Артамонов Иванович - КУДЕЯР

• Название: КУДЕЯР
• Автор: Артамонов Иванович
• Жанр: Историческая проза

Вошедший в книгу роман посвящён эпохе правления Иоанна IV Васильевича.

---

Настроение, однако, было у всех подавленное. Поспешно распрощавшись с хозяином, гости разъехались по домам.

ГЛАВА 9

Вот и настал день Зелёного Егория — двадцать первый в жизни Кудеяра. По возвращении на Русь отец Андриан внушил ему, что Зелёный Егорий-день его ангела, потому как нигде на Руси не справляется Кудеяров день: бусурманское это имя.

Два Егория в году: один — Холодный[139], другой — Голодный[140]. Вешний Егорий — один из самых любимых и почитаемых праздников на Руси. К этому дню крестьяне приурочивают переход от зимнего содержания скота к летнему, спешат нанять пастухов. Зелёный Егорий — самый разгар посевов и расцвет весны. После этого дня путь холодам на Русь заказан: Егорий-храбрый — зиме ворог лютый.

Никто из ватажников, за исключением Олексы, не ведает, что у Кудеяра нынче именины. В память об Ольке каждый год встречает он день вешнего Георгия в берёзовой роще в трёх верстах от становища, одиноко бродит среди белоствольных красавиц, с тайной надеждой ждёт чуда великого: вдруг зазвенит по лесу дивный Олькин голос, да и сама она покажется среди деревьев — стройная, нарядная, нежная.

Олекса, друг сердечный, никак не мог понять, куда исчезает Кудеяр в день Зелёного Георгия. Нынче подстерёг его, увязался следом в берёзовую рощу и сразу всё понял. Долго в молчании бродили друзья по лесу. Олекса первым нарушил молчание:

— Четыре года минуло с той поры, как мы покинули Веденеево, а ни разу не побывали в родных местах. Хорошо ли это?

— Плохо, Олекса, сам ведаю. По отцу Андриану соскучился. За всю жизнь, как мы с ним из Крыма пришли на Русь, он никогда не обидел меня, злым словом не наградил.

В сердце Олексы зажглась надежда.

— Летом плыли мы в стругах по Волге возле Плёса, уж так мне захотелось побывать дома, повидать отца с матерью, братана с сёстрами. Да и на Олькину могилу пора наведаться.

— Наведаемся, Олекса, как придёт лето, обязательно отправимся в Веденеево.

Среди кустов мелькнула тень и исчезла. Кудеяр, однако, успел заметить её.

— Кто-то в кустах хоронится, уж не лазутчик ли боярский?

Пригнувшись к земле, ребята устремились в кусты.

— Кто ты и что тут делаешь?

От грозного окрика Кудеяра человек, притаившийся в кустах, вздрогнул. Это был неказистый коренастый мужичок с прилипшими ко лбу мокрыми волосами.

— А вы кто будете?

— Вольные люди мы.

Лицо мужичка просветлело.

— Вы-то мне и надобны. Я от боярина Микеши Чупрунова сбежал, обижал он меня часто, батожьём бил. Сил моих больше не стало сносить обиды, чинимые боярином. Вот и решил я дойти до Кудеяра с Елфимом, чтобы покарали они лютого зверя. Не подскажете ли вы, люди добрые, далеко ли идтить до их становища?

Олекса рассмеялся.

— Вот он, Кудеяр, перед тобой!

Мужичок пристально всмотрелся сначала в одного, затем в другого.

— Шуткуешь ты, паря, Кудеяр, говорят, пожилой, почти что старик, а вы оба эвон какие молоденькие!

— Ну коли ты нам не веришь, ступай вон туда, — Кудеяр махнул рукой в сторону становища, — только наперёд скажи нам, как зовут дочку хозяина?

— Катеринкой кличут.

— Вижу теперь, что ты и в самом деле от боярина Микеши Чупрунова идёшь. Как же поживает его дочка?

— А так поживает: замуж собирается.

— За кого замуж-то?

— Да за сына Акиндина Охлупьева, коего Кириллкой кличут. Акиндин-то торопится до мая со свадьбой управиться, ведь в мае добрые люди не женятся, а кто женится, тот будет век маяться. На опослязавтра и свадьба назначена.

— Где же будет венчание? — голос Кудеяра дрогнул.

— В церкви Плакиды Иванова, она уж больно приглянулась нашему хозяину. Свою церковь он ещё не успел отстроить, вот и договорился с Плакидой.

— И дочь Микеши с охотой идёт под венец?

— А её разве спрашивали? Отец приказал идти за Кириллку, кто же ему перечить станет? Микеша даже дочери не позволяет встречу идти.

— Ладно, ты ступай, куда я тебе указал, там найдёшь становище вольных людей.

Мужичок удалился.

— Вижу, малоприятную весть принёс он тебе.

— Весть и впрямь нехорошая, Олекса. Полюбил я Катеринку за то, что похожа она на Ольку, а ныне и её лишаюсь.

— Да ты не горюй, может, что и придумаем.

— Что ж тут придумаешь?

— Увезём Катеринку из-под венца, и дело с концом.

