во мне остается какой-то неприятный осадок. Осадком этим было полуосознаваемое раздражение по поводу человека, с которым и ради которого я и вел минувший диспут: «Как же он посмел со мною не согласиться!». Мне тогда казалось, что моих знаний более чем достаточно, а мои аргументы более чем убедительны. Мне казалось, что стоит со мною на сутки запереть какого-нибудь атеиста – и он от меня прямо «во объятия Отча» поползет, схимником станет… Ну, а раз он все же не согласился, не «перековался», то это уж точно не моя вина, а признак его бессмысленного упрямства… И растет разочарование в людях, легко переходящее в презрение к ним и в отказ от миссионерской работы – не стоит, дескать, «метать бисер перед свиньями»…

Об этом искушении еще в седьмом веке предупреждал преподобный Исаак Сирин. По его формуле, знание рождает ненависть. Вот человек что-то делает, надеясь только на свое знание предмета и на свои силы. Но его замечательно продуманный бизнес-план рухнул. Человек начинает искать причины неудачи. Промысл Божий такой «сциентист» отвергает. В свою собственную непогрешимость он верует вполне фанатично. Диавола считает средневековой фантазией. Где же искать ему причину своей неудачи? Только в других людях, в их злокозненности: «Враги виноваты!». И когда он «не усматривает таинственного Промысла, тогда препирается с людьми, которые препятствуют и противятся этому» [148].

Чтобы избежать такого искушения, миссионер прежде всего должен знать, что постоянного и стопроцентного успеха ему никто не гарантирует. Напротив, Истинный Евангелист предупреждает Своих учеников о неизбежности миссионерских неудач: входя в дом, приветствуйте его, говоря: мир дому сему; и если дом будет достоин, то мир ваш придет на него; если же не будет достоин, то мир ваш к вам возвратится. А если кто не примет вас и не послушает слов ваших, то, выходя из дома или из города того, отрясите прах от ног ваших… Когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой (Мф. 10, 12-14, 23).

Частные и первые неудачи не должны истолковываться как признак того, что проповедовать больше невозможно или не должно. Частные и первые неудачи еще не есть ни доказательство личной несостоятельности миссионера, ни свидетельство наступления апокалиптических времен, закрытых для евангельской проповеди… Вспомним относительно недавний опыт великого русского миссионера: «Когда я ехал туда, я много мечтал о своей Японии, она рисовалась в моем воображении как невеста, поджидавшая моего прихода с букетом в руках. Вот пронесется в ее тьме весть о Христе, и все обновится! Приехал, смотрю – а моя невеста спит себе самым прозаическим образом и даже не думает обо мне» (святитель Николай Японский) [149]. Так что отсутствие бурных аплодисментов при начале встречи и даже при ее завершении не всегда является признаком неудачи.

Следует также миссионеру избегать излишней настойчивости в своей проповеди. Ведь если человек меня не слушает – это может означать просто то, что Промысл Божий об этом человеке иной, чем мои миссионерские планы. Может быть, не сейчас этот человек должен войти в Церковь. Или не через меня.

Если в миссионере не будет этой терпеливой уступчивости перед неисповедимыми путями Божия Промысла, если в миссионере не будет терпения по отношению к человеческой инаковости, неподатливости и даже по отношению к своим собственным частным неудачам – такой миссионер впадет в горделивое разочарование.

Надо уметь терпеть не только неудачи – надо просто уметь терпеть. Не всякая проповедь приносит свой плод сразу и очевидно. Бог может действовать через нас даже скрыто от нас самих. Евангельские притчи уподобляют Царство Божие семечку и закваске [150]. Семя не сразу приносит плод; тесто, в которое брошены дрожжи, не сразу взлетает к потолку. Бог Библии, то есть Тот Бог, Которого и от имени Которого мы проповедуем,- это Бог терпения. Святитель Иоанн Златоуст обращает внимание на то, что Бог, столь скорый в созидании, создавший мир в шесть дней, говорит воинам Израиля: «Семь дней обходите Иерихон» [151]. Как, восклицает Златоуст, «Ты созидаешь мир в шесть дней, и один город разрушаешь в семь дней»? [152].

Еще у Златоуста есть сравнение Бога с земледельцем. «Что скажет незнающий человек, увидев земледельца, бросающего зерна на землю? Он бросает готовые вещи, с таким трудом собранные, да еще и молится, чтобы пошел дождь и все это быстрее сгнило!» [153]. Когда сеятель раздаст зерна, он может лишь терпеливо ждать урожая. Христос запрещает апостолам прежде времени производить жатву [154]. Даже ереси нельзя вырезать серпом.

Труд земледельца учит терпению. «Не получали ли мы иногда детьми семян, чтобы их посеять? Не бегали ли мы потом через каждый час посмотреть, не показались ли из земли ростки? В конце концов мы часто раскапывали землю, чтобы убедиться в том, что семена прорастают, и добивались того, что семена не всходили. Не случалось ли нам жать или даже раскрывать руками бутон, чтобы он скорее расцвел, и не бывали ли мы очень огорчены, когда он потом увядал, испорченный нами? Мы не знали, как нужно обходиться с живым. У нас не было терпения. То, что Бог хотел создать жизнь на земле,- это откровение Его терпения» [155].