— Велика ли честь нелюбимого человека похитить?

— Неужто ты хуже Кириллки Охлупьева?

— Может, и не хуже, да он боярский сын, а Катеринка — боярышня.

Олекса вдруг обозлился:

— В разбойном деле ты преуспел, никто не сравнится с тобой в ловкости да удали, даже Елфим, а в любовных делах — дурак!

С утра Катеринка не находила себе места. Вот сейчас явятся к ней люди и повезут в церковь венчаться. Как мечтала она об этом дне совсем недавно, ещё не ведая, кто будет её суженым! В девических мечтах будущий муж был статным, улыбчивым, с чистым открытым лицом. Отец же выбрал в супруги долговязого отпрыска рода Охлупьевых, на круглом личике которого застыло послушание отцовской воле, какая-то жалкая улыбка. Совсем не таким виделся Катеринке во сне её будущий муж. И чего ради выдают её замуж за Кириллку Охлупьева? Разве мало в округе женихов, искавших её руки? Правда, отец, с малых лет держал дочь взаперти, не позволял видеться с молодцами, потому, наверно, и припомнить ни одного из них она не может. В глазах всё время один и тот же, назвавшийся Кудеяром, — он как раз такой, о котором она мечтала. И в ушах постоянно звучит его приятный ласковый голос: «Прощай, Катерника, солнышко моё!» Разве может недотёпа Кирилл так сказать? Слёзы навернулись на глаза девушки.

Дверь тихо скрипнула, в горницу вошла мамка Фетинья.

— Ты чего это слёзы проливаешь? Скоро в церковь выезжать, а ты глаза раскраснила, али не рада, что под венец идёшь?

— Не рада я, Фетинья, — чистосердечно призналась Катеринка.

— Вот те на! Каждая девица только о том и мечтает, чтобы замуж выйти. Али жених тебе не приглянулся?

Девушка утвердительно кивнула головой.

— Тут уж, светик мой, ничего не поделаешь, отец пожелал выдать тебя за Кирилла Охлупьева, а воля отцовская-закон. Да разве плох женишок-то? Эвон какой рослый да пригожий! — Фетинья была стара, а старым людям все молодые красивыми кажутся.

— Не видеть бы его глазам моим!

Фетинья сочувственно покачала головой.

— Вон оно что? Плохо твоё дело, Катеринушка. В народе говорят: как без солнышка денёчку пробыть нельзя, так без милого веку прожить невозможно. Без милого и цветы не цветно цветут, без него и деревья красно не растут во дубравушке, не светло светит солнце ясное, мглою-морокою кроется небо синее. Да ты не печалься, однако, коли сейчас не люб суженый, потом слюбится.

— Никогда его любить не стану!

— А ты не зарекайся раньше времени! Али влюбилась в кого?

— Никто мне не мил.

— Отчего же такие слова сказываешь, будто никогда своего мужа любить не станешь? Муженёк приласкает, в алые губки поцелует, к сердцу прижмёт, вот и полюбишь тогда. А пока вытри слёзы-то, не приведи, Господи, батюшка твой увидит, со света меня сживёт. А вон он и сам пожаловал, по шагам его чую.

В горницу вошёл Микеша, придирчиво осмотрел дочь.

— Пора выезжать в церковь, лошади уже поданы, готовы ли вы?

— Готовы, касатик, готовы, — елейным голосом запела Фетинья.

— Ступайте вниз с Богом!

Внизу, в большой палате, сенные девушки накрывали свадебные столы.

— Когда пойдёшь в дом жениха, — наставляла по дороге Фетинья Катеринку, — не забудь перепрыгнуть через порог, не наступи на волчий корень[141]. Бабы-ведуньи обязательно положат его под порог от наговоров злых людей. Если, входя в дом жениха, наступишь на сию траву, быть всяким напастям, потому как заговоры злых людей сохраняют свою силу.

У ворот поместья выстроился свадебный поезд невесты. Катеринку усадили в крытую повозку, которую сопровождали родственники, знакомые бояре и дворяне. С шутками-прибаутками тронулись в путь.

Девушка выглянула из возка и увидела размытую весенним дождём дорогу. Зимой по этой самой дороге ускакали в лес те двое, что прикинулись гуслярами. Как вспомнила про них — белый свет померк, припомнилось открытое, чистое, мужественное лицо Кудеяра. Катеринка перекрестилась.

«Видать, околдовал меня этот разбойник. Избавь, Господи, от бесовского наваждения! И чего он в голову мою лезет? Ведь разбойник он, тать! Бояр, сказывают, порешил многих, а иных кнутом приказал бить. Хороший ли это человек?»

Девушка вновь выглянула наружу и вдруг отпрянула в глубь возка: ей показалось, будто совсем рядом едет смеющийся Кудеяр.

«Свят, свят, свят! Привидится же такое!»

— Мы дворяне боярина Охлупьева, жених послал нас встретить невесту и проводить её в церковь, — услышала Катеринка знакомый голос и испугалась, но не за себя, а за Кудеяра: ну как отец признает в мнимом дворянине разбойника